Новости
ЮРИЙ СОЛОМИН: «НАСТОЯЩИЙ ТЕАТР НЕ УМРЕТ НИКОГДА»
ЮРИЙ СОЛОМИН: «НАСТОЯЩИЙ ТЕАТР НЕ УМРЕТ НИКОГДА»
ЮРИЙ СОЛОМИН: «НАСТОЯЩИЙ ТЕАТР НЕ УМРЕТ НИКОГДА»
Летом театры на гастролях. Лишь два человека бессменно несут свою вахту – драматург Островский на Театральной площади и Юрий Соломин, народный артист СССР, художественный руководитель Государственного академического Малого театра.
– Юрий Мефодьевич, уже лет десять в столице действует «вахтовый метод». Молодые люди, положим, из Коврова, Касымова, Нижнего и Питера, приезжают в Москву, находят работу, снимают угол. Дальше гонка жизни – работа, сон, а в свободное время – поездка домой, отдых в Турции-Египте. И нет места в этом списке ни музеям, ни театрам, ни консерваториям, что в большинстве случаев списывают, конечно, на время.
– Времена, в том числе и нынешние, тоже кто-то создает. Вот с них и надо спрашивать. А молодые не виноваты, хотя я отношусь к ним довольно критично. Я понимаю, в школе все дают «пунктиром». Великую русскую и советскую литературу, нашу историю. Почему? Кто-то дал команду.
То же самое с единым госэкзаменом, с которым я не могу смириться, это придуманная структура. Я особенно полыхаю страстями насчет ЕГЭ в День Победы, 9 Мая, когда на улице встречаю здоровых лбов и спрашиваю: скажите, кто же победил, что мы празднуем? В ответ ни бэ, ни мэ, ни кукареку. Ведь в каждой семье были реальные потери. И кто в этом незнании виноват? Школа и СМИ.
Сегодня у нас масса программ и по радио, и по телевидению, а чем заполняют эфир? Ребята, если вам не о чем говорить, отдайте это время на то, чтобы хорошие артисты прочитали Пушкина, Толстого, Тютчева, Лермонтова, Твардовского, Симонова.
Иностранцы к нам приходят учиться языку великого драматурга Островского. Что делать? Я могу только посоветовать: сменить министра образования, серьезно обратить внимание на культуру. Пока еще она существует, пока еще не все вымерли.
– У нас есть множество московских театров, и среди них один-единственный – Малый театр с классическим репертуаром. Насколько он востребован сегодня?
– Где бы мы ни были, на гастролях у нас стоит «лом». Играем ли мы в Питерском БДТ, в Выборге, Астрахани, в Саратове, Казани, Тюмени, Кемерове или Ярославле. Скажу откровенно: мы бы туда не ездили, если б нам это было невыгодно.
– Юрий Мефодьевич, до революции власти помогали хотя бы Императорским театрам?
– Судя по мемуарам, актеры Императорских театров получали хорошие деньги. И помимо этого, им полагалась определенная сумма на транспортные расходы, на извозчика, так сказать.
Для примера скажу: великая Ермолова получала 12 тысяч рублей золотом в год, а корову можно было купить тогда за три рубля. И опять же, когда Ермолова в силу возраста не смогла играть первые роли, она написала в дирекцию письмо: прошу перевести меня на меньшую зарплату. Кто сегодня способен на такой поступок? Реальная помощь может быть нынче от меценатов. И закон этот, существующий во всем мире, очень важен для развития отечественной культуры, для развития нашей нации вообще. У нас в России есть люди, которые помогают театрам, кинематографии, церкви, армии. Но вот закона нет.
– А есть у нас люди, способные стать меценатами?
– Я недавно получил письмо из Подмосковья. Около небольшого городишка есть деревенька. В ней военная часть да старая церковь. Там молодой священник рукоположен.
Так вот, уж так он к этим молодым воинам расположен – всей душой… Он их и крестит, рассказывает им истории из Библии. Они к нему в увольнение даже чай пить ходят. А еще он их на собственные средства возит в нашу столицу – Москву, рассказывает о достопримечательностях.
Не знаю, правда, водит ли он их по музеям. Но Красную площадь, храм Христа Спасителя они точно посещали. Чем вам не меценат? Правда, он написал-то мне оттого, что потратил все свои сбережения на это дело. И попросил помочь: все выкладки расчетные приложил, фотографии.
Хорошие ребята! Он мне так понравился своей откровенностью, открытостью. И все ему было отправлено в тот же день. В каждом деле, как говаривал Лев Толстой, «душа надобна». А вот у этого батюшки деревенского с душой все в полном порядке.
– Кто помогает вашему театру?
– Мы федералы. Поэтому деньги получаем от государства. И получается такая формула: правительство по всем статьям помогает культуре вообще, а мы помогаем зрителю Малого театра. Как? Не дерем с народа семь шкур, а пытаемся сделать цену на билет приемлемой для зрителя.
