Пьеса «самого русского драматурга» Александра Островского «Доходное место» оказалась настолько злободневной, что первая ее постановка в Малом театре в 1857 году была запрещена цензурой в день премьеры. В 1923 году в театральное пространство Москвы ворвался спектакль Всеволода Мейерхольда, в котором режиссер сделал название пьесы символом, лозунгом, навязчивой идеей, определяющей смысл жизни и все стремления главных героев.

В конце 1960-х столичные театралы мечтали попасть на легендарный спектакль Марка Захарова в Театре Сатиры с харизматичным Андреем Мироновым в роли Жадова. Постановку тоже запретили вскоре после премьеры. Причиной стала ярко выраженная социальная проблематика пьесы и слишком явная сатира в адрес чиновничества. Премьера в Малом не претендует на звание революционной, но в ней удачным образом сошлись традиции и современный подход к классической драматургии.

Кроме вечно актуальных проблем в новом спектакле есть все, что может привлечь сегодняшнего зрителя: мастерски исследованная психологическая природа характеров главных героев, блестящий афористичный слог, современно звучащий в «доме Островского», прекрасные актерские работы корифеев Малого и тех, кто только начинает свою карьеру в театре.

Сюжет пьесы простой и, в то же время интригующий. Молодой чиновник Жадов полон идей о переустройстве мира, он хочет жить «честно, но бедно». В этом стремлении его не поддерживают ни молоденькая жена, ни богатый дядя Вышневский, ни его помощники, при каждом удобном случае высмеивающие стремление молодого человека жить на одно жалование. Выдержит ли любовь подобные испытания? Что важнее - остаться верным собственным идеалам, или пойти насделкус совестью ради денег и «доходного места»?

В оформлении спектакля режиссер Андрей Цисарук и художник Дмитрий Разумов освободили героев от многочисленных деталей быта, лишив их поддержки той мещанской обстановки, которая является смыслом жизни обитателей купеческих домов. Лаконичные декорации вначале почти наглухо закрывают прямоугольными панелями пространство Малой сцены, затем, по мере сценического повествования, стена, отделяющая сцену от зала, постепенно разбирается, и публика оказывается рядом с артистами. Ритм почти трехчасового спектакля довольно напряженный, монологи, наполненные комическими элементами, перемежаются с драматическими моментами.

Спектакль начинается с утренней сцены в доме Вышневского, и исполнитель роли богатого и властного чиновника Александр Ермаков сразу же задает высокий тон спектаклю. Он не скрывает чувств к молодойжене (Мари Марк): «Я страстный человек: из любви к женщине я способен на все!». Под «всем» он подразумевает денежные средства, которые им были затрачены.

Образ главного героя, Василия Жадова, как правило, всегда интерпретировался, как положительный. Мечтательный юноша, романтик, полная противоположность остальным персонажам, часто изображался чуть ли не революционером, попирателем устоев и морали чиновничьего общества. Жадов в исполнении Михаила Марьянова скорее, неумен, негибок, эгоистичен в своих стремлениях, он не умеет, как сейчас модно говорить «выстраивать отношения» ни с женой, ни с тещей, ни с коллегами. И современному зрителю, начитавшемуся статей в журналах о психологии, оказывается интересен внутренний мир персонажа XIX века, к тому же артист «держит» зал на протяжении всего спектакля. В его многословии, пафосе, угловатой пластике и нелогичных поступках узнаются черты «лузера». Зачем, например, Жадов идет в трактир, зная, что там кутят ненавистные им чиновники во главе с Юсовым? К чему эти дерзкие и надменные речи, когда тот, кто их произносит, сидит в дырявых ботинках?

Симпатии зала почти сразу же оказываются на стороне тех, кто «умеет жить»: ловкого Юсова (прекрасная, тонкая актерская работа Сергея Тезова), сколотившего правдами и неправдами состояние; молодого подхалима Белогубова, очень убедительно и даже обаятельно сыгранного Максимом Филатовым, или бойкой вдовы Кукушкиной, мечтающей поскорее выдать своих дочерей замуж. Виртуозно пристраивающая дочерей вдова чиновника Кукушкина (Елена Харитонова) умеет обольщать нужных людей. На высоте все сцены с ее участием, а наиболее правдива та, в которой мамаша умело нападает на зятя, посмевшего, помимо всего прочего, намекнуть на ее возраст, «...порядочные люди не заставляют жен работать, для этого у них есть прислуга..!», - бросает она обвинения в лицо Жадову. Ее слова находят бурный отклик у женской половины зрительного зала.

