Новости

«НЕ ЛЮБЛЮ ПАУЗ МЕЖДУ ЖИЗНЬЮ И СЦЕНОЙ...»

«НЕ ЛЮБЛЮ ПАУЗ МЕЖДУ ЖИЗНЬЮ И СЦЕНОЙ...»

8 февраля в Москве, в Малом театре, чествовали «самую обаятельную и привлекательную» актрису нашего театра и кино народную артистку России, лауреата Государственной премии СССР Ирину Муравьеву. В условленное время она появляется у служебного входа Малого театра, где уже не первый сезон служит. Такая знакомая по многочисленным ролям на сцене театра и в кино.

- Скажите, Ирина, хорошо быть актрисой? Можно в жизни как-то подыграть себе - никто и не заметит.

- Не скажите... Раньше я пользовалась этим в воспитании детей. Например, рассказывала ребенку сказку про Дюймовочку и после одной душещипательной сцены заметила, что сын рыдает, - переиграла... Иногда притворяюсь, что сержусь или чем-то расстроена, чтобы воздействовать на них. Теперь они уже взрослые и у каждого своя дорога в жизни.

- Вы москвичка?

- Да, жили мы на Большой Пироговской улице. Там мое родное гнездо. У меня было счастливое детство. Мама, папа, сестра (на полтора года старше меня) и я. Мама не работала - нас воспитывала. Папа сначала учился, потом работал недалеко от дома, поэтому в определенное время, а именно в 13.30, мы обедали все вместе. И если мы с сестрой опаздывали к обеду, нас наказывали. Приходя из школы, слышали сразу вопрос: «Какие оценки?». И дальше: «А почему «четыре»?». Нигде я не гуляла, не задерживалась в гостях, около школы...

- А что же вы делали?

- Ходила в школу, делала уроки, занималась музыкой. И еще родители часто нас с сестрой водили в театр. Тогда я, конечно, не очень была довольна своей жизнью. А сейчас благодарна маме и папе, что воспитывали меня строго, без похвал и все время «поднимали планку».

- Наверное, уже в школьные годы вы мечтали о сцене?

- Нет. Я хотела быть учительницей. Причем младших классов. И даже пробовала вести детей от первого класса до десятого. Я играла в куклы до окончания института, и последнюю мне подарили в 10-м классе, когда я сказала родителям: «Ну подарите! Ну последнюю же!».

- Учительницей не стали, зато стали актрисой. А как отнеслись к вашему выбору родители?

- С уважением. Хотя внутренне они, я понимала, относятся к этому с улыбкой. Понимала, насколько все выглядит нелепо, глупо и смешно. Я же на себя в зеркало смотрела. Нисколько на артистку не похожа. Брови белые, ресниц нет, вся в веснушках. Вот так смотрела я на себя и думала: просто девочка-урод! И решила: если внешне брать нечем, буду брать изнутри.

Но, увы, в первый год я провалилась во все театральные институты.
В Щепкинском училище при Малом театре меня даже до прослушивания к первому туру не допустили. А в Щукинском училище при Вахтанговском театре я дошла только до третьего тура. Тайно на что-то надеясь, я пришла к училищу, когда там шел последний экзамен, подумала: а вдруг кто-то из великих увидит меня и поймет, что я должна учиться? Но увидела я тогда только Наташу Гундареву, которая выбежала из аудитории с возгласом: «Приняли!» и добавила со смехом: «Только сказали: надо похудеть». Стояла я, смотрела на нее и думала: ей всего-то и надо что похудеть, а мне... Кстати, Наташа Гундарева была уже тогда для меня звездой. Я видела ее в спектакле Дворца пионеров, где она играла Смеральдину. Она уже была настоящая артистка, и учиться-то не надо было. На следующий год я поступила в студию при Центральном детском театре. Но она не давала высшего образования. А уже потом я заочно закончила ГИТИС.

- Что было дальше?

- А дальше учеба закончилась, и я поняла, что надо где-то работать. И тогда я позвонила в Театр юного зрителя, директору, и спросила, нужны ли им артистки. Он ответил просто: «Артистки нам не нужны». И я положила трубку. Но меня, по счастью, оставили в Детском театре. Правда, я понимала с самого начала, что в Детском театре буду работать недолго и обязательно перейду в конце концов во «взрослый» театр на взрослые роли.

- И вы вновь позвонили...

- Но на этот раз в Театр Моссовета режиссеру Павлу Осиповичу Хомскому. Он ставил до этого в Детском театре «Молодую гвардию», я играла Любку Шевцову. Но этот переход во взрослого человека на сцене сделать было трудно. Есть такое понятие «тюзовский полет». И он мне все время мешал.

- Что вам в профессии нравится больше всего?

- Что не надо каждый день на работу ходить. Сегодня много играешь, а завтра - ничего. Словом, отсутствие конвейера.

- Вы актриса театра, известного своими традициями. А ведь, помните, многие старые мастера считали, что актрисе не надо иметь детей, иначе это не актриса.