Поэтому до гастролей отправляем театральную администрацию, и она выясняет платежеспособность того региона, куда мы едем. Так что в провинции у нас цены на билеты низкие. Хотя и в Москве при стоимости билета (это самые дорогие!) в полторы тысячи можно приобрести и за 100, и за 200 рублей.
– У вас, я знаю, работает так называемая акция семейного посещения.
– Учитывая то, что нам важно не отбить у людей охоту посещать театр вообще, мы это сделали. А программа такова: если семья идет в театр, папа с мамой покупают билеты, то дети от 8 до 14 лет идут на спектакль бесплатно. А в этом году мы немного подумали и сделали кое-что и для студентов. То есть, предъявив студенческий билет в кассу, любой студент любого города в течение всего года, купив один билет, второй получает бесплатно. Мы считаем, что следующему поколению мы, артисты Малого театра, должны помочь. Это в наших традициях.
– А еще Малый помогает инвалидам.
– Самое активное участие Малый театр принимает в жизнедеятельности фонда и фестиваля инвалидов, конкурса «Филантроп». Более того, уже лет десять я являюсь председателем попечительского совета этого фестиваля.
До знакомства с этими людьми я и представить не мог, сколько в них таланта! Видите картину на стене? Ее написал инвалид, когда-то он работал руководителем крупного предприятия. Но случилось несчастье: он потерял ноги. Должно быть, с горя стал заниматься искусством. Стал лауреатом Международного фонда филантропов.
А вот еще рядом, видите? Нет, чуть левее! Слепой человек писал эту картину пальцами. Ни одно лекарство мира не может вылечить от недуга, а культура, искусство может.
Вы видели, как танцуют на колясках? Я видел.
Покойный Игорь Моисеев сам приходил ко мне в театр (он был членом комиссии фестиваля). А знаете зачем? Чтобы одна пара (у нас проходил фестиваль танцевальных пар инвалидов-колясочников) получила приз. Он ткнул в меня пальцем и в качестве аргумента произнес единственную фразу: «Ты посмотри, какие у него выразительные руки!» Я рад, что членами комиссии фестиваля у нас работают Илья Глазунов, Людмила Рюмина, Иосиф Кобзон. Такие мастера! Думаю, такой комиссии позавидуют все.
– Но ведь для проведения подобных фестивалей нужны немалые средства.
– Поддержка есть. Хотя я очень переживаю, когда наши товарищи вынуждены идти с протянутой рукой в вышестоящие организации. Будто им надо на самолет. А им требуются деньги, чтобы привезти лауреатов фестиваля со всей России.
Вот у нас, положим, есть девушка. Она поет как Эдит Пиаф. Но искусство артиста – коллективное. И без партнеров, зрителей этого искусства просто быть не может. Я сам вырос в Чите. Но там был театр, Дом офицеров, художественная самодеятельность, в которой мы все занимались.
Проходили смотры, фестивали. И даже на самой дальней узловой станции обязательно была художественная самодеятельность, где читали стихи, ставили пьесы. А сейчас поглощены всякими масками, забывая, что таланты произрастают, как правило, в провинции.
– Что вас еще огорчает?
– Ненормальность в одном. В нашем городе много пожилых людей, пенсионеров. И молодых, здоровых, которые в транспорте вот так, запросто, могут сказать старшему поколению «ты». И вот так отвести их рукой, чтобы войти первым, занять более удобное место в транспорте. И в жизни.
Ко мне это не относится: я не позволяю никому говорить мне «ты» и отводить меня рукой. Пару раз попробовали, и этим людям потом стало очень плохо. Я сейчас говорю о других. Уходит то, что было традиционным в русском характере: уважение, доброта, прощение. Что делать? Читайте Библию, там все написано.
Всего-то десять заповедей: им следовать не так уж и трудно. И если не можете следовать шестой, оставьте ее. И выполните седьмую.
Досье «ВМ»
Народный артист СССР Юрий Мефодьевич Соломин родился в Чите.
Окончил Щепкинское училище.
Снимался в более 50 фильмах и сериалах. Среди них «Адъютант его превосходительства», «Хождение по мукам», «Блокада», «Обыкновенное чудо», «Летучая мышь», «ТАСС уполномочен заявить» и др.
В родном Малом театре Юрий Соломин сыграл в спектаклях «Ревизор», «Царь Федор Иоаннович», «Пучина», «Леший», «Дядя Ваня», «Сирано де Бержерак», «Живой труп», «Чайка», «Горе от ума» и др. Преподает в Театральном училище имени Щепкина.
С 1980 года работает как режиссер.
В 1988 году избран коллективом художественным руководителем Государственного академического Малого театра, а затем назначен на эту должность решением правительства России.
В 1990 году Ю. М. Соломин занимал пост министра культуры Российской Федерации.
