Новости

ЮРИЙ СОЛОМИН: «КОГДА ГРЯНЕТ ГРОМ, КРЕСТИТЬСЯ БУДЕТ ПОЗДНО»

Русский актер и режиссер Юрий Мефодьевич Соломин родился в 1935 г. в Чите в семье профессиональных музыкантов. Учился в Театральном училище им. М.С. Щепкина, а после его окончания был принят в труппу Малого театра, где и работает уже долгие годы, сыграв в нем множество ролей.

Стал широко известен в 1970 г., после выхода на телеэкран многосерийного фильма «Адъютант его превосходительства». Также снялся в фильмах «ТАСС уполномочен заявить...», «Хождение по мукам», «Обыкновенное чудо» и др.

С 1988 г. является художественным руководителем Малого театра. Недолгое время был министром культуры России, но вновь вернулся в родной театр. Наряду с административной работой продолжает играть на сцене Малого театра.

Тревогой за судьбу русского театра и в то же самое время любовью к нему был пронизан монолог знаменитого актера и режиссера, лишь изредка перемежавшийся моими вопросами, посвященный прежде всего готовящейся театральной реформе.

Вот некоторые фрагменты из нашей беседы.

- Юрий Мефодьевич, полгода тому назад, после выхода в эфир программы Андрея Караулова «Момент истины», театральная общественность вдруг с удивлением узнала про некую театральную реформу, которая готовится в ведомстве Грефа и которая вовсе не учитывает ее мнение. Сейчас все утихло, но реформа готовиться продолжает. Вы о ней много знаете?

- Не больше, чем вы. Но ваши слова о том, что работа в этой области продолжается, меня напугали. Мы не знаем деталей того, что происходит. То есть я знаю... Совсем недавно я получил информацию из Думы о том, что в 2006 году из бюджета отпущен на культуру такой мизер, о котором не стоит даже и говорить. И это катастрофа. Ведь культура нужна, культура - это наша жизнь: точно так же, как воздух или вода. Если человек надел белую рубашку, шляпу, бабочку, то значит, на свет явился культурный человек. Но культура - она не только в этом. Культура - это образование, это мировое общение. Бывали трудные, катастрофические дни у нашего государства, и всегда на первую линию обороны выходила наша культура. Народ объединялся не вокруг политиков, военных или экономистов, а вокруг деятелей культуры.

- Билеты в театр сейчас дороги. Многие не очень обеспеченные люди, старые театралы, отказывают себе во многом, но ходят в театр. Греф и К° хоть что-то думают об этих людях? И откуда эта келейность вокруг разработки театральной реформы?

- Я не могу понять, почему. Я встречался с некоторыми руководителями и постоянно говорил о том, что к разработке театральной реформы также должны быть привлечены и деятели искусства. Ведь кто еще должен заниматься реформой?

На мой взгляд, сегодня возникновение этой реформы есть дело искусственное. Она не нужна. И об этом говорилось. А если нужна, то в каждом виде искусства: в музыке, в драме, в опере, в балете, в живописи, в литературе есть союзы. Они еще остались - и союзы писателей, и союзы художников, и Союз театральных деятелей. И они должны заниматься реформами, а не экономисты и чиновники. Я не верю, что экономисты очень много сэкономят.

- Да ведь экономика наша - о чудо! - сейчас на подъеме. Энергоносители лишь дорожают, денег у страны полно.

- Да, нефть дорожает, мы начинаем богатеть и откладываем деньги от продаж. Но я одного не понимаю: зачем же эти деньги нужно откладывать? На черный день оставить неплохо. Но не огромные же суммы, учитывая наши проблемы с рождаемостью, с пенсионерами. И они никогда не решатся сами, как бы ни ожидали того момента, когда все пенсионеры вымрут в одночасье. Напрасные ожидания: они не вымрут никогда. Каждый год будет прибывать новое их количество. И этот вопрос надо как-то решать.

- К тому же экономика США тоже подвержена кризисам, и доллар тоже полностью не обеспечен. Случись что, все эти деньги обратятся в глиняные черепки, как в известном произведении Гоголя.

- Вы абсолютно правы. Сейчас все, политики и экономисты, говорят о том, что доллар падает. Тогда какой смысл вкладывать деньги в стабилизационный фонд? А мы вкладываемся именно в доллары, насколько я понимаю. Это при всей сегодняшней хорошей экономической ситуации - подорожании нефти, газа и больших прибылях.

Ведь мы же закладывали в бюджет стоимость нефти в 40 долларов за баррель. Но сегодня нефть стоит дороже. Так откладывайте выручку с этих 40 долларов в стабилизационный фонд. А остальное, внеплановое, пустите на развитие производства. Я не понимаю, почему наше производство не надо поддерживать. Говорят, что государство не должно вмешиваться в экономику, она, мол, сама себя отрегулирует. Но зачем тогда такое государство существует? Я ничего не могу понять. Дума и правительство должны решить эту проблему.