- Я такой жизни не хочу. Театр - это не «моя жизнь», а всего лишь место приложения моих сил. Во всяком случае, я не хочу, чтобы театр был всей моей жизнью.

- Ваши самые сильные потрясения юности...

- Вахтанговский театр. Смоктуновский в «Гамлете». «Герой нашего времени» на Таганке - может, и не из лучших спектаклей, но меня он ошеломил.

- Когда вы принимаете приглашение сниматься, что для вас решающее?

- Одно из трех: или отличный режиссер, или отличный сценарий, или отличная роль.

- Вы дебютировали на сцене театра Моссовета в спектакле «Дальше - тишина». Значит, вам удалось поработать с самой Раневской?!

- Здесь бы я предпочла ограничиться одной фразой: «Я стояла на сцене вместе с Раневской».

- А кого вы считаете своими учителями?

- Прежде всего педагогов студии Детского театра, актеров театра Сергея Григорьевича Соколова и Анну Алексеевну Некрасову, которые с нами занимались. Своего мужа, Леонида Эйдлина, который тогда же пришел в театр. Он режиссер, он меня многому научил. Как распознать в себе себя, свои клавиши и самое важное - понять, что можешь сделать только ты и никто другой. Любить это в себе и применять это в роли. Очень важная вещь. Иначе можно со своими замечательными качествами так и просидеть сиднем всю жизнь. А в Малом театре научил меня новому театральному языку Юрий Мефодьевич Соломин. И я стала играть иначе. Мне опять стало легко на сцене.

- Вы с мужем прожили...

- ...уже тридцать пять лет.

- У вас замечательные роли в Малом театре. Но массовый зритель вас знает больше по кинематографу. Вы сами чему отдаете предпочтение - театру?

- Да. Кино - это временная работа. И потом его сейчас становится все меньше. Но и из того, что предлагают, я стараюсь выбирать то, что получше.

- Ира, это правда, что много лет назад вас звали в «Современник» на роль Валентины, которую потом сыграла Марина Неелова. Согласись вы тогда, ваша жизнь могла бы сложиться по-другому. Вы никогда не думали об этом?

- Да, было такое... Значит, моя жизнь должна была быть именно такой, какая она есть.

Ирина Муравьева - актриса, которой свойственны обаяние, темперамент, неистощимая фантазия и бесконечное озорство, без которых искусство не бывает радостным.


Владимирские ведомости, 14 Февраля 2009 года
Михаил КОСТАКОВ, заслуженный работник культуры России


Дата публикации: 10.03.2009
«НЕ ЛЮБЛЮ ПАУЗ МЕЖДУ ЖИЗНЬЮ И СЦЕНОЙ...»

8 февраля в Москве, в Малом театре, чествовали «самую обаятельную и привлекательную» актрису нашего театра и кино народную артистку России, лауреата Государственной премии СССР Ирину Муравьеву. В условленное время она появляется у служебного входа Малого театра, где уже не первый сезон служит. Такая знакомая по многочисленным ролям на сцене театра и в кино.

- Скажите, Ирина, хорошо быть актрисой? Можно в жизни как-то подыграть себе - никто и не заметит.

- Не скажите... Раньше я пользовалась этим в воспитании детей. Например, рассказывала ребенку сказку про Дюймовочку и после одной душещипательной сцены заметила, что сын рыдает, - переиграла... Иногда притворяюсь, что сержусь или чем-то расстроена, чтобы воздействовать на них. Теперь они уже взрослые и у каждого своя дорога в жизни.

- Вы москвичка?

- Да, жили мы на Большой Пироговской улице. Там мое родное гнездо. У меня было счастливое детство. Мама, папа, сестра (на полтора года старше меня) и я. Мама не работала - нас воспитывала. Папа сначала учился, потом работал недалеко от дома, поэтому в определенное время, а именно в 13.30, мы обедали все вместе. И если мы с сестрой опаздывали к обеду, нас наказывали. Приходя из школы, слышали сразу вопрос: «Какие оценки?». И дальше: «А почему «четыре»?». Нигде я не гуляла, не задерживалась в гостях, около школы...

- А что же вы делали?

- Ходила в школу, делала уроки, занималась музыкой. И еще родители часто нас с сестрой водили в театр. Тогда я, конечно, не очень была довольна своей жизнью. А сейчас благодарна маме и папе, что воспитывали меня строго, без похвал и все время «поднимали планку».

- Наверное, уже в школьные годы вы мечтали о сцене?

- Нет. Я хотела быть учительницей. Причем младших классов. И даже пробовала вести детей от первого класса до десятого. Я играла в куклы до окончания института, и последнюю мне подарили в 10-м классе, когда я сказала родителям: «Ну подарите! Ну последнюю же!».

- Учительницей не стали, зато стали актрисой. А как отнеслись к вашему выбору родители?