Награжден орденами Дружбы народов, «За заслуги перед Отечеством» II, III и IV степени.
Автор: Ирина ДОЛГОПОЛОВА, Марина ГЛАДКОВА
«Вечерняя Москва», 28 августа 2009 года
Летом театры на гастролях. Лишь два человека бессменно несут свою вахту – драматург Островский на Театральной площади и Юрий Соломин, народный артист СССР, художественный руководитель Государственного академического Малого театра.
– Юрий Мефодьевич, уже лет десять в столице действует «вахтовый метод». Молодые люди, положим, из Коврова, Касымова, Нижнего и Питера, приезжают в Москву, находят работу, снимают угол. Дальше гонка жизни – работа, сон, а в свободное время – поездка домой, отдых в Турции-Египте. И нет места в этом списке ни музеям, ни театрам, ни консерваториям, что в большинстве случаев списывают, конечно, на время.
– Времена, в том числе и нынешние, тоже кто-то создает. Вот с них и надо спрашивать. А молодые не виноваты, хотя я отношусь к ним довольно критично. Я понимаю, в школе все дают «пунктиром». Великую русскую и советскую литературу, нашу историю. Почему? Кто-то дал команду.
То же самое с единым госэкзаменом, с которым я не могу смириться, это придуманная структура. Я особенно полыхаю страстями насчет ЕГЭ в День Победы, 9 Мая, когда на улице встречаю здоровых лбов и спрашиваю: скажите, кто же победил, что мы празднуем? В ответ ни бэ, ни мэ, ни кукареку. Ведь в каждой семье были реальные потери. И кто в этом незнании виноват? Школа и СМИ.
Сегодня у нас масса программ и по радио, и по телевидению, а чем заполняют эфир? Ребята, если вам не о чем говорить, отдайте это время на то, чтобы хорошие артисты прочитали Пушкина, Толстого, Тютчева, Лермонтова, Твардовского, Симонова.
Иностранцы к нам приходят учиться языку великого драматурга Островского. Что делать? Я могу только посоветовать: сменить министра образования, серьезно обратить внимание на культуру. Пока еще она существует, пока еще не все вымерли.
– У нас есть множество московских театров, и среди них один-единственный – Малый театр с классическим репертуаром. Насколько он востребован сегодня?
– Где бы мы ни были, на гастролях у нас стоит «лом». Играем ли мы в Питерском БДТ, в Выборге, Астрахани, в Саратове, Казани, Тюмени, Кемерове или Ярославле. Скажу откровенно: мы бы туда не ездили, если б нам это было невыгодно.
– Юрий Мефодьевич, до революции власти помогали хотя бы Императорским театрам?
– Судя по мемуарам, актеры Императорских театров получали хорошие деньги. И помимо этого, им полагалась определенная сумма на транспортные расходы, на извозчика, так сказать.
Для примера скажу: великая Ермолова получала 12 тысяч рублей золотом в год, а корову можно было купить тогда за три рубля. И опять же, когда Ермолова в силу возраста не смогла играть первые роли, она написала в дирекцию письмо: прошу перевести меня на меньшую зарплату. Кто сегодня способен на такой поступок? Реальная помощь может быть нынче от меценатов. И закон этот, существующий во всем мире, очень важен для развития отечественной культуры, для развития нашей нации вообще. У нас в России есть люди, которые помогают театрам, кинематографии, церкви, армии. Но вот закона нет.
– А есть у нас люди, способные стать меценатами?
– Я недавно получил письмо из Подмосковья. Около небольшого городишка есть деревенька. В ней военная часть да старая церковь. Там молодой священник рукоположен.
Так вот, уж так он к этим молодым воинам расположен – всей душой… Он их и крестит, рассказывает им истории из Библии. Они к нему в увольнение даже чай пить ходят. А еще он их на собственные средства возит в нашу столицу – Москву, рассказывает о достопримечательностях.
Не знаю, правда, водит ли он их по музеям. Но Красную площадь, храм Христа Спасителя они точно посещали. Чем вам не меценат? Правда, он написал-то мне оттого, что потратил все свои сбережения на это дело. И попросил помочь: все выкладки расчетные приложил, фотографии.
Хорошие ребята! Он мне так понравился своей откровенностью, открытостью. И все ему было отправлено в тот же день. В каждом деле, как говаривал Лев Толстой, «душа надобна». А вот у этого батюшки деревенского с душой все в полном порядке.
– Кто помогает вашему театру?
– Мы федералы. Поэтому деньги получаем от государства. И получается такая формула: правительство по всем статьям помогает культуре вообще, а мы помогаем зрителю Малого театра. Как? Не дерем с народа семь шкур, а пытаемся сделать цену на билет приемлемой для зрителя.
Поэтому до гастролей отправляем театральную администрацию, и она выясняет платежеспособность того региона, куда мы едем. Так что в провинции у нас цены на билеты низкие. Хотя и в Москве при стоимости билета (это самые дорогие!) в полторы тысячи можно приобрести и за 100, и за 200 рублей.
