Новости

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ СТАТУС ЛИЦЕДЕЕВ

30 августа Санкт-Петербургский Александрийский театр праздновал знаменательную дату - 250-летие государственного русского театра. Указ об учреждении «Русского для представления трагедий и комедий театра» был подписан императрицей Елизаветой Петровной в 1756 году. Первым императорским театром стала нынешняя санкт-петербургская Александринка, а затем и московский Малый театр вошел в эту государственную систему. 30 августа в Александринку съехались представители крупнейших театров России, зарубежные гости и, конечно, делегация Малого. Санкт-Петербургский театр встретил исторический юбилей в здании, обновленном после реконструкции. А вскоре, 4 сентября, уже в Малом театре пройдет концерт с участием большей части труппы, где публике расскажут об истории «театральной российской академии». Действующими лицами представления станут Островский и Гоголь, Щепкин, Мочалов и другие великие драматурги, актеры и критики, сыгравшие большую роль в становлении Малого театра. Также в концерте будут показаны сцены из репертуара театра разных лет. В рамках юбилейных торжеств состоится конференция старейших национальных театров России, дальнего и ближнего зарубежья. В эти же дни в Москву приедут национальные театры Японии, Греции, Германии, Чехии, Украины, Белоруссии, чтобы обсудить за круглым столом проблемы, с которыми сталкиваются в наше время национальные театры.

К 250-летию учреждения государственного театра в России телеканал «Культура» представит «Фестиваль императорских театров России» который продлится со 2 сентября по 4 ноября. В программе фестиваля - телеверсии спектаклей Малого и Александрийского театров, многие из которых не демонстрировались около тридцати лет. Будут показаны телеверсии спектаклей второй половины прошлого века: «Лес», «Сказки Старого Арбата», «Пучина», «Заговор Фиеско в Генуе» и другие постановки с участием великих актеров Малого и Александрийского театров - Василия Меркурьева, Игоря Ильинского, Юрия Толубеева, Елены Гоголевой, Николая Симонова. Мы беседуем с художественным руководителем Малого театра Юрием СОЛОМИНЫМ.

- Можно ли по спектаклям, снятым на телевидении в разные десятилетия прошлого века, понять, как видоизменялся стиль игры актеров Малого театра, как менялась методология работы режиссеров и художников?

- Фестиваль даст такую возможность. Зритель не сможет не оценить потрясающие работы «стариков» Александрийского и Малого театров. Это были мощные индивидуальности. Сейчас время такое - индивидуальности нивелируются. С каждым годом крупных актерских личностей все меньше. Телезритель увидит, каким богатством мы обладали, и наверняка будет потрясен актерской игрой (я сознательно не упоминаю артистов Малого театра) Елизаветы Тиме, Александра Борисова, Василия Меркурьева, с которым я в свое время снимался. Он был потрясающим артистом, я бы всем посоветовал посмотреть «Лес» с его участием, где он играет Восмибратова. А Бруно Фрейндлих и Юрий Толубеев, которые играют в «Сказках Старого Арбата»? Вот это были актеры традиционного русского театра, без всяких выкрутасов. Я абсолютно уверен, что эти спектакли будут смотреть. Ведь загадка мастерства проста: во владении профессией, в качестве игры.

Я бы порекомендовал посмотреть и «Маленькие трагедии» с участием Николая Симонова, Бруно Фрейндлиха, Иннокентия Смоктуновского. Я убежден - никто не скажет: «Ну, эта игра устарела!» Смоктуновский - наш современник, он играл во многих фильмах и спектаклях нашего времени. Ведь интересно приглядеться: на чем он вырос, какие традиции его сформировали? Когда смотришь телеверсии старых спектаклей, с первых сцен замечаешь, что понимали тогда под «верностью жизненной правде» и каковы были симпатии и привычки публики. В старых постановках не только иной темп речи актеров, но всего сценического существования. Фестиваль дает повод поговорить и о том, что вернуться в театральное прошлое невозможно. Малый театр, при всей верности традициям, не сможет делать постановки в таком стиле, в каком они осуществлялись даже в совсем недавнем прошлом, не говоря о более отдаленном периоде.

