Новости

Охота на женщин

Посетив последнюю премьеру в Малом театре, проникаешься сочувствием к феминисткам. Поскольку «На всякого мудреца довольно простоты» – спектакль, который демонстрирует силу представительниц слабого пола. Работу почти каждой из участниц постановки можно долго, внимательно, с удовольствием рассматривать как самоценное произведение сценического искусства.
Ошеломительная Татьяна Панкова в роли Манефы, темной и нахрапистой, тупой и всевластной гадалки: в ней и в самом деле есть животная мощь – от одного только ее взгляда, как от глаз удава, замирают и трепещут, теряя силы, окружающие.
Победительная и трогательная, царственно капризная и уморительно простодушная, искренне страдающая от собственного упрямства и столь же наивно деспотичная Турусина у притягательной Элины Быстрицкой.
Глумова у Клавдии Моисеевой – мещаночка пронырливая и суетливая, существо стелющееся и цепкое, всему миру мстящее за собственную неудавшуюся жизнь.
Роскошная и изобретательная Ирина Муравьева, в чьей Мамаевой неудовлетворенность увядающей женской плоти и претенциозная романтичность сплетаются в прихотливый, изощренный и до колик смешной узор.
Все жесты, движения, интонации актрис хочется смаковать как гурману, наслаждаясь ежесекундно их явлением на подмостках дома Островского.
Для столь блестящих бриллиантов нужна бы соответствующая достойная оправа. Увы, они оказались в руках режиссера Владимира Бейлиса, явно нечуткого к их чарам. Если сценограф – одна из последних работ недавно ушедшего Энара Стенберга – придал происходящему космический размах, наполнив огромное пространство тревожной предгрозовой атмосферой, то у режиссера, напротив, все благодушно-уныло. Лениво-замедленные ритмы сковывают исполнителей, лишают действие напряженности и упругости. Одна из лучших русских пьес с тугой интригой переводится в вялое повествование, в котором актерская энергия растрачивается впустую.
Правда, в конце спектакля постановщик как бы встрепенулся и решил возместить унылость предыдущего вызывающим приемом: главный герой спрыгивает в зрительный зал и прохаживается среди публики, посылая разоблачительные фразы оставшимся на сцене. Подобное осовременивание классики было в моде лет 40 назад, а сегодня лишь подчеркивает контраст между яркостью актерской игры и вторичностью режиссуры.
Помнится, в каком-то сезоне эксперты «Золотой маски» заявили, что по всей России нельзя найти ни одной полноценной женской работы. Похоже, у горе-спецов нашлись последователи, наступление на актрис продолжается. Но безуспешно – на сером фоне постановки лишь ярче соцветие женских образов.

Геннадий Демин
Литературная газета, 21 ноября 2002 года