– У вас, я знаю, работает так называемая акция семейного посещения.
– Учитывая то, что нам важно не отбить у людей охоту посещать театр вообще, мы это сделали. А программа такова: если семья идет в театр, папа с мамой покупают билеты, то дети от 8 до 14 лет идут на спектакль бесплатно. А в этом году мы немного подумали и сделали кое-что и для студентов. То есть, предъявив студенческий билет в кассу, любой студент любого города в течение всего года, купив один билет, второй получает бесплатно. Мы считаем, что следующему поколению мы, артисты Малого театра, должны помочь. Это в наших традициях.
– А еще Малый помогает инвалидам.
– Самое активное участие Малый театр принимает в жизнедеятельности фонда и фестиваля инвалидов, конкурса «Филантроп». Более того, уже лет десять я являюсь председателем попечительского совета этого фестиваля.
До знакомства с этими людьми я и представить не мог, сколько в них таланта! Видите картину на стене? Ее написал инвалид, когда-то он работал руководителем крупного предприятия. Но случилось несчастье: он потерял ноги. Должно быть, с горя стал заниматься искусством. Стал лауреатом Международного фонда филантропов.
А вот еще рядом, видите? Нет, чуть левее! Слепой человек писал эту картину пальцами. Ни одно лекарство мира не может вылечить от недуга, а культура, искусство может.
Вы видели, как танцуют на колясках? Я видел.
Покойный Игорь Моисеев сам приходил ко мне в театр (он был членом комиссии фестиваля). А знаете зачем? Чтобы одна пара (у нас проходил фестиваль танцевальных пар инвалидов-колясочников) получила приз. Он ткнул в меня пальцем и в качестве аргумента произнес единственную фразу: «Ты посмотри, какие у него выразительные руки!» Я рад, что членами комиссии фестиваля у нас работают Илья Глазунов, Людмила Рюмина, Иосиф Кобзон. Такие мастера! Думаю, такой комиссии позавидуют все.
– Но ведь для проведения подобных фестивалей нужны немалые средства.
– Поддержка есть. Хотя я очень переживаю, когда наши товарищи вынуждены идти с протянутой рукой в вышестоящие организации. Будто им надо на самолет. А им требуются деньги, чтобы привезти лауреатов фестиваля со всей России.
Вот у нас, положим, есть девушка. Она поет как Эдит Пиаф. Но искусство артиста – коллективное. И без партнеров, зрителей этого искусства просто быть не может. Я сам вырос в Чите. Но там был театр, Дом офицеров, художественная самодеятельность, в которой мы все занимались.
Проходили смотры, фестивали. И даже на самой дальней узловой станции обязательно была художественная самодеятельность, где читали стихи, ставили пьесы. А сейчас поглощены всякими масками, забывая, что таланты произрастают, как правило, в провинции.
– Что вас еще огорчает?
– Ненормальность в одном. В нашем городе много пожилых людей, пенсионеров. И молодых, здоровых, которые в транспорте вот так, запросто, могут сказать старшему поколению «ты». И вот так отвести их рукой, чтобы войти первым, занять более удобное место в транспорте. И в жизни.
Ко мне это не относится: я не позволяю никому говорить мне «ты» и отводить меня рукой. Пару раз попробовали, и этим людям потом стало очень плохо. Я сейчас говорю о других. Уходит то, что было традиционным в русском характере: уважение, доброта, прощение. Что делать? Читайте Библию, там все написано.
Всего-то десять заповедей: им следовать не так уж и трудно. И если не можете следовать шестой, оставьте ее. И выполните седьмую.
Досье «ВМ»
Народный артист СССР Юрий Мефодьевич Соломин родился в Чите.
Окончил Щепкинское училище.
Снимался в более 50 фильмах и сериалах. Среди них «Адъютант его превосходительства», «Хождение по мукам», «Блокада», «Обыкновенное чудо», «Летучая мышь», «ТАСС уполномочен заявить» и др.
В родном Малом театре Юрий Соломин сыграл в спектаклях «Ревизор», «Царь Федор Иоаннович», «Пучина», «Леший», «Дядя Ваня», «Сирано де Бержерак», «Живой труп», «Чайка», «Горе от ума» и др. Преподает в Театральном училище имени Щепкина.
С 1980 года работает как режиссер.
В 1988 году избран коллективом художественным руководителем Государственного академического Малого театра, а затем назначен на эту должность решением правительства России.
В 1990 году Ю. М. Соломин занимал пост министра культуры Российской Федерации.
Награжден орденами Дружбы народов, «За заслуги перед Отечеством» II, III и IV степени.