Посмеявшись вдоволь над Кукушкиной, публика начинает внимательнее приглядываться к героям. Особенно к Жадову, который на глазах превращается из вольнодумца в истеричного неудачника, едва сводящего концы с концами. Под натиском молоденькой жены, мечтающей о нарядах, Жадов сдается. В конце пьесы он принимает решение просить у дядюшки доходного места, что, конечно, свидетельствует о его поражении. Широким жестом отчаяния он срывает задрапированное красное полотно с декорации и оказывается перед зеркалами, как будто с ужасом заглядывая в потаенные закоулки своей души.

В противовес душевным метаниям главного героя и страданиям его жены, мечтающей о нарядах и шляпках, блестящей эскападой выглядит появление юриста Досужева и его печальная пьяная исповедь: «Я ведь человек конченый!». Актер Дмитрий Марин в коротком эпизоде сыграл и разгул, и надрыв, и насмешку над самим собой. «Зачем нас учили?», - горестно произносит Досужев. Но он тоже нашел свой «доход». Честная работа не ценится, а чтобы прокормиться и взяток не брать, можно бумагу состряпать в купеческом вкусе. Манера Досужева пить водку, выливая остатки, словно окропляя пространство вокруг себя, вызывает смех в зрительном зале. Почти каждый участник спектакля становится перед выбором - доход или честь? В спектакле Цисарука эта дилемма показана в полном соответствии с бессмертной пьесой Островского.

Помимо бенефисно исполненной роли Кукушкиной, перед зрителем раскрывается целая галерея женских характеров, объединяющая не только разные возрастные, но, что важнее, психологически разные портреты: трогательная Полина в исполнении Дарьи Шевчук, ее бойкая сестра Юлия (Карина Саханенко), лукаво выманившая из Белогубова признание, гордая Анна Вышневская в исполнении Мари Марк, защищающая собственную честь перед оклеветавшим ее мужем-стариком.

Александр Ермаков создает свой образ в лучших традициях исполнительного искусства Малого театра. Вышневский так искренне верит в незыбленность и правильность своих убеждений, что финальное разочарование становится для него воистину трагичным. Е1о не только горечь запоздалого прозрения и раскаяния вызывает у него слезы бессилия и отчаяния. Жесткий и властный Вышневский обнаруживает свою уязвимость не только перед постигшей его финансовой катастрофой, но и перед глубоким и безраздельно завладевшим им чувством любви по отношению к жене, которую он купил у родственников, как дорогую вещь. Он являет собой воплощение абсолютного чиновника, для которого вся система взяточничества и низкопоклонства стала естественной формой существования. Впрочем, о чем можно говорить, если Император Николай II утверждал, что во всей России только он не берет взяток?

Артист рисует портрет своего героя широкими, крупными мазками. В начале спектакля, уверенный в своей правоте, он произносит в зал морализаторскую речь, обращенную к вольнодумцу-племяннику Жадову. «У нас общественного мнения нет, мой друг, и быть не может, в том смысле, в каком ты понимаешь. Вот тебе общественное мнение: не пойман - не вор.

Какое дело обществу, на какие доходы ты живешь, лишь бы ты жил прилично и вел себя, как следует порядочному человеку». В финале, узнав о своем крахе, Вышневский теряет былое величие и превращается в больного и усталого старика. Согнувшись, потеряв былую стать и величие, сломленный и растерянный, с невидящим взглядом, он следует мимо зрителей шаркающей походкой. Его не любит жена, отвергает свет, жить ему уже незачем.

«Доходное место» в постановке А. Цисарука стал одним из лучших спектаклей Малого театра за последнее время. В свете этого события можно не акцентировать отдельные просчеты постановки вроде некоторой суеты или длиннот прозаических сцен. Спектаклю, несомненно, предстоит долгая жизнь, это настоящий праздник для тех, кто идет в театр ради искусства, а не ради экспериментов.

