Новости

«РЕВИЗОР» Н.В.ГОГОЛЯ НА СЦЕНЕ МАЛОГО ТЕАТРА

Михаил Садовский в роли Хлестакова

Из статьи Б. Варнеке «Михаил Провыч Садовский» (cб. «Семья Садовских»)

Еще на сцене Артистического кружка Михаил Провыч в 1868 г. выступил в роли Хлестакова. В Малом театре к нему эта роль перешла в 1877 г. — после Решимова, получившего ее в свою очередь от С. В. Шумского. Но не только потому, что здесь перед взыскательным зрителем пришлось ему выступать после таких крупных исполнителей, считал он эту роль самой трудной и сложной из сыгранных им. Исполнитель роли Хлестакова, на его взгляд, должен попеременно становиться то фатом, то простаком, причем Гоголь почти нигде не провел должной границы между этими характерами на сцене, заставляя своего Хлестакова производить все время два совершенно различных впечатления: чтобы зритель верил в осуществимость происходящего перед его глазами, нужно, чтобы Хлестаков все время двоился: городничему, его семье, чиновникам он должен казаться важной персоной, стоящей на том пьедестале, на который его вознесли только их собственный страх, их сознание за собой грешков, а главное, их собственное ничтожество. Надо через Хлестакова показать зрителю причину страха перед ним городничего и его сотрудников и восторга его жены и дочки. Но в то же время зрителю надо все время показывать, что это полное ничтожество, занимающее в столичном обществе положение, прямо противоположное тому, какое он рисует в своем рассказе.

Осуществить равномерно обе эти задачи почти невозможно. Работая над ролью, Михаил Провыч больше всего заботился о том, чтобы не впасть в ошибку Дюра, так расстроившую Гоголя, а потому не хотел внести в ее рисунок ничего, что сблизило бы Хлестакова с тем «водевильным шалуном», каким выступил Дюр. Хорошим примером мог для него служить С. В. Васильев, именно так и толковавший эту роль на московской сцене по указаниям Щепкина.

Резко осуждал Михаил Провыч и попытку некоторых позднейших исполнителей показать Хлестакова невзрачным замухрышкой. Он исходил при этом из прямого указания Гоголя в его письме к Пушкину, где говорится, что Хлестаков «совершенный. У Хлестакова ничего не должно быть обозначено резко». Он, по-видимому, ничем не отличается от прочих молодых людей его круга. Иногда он даже хорошо держится, даже говорит с весом. «Молодой человек, чиновник, пустой, как называют, но заключающий в себе много качеств, принадлежащих людям, которых свет не называет пустыми... И ловкий гвардейский офицер окажется иногда Хлестаковым, и государственный муж окажется иногда Хлестаковым». Боясь, чтобы Хлестаков не вышел «детской ничтожной ролью», на что так досадовал Гоголь в своем письме, Михаил Провыч и в костюме, и в манерах очень ярко показывал, во сколько раз его Хлестаков пре¬вышает тех, кого Бобчинский и Добчинский видали до встречи с ним в своем городишке. Этим прекрасно оправдывалось отношение к нему окружающих. В труднейшей сцене лганья Михаил Провыч опять-таки пытался лишь осуществить замечания Гоголя: «лгать значит говорить ложь тоном, таким близким к истине, так естественно, так наивно, как можно только говорить одну истину».

Критик С. В. Васильев (Флеров), очень подробно разобрав исполнение этой роли Михаилом Провычем («Московские ведомости», 1883 г., № 264), считал особенным достоинством исполнения ту нотку простоты, которую внес в нее Михаил Провыч, вполне осуществивший этим замечание Гоголя, что «чем более исполняющий эту роль покажет чистосердечия и простоты, тем более он выиграет». «От этого перед зрителем мгновенно получится совершенно живой тип. Зритель невольно прислушивается к каждому слову Хлестакова, и каждое его слово становится типичной характерно.. Садовский мастерски передает ряд переходов в душевном состоянии Хлестакова, его постепенное вхождение в роль сановника, внезапную беззащитность под напором слесарши, испуг перед видом настоящих посетителей, показывающихся в дверях, внезапную радость при появлении Марьи Антоновны и совершенное увлечение ухаживанием за ней и за Анной Андреевной». По свидетельству того же критика, Михаил Провыч, при первом исполнении, «изображал Хлестакова очень молодым. У этого Хлестакова еще молоко на губах не обсохло. Хлестаков г. Садовского мальчишествует, потому что он действительно еще «мальчишка». Заметив, что ему оказывают уважение и гостеприимство, Хлестаков г. Садовского с совершенно юношескою беззаботностью пускается плыть по течению обстоятельств... В сцене последовательного представления Хлестакову различных чиновников г. Садовский с удивительной последовательностью выдерживает «мальчишеский» оттенок, приданный им своей роли. Мысль попросить деньги взаймы на ваших глазах является у Хлестакова в то мгновенье, когда он видит в кулаке судьи зажатый туда пук ассигнаций. Затем, когда заем удался с неожиданной легкостью, Хлестаков, ободренный успехом, очевидно, думает только об одном, как бы занять ему денег у каждого появляющегося к нему лица. Перед вами дрянной, ничтожный и фатоватый мальчишка, пользующийся совершенно необъяснимой готовностью совершенно посторонних ему лиц давать ему взаймы, и у каждого просит денег с уверенностью и апломбом, возрастающими все более».