Автор: Ирина ДОЛГОПОЛОВА, Марина ГЛАДКОВА
«Вечерняя Москва», 28 августа 2009 года
Дата публикации: 27.08.2009
ЮРИЙ СОЛОМИН: «НАСТОЯЩИЙ ТЕАТР НЕ УМРЕТ НИКОГДА»
Летом театры на гастролях. Лишь два человека бессменно несут свою вахту – драматург Островский на Театральной площади и Юрий Соломин, народный артист СССР, художественный руководитель Государственного академического Малого театра.
– Юрий Мефодьевич, уже лет десять в столице действует «вахтовый метод». Молодые люди, положим, из Коврова, Касымова, Нижнего и Питера, приезжают в Москву, находят работу, снимают угол. Дальше гонка жизни – работа, сон, а в свободное время – поездка домой, отдых в Турции-Египте. И нет места в этом списке ни музеям, ни театрам, ни консерваториям, что в большинстве случаев списывают, конечно, на время.
– Времена, в том числе и нынешние, тоже кто-то создает. Вот с них и надо спрашивать. А молодые не виноваты, хотя я отношусь к ним довольно критично. Я понимаю, в школе все дают «пунктиром». Великую русскую и советскую литературу, нашу историю. Почему? Кто-то дал команду.
То же самое с единым госэкзаменом, с которым я не могу смириться, это придуманная структура. Я особенно полыхаю страстями насчет ЕГЭ в День Победы, 9 Мая, когда на улице встречаю здоровых лбов и спрашиваю: скажите, кто же победил, что мы празднуем? В ответ ни бэ, ни мэ, ни кукареку. Ведь в каждой семье были реальные потери. И кто в этом незнании виноват? Школа и СМИ.
Сегодня у нас масса программ и по радио, и по телевидению, а чем заполняют эфир? Ребята, если вам не о чем говорить, отдайте это время на то, чтобы хорошие артисты прочитали Пушкина, Толстого, Тютчева, Лермонтова, Твардовского, Симонова.
Иностранцы к нам приходят учиться языку великого драматурга Островского. Что делать? Я могу только посоветовать: сменить министра образования, серьезно обратить внимание на культуру. Пока еще она существует, пока еще не все вымерли.
– У нас есть множество московских театров, и среди них один-единственный – Малый театр с классическим репертуаром. Насколько он востребован сегодня?
– Где бы мы ни были, на гастролях у нас стоит «лом». Играем ли мы в Питерском БДТ, в Выборге, Астрахани, в Саратове, Казани, Тюмени, Кемерове или Ярославле. Скажу откровенно: мы бы туда не ездили, если б нам это было невыгодно.
– Юрий Мефодьевич, до революции власти помогали хотя бы Императорским театрам?
– Судя по мемуарам, актеры Императорских театров получали хорошие деньги. И помимо этого, им полагалась определенная сумма на транспортные расходы, на извозчика, так сказать.
Для примера скажу: великая Ермолова получала 12 тысяч рублей золотом в год, а корову можно было купить тогда за три рубля. И опять же, когда Ермолова в силу возраста не смогла играть первые роли, она написала в дирекцию письмо: прошу перевести меня на меньшую зарплату. Кто сегодня способен на такой поступок? Реальная помощь может быть нынче от меценатов. И закон этот, существующий во всем мире, очень важен для развития отечественной культуры, для развития нашей нации вообще. У нас в России есть люди, которые помогают театрам, кинематографии, церкви, армии. Но вот закона нет.
– А есть у нас люди, способные стать меценатами?
– Я недавно получил письмо из Подмосковья. Около небольшого городишка есть деревенька. В ней военная часть да старая церковь. Там молодой священник рукоположен.
Так вот, уж так он к этим молодым воинам расположен – всей душой… Он их и крестит, рассказывает им истории из Библии. Они к нему в увольнение даже чай пить ходят. А еще он их на собственные средства возит в нашу столицу – Москву, рассказывает о достопримечательностях.
Не знаю, правда, водит ли он их по музеям. Но Красную площадь, храм Христа Спасителя они точно посещали. Чем вам не меценат? Правда, он написал-то мне оттого, что потратил все свои сбережения на это дело. И попросил помочь: все выкладки расчетные приложил, фотографии.
Хорошие ребята! Он мне так понравился своей откровенностью, открытостью. И все ему было отправлено в тот же день. В каждом деле, как говаривал Лев Толстой, «душа надобна». А вот у этого батюшки деревенского с душой все в полном порядке.
– Кто помогает вашему театру?
– Мы федералы. Поэтому деньги получаем от государства. И получается такая формула: правительство по всем статьям помогает культуре вообще, а мы помогаем зрителю Малого театра. Как? Не дерем с народа семь шкур, а пытаемся сделать цену на билет приемлемой для зрителя.
Поэтому до гастролей отправляем театральную администрацию, и она выясняет платежеспособность того региона, куда мы едем. Так что в провинции у нас цены на билеты низкие. Хотя и в Москве при стоимости билета (это самые дорогие!) в полторы тысячи можно приобрести и за 100, и за 200 рублей.