- А как было в советские приснопамятные времена?

- Я очень хорошо помню войну, хотя был тогда совсем ребенком. Но я помню, сколько после войны было бездомных ребят, потерявших родителей. Положение было очень тяжелое. Я хорошо помню и 60-70-е годы. Но такого безобразия тогда не было. Я знаю, что в Малом театре во время войны артисты играли спектакль, и в зале сидели вооруженные солдаты, и потом отсюда, с Театральной площади, уходили на защиту Москвы. В самые трудные времена театр был нужен...

- Во время встречи с Путиным вы поднимали тему театральной реформы?

- Да. Мы говорили, что реформа эта театру не нужна. Но кто это придумал и кому все это понадобилось - внятного ответа на этот вопрос мы так и не получили. Хотя я догадываюсь, откуда ноги растут. Происходит какой-то передел...

- Важная часть законопроекта - это право руководства театра вести деятельность, не имеющую собственно к театру никакого касательства. Чтобы можно было, к примеру, сдавать театральные площади под бары или казино...

- В Москве все, что можно, уже занято этими заведениями. Пруд пруди и ресторанов, и баров, и казино. Мне кажется, в Москве этой проблемы нет. Но она легко может возникнуть в провинции. Там все несколько иначе, чем в Москве. И это важно. И я опять возвращаюсь к вопросу: кому это выгодно и кто все это предлагает? Никто на этот вопрос не ответил. Это кому-то нужно, но только не деятелям культуры.

- Но вы знаете позицию Союза театральных деятелей. Они почему-то уверены, что крупные общенациональные театры федерального значения эта проблема не затронет. Но не все же театры таковы...

- Мы собирались в СТД как раз по поводу этой реформы. И кто-то из журналистов, присутствовавших при разговоре, мне сказал: «А вы-то чего? Вас это не коснется...» Сегодня, может быть, нас и не коснется. Но вы понимаете, это касается искусства. И я хорошо помню крыловскую басню. Пусти сначала на порог, а потом коснется всех, и большие театры тоже пострадают. Опасность этой реформы в том, что нам предлагают создать попечительские советы, состоящие вовсе не из театральных деятелей.

- Вроде бы как, по слухам, они от этой идеи отказались.

- Мы пока точно не знаем, что окажется в предложенном нам варианте закона. Должны были быть разные авторитетные люди, занятые мыслями о том, как им помочь театру. В принципе мы уже это проходили. На моем веку в театрах были художественные советы, состоявшие из членов рабочих коллективов. Скажем, более 80 лет Малый театр дружит с заводом «Серп и молот». У нас был представитель завода. На спектакли, которые мы сдавали, приглашались эти люди, на юбилеи театра и артистов они нас поздравляли. Когда были юбилеи у них, мы к ним приходили, налаживали какую-то культурную деятельность. Но на этом все и заканчивалось.

Когда я задал вопрос о попечительском совете, нам сказали, что эти люди, предполагаемые члены попечительского совета, ничего нам диктовать не будут. Но почему они очень настаивали на его (совета) введении? И почему в него даже не предполагалось ввести ни одного члена коллектива? Для меня ясно: это постепенное вхождение, в точном соответствии с крыловской басней, сперва на порог, потом на первую ступень, а потом скажут: а ну-ка, идите отсюда... Если хотят помогать материально, то дверь для этого открыта. Пожалуйста, приходите и помогайте.

Пока что у нашего театра никаких спонсоров нет. Мы - госучреждение, но нас это устраивает. Мы бюджетники, зарплаты у нас платятся регулярно. Еще мы зарабатываем гастролями. Никаких помещений мы не сдаем, хотя и находимся в центре Москвы. И никакого строительства не ведем.

- Возможно, это кого-то и раздражает. Все строятся, а вы вот - нет.

- Возможно. Мы коллективу доплачиваем фактически вторую зарплату: от технических сотрудников до народных артистов. Помощи мы не просим, лишь бы нам не мешали, (при этих словах Ю.С. саркастически улыбается). Воровать нам нечего, кроме ролей. Традиции в театре нашем сохраняются много лет. Как ни странно, в последнее время на слово «традиция» реагируют улыбкой... Говорят - традиционный театр, подразумевая что-то замшелое, старое и гнилое. Но гнилое - это когда ты хочешь, чтобы оно было гнилым. А если ты хочешь, чтобы было все хорошо, то все хорошо и будет.

У нас идут в основном классические постановки. Традиция - это когда сохраняется все то хорошее, что было у семьи, у народа, у государства. Как в семье, в нашем театре сохраняются традиции уважения к тем основам театрального искусства, которыми по сегодняшний день может гордиться Россия. А надо сказать, что в мире по сей день русский театр котируется очень высоко. Сами пройдите по театру, посмотрите, как мы живем.

