Новости

«Листая старые подшивки»

АКТЕРА ОБИДЕТЬ ЛЕГКО

Одним из претендентов на театральную премию «Золотая маска» в номинации «Лучшая мужская роль» стал актер Малого театра Василий БОЧКАРЕВ за роль в спектакле «Правда - хорошо, а счастье лучше»

- ВАША судьба совершила красивый круг: закончив когда-то Щепкинское училище, вы, спустя годы, вновь оказались в альма-матер - теперь уже в качестве преподавателя. Что же заставило вас вернуться в родные стены?

- В жизни все происходит не случайно и осмысленно. И я уверен: судьба вела, иначе сейчас я вряд ли работал бы в своем родном театре и преподавал в стенах, где учился сам. Но, надо сказать, это огромная ответственность. Работая в училище, я все время боюсь, как бы не испортить что-то хорошее и не внести что-то плохое. Моя цель - попробовать рассказать студентам о том, что я делал до пенсии. Ведь преподавать в Щепкинском училище я стал, когда получил пенсионное удостоверение. Кроме того, само пространство «Щепки» пропитано особой аурой, населено воспоминаниями: вот тут на площадке в 62-м году стояли Даль, Павлов... А в этой аудитории, когда мы с артисткой Поляковой играли отрывок «На золотом дне», обвалился потолок и упал на головы экзаменаторов... Так что к шестидесяти годам накопились нежность, грусть и многочисленные истории. А главное - появился страх помешать, сбить, оборвать то, что только зарождается в душах у юных артистов. И потому главное для преподавателя театрального училища - иметь терпение: дождаться пока превращение студента в настоящего актера произойдет само. И не подгонять. Со студентами нужно обращаться примерно так же, как с птичкой в руке: и чтобы не улетела, и чтобы не задушить.

- Вы работали в разных театрах, сотрудничали с режиссерами, иногда полярными по методам, способам работы, подходу к материалу и актерам. Как вы каждый раз «выживали» в новой системе координат?

- Мне повезло. Я работал с замечательными мастерами. Все они были разные, но объединяло их одно - требование, чтобы актер хорошо играл и понимал его замысел. Как говорил Андрей Попов: «Актер тянет ниточку за один конец, режиссер за другой, и, если натяжение есть, - это признак того, что результат будет». Главное, не надоедать и не давить друг на друга. Но, к сожалению, встречается это редко: режиссеры задевают актеров. А их - людей с хрупкой психикой - обидеть очень легко.

- Режиссеры иногда любят обижать...

- Да. Иногда обижают для того, чтобы получить искру темперамента. А потом сказать: «Вот, вот, вот, это я и просил. Вы же можете!» Примитивный, в сущности, прием, хотя действует. К слову, у хорошего режиссера приемов значительно больше. Так, работая с разными замечательными мастерами, я наблюдал их «фирменные» отмычки. Скажем, Андрей Гончаров великолепно показывал, что именно он хочет от актера. И своим показом «задевал» так, что его пример сразу хотелось повторить. А Сергей Женовач поступал точно так же, но в завершающей стадии работы. На мой взгляд, это правильнее: на актера не сразу обрушивают режиссерский замысел, а подводят к нему постепенно. Так актер пускается в свободный поиск, устанавливает свои отношения с пьесой, вызывать образ оттуда (из космоса) и выстраивает многосложные взаимоотношения со своим персонажем. В результате на репетициях образуется некое поле: материализуется все, что происходит внутри самого актера, между ним, материалом и режиссером.

У Женовача есть красивый образ: режиссер должен помочь артисту оживить мертвое тело роли. И это действительно так. Все должно быть продумано, простроено, одушевлено и одухотворено, иначе на свет появится монстр. Важен и настрой перед спектаклем. Например, я, перед тем, как выйти на сцену Малого театра, обязательно наблюдаю за игрой своих коллег. Они на сцене, а я смотрю и думаю: какие же хорошие артисты в нашем театре. Не дай бог что-то испортить. И с этим я включаюсь в спектакль...

- А еще какие-то разминки перед спектаклем в вашем театре есть?

- Ничего специального не делаем, если только этого не требует спектакль. Естественно, перед «Свадьбой Кречинского» устраивается музыкальная и танцевальная разминки. И это, безусловно, помогает. Актеры получают даже не физический, а эмоциональный заряд. Ведь в это время мы делимся радостью встречи и предстоящего спектакля. Настраиваемся друг на друга, чтобы лучше чувствовать напарников по сцене.

- До того как попасть в Малый театр, вы - выпускник именно его школы - начали профессиональную карьеру в Театре на Малой Бронной, продолжили - в Театре им. Станиславского. Почему вы сразу не пошли в родной Малый?

- Оглядываясь назад, я думаю, что все в моей жизни складывалось правильно. Как ни странно, но мне повезло, что я сразу не пошел в Малый театр. Под руководством режиссера Гончарова я набрался опыта, узнал, что такое работа с настоящим профессионалом. Со временем я убедился, что поступил правильно. Люди, с которыми меня свела судьба (Львов-Анохин, Попов, Васильев), открыли мне немножко другой театр, дали взглянуть на него с другого ракурса. Так, когда мы играли спектакли «Васса Железнова», Васильев не раз возвращал исполнителей в классы - обновлять взаимоотношения персонажей. Это было непривычно и очень интересно. Ведь каждый раз выходишь на новый уровень, новый образ, новое ощущение. Это развивает актера, не дает спектаклю «замылиться».

- А что вы не любите в режиссерах? Что вам сложнее всего простить им?

- Когда режиссер абсолютно забывает о спектакле после его выхода. Присутствие режиссера на спектакле не только признак культуры, уважения к себе, к актерам, к своему детищу, но и показатель того, что спектакль будет жить. Ведь для тех, кто на сцене, очевидно: если создатель не интересуется своим творением, оно обречено.

Беседу вела Ольга ЕГОШИНА
Источник: Версты
Дата: 18.12.2003