– У вас, я знаю, работает так называемая акция семейного посещения.
– Учитывая то, что нам важно не отбить у людей охоту посещать театр вообще, мы это сделали. А программа такова: если семья идет в театр, папа с мамой покупают билеты, то дети от 8 до 14 лет идут на спектакль бесплатно. А в этом году мы немного подумали и сделали кое-что и для студентов. То есть, предъявив студенческий билет в кассу, любой студент любого города в течение всего года, купив один билет, второй получает бесплатно. Мы считаем, что следующему поколению мы, артисты Малого театра, должны помочь. Это в наших традициях.
– А еще Малый помогает инвалидам.
– Самое активное участие Малый театр принимает в жизнедеятельности фонда и фестиваля инвалидов, конкурса «Филантроп». Более того, уже лет десять я являюсь председателем попечительского совета этого фестиваля.
До знакомства с этими людьми я и представить не мог, сколько в них таланта! Видите картину на стене? Ее написал инвалид, когда-то он работал руководителем крупного предприятия. Но случилось несчастье: он потерял ноги. Должно быть, с горя стал заниматься искусством. Стал лауреатом Международного фонда филантропов.
А вот еще рядом, видите? Нет, чуть левее! Слепой человек писал эту картину пальцами. Ни одно лекарство мира не может вылечить от недуга, а культура, искусство может.
Вы видели, как танцуют на колясках? Я видел.
Покойный Игорь Моисеев сам приходил ко мне в театр (он был членом комиссии фестиваля). А знаете зачем? Чтобы одна пара (у нас проходил фестиваль танцевальных пар инвалидов-колясочников) получила приз. Он ткнул в меня пальцем и в качестве аргумента произнес единственную фразу: «Ты посмотри, какие у него выразительные руки!» Я рад, что членами комиссии фестиваля у нас работают Илья Глазунов, Людмила Рюмина, Иосиф Кобзон. Такие мастера! Думаю, такой комиссии позавидуют все.
– Но ведь для проведения подобных фестивалей нужны немалые средства.
– Поддержка есть. Хотя я очень переживаю, когда наши товарищи вынуждены идти с протянутой рукой в вышестоящие организации. Будто им надо на самолет. А им требуются деньги, чтобы привезти лауреатов фестиваля со всей России.
Вот у нас, положим, есть девушка. Она поет как Эдит Пиаф. Но искусство артиста – коллективное. И без партнеров, зрителей этого искусства просто быть не может. Я сам вырос в Чите. Но там был театр, Дом офицеров, художественная самодеятельность, в которой мы все занимались.
Проходили смотры, фестивали. И даже на самой дальней узловой станции обязательно была художественная самодеятельность, где читали стихи, ставили пьесы. А сейчас поглощены всякими масками, забывая, что таланты произрастают, как правило, в провинции.
– Что вас еще огорчает?
– Ненормальность в одном. В нашем городе много пожилых людей, пенсионеров. И молодых, здоровых, которые в транспорте вот так, запросто, могут сказать старшему поколению «ты». И вот так отвести их рукой, чтобы войти первым, занять более удобное место в транспорте. И в жизни.
Ко мне это не относится: я не позволяю никому говорить мне «ты» и отводить меня рукой. Пару раз попробовали, и этим людям потом стало очень плохо. Я сейчас говорю о других. Уходит то, что было традиционным в русском характере: уважение, доброта, прощение. Что делать? Читайте Библию, там все написано.
Всего-то десять заповедей: им следовать не так уж и трудно. И если не можете следовать шестой, оставьте ее. И выполните седьмую.
Досье «ВМ»
Народный артист СССР Юрий Мефодьевич Соломин родился в Чите.
Окончил Щепкинское училище.
Снимался в более 50 фильмах и сериалах. Среди них «Адъютант его превосходительства», «Хождение по мукам», «Блокада», «Обыкновенное чудо», «Летучая мышь», «ТАСС уполномочен заявить» и др.
В родном Малом театре Юрий Соломин сыграл в спектаклях «Ревизор», «Царь Федор Иоаннович», «Пучина», «Леший», «Дядя Ваня», «Сирано де Бержерак», «Живой труп», «Чайка», «Горе от ума» и др. Преподает в Театральном училище имени Щепкина.
С 1980 года работает как режиссер.
В 1988 году избран коллективом художественным руководителем Государственного академического Малого театра, а затем назначен на эту должность решением правительства России.
В 1990 году Ю. М. Соломин занимал пост министра культуры Российской Федерации.
Награжден орденами Дружбы народов, «За заслуги перед Отечеством» II, III и IV степени.
