Новости

Премьера. «Три сестры» А.П.Чехов. Алена Охлупина (Ольга): «Мы не умеем сделать последний шаг» - Чехов мне очень близок.

Алена Охлупина (Ольга): «Мы не умеем сделать последний шаг»

- Чехов мне очень близок. У него нет ярко выписанных характеров, как у Островского, поэтому нужно вносить очень много личностного. В пьесах Чехова – напряженное внутреннее существование, внутренние подтексты, акценты, которые проявляются во взглядах, жестах, в каких-то намеках, нюансах. И мне это понятно, потому что я сама так существую. Я редко бываю способна на внешние выплески, какие-то реакции рождаются во мне, и я их оставляю внутри. Для меня Чехов близок тем, что он не заставляет своих героев сразу же бурно реагировать на сказанное кем-то. Человек это воспринимает, проживает и оставляет в себе. Эпизод с Наташей и нянькой – очень важный. Это о людях, которые не умеют сопротивляться... Ольга попыталась, задохнулась, возненавидела себя за свои слезы, а потом взяла няню за руку и ушла. Сестры просто не считают возможным ответить кому-то на хамство его же хамством.

- Но уже стало общим местом, что чеховские герои друг друга не слушают и не слышат.

- Да нет, Ольга прекрасно все слышит и видит, но не способна ответить на грубость в том же тоне. А вообще, вопрос, почему они так и не уехали в Москву, это вопрос ко всем нам, живущим в России. Многие из нас, как и сестры, не способны на последний шаг. Они не смогли спуститься с лестницы, открыть дверь, выйти и купить билет. Они не смогли противостоять Наташе. На этом строится, к сожалению, наша жизнь. Так было и будет всегда.

- Трудно ли современному человеку понять чеховских героев изнутри?

- Такие люди, как сестры, есть и сейчас. Конечно, жизнь стала динамичнее. Но все равно остались такие люди, которые говорят: я не понимаю, как это – зарабатывать деньги, я не умею… И я отвечаю (хотя сама не умею): сейчас другие ритмы, надо делать портфолио, «продавать себя» в кино. Так время призывает. Но мы все равно мечтаем о том, чтобы нас оставили на секундочку в покое, мы бы посидели, пофилософствовали, подумали, потому что это у нас в крови. И все эти разговоры останутся на нашей кухне, а как только потребуется последний шаг, его не произойдет. Потому что такова русская природа… Хотя мне безумно нравится нынешнее молодое поколение. Смотрю и завидую: сколько у них энергии, а я третий год не могу заставить себя сделать фотографии и куда-нибудь их отнести.

- Как вы видите место своей героини в пьесе? Событий в ее жизни меньше, чем у остальных героев…

- Такие люди нужны, их очень много. Так судьба распорядилась, что моя жизнь в чем-то похожа на Ольгину, и я с этим смирилась. Есть люди, на которых мы накидываем все свои проблемы, рассказываем им все, призываем их помочь, при этом ни разу не спросив – а у тебя-то как дела? Никто на протяжении всей пьесы не спрашивает у Ольги – у тебя-то все в порядке? Что у тебя происходит, что тебя волнует? Всегда мы в жизни выбираем такого персонажа, в которого накидываем, накидываем все свои беды, обиды – а потом, когда человек уже не выдерживает, мы удивляемся. У меня приблизительно такая же жизнь, я не жалуюсь, отношусь к этому философски, спокойно, понимаю, что кто-то же должен держать людей вокруг себя. А как иначе? Честно говоря, она мне очень близка, поэтому я ее во всем понимаю.
Почему сестры так мечтают о Москве? Москва для них – это не конкретный город. Москва для них – это мама, Нескучный сад, куда они ходили гулять, это Басманная улица, осень, листья шуршат под ногами, бульвары, няни… Москва – место, где можно было спрятаться за чье-то плечо. Это детство. У меня так жизнь сложилась, что не за кого спрятаться. Очень хочется, а ты не имеешь права и не можешь поплакать. На твоем плече все плачут, ты должен всех поддерживать. И в какой-то момент ты тоже можешь «дать трещину»… А в Москве было так хорошо, и кажется, вот мы приедем, и все будет так же хорошо…

- Почему Ольга, которая создана для семейной жизни, не вышла замуж?