Екатерина Амирханова, "Промышленный еженедельник" №23 2021

Лет 25-30 назад страна заново открывала Островского. В обиход возвращались забытые на 70 лет денежные, имущественные отношения. То, что для уха советского человека звучало до определенной степени абстракцией, стало вновь наполняться конкретным смыслом, как, скажем, встречающееся в пьесах классика слово «вексель»...

На вопрос: «Про что пьесы Островского?», - самым общим ответом будет - про деньги и любовь. Тогда, в 90-е годы прошлого века, зритель считывал, прежде всего, первое. Потом спектакли П.Н. Фоменко «Волки и овцы» и «Без вины виноватые» категорически расширили объем восприятия Островского, раскрыв и иронию, и мир страстей, которыми одержимы его герои. Фоменко создавал неповторимую завораживающую интонацию, внутри которой драмы девятнадцатого века становились нам чрезвычайно близкими.

Начало спектакля «Доходное место» на Малой сцене филиала Малого театра в постановке Андрея Цисарука возрождает в памяти именно фоменковскую интонацию. Художник Дмитрий Разумов выстраивает роскошную стену коридора с обтянутыми пурпурным «шелком» панелями в доме Вышневского, которая сужает пространство, оставляя игровой лишь авансцену. Молодые люди в белых сюртуках, которые смотрятся своеобразной служебной униформой, ожидают приема у «самого», лакей в таком же сюртуке следит за строгим порядком расположения стульев... Потом панели убирают, сценическое пространство расширяется, мы видим столовую в доме Вышневского - хозяина не только дома, но и самой жизни. При этом Александр Ермаков вовсе не окрашивает философию своего героя в негативные тона. Его сцена с красавицей женой - Анной Павловной не позволяет сомневаться, что Вышневский ее искренне любит. Да, он заваливает ее подарками, устраивая ей жизнь в золотой клетке, но по-другому не умеет. Ермаков даже вызывает сочувствие к своему Вышневскому: понимает, что рядом с молодой женой он стар, он готов удержать ее чем угодно. Мари Марк ведет роль Анны Павловны почти скупо, не допуская ни малейшего пафоса. Но речь вовсе не идет о модном нынче безэмоциональном существовании. Как раз сдерживание внешних проявлений эмоций создает значимый объем внутренней жизни персонажа.

Уж не знаю, вспоминал ли Константин Богомолов эту линию у Островского, когда приступал к съемкам «Содержанок», но зритель «Доходного места», живущий в современном культурном или околокультурном пространстве, непременно вспомнит названный сериал. Хотя в нем речь, скорее, шла о купленном сексе, а герой Александра Ермакова, конечно, хочет любви...

Любви хочет и главный герой спектакля Жадов. Собственно, сущность внутреннего конфликта героя Михаила Мартьянова составляют все те же любовь и деньги. Но это тема второго акта, а в первом мы видим молодого прекраснодушного интеллигента в очках, убежденного поначалу, что мир устроен в соответствии с идеалами, внушенными университетскими учителями. На наших глазах происходит крушение этих идеалов и подчинение «нуждам низкой жизни». Очки придают Жадову образ «ботаника», но, видимо, их нужно воспринимать метафорически как розовые. Во втором акте никаких очков уже не будет. Надо полагать, что Жадов теперь увидит мир без искажений. Но до поры до времени Жадов ослеплен собственными воззрениями на устройство общественной жизни и любовью к Полине.

О чем поставил «Доходное место» режиссер Андрей Цисарук? Как известно, «бывают странные сближенья». Премьера самой антикоррупционной пьесы Островского состоялась в сезон, когда тема коррупции в нашем обществе обрела особенную остроту, когда разделенность общества по этой «демаркационной» линии достигла весьма внушительных размеров. Конечно, протестуя против неправедной жизни взяточников, Жадов пытался лишь остаться самим собой, он сам хотел жить по правде - такой, как он ее понимает. И тем не менее, осенне-зимние общественные протесты не могут не создавать определенный контекст восприятия спектакля Малого театра. Уверен, что Андрей Цисарук не планировал никаких конкретных ассоциаций. Но ассоциации подбрасывает сама жизнь... Я бы сказал, что спектакль - о драме прозрения. Если c этой точки зрения посмотреть смену «фоменковской» акварели, которой начинался спектакль на «масляные» краски, которыми решены сцены в доме Фелисаты Герасимовны Кукушкиной, то станет ясно, что Жадов не замечает даже этой ярко-выпуклой реальности, в которой полутонам нет места. Причина - те же «розовые» очки.

