Новости

АКАДЕМИЧЕСКАЯ ЛЮСТРА

Cегодня - Международный день театра. В этом году исполняется 20 лет с того момента, как народный артист СССР Юрий Соломин стал художественным руководителем Малого театра. Через все эти годы он пронес убежденность в том, что на старейшей русской сцене должно быть как можно меньше перемен.

- Юрий Мефодъевич, но разве концепция театра-музея, которую вы провозгласили и которой так старательно следуете, не отпугивает зрителя своей подчеркнутой консервативностью?

- Нет, совсем наоборот, она привлекает. У нас неизменно полные залы, на премьерах - аншлаги. Да, у нас Академический театр не только потому, что носит это звание, но и потому, что сохраняет традицию. Есть академические институты со своими традициями, есть консерватория - тоже академия. И есть академические театры. Их нужно сохранять. Потому что только из традиции, на мой взгляд, может произрасти что-то новое.
Нет, конечно, изобретают новое и вне всяких традиций, но получается как-то глуповато. Я недавно смотрел «Вишневый сад», где два персонажа занимаются на сцене тем, что показывают не в театре, а на порносайтах. И не очень понятно, зачем режиссер все это придумал? С одной стороны, Чехов в «Вишневом саде» вообще не писал о том, кто с кем живет, и такое вторжение в его текст просто разрушает пьесу. С другой стороны, наивно думать, что такой сценой сегодня можно пленить зрителя. Если он захочет посмотреть что-то подобное - вокруг столько возможностей.

-Но все же публика Малого театра, наверное, тоже хотела бы приобщиться к чему-нибудь новому? Например, к новой драматургии, которой категорически нет в вашем репертуаре. Вы, кстати, читаете пьесы, которые пишут сегодня братья Пресняковы, Василий Сигарев, другие драматурги?

- Во-первых, наша публика как раз хочет видеть традиционный театр. Она за этим к нам идет. Очень много людей, которые приезжают в Москву на несколько дней, хотят попасть именно в Большой и Малый. Так сложилось, и десятилетиями не меняется. Во-вторых, о драматургии. Я проработал 50 лет в театре и могу что-то угадывать интуитивно. Названных вами авторов я не читал, но знаю, какие темы они поднимают. Мне эти темы не интересны. И потом, извините, но мат на сцене для меня абсолютно неприемлем. Хотя в жизни я им нередко пользуюсь.
Кроме того, большинство современных авторов пишут пьесы на двух-трех, максимум, на четырех актеров. Для антрепризы это хорошо, но что делать с такими пьесами Малому театру, где в труппе 130 человек? Нам нужны пьесы масштабные.
Вообще-то, музей музеем, но мы отнюдь не закрыты для новых веяний. У нас, скажем, очень успешно работает один из главных нынешних театральных новаторов - Сергей Женовач. «Горе от ума» в его постановке - много лет среди самых кассовых спектаклей Москвы. Здесь важно совпадение новизны и атмосферы Малого на каком-то очень высоком уровне. В нашем театре традиция - вещь не абстрактная, ею действительно пропитана вся атмосфера. Ведь еще сравнительно недавно на сцену выходили актеры, которые помнили саму Ермолову.

- Вы ведь тоже работали с этими актерами...

- Конечно, и это была лучшая часть моей жизни. И, знаете, более доброжелательных, более отзывчивых людей я пока не встречал. Мне посчастливилось играть с Ильинским, Царевым, Жаровым, Гоголевой, Шатровой, Бабочкиным. Я и сейчас играю дядю Ваню в галстуке, который мне подарила Татьяна Александровна Еремеева, вдова Ильинского и наша замечательная артистка. В свое время я долго не мог найти такого галстука, который описан у Чехова - василькового цвета. И однажды на репетиции она просто подошла ко мне и сказала: «Вот, посмотрите, он вам подойдет. Это галстук Игоря Владимировича». И у меня такое ощущение, что если его потеряют в костюмерной, то я уже больше не смогу сыграть. Вот что такое традиция Малого театра, она передается из рук в руки, как этот галстук.

- Вы не только художественный руководитель театра, но и профессор Щепкинского училища. Что вы можете сказать о сегодняшних абитуриентах?

- Я преподаю много лет и замечаю разные перемены. Они, к сожалению, не к лучшему. Видно, как портится школьное образование. Люди меньше читают и, соответственно, меньше думают. Я не говорю о всех, но тенденция такова. Поколение, которое своим символом выбрало «Пепси», внушает сильную тревогу. В конце концов, от этого напитка и желудок портится. Я им все время повторяю: включайте голову. Но, кажется, многие принимают этот призыв за банальное старческое брюзжание.
Или вот еще проблема. После третьего тура мы проверяем музыкальность человека: его умение слушать музыку, двигаться. И счастье, если один из десяти сумеет станцевать цыганочку или вальс. Начинаются конвульсивные, рваные движения. Это ведь серьезные вещи, симптомы какого-то культурного провала. Несколько лет назад я на вступительных экзаменах так завелся, что с порванным мениском стал показывать, как танцевать вприсядку. Потом неделю лежал, но тогда сдержаться не мог.

- В конце 8о-х годов вы были даже министром культуры РСФСР. Как сегодня вы оцениваете практику руководства культурой?

- Я активно выступаю против театральных реформ, которые затеяли чиновники. И наивно спрашиваю: «Кто и зачем это предлагает? « Мне отвечают: «Мы хотим, чтобы вы лучше жили, дурачки! « Да нет же! Нам лучше не надо! Нам и так хорошо. Вы только нас не трогайте, дайте нам жить так, как мы привыкли, как привык зритель, - и все будет в порядке.

- Но ведь экономические обстоятельства меняются, это неизбежно.

- Да пусть бы они менялись в лучшую для театра сторону. Но ведь нет. Все наоборот. Ясно, что эти реформы повлекут за собой тотальное обнищание актеров, которые и так, прямо скажем, не слишком богаты. Сегодня говорят, что два процента бюджета на культуру - это мало. Справедливо говорят. Но вот когда я пришел в министерство, ведь и того не было. С трудом добились этих жалких двух процентов. А нынче у меня такое ощущение, что даже их хотят урезать.

- Малый театр существует только на государственные дотации, или есть меценаты, спонсоры?

- Нет никаких меценатов. Только бюджет. Спонсорской помощью мы воспользовались лишь однажды, когда праздновали 250-летие театра. Сейчас, правда, есть у нас президентский грант. Он позволяет доплачивать артистам.

- Однако принято думать, что Малый театр находится в привилегированном положении?

- Наверное, так полагают потому, что в 1993 году указом президента нас объявили национальным достоянием. Я думаю, что это вполне справедливо и естественно. Правда, тут же стали говорить: а почему Малый? Есть же театры гораздо лучше. Я на это отвечал: ребята, не волнуйтесь, вы тоже очень хорошие. Просто у нас люстр больше, и все они хрустальные.

Автор: ЮРИЙ АРПИШКИН
Источник: Гудок
Дата: 27.03.2008