Новости

ВЛАДИМИР ИЛЬИНСКИЙ: «СТАЛИН СКАЗАЛ ОТЦУ: «А, ТОВАРИЩ БЫВАЛОВ! ВЫ БЮРОКРАТ. Я БЮРОКРАТ. МЫ ПОЙМЕМ ДРУГ ДРУГА»

110 лет назад родился советский актер, запомнившийся зрителям по ролям в картинах «Волга-Волга», «Карнавальная ночь» и «Гусарская баллада»

Игорь Ильинский — легенда советского кино и театра. Трижды актеру присуждалась Сталинская премия первой степени: в 1941 году — за исполнение роли Бывалова в фильме «Волга-Волга», в 1942-м — за роль Часнока в спектакле «В степях Украины» по пьесе Александра Корнейчука, а в 1951-м — за исполнение роли матроса Шибаева в постановке «Незабываемый 1919-й».

О том, каким человеком был отец, «ФАКТАМ» рассказал его сын — известный московский радиоведущий Владимир Ильинский.

— Владимир Игоревич, вы родились, когда вашему отцу исполнилось 50 лет. В своей книге «Сам о себе» он писал: «Лишь после пятидесяти лет я познал великое чувство отцовства. С грустью и с недоумением думаю: ведь могло случиться так, что я и не испытал бы этого великого чувства!»

— Отец во мне действительно души не чаял, — вспоминает Владимир Ильинский. — Я был домашним ребенком, в садик не ходил. Жили мы на подмосковной даче. Отец уделял мне практически все свое свободное время. Гулял со мной, водил на каток, поставил на лыжи, научил плавать.

— Одиннадцатого июля Игорю Ильинскому исполнилось бы 110 лет. Как он обычно отмечал дни рождения?

— Папа очень любил дом, сложно даже представить, чтобы он праздновал юбилей в ресторане среди двухсот гостей, как сейчас принято. Не вспомню ни одного случая, чтобы мы всей семьей ходили в ресторан. Мама прекрасно готовила, и отец обожал ее блюда. Она до сих пор, несмотря на свои 98 лет, готовит и еще полгода назад играла в Малом театре, даже ездила с труппой на гастроли. Фирменным ее тортом был «Бовари», названный в честь спектакля по пьесе Флобера. Безе, заварной крем с какао и орешками… Немного напоминает «Киевский».

А еще мама пекла пироги с капустой, делала изумительные пышные блины на дрожжах. А какие куличи у нее получались! Пекла их и в советское время. Пасха и Новый год были в нашей семье главными праздниками. Отец был верующим человеком. В 1952 году меня крестили. На первой книжке, которую он мне подарил, сделал надпись: «Володюшка, всегда прислушивайся к Богу, который живет в твоем сердце». Эта книжка у меня и сейчас стоит на полке.

— Читала, что Игорь Ильинский очень долго отказывался вступать в партию, каждый раз отвечая, что он верующий.

— Он вынужден был вступить, ведь на партсобраниях обсуждался и утверждался театральный репертуар. А непартийным артистам присутствовать на этих собраниях не разрешалось.

— Но в те времена заявить в открытую о своей вере было большим риском…

— Папа позволял себе совершенно невероятные вещи! Его действительно Бог спасал. Например, когда арестовали Мейерхольда, он с письмом, в котором писал, что, наверное, случилась какая-то ошибка, ходил в НКВД. Следователь испуганно говорил: «Бога ради, Игорь Владимирович, уходите! Я вас не видел, вы сюда не приходили. Не нужно хлопотать, это ничего не изменит». У отца дома всегда висел портрет Мейерхольда — его учителя.

А недавно в папиной библиотеке на даче я обнаружил книгу Сталина о ленинизме с дарственной надписью Мейерхольда. Великий режиссер подарил отцу книгу, написанную… своим будущим палачом.

— Игорь Ильинский был знаком со Сталиным?