- С уважением. Хотя внутренне они, я понимала, относятся к этому с улыбкой. Понимала, насколько все выглядит нелепо, глупо и смешно. Я же на себя в зеркало смотрела. Нисколько на артистку не похожа. Брови белые, ресниц нет, вся в веснушках. Вот так смотрела я на себя и думала: просто девочка-урод! И решила: если внешне брать нечем, буду брать изнутри.

Но, увы, в первый год я провалилась во все театральные институты.
В Щепкинском училище при Малом театре меня даже до прослушивания к первому туру не допустили. А в Щукинском училище при Вахтанговском театре я дошла только до третьего тура. Тайно на что-то надеясь, я пришла к училищу, когда там шел последний экзамен, подумала: а вдруг кто-то из великих увидит меня и поймет, что я должна учиться? Но увидела я тогда только Наташу Гундареву, которая выбежала из аудитории с возгласом: «Приняли!» и добавила со смехом: «Только сказали: надо похудеть». Стояла я, смотрела на нее и думала: ей всего-то и надо что похудеть, а мне... Кстати, Наташа Гундарева была уже тогда для меня звездой. Я видела ее в спектакле Дворца пионеров, где она играла Смеральдину. Она уже была настоящая артистка, и учиться-то не надо было. На следующий год я поступила в студию при Центральном детском театре. Но она не давала высшего образования. А уже потом я заочно закончила ГИТИС.

- Что было дальше?

- А дальше учеба закончилась, и я поняла, что надо где-то работать. И тогда я позвонила в Театр юного зрителя, директору, и спросила, нужны ли им артистки. Он ответил просто: «Артистки нам не нужны». И я положила трубку. Но меня, по счастью, оставили в Детском театре. Правда, я понимала с самого начала, что в Детском театре буду работать недолго и обязательно перейду в конце концов во «взрослый» театр на взрослые роли.

- И вы вновь позвонили...

- Но на этот раз в Театр Моссовета режиссеру Павлу Осиповичу Хомскому. Он ставил до этого в Детском театре «Молодую гвардию», я играла Любку Шевцову. Но этот переход во взрослого человека на сцене сделать было трудно. Есть такое понятие «тюзовский полет». И он мне все время мешал.

- Что вам в профессии нравится больше всего?

- Что не надо каждый день на работу ходить. Сегодня много играешь, а завтра - ничего. Словом, отсутствие конвейера.

- Вы актриса театра, известного своими традициями. А ведь, помните, многие старые мастера считали, что актрисе не надо иметь детей, иначе это не актриса.

- Я такой жизни не хочу. Театр - это не «моя жизнь», а всего лишь место приложения моих сил. Во всяком случае, я не хочу, чтобы театр был всей моей жизнью.

- Ваши самые сильные потрясения юности...

- Вахтанговский театр. Смоктуновский в «Гамлете». «Герой нашего времени» на Таганке - может, и не из лучших спектаклей, но меня он ошеломил.

- Когда вы принимаете приглашение сниматься, что для вас решающее?

- Одно из трех: или отличный режиссер, или отличный сценарий, или отличная роль.

- Вы дебютировали на сцене театра Моссовета в спектакле «Дальше - тишина». Значит, вам удалось поработать с самой Раневской?!

- Здесь бы я предпочла ограничиться одной фразой: «Я стояла на сцене вместе с Раневской».

- А кого вы считаете своими учителями?

- Прежде всего педагогов студии Детского театра, актеров театра Сергея Григорьевича Соколова и Анну Алексеевну Некрасову, которые с нами занимались. Своего мужа, Леонида Эйдлина, который тогда же пришел в театр. Он режиссер, он меня многому научил. Как распознать в себе себя, свои клавиши и самое важное - понять, что можешь сделать только ты и никто другой. Любить это в себе и применять это в роли. Очень важная вещь. Иначе можно со своими замечательными качествами так и просидеть сиднем всю жизнь. А в Малом театре научил меня новому театральному языку Юрий Мефодьевич Соломин. И я стала играть иначе. Мне опять стало легко на сцене.

- Вы с мужем прожили...

- ...уже тридцать пять лет.

- У вас замечательные роли в Малом театре. Но массовый зритель вас знает больше по кинематографу. Вы сами чему отдаете предпочтение - театру?

- Да. Кино - это временная работа. И потом его сейчас становится все меньше. Но и из того, что предлагают, я стараюсь выбирать то, что получше.

- Ира, это правда, что много лет назад вас звали в «Современник» на роль Валентины, которую потом сыграла Марина Неелова. Согласись вы тогда, ваша жизнь могла бы сложиться по-другому. Вы никогда не думали об этом?

- Да, было такое... Значит, моя жизнь должна была быть именно такой, какая она есть.

Ирина Муравьева - актриса, которой свойственны обаяние, темперамент, неистощимая фантазия и бесконечное озорство, без которых искусство не бывает радостным.


Владимирские ведомости, 14 Февраля 2009 года
Михаил КОСТАКОВ, заслуженный работник культуры России


Дата публикации: 10.03.2009