Только что мы приехали из Санкт-Петербурга, где были на гастролях в ознаменование 250-летия нашей труппы. У всех существует, конечно, материальная заинтересованность. Ведь мы живые люди. Но должен вам сказать, что мы там прошли на ура. И с заполняемостью зала проблем не было. Мы туда возили наши последние премьерные спектакли. Я не знаю, как откликнется критика, критика наша непредсказуема. Но зритель откликнулся аншлагами. И это дает возможность дальнейшего существования нашего коллектива, не бросающегося на первую попавшуюся пьесу, которая может дать аншлаг. Мы на потребу невзыскательным вкусам публики не работаем.

- Недавно ваш театр получил президентский грант...

- Совершенно верно. Несколько коллективов получили президентские гранты. Я охотно могу их назвать: в Петербурге это Александринка, БДТ и Малый драматический театр. В Москве это Малый театр, Вахтанговский театр и Художественный театр имени А.П. Чехова. Всего шесть театров.

Плюс четыре учебных заведения: Театральная академия (бывший ГИТИС), старейшее среди российских театральных учебных заведений Щепкинское училище, Вахтанговское училище и Школа-студия МХАТ.

- Солидный список.

- Да. Мне кажется, что все это вполне законно и разумно. Есть и другие достойные коллективы, но сейчас мы говорим о коллективах федеральных. И ведь никто не запрещает Москве поступить точно так же. Могут быть выделены гранты, и театры с удовольствием их примут. Я думаю, что эта инициатива со стороны руководства страны очень правильная. Это пример для регионов. И высокопоставленные чиновники, которые хотят, чтобы культура развивалась, вполне в состоянии поступить точно так же.

Невозможно всех охватить и всем сразу помочь. Но с чего-то начинать нужно. Начали со старейших театров. Вот Александринка и Малый театр. 30 августа этого года мы будем отмечать 250-летие создания государственного русского театра. Императрица Елизавета Петровна подписала указ о создании Русского императорского театра, который по сию пору не отменен.

Гранты: плохо это или хорошо? Это прекрасно. Государство помогает сохранению той театральной культуры, которая у нас есть и которая без этой помощи не может сегодня существовать. Это во-первых. А во-вторых, в августе следующего года по всей России будет отмечаться театральный праздник. И может быть, к этому времени во многих республиках и регионах губернаторы поступят точно так же. Возможности для этого есть. И когда говорят: «Ах, у нас не хватает денег», - я в это не верю. Потому что знаю: они есть. Ведь требуются не такие значительные суммы, но для театра все равно это большая помощь.

- Скажите, а театральная общественность пыталась добиться того, чтобы ее допустили к работе над проектом театральной реформы? И какая была реакция?

- Опять-таки (смеется. - Е.Д.), я не самый последний театральный деятель. Но я ничего не знаю, и со мной никто по этому поводу не советуется. Вот когда будет очень плохо, советоваться сразу начнут. Но сейчас - нет. Когда надо будет исправлять ошибки, мы понадобимся. Возможно, в СТД что-то знают более конкретно. Но с реформой этой все происходит волнами. То нас информируют, а то - затишье. Меня всегда пугает период затишья. Когда грянет гром, креститься будет поздно. И исправлять будет поздно, это надо делать сейчас. И конечно, заложенный в бюджете страны мизер на культуру должен быть изменен. Иначе не будет ничего хорошего.

И второе: как-то очень спешно сейчас меняют устав театра. Большая его часть осталась прежней. Но появилось несколько пунктов, касающихся руководителей театров. Их теперь назначают и расстаются с ними без учета мнения коллектива.

- А это все происходит в рамках театральной реформы?

- Вот этого я и не могу понять. Потому что если это идет в рамках реформы, то считайте, что она уже началась. Хотя мы о ней и не знаем. Да, пусть руководящие органы предлагают разные пертурбации, но с учетом мнения коллектива.

- А так можно выкинуть любого неугодного и неудобного режиссера и худрука. А самые талантливые люди одновременно, как правило, и самые непокорные и неуживчивые...

- Да. К тому же могут назначить режиссера, который в этом коллективе не приживется. Но поскольку он будет назначен и у него будет власть, он может спокойно с этим коллективом расправиться, как сочтет необходимым. Не уверен, что все это пойдет на пользу делу. Иногда в прессе пишут, что нужна ротация руководства, нужно давать руководящие посты молодежи. Я не против, хотя думаю не о себе. Недавно у меня был 70-летний юбилей. И сейчас пошла волна юбилеев тех людей, которые лет по 15-20 руководят театрами. Во всяком случае, для русской культуры и русских театров абсолютно ничего плохого все эти люди не сделали. Я задаю вопрос: кому это надо и во имя чего? Если причина в чьей-то творческой несостоятельности, я еще могу понять. Но если просто надо выдвигать молодых, то меня терзают сомнения.