— Они сталкивались несколько раз на правительственных приемах, концертах. Об одной такой встрече отец мне рассказывал. У него было плохо со зрением, а свет в зале оказался приглушенным. Увидел, что кто-то к нему идет. Когда понял, что Сталин, немножко растерялся, поздоровался. Сталин пристально посмотрел и шутя сказал: «А, товарищ Бывалов! Вы бюрократ. Я бюрократ. Мы поймем друг друга». Однажды Сталин сидел в боковой ложе на спектакле о революции, в котором отец играл матроса и произносил монолог в пяти шагах от ложи. Вдруг папа услышал сталинскую реплику: «Молодец!».

— С Хрущевым и Брежневым отец знаком не был, а вот письмо министру иностранных дел СССР Андрею Громыко как-то написал, — продолжает Владимир Игоревич. — В 1960-е только-только начали возить за границу туристические группы. Отец ездил на чемпионаты мира по хоккею в Финляндию, Австрию, Швейцарию, Швецию. А в 1966-м как болельщик планировал отправиться на чемпионат мира по футболу в Лондон. Хотел взять и меня. Мне было лет 13-14. Но в «Интуристе» ему отказали. Тогда отец написал письмо Громыко с просьбой либо разрешить, либо объяснить, почему невозможно. Громыко дал положительный ответ.

И я поехал с отцом в Лондон. Это была вторая моя загранпоездка. Первый раз родители брали меня в Финляндию. Помню, как в Финляндии немного общался на английском языке, ведь учился я в английской спецшколе. А в Англии почему-то тушевался. И просил отца подойти к полицейскому и спросить, как пройти на ту или иную улицу. Я ему говорил фразу, а он обращался с ней к блюстителю правопорядка.

Сам иностранными языками отец не владел, хотя к языкам склонность имел. Латынь, которую учил еще в дореволюционной гимназии, хорошо помнил и даже помогал мне по этому предмету, когда я был студентом.

— Еще в тридцатые годы Игорь Ильинский с театром имени Мейерхольда выезжал на гастроли в Германию и Францию…

— Он действительно много ездил. Однажды антрепренер рассчитался с отцом… автомобилем. По тем временам случай из ряда вон выходящий! Но как только отец приехал в Москву, начались проблемы. Оказалось, что автомобиль когда-то принадлежал какому-то резиденту разведки! Отца куда-то таскали, не давали покоя.

Подобных историй, кстати, было несколько. Как-то папа обратился в милицию с просьбой разрешить ему приобрести оружие. Мотивировал тем, что живет за городом, после спектаклей поздно ночью возвращается домой. Отказали. А через год приходит повестка из милиции. Он — в отделение. У входа плакат с надписью: «У тебя есть незарегистрированное оружие? Сдай!» Около года отца просили добровольно сдать оружие. Он объяснял, что не имеет. А потом как-то не выдержал и написал заявление с просьбой провести у него на квартире обыск. На этом история и закончилась…

— Вы отцовскую славу на себе ощущали?

— Когда мы ходили на футбольные матчи, к отцу за автографами выстраивались очереди — человек по 40. Хорошо запомнил, что почему-то часто к папе обращались «Игорь Ильич», а не Владимирович. Может, потому что Ильинский? Отец никогда не поправлял.
«Отцовские костюмы и рубашки до сих пор хранятся у мамы. Открою шкаф и чувствую его запах»

— Читала, что как режиссер Игорь Ильинский дебютировал на «Укрфильме». Часто бывал в Киеве?

— С театром он объездил практически весь Советский Союз. Обычно с гастролей привозил забавные истории. Например, в Батуми стал свидетелем того, как кто-то из отдыхающих обронил в море… зубной протез. Мужчина попросил отыскать потерю мальчишек, пообещав ныряльщикам по рублю. Через минут двадцать один паренек выныривает со вставными зубами в руках и кричит на весь пляж: «Ваши?». Как будто на дне лежало несколько подобных протезов (смеется).

Отец был замечательным рассказчиком. А в Киеве с родителями я побывал в 1960-х годах. Останавливались в гостинице «Москва». Город мне безумно понравился: цветущие каштаны, памятник Владимиру, Днепр…

В последнее время отец ездил с сольными концертами как чтец. К сожалению, не был реализован в кино и театре так, как хотел. Его приглашали исключительно на комические роли, от этого он очень страдал. К слову, на роль Кутузова в «Гусарской балладе» Эльдара Рязанова отца никак не хотели утвердить. Министр культуры СССР Екатерина Фурцева считала, что доверять комику роль национального героя недопустимо. Но когда фильм показали кому-то из членов Политбюро, тому безумно понравилось. В результате все решилось положительно…

— Трудно поверить, что лауреат трех Сталинских премий, Ленинской, Герой Соцтруда и народный артист СССР страдал от творческой нереализованности.