Автор: Ирина ДОЛГОПОЛОВА, Марина ГЛАДКОВА
«Вечерняя Москва», 28 августа 2009 года
Летом театры на гастролях. Лишь два человека бессменно несут свою вахту – драматург Островский на Театральной площади и Юрий Соломин, народный артист СССР, художественный руководитель Государственного академического Малого театра.
– Юрий Мефодьевич, уже лет десять в столице действует «вахтовый метод». Молодые люди, положим, из Коврова, Касымова, Нижнего и Питера, приезжают в Москву, находят работу, снимают угол. Дальше гонка жизни – работа, сон, а в свободное время – поездка домой, отдых в Турции-Египте. И нет места в этом списке ни музеям, ни театрам, ни консерваториям, что в большинстве случаев списывают, конечно, на время.
– Времена, в том числе и нынешние, тоже кто-то создает. Вот с них и надо спрашивать. А молодые не виноваты, хотя я отношусь к ним довольно критично. Я понимаю, в школе все дают «пунктиром». Великую русскую и советскую литературу, нашу историю. Почему? Кто-то дал команду.
То же самое с единым госэкзаменом, с которым я не могу смириться, это придуманная структура. Я особенно полыхаю страстями насчет ЕГЭ в День Победы, 9 Мая, когда на улице встречаю здоровых лбов и спрашиваю: скажите, кто же победил, что мы празднуем? В ответ ни бэ, ни мэ, ни кукареку. Ведь в каждой семье были реальные потери. И кто в этом незнании виноват? Школа и СМИ.
Сегодня у нас масса программ и по радио, и по телевидению, а чем заполняют эфир? Ребята, если вам не о чем говорить, отдайте это время на то, чтобы хорошие артисты прочитали Пушкина, Толстого, Тютчева, Лермонтова, Твардовского, Симонова.
Иностранцы к нам приходят учиться языку великого драматурга Островского. Что делать? Я могу только посоветовать: сменить министра образования, серьезно обратить внимание на культуру. Пока еще она существует, пока еще не все вымерли.
– У нас есть множество московских театров, и среди них один-единственный – Малый театр с классическим репертуаром. Насколько он востребован сегодня?
– Где бы мы ни были, на гастролях у нас стоит «лом». Играем ли мы в Питерском БДТ, в Выборге, Астрахани, в Саратове, Казани, Тюмени, Кемерове или Ярославле. Скажу откровенно: мы бы туда не ездили, если б нам это было невыгодно.
– Юрий Мефодьевич, до революции власти помогали хотя бы Императорским театрам?
– Судя по мемуарам, актеры Императорских театров получали хорошие деньги. И помимо этого, им полагалась определенная сумма на транспортные расходы, на извозчика, так сказать.
Для примера скажу: великая Ермолова получала 12 тысяч рублей золотом в год, а корову можно было купить тогда за три рубля. И опять же, когда Ермолова в силу возраста не смогла играть первые роли, она написала в дирекцию письмо: прошу перевести меня на меньшую зарплату. Кто сегодня способен на такой поступок? Реальная помощь может быть нынче от меценатов. И закон этот, существующий во всем мире, очень важен для развития отечественной культуры, для развития нашей нации вообще. У нас в России есть люди, которые помогают театрам, кинематографии, церкви, армии. Но вот закона нет.
– А есть у нас люди, способные стать меценатами?
– Я недавно получил письмо из Подмосковья. Около небольшого городишка есть деревенька. В ней военная часть да старая церковь. Там молодой священник рукоположен.
Так вот, уж так он к этим молодым воинам расположен – всей душой… Он их и крестит, рассказывает им истории из Библии. Они к нему в увольнение даже чай пить ходят. А еще он их на собственные средства возит в нашу столицу – Москву, рассказывает о достопримечательностях.
Не знаю, правда, водит ли он их по музеям. Но Красную площадь, храм Христа Спасителя они точно посещали. Чем вам не меценат? Правда, он написал-то мне оттого, что потратил все свои сбережения на это дело. И попросил помочь: все выкладки расчетные приложил, фотографии.
Хорошие ребята! Он мне так понравился своей откровенностью, открытостью. И все ему было отправлено в тот же день. В каждом деле, как говаривал Лев Толстой, «душа надобна». А вот у этого батюшки деревенского с душой все в полном порядке.
– Кто помогает вашему театру?
– Мы федералы. Поэтому деньги получаем от государства. И получается такая формула: правительство по всем статьям помогает культуре вообще, а мы помогаем зрителю Малого театра. Как? Не дерем с народа семь шкур, а пытаемся сделать цену на билет приемлемой для зрителя.
Поэтому до гастролей отправляем театральную администрацию, и она выясняет платежеспособность того региона, куда мы едем. Так что в провинции у нас цены на билеты низкие. Хотя и в Москве при стоимости билета (это самые дорогие!) в полторы тысячи можно приобрести и за 100, и за 200 рублей.
– У вас, я знаю, работает так называемая акция семейного посещения.
– Учитывая то, что нам важно не отбить у людей охоту посещать театр вообще, мы это сделали. А программа такова: если семья идет в театр, папа с мамой покупают билеты, то дети от 8 до 14 лет идут на спектакль бесплатно. А в этом году мы немного подумали и сделали кое-что и для студентов. То есть, предъявив студенческий билет в кассу, любой студент любого города в течение всего года, купив один билет, второй получает бесплатно. Мы считаем, что следующему поколению мы, артисты Малого театра, должны помочь. Это в наших традициях.
– А еще Малый помогает инвалидам.
– Самое активное участие Малый театр принимает в жизнедеятельности фонда и фестиваля инвалидов, конкурса «Филантроп». Более того, уже лет десять я являюсь председателем попечительского совета этого фестиваля.
До знакомства с этими людьми я и представить не мог, сколько в них таланта! Видите картину на стене? Ее написал инвалид, когда-то он работал руководителем крупного предприятия. Но случилось несчастье: он потерял ноги. Должно быть, с горя стал заниматься искусством. Стал лауреатом Международного фонда филантропов.
А вот еще рядом, видите? Нет, чуть левее! Слепой человек писал эту картину пальцами. Ни одно лекарство мира не может вылечить от недуга, а культура, искусство может.
Вы видели, как танцуют на колясках? Я видел.
Покойный Игорь Моисеев сам приходил ко мне в театр (он был членом комиссии фестиваля). А знаете зачем? Чтобы одна пара (у нас проходил фестиваль танцевальных пар инвалидов-колясочников) получила приз. Он ткнул в меня пальцем и в качестве аргумента произнес единственную фразу: «Ты посмотри, какие у него выразительные руки!» Я рад, что членами комиссии фестиваля у нас работают Илья Глазунов, Людмила Рюмина, Иосиф Кобзон. Такие мастера! Думаю, такой комиссии позавидуют все.
– Но ведь для проведения подобных фестивалей нужны немалые средства.
– Поддержка есть. Хотя я очень переживаю, когда наши товарищи вынуждены идти с протянутой рукой в вышестоящие организации. Будто им надо на самолет. А им требуются деньги, чтобы привезти лауреатов фестиваля со всей России.
Вот у нас, положим, есть девушка. Она поет как Эдит Пиаф. Но искусство артиста – коллективное. И без партнеров, зрителей этого искусства просто быть не может. Я сам вырос в Чите. Но там был театр, Дом офицеров, художественная самодеятельность, в которой мы все занимались.
Проходили смотры, фестивали. И даже на самой дальней узловой станции обязательно была художественная самодеятельность, где читали стихи, ставили пьесы. А сейчас поглощены всякими масками, забывая, что таланты произрастают, как правило, в провинции.
– Что вас еще огорчает?
– Ненормальность в одном. В нашем городе много пожилых людей, пенсионеров. И молодых, здоровых, которые в транспорте вот так, запросто, могут сказать старшему поколению «ты». И вот так отвести их рукой, чтобы войти первым, занять более удобное место в транспорте. И в жизни.
Ко мне это не относится: я не позволяю никому говорить мне «ты» и отводить меня рукой. Пару раз попробовали, и этим людям потом стало очень плохо. Я сейчас говорю о других. Уходит то, что было традиционным в русском характере: уважение, доброта, прощение. Что делать? Читайте Библию, там все написано.
Всего-то десять заповедей: им следовать не так уж и трудно. И если не можете следовать шестой, оставьте ее. И выполните седьмую.
Досье «ВМ»
Народный артист СССР Юрий Мефодьевич Соломин родился в Чите.
Окончил Щепкинское училище.
Снимался в более 50 фильмах и сериалах. Среди них «Адъютант его превосходительства», «Хождение по мукам», «Блокада», «Обыкновенное чудо», «Летучая мышь», «ТАСС уполномочен заявить» и др.
В родном Малом театре Юрий Соломин сыграл в спектаклях «Ревизор», «Царь Федор Иоаннович», «Пучина», «Леший», «Дядя Ваня», «Сирано де Бержерак», «Живой труп», «Чайка», «Горе от ума» и др. Преподает в Театральном училище имени Щепкина.
С 1980 года работает как режиссер.
В 1988 году избран коллективом художественным руководителем Государственного академического Малого театра, а затем назначен на эту должность решением правительства России.
В 1990 году Ю. М. Соломин занимал пост министра культуры Российской Федерации.
Награжден орденами Дружбы народов, «За заслуги перед Отечеством» II, III и IV степени.
Автор: Ирина ДОЛГОПОЛОВА, Марина ГЛАДКОВА
«Вечерняя Москва», 28 августа 2009 года
Дата публикации: 27.08.2009
Художественный руководитель Малого театра — народный артист СССР Юрий Мефодьевич Соломин
Партнеры
Информационная поддержка
Оценка качества услуг учреждений культуры