- Молодой молодому рознь. Так же, как и старый... И дело ведь не в возрасте, а в опыте и в мозгах.

- Я тоже не против молодых. В Малом театре, кстати, работает очень много молодых актеров. Они играют ведущие роли, имеют звания. Ставят спектакли молодые режиссеры. Конечно, не 25-летние. Никто меня не убедит, что в 25 лет можно сразу стать гением и осуществлять классные постановки. Везде нужен опыт. Сейчас не хватает опытных людей в самолетостроении. Работают люди 50 - 60 лет. Потому что у молодых еще нет опыта. Существуют какие-то профессии, где без опыта никуда не денешься.

- А что чувствует ваша душа в связи с этой самой пресловутой театральной реформой? Ведь интуиция у вас на высоте.

- Что чувствует моя душа - об этом я сказать не смогу. А вот призвать хотя бы слегка задуматься тех людей, которые эту реформу протаскивают, я бы хотел. Дело в том, что реформа реформе рознь. Еще ни одна реформа на моем веку, из тех, которые я помню, не была успешной. Может быть, они и были, но я таковых не помню. А самые последние реформы вообще никакого успеха не имели. Мало того, они просто позорно провалились. И мне бы очень не хотелось, чтобы театральная реформа провалилась точно так же, как и остальные. Если она будет реализовываться и провалится, то это будет конец театру. И большой удар по обществу.

Александр Николаевич Островский в одном своем письме к другу написал, что каждый народ должен иметь театр, иначе он не состоится. Цитата неточна, но смысл ее именно такой. Почему так? Да потому, что драматический театр вбирает в себя драматургию - это писатели, драматурги, поэты. И музыку - это композиторы. Живопись - это художники. Режиссеры, актеры и т.д. Вы сами видите, что очень многие искусства близки драматическому театру. И самое главное, что драматический театр имеет возможность воздействовать на людей. Воздействовать своим сердцем, своими мозгами, эмоционально. Вот в этом и заключается русский традиционный театр. Так меня учили. А учился я у замечательных русских артистов - у Веры Николаевны Пашенной, у Игоря Владимировича Ильинского, у Михаила Ивановича Жарова, у Михаила Ивановича Царева, у Елены Николаевны Гоголевой. И этот список я могу продолжить.

- Россия без театра непредставима, слишком сильно он вошел в наше бытие и национальное самосознание.

- Вообще вопрос не столь простой. Вот клоуны ходят по сцене и что-то там представляют. Но для воспитания подрастающего поколения, для воспитания патриотизма театр играет огромную роль. Сейчас слово «патриотизм» заболтано, или, наоборот, часто все как-то стесняются его упоминать. А мне нравится, когда американцы, положа ладонь на сердце, поют свой гимн. И некоторые при этом даже плачут. Это - патриотизм. Почему мы должны уходить от этого, я не понимаю!

Школьников сейчас в театр не водят. А раньше водили целыми классами. И кто из нынешних мальчишек и девчонок ходил в театр на «Горе от ума»? Да никто почти. Полное отсутствие присутствия. А театр - это и связь времен, и развитие мышления, и эффект присутствия и соучастия. Театр дает возможность думать вместе с актерами о тех проблемах, которые выносятся на сцену. Как и кинематограф, только сильнее.

Хотя это не всегда хорошо, эти коллективные просмотры. Просто дети в зрительном зале порой начинают себя вести так же раскованно, как в школе. А когда они приходят с папой, с мамой, то они слушают. И начинают понимать, что Гоголь когда-то говорил о том, что с ними происходит сегодня. «Хороших лекарств мы не употребляем, - говорит Земляника, - простой человек если выживет, то и так выживет». Можно ли сказать лучше о сегодняшней эпохе? О сегодняшней медицине или о господине Зурабове...

- Кардиохирург Шумаков тоже хорошо высказался на одном ток-шоу, посвященном медицине. Мол, ничего страшного, медицина всю эту реформу переживет, пациенты с врачами уж как-нибудь договорятся. Одним словом, Николай Васильевич отдыхает.

- Это справятся Шумаков, Акчурин, Чазов. А пациенты могут и не справиться. И если опять вернуться к театральной реформе, то что делать театрам где-нибудь в моей родной Чите - городе, где я родился и вырос? Ведь моими первыми педагогами были актеры именно Читинского театра Агафонов и Яковлев. Хорошо, если губернатор поддержит. А если нет, то люди просто окажутся в унизительном состоянии. И все-таки я надеюсь на здравый смысл...

Беседовал Евгений ДАНИЛОВ

«Политический журнал», 26.06.2006