- Мама умерла, когда ей было семнадцать лет. И она на себя взяла ответственность за маленьких сестер, она была старшей в доме. Папа сказал: «Мамы нет, теперь ты старшая». И был упущен момент, когда женщина созрела для любви… И потом осталась только надежда в глазах, потом испуг, а потом глаза стали затухать… И она уже чувствует иронию по отношению к этой ситуации.
Я думаю, они не то чтобы боятся ехать в Москву… Но очень сложно сделать какой-то шаг, когда ты выходишь и захлопываешь дверь. Мы все страдаем оттого, что не делаем этих шагов. Боимся потерять то, что уже есть, а там может этого не быть… Эта инертность многих погубила… Многие не изведали, что такое настоящая любовь, а она может быть, только если ты совершаешь поступок. Не все на него готовы. Но их нельзя винить – они родились здесь, в России, так сложилось, такая здесь атмосфера, природа так распорядилась. Понимаете, мы очень много говорим, и ничего не происходит, а с нами все равно делают все, что хотят. И не надо винить никого, кроме самих себя. Про что пьеса, если сказать в двух словах? Застрелили человека, все об этом знали и никто ничего не сделал, никто ничего не предпринял… Ведь это шаг, который можно было предотвратить.

- Финальные слова Ольги звучат оптимистично: «Милые сестры, жизнь наша еще не кончена!»

- Мне сегодня кажется, что это не какие-то высокие слова. Мне кажется, здесь просто идет речь о том, что в мире за все существует воздаяние. И если сделать что-то хорошее, то пускай не мы, не я, но будущие поколения будут счастливы… Да и не надо мне ничего! Ольга – человек жертвенный, как и другая моя героиня, Маша в «Чайке». Я обратила внимание на то, что там упоминается: Маша ходила к Нине Заречной, просила ее повидаться с Костей. Только бы ему было хорошо, только бы с ним ничего не случилось! Потому что любовь – это когда боль человека, которого ты любишь, воспринимаешь как свою. Поэтому Ольга боль сестер воспринимает как свою, и все ее собственные проблемы отходят на задний план. Ей ничего не нужно. Но это оптимизм не в чистом виде, а через боль. Это надо прожить, выдохнуть и сказать: надо сделать так, чтобы будущим поколениям было хорошо. Через преодоление. Это не призыв к светлому будущему, это простая мысль: пусть от меня сейчас ничего не останется, но потом моим детям будет хорошо…

Дата публикации: 24.01.2004
Алена Охлупина (Ольга): «Мы не умеем сделать последний шаг»

- Чехов мне очень близок. У него нет ярко выписанных характеров, как у Островского, поэтому нужно вносить очень много личностного. В пьесах Чехова – напряженное внутреннее существование, внутренние подтексты, акценты, которые проявляются во взглядах, жестах, в каких-то намеках, нюансах. И мне это понятно, потому что я сама так существую. Я редко бываю способна на внешние выплески, какие-то реакции рождаются во мне, и я их оставляю внутри. Для меня Чехов близок тем, что он не заставляет своих героев сразу же бурно реагировать на сказанное кем-то. Человек это воспринимает, проживает и оставляет в себе. Эпизод с Наташей и нянькой – очень важный. Это о людях, которые не умеют сопротивляться... Ольга попыталась, задохнулась, возненавидела себя за свои слезы, а потом взяла няню за руку и ушла. Сестры просто не считают возможным ответить кому-то на хамство его же хамством.

- Но уже стало общим местом, что чеховские герои друг друга не слушают и не слышат.

- Да нет, Ольга прекрасно все слышит и видит, но не способна ответить на грубость в том же тоне. А вообще, вопрос, почему они так и не уехали в Москву, это вопрос ко всем нам, живущим в России. Многие из нас, как и сестры, не способны на последний шаг. Они не смогли спуститься с лестницы, открыть дверь, выйти и купить билет. Они не смогли противостоять Наташе. На этом строится, к сожалению, наша жизнь. Так было и будет всегда.

- Трудно ли современному человеку понять чеховских героев изнутри?

- Такие люди, как сестры, есть и сейчас. Конечно, жизнь стала динамичнее. Но все равно остались такие люди, которые говорят: я не понимаю, как это – зарабатывать деньги, я не умею… И я отвечаю (хотя сама не умею): сейчас другие ритмы, надо делать портфолио, «продавать себя» в кино. Так время призывает. Но мы все равно мечтаем о том, чтобы нас оставили на секундочку в покое, мы бы посидели, пофилософствовали, подумали, потому что это у нас в крови. И все эти разговоры останутся на нашей кухне, а как только потребуется последний шаг, его не произойдет. Потому что такова русская природа… Хотя мне безумно нравится нынешнее молодое поколение. Смотрю и завидую: сколько у них энергии, а я третий год не могу заставить себя сделать фотографии и куда-нибудь их отнести.