— К наградам у отца было своеобразное отношение. Как-то на правительственный костюм нужно было надеть звезду Героя. Он сказал маме: «Не знаю — я же не могу ради этого испортить костюм!». Мама аккуратно на лацкан пиджака пришила награду, которую он называл Гертруда. Многочисленных своих орденов никогда не надевал, считал, что носить их должны только фронтовики.

— Кстати, костюмы отец шил в Прибалтике?

— У него была нестандартная фигура, поэтому шил на заказ. Отцовские костюмы до сих пор висят в шкафу у мамы, на полочке лежат рубашки. Открою шкаф и чувствую запах отца. Кажется, что он рядом… К слову, обстановка в маминой квартире осталась та же — как и при папе.

— Но больше он ведь, как я поняла, любил дачу во Внуково, где, кстати, вашими соседями были Орлова и Александров, Громыко, Дунаевский, Утесов...

— В дачу папа вкладывал практически все деньги — то скважину бурили, то электрику проводили, то что-то ремонтировалось… А вот названных вами известных людей я никогда не видел. Иногда приходил к нам сын Громыко, любил понаблюдать за игрой в теннис, корт оборудовал мой отец. Часто папа играл со спортивным комментатором Николаем Озеровым.

— В кино ваш отец выполнял такие трюки, на которые не каждый бы каскадер решился…

— Это было. В фильме «Когда пробуждаются мертвые» он бежит по крышам вагонов, за ним гонятся контролеры. Поезд проходит под мостом, отец хватается за его основание и остается висеть. Рассказывал, что снимали этот эпизод без всякой страховки. Висеть над железнодорожными путями отцу пришлось несколько минут, пока поезд не подогнали опять.

А в фильме «Волга-Волга» он прыгал с верхней палубы теплохода. Вместо Орловой должна была прыгать ее дублерша, мастер спорта. Но она посмотрела вниз и… отказалась. А отец не побоялся. Кроме того, придумал фишку — перебирать в полете ногами, будто бежит. Фильм «Волга-Волга» был любимым фильмом Сталина. Думаю, именно поэтому никого из актеров, игравших в картине, не репрессировали.

— Правда, что в последние годы Игорь Владимирович практически не видел и при этом продолжал играть на сцене?

— В молодости отец переболел тифом. Болезнь дала осложнение на глаза. В последние три года он действительно практически ничего не видел. Просыпался и не мог понять, день на улице или ночь. Со сцены уходил на лампочку, которую специально для него зажигали за кулисами.

— От чего умер Игорь Ильинский?

— Как объяснили врачи, организм выработал свой ресурс. Умер 13 января 1987 года в возрасте 86 лет. По стечению обстоятельств по телевизору как раз шел фильм «Карнавальная ночь».

— Писали, что для того, чтобы поставить отцу памятник, вашей маме пришлось продать две старинные вазы…

— Да, это так. На книжке у отца осталось девять тысяч рублей — столько в то время стоили «Жигули». Но шарахнул кризис, и эти деньги обесценились, превратились фактически в 90 рублей.

— А при жизни он был обеспеченным человеком?

— Имел небольшую трехкомнатную квартиру, дачу, машины — сначала ЗИМ, потом «Волгу», «Жигули»…Ставка отца в театре была самая высокая. Она рублей на 70 превышала ставки других актеров, эти деньги тогда приравнивались еще к одной зарплате. Но ничего особого отцу не нужно было. Не гнался за импортом, на даче ходил в любимой фуфайке с протертыми, мамой заштопанными рукавами.

— Вспоминая отца, о чем вы думаете сегодня?

— Годы, когда он был жив, считаю самыми счастливыми в моей жизни. Иногда думаю о том, что половину пути, который мне осталось пройти, отдал бы за то, чтобы хотя бы на несколько дней вернуться в то время…

Ольга СМЕТАНСКАЯ, «ФАКТЫ» (Москва), 18.07.2011