Очки носит и Юсов, но они придают ему в сочетании с седой головой, усиками и бородкой неожиданную интеллигентность и мужскую импозантность. Такого чиновника, каким его играет Сергей Тезов, заставить играть на своей стороне непросто, но для Фелисаты Герасимовны эта задача по силам. Елена Харитонова в этой роли убедительна и, можно сказать, победительна. В сцене представления дочерей Юсову звучит мелодия будто из музыкальной шкатулки, а Юленька (Дарья Мингазетдинова, Карина Саханенко) и Полина (Дарья Шевчук) синхронно вращаются в приветственном танце, как заведенные куколки. Понятно, что все пружинки механизма «домашнего воспитания» под надежным контролем Фелисаты Герасимовны. В какой-то момент и Юсов попадает под ее обаяние и позволяет сделать себе массаж воротниковой зоны и головы...

Знаменитая сцена кутежа Юсова и компании в трактире рождает двойственное чувство. Да, гуляет чиновничья братия, Белогубов обмывает солидный куш-взятку, но при этом порывы Белогубова помочь Жадову кажутся человечными. Белогубов в исполнении Максима Филатова искренен и как-то парадоксально бескорыстен в желании поддержать Жадова. Белогубов к нему - со всей душой, и действительно, почему бы Жадову не откликнуться? Но нет, он грубо отказывает, честный Жадов кажется даже неблагодарным чистоплюем. Быть может, где-то в глубине души Жадов Михаила Мартьянова это чувствует, и, возможно, отсюда - его согласие выпить с заинтересовавшим его незнакомцем...

В некоторых пьесах Островского встречаются персонажи, которые, на первый взгляд, не очень-то и нужны для сюжета. Ну, вот как двигает действие появление в трактире Василия Дмитриевича Досужева? Отдадим должное классику - Островский создал блестящую эпизодическую роль. В ней, как принято говорить, купается артист Дмитрий Марин. Персонаж у Марина получился трагикомический. С самого начала в его глазах читаешь ту самую русскую тоску, от которой и тянет честного человека прильнуть к шкалику водки и забыться. Конечно, эту тоску смягчает юмор, с которым сделана роль Досужева. Но именно эта тоска роднит Досужева с Жадовым. Театр доказывает, что у Островского не бывает случайных персонажей. Встреча с Досужевым как бы показывает Жадову еще один путь: вот же человек, который не берет взяток, но поставил себя в деловых отношениях с клиентами так, что те платят ему много. Однако, в таком подходе для Жадова тоже есть обман, есть приспособление к порочным нравам, абсолютно для него неприемлемым.

Максимализм Жадова ставит на грань краха его брак. Его любовь к Полине плохо уживается с дидактизмом. Драма обретает высокий градус накала, так как Полина Дарьи Шевчук действительно Жадова любит и до слез страдает от непонимания идей, которыми он одержим. Она держит в руках книжки, которые явно велел прочесть Жадов, и глобус - символ школьного образования, но сил «работать на собой» у нее нет. Требование Жадова порвать с сестрой и матушкой она переживает как трагедию. В отчаянии Жадов-Мартьянов отрекается от своих идеалов, он готов просить у дядюшки доходное место. Он бросается в угол-тупик с зеркалами, свой монолог, по сути, произносит своим отражениям в зеркалах. Во внутреннем конфликте деньги одерживают победу как условие, при котором возможна любовь.

Эта же тема продолжается в отношениях Вышневского с женой. Уже переживший известие о том, что его отдают под суд, Вышневский получает письма, свидетельствующие о неверности жены... Талант Александра Ермакова раскрывается в полной мере: конечно, он становится адвокатом своего героя. Его персонаж может быть тысячу раз отрицательным, но Ермаков ведет сцену с такой внутренней мощью, что зритель сочувствует его герою. Собственно, и Анна Павловна Мари Марк не может не сочувствовать, поэтому после в высшей степени эмоциональной сцены взаимных упреков