- Как вы видите место своей героини в пьесе? Событий в ее жизни меньше, чем у остальных героев…

- Такие люди нужны, их очень много. Так судьба распорядилась, что моя жизнь в чем-то похожа на Ольгину, и я с этим смирилась. Есть люди, на которых мы накидываем все свои проблемы, рассказываем им все, призываем их помочь, при этом ни разу не спросив – а у тебя-то как дела? Никто на протяжении всей пьесы не спрашивает у Ольги – у тебя-то все в порядке? Что у тебя происходит, что тебя волнует? Всегда мы в жизни выбираем такого персонажа, в которого накидываем, накидываем все свои беды, обиды – а потом, когда человек уже не выдерживает, мы удивляемся. У меня приблизительно такая же жизнь, я не жалуюсь, отношусь к этому философски, спокойно, понимаю, что кто-то же должен держать людей вокруг себя. А как иначе? Честно говоря, она мне очень близка, поэтому я ее во всем понимаю.
Почему сестры так мечтают о Москве? Москва для них – это не конкретный город. Москва для них – это мама, Нескучный сад, куда они ходили гулять, это Басманная улица, осень, листья шуршат под ногами, бульвары, няни… Москва – место, где можно было спрятаться за чье-то плечо. Это детство. У меня так жизнь сложилась, что не за кого спрятаться. Очень хочется, а ты не имеешь права и не можешь поплакать. На твоем плече все плачут, ты должен всех поддерживать. И в какой-то момент ты тоже можешь «дать трещину»… А в Москве было так хорошо, и кажется, вот мы приедем, и все будет так же хорошо…

- Почему Ольга, которая создана для семейной жизни, не вышла замуж?

- Мама умерла, когда ей было семнадцать лет. И она на себя взяла ответственность за маленьких сестер, она была старшей в доме. Папа сказал: «Мамы нет, теперь ты старшая». И был упущен момент, когда женщина созрела для любви… И потом осталась только надежда в глазах, потом испуг, а потом глаза стали затухать… И она уже чувствует иронию по отношению к этой ситуации.
Я думаю, они не то чтобы боятся ехать в Москву… Но очень сложно сделать какой-то шаг, когда ты выходишь и захлопываешь дверь. Мы все страдаем оттого, что не делаем этих шагов. Боимся потерять то, что уже есть, а там может этого не быть… Эта инертность многих погубила… Многие не изведали, что такое настоящая любовь, а она может быть, только если ты совершаешь поступок. Не все на него готовы. Но их нельзя винить – они родились здесь, в России, так сложилось, такая здесь атмосфера, природа так распорядилась. Понимаете, мы очень много говорим, и ничего не происходит, а с нами все равно делают все, что хотят. И не надо винить никого, кроме самих себя. Про что пьеса, если сказать в двух словах? Застрелили человека, все об этом знали и никто ничего не сделал, никто ничего не предпринял… Ведь это шаг, который можно было предотвратить.

- Финальные слова Ольги звучат оптимистично: «Милые сестры, жизнь наша еще не кончена!»

- Мне сегодня кажется, что это не какие-то высокие слова. Мне кажется, здесь просто идет речь о том, что в мире за все существует воздаяние. И если сделать что-то хорошее, то пускай не мы, не я, но будущие поколения будут счастливы… Да и не надо мне ничего! Ольга – человек жертвенный, как и другая моя героиня, Маша в «Чайке». Я обратила внимание на то, что там упоминается: Маша ходила к Нине Заречной, просила ее повидаться с Костей. Только бы ему было хорошо, только бы с ним ничего не случилось! Потому что любовь – это когда боль человека, которого ты любишь, воспринимаешь как свою. Поэтому Ольга боль сестер воспринимает как свою, и все ее собственные проблемы отходят на задний план. Ей ничего не нужно. Но это оптимизм не в чистом виде, а через боль. Это надо прожить, выдохнуть и сказать: надо сделать так, чтобы будущим поколениям было хорошо. Через преодоление. Это не призыв к светлому будущему, это простая мысль: пусть от меня сейчас ничего не останется, но потом моим детям будет хорошо…

Дата публикации: 24.01.2004