Малый театр никогда и не ставил себе цели вернуться в прошлое. Даже если бы мы захотели, это было бы невозможно. Сохранить традиции - это совсем иное, чем вернуться в прошлое. Время диктует театру, как ему жить, куда развиваться. В этой ситуации важно сохранять то, что в нашей культуре создавалось с таким трудом. Русская актерская школа - несравненна, и фестиваль даст лишний повод в этом убедиться. Ведь даже когда смотришь немые фильмы с участием Кторова и Ильинского - сразу чувствуешь, какие это были мощные личности, каким высочайшим мастерством они обладали.

Кстати, на фестивале будет показан спектакль 1979 года «Возвращение на круги своя», в котором Ильинский играет Толстого.

Это Ильинский уже другого периода своего творчества - периода Малого театра. Это совсем иная индивидуальность.

- Вы считаете, что следов мейерхольдовской школы в его игре уже нет?

- Это типичная реалистическая русская школа. Школа Малого театра. Вот, например, Ильинский играл Бывалого в «Волге-Волге» а потом, через много лет, у нас в театре сыграл Расплюева в «Свадьбе Кречинского». Казалось бы, есть что-то похожее в этих двух героях, и Ильинский мог бы сыграть их в одном стиле. Но - перед нами другой актер, оснащенный иными приемами. И в спектакле «Возвращение на круги своя» как и в других постановках, очевидно, что Ильинский стал играть в стилистике великих актеров Малого театра. Не то чтобы он стал подделываться под чуждый ему стиль игры. Он был готов воспринять его и сам стал его великим последователем. Ильинский был приглашен в Малый, потому что подходил нашему театру. Его игра была подобна игре Владимира Давыдова, Николая Яковлева - великих актеров нашего театра. Он продолжал традицию, как и Жаров, как и Царев, и другие актеры Малого.

- Что спектакль теряет при записи на телевидении, а что приобретает?

- Очень много теряет. Но ведь, кроме того, что это дает нам массу возможностей для сравнений, сопоставлений и споров, мы можем увидеть актеров, которые никогда больше не выйдут на сцену. К тому же, если телеспектакль сделан в специальных условиях, в павильоне, один вид искусства - театр - оказывается усилен и обогащен с помощью другого искусства - телевидения.

Да, это замечательно. Спектакль очень выигрывает, когда его не просто записывают на пленку, а снимают в павильоне, продумывают новые мизансцены, иные способы выразительности. Получается новое произведение на основе спектакля.

Театр и телевидение должны идти рука об руку. Тогда телевидение не механически воспроизводит спектакль, а вносит свою специфику. И создавать телеспектакль в идеале должны и телевизионный, и театральный режиссер.

- Стиль вашей игры в спектакле меняется, когда вы знаете, что вас могут взять крупным планом?

- Конечно. Меняется вся оптика игры. Если ты опытный человек, то понимаешь, что раз за тобой следит камера, то в любой момент возможен крупный план, и начинаешь играть «по-киношному»

- Какие телеспектакли вас потрясли?

- «Мольер» Анатолия Эфроса с Юрием Любимовым в главной роли. Я до сих пор этот спектакль забыть не могу. Но это был не перенос спектакля со сцены на телевидение, а оригинальный телеспектакль. Меня потряс спектакль «Соло для часов с боем» где играли великие мхатовские «старики» которым было совершенно все равно, что их снимает телевидение.

- Как относились «старики» Малого театра к записи спектакля на телевидении?

- Когда мы снимали «Пучину» которую телеканал «Культура» тоже будет показывать, Елена Гоголева - она там играла Анну Устиновну - не очень уверенно себя чувствовала. Она все время меня спрашивала: «Вот здесь я правильно сказала? А этот жест выразителен?» Я говорю: «Елена Николаевна, вы все прекрасно делаете!» - «Ну ты же в кино снимаешься, ты же знаешь как! Подскажи!» Она, как студентка, волновалась на съемках.

Она была очень умная женщина и, конечно, поняла, в чем специфика телеспектакля: нужно приглушить жесты и звук. Она стала играть на тон-два ниже. Ведь даже если спектакль снимают при зрителе, артист начинает форсировать звук ради тех, кто пришел сегодня в театр. На сцене играют более жестко - чтобы и в последнем ряду было слышно, видно и понятно. А когда спектакль снимают на телевидении, в специальном павильоне, ты знаешь, что тебе нужно делать все то же, только сдержаннее.

- Ваш педагог Вера Пашенная тоже настороженно относилась к записям спектаклей?

- Она не любила этого. Она и в кино снималась мало, ее фильмы по пальцам одной руки можно пересчитать. Она нам, студентам, говорила: «Я не люблю кино - сначала ты снимаешь сцену своей смерти, потом - рождения» У артиста театра есть последовательность развития образа, мы к этому привыкаем. И она, и Гоголева кино не очень любили. А вот Любезное, Жаров, Ильинский, который играл еще и в немом кино, снимались, конечно, с удовольствием.

- В кино и на телевидении очень многое зависит от оператора. Его роль переоценить трудно. Успех картины зависит так же и от монтажа.

- Но в случае с телеспектаклями большая доля ответственности ложится на актера, на его исполнение. Как ни старайся с монтажом и с операторской работой, зрителя не обманешь.

Возьмите английские фильмы, даже телевизионные. Когда есть время, я смотрю сериал «Чисто английское убийство» Там нет ни спецэффектов, ни виртуозного монтажа. Но тебя втягивает медленное-медленное течение действия. Ты вглядываешься, вслушиваешься в то, как плетется интрига, как развивается сюжет.

Так что и медленное течение действия, обусловленное традицией исполнения, может затягивать. Это я говорю к тому, что спектакли, которые покажут к юбилею российского театра, имеют интерес не только для профессионалов, но и для самого широкого круга телезрителей.

- Ваши почитатели могут увидеть, как изменилось ваше мастерство, поскольку телеканал покажет два спектакля, поставленные с перерывом более чем в 20 лет: «Пучину» 1976 года, где вы играете Кисельникова, и «Чайку» 1999 года, где вы исполняете роль Тригорина.

- «Чайку» я даже не видел. Любопытно будет снова посмотреть и «Пучину» В таком случае станут ощутимы и возрастные изменения, и профессиональные. Все-таки эти спектакли разделяет больше двух десятилетий, и мне было бы интересно посмотреть на свою эволюцию.

Каждый артист, и я в том числе, когда смотрит на себя со стороны -будь то в фильме или телеспектакле, - видит свои ошибки и думает: «Вот тут надо было сказать по-другому, тут встать по-другому, а вот эта сцена - гениальна!» Спектакль «Пучина» я давно не смотрел. А вот «Заговор Фиеско в Генуе» где играет мой брат Виталий, я на телевидении никогда не видел. Хороший был спектакль, замечательно, что его записали и покажут широкому зрителю.

- Есть спектакли, о которых вы жалеете, что они не сохранены в записи?

- Мне очень жалко, что «Сирано де Бержерак» где я играл заглавную роль, не сохранен. Фестиваль может дать повод к разговору о различии методологии Малого и Александринки - ведь будут показаны не только старые спектакли, но и последние премьеры двух театров. Фестиваль может помочь понять, какой этап сейчас проходит противостояние наших старейших театров, которое длится не один век. Самый яркий пример -хрестоматийная статья Белинского о Мочалове и Каратыгине. Там, где играют «старики» противостояния между театрами ощущаться не будет. Они были едины в своем понимании традиций, стиля игры. Спектакли, где играют Меркурьев, Ильинский, Гоголева, Фрейндлих, Толубеев, Жаров, не дают повода говорить о принципиальном различии в игре актеров старшейших театров России. А вот более современные спектакли, где больше молодежи, - тут между нашими театрами начинаются разногласия...

Но посмотреть старые спектакли, где звучит прекрасная русская речь, полезно еще и потому, что это происходит на телевидении, где ужасающе говорят на нашем языке - я не имею в виду телеканал «Культура». У нас разучились говорить по-русски, и это ощущают не только профессионалы. А «старики» Александрийского и Малого театров владели этой речью в совершенстве.



Беседу вел Артур СОЛОМОНОВ

«Культура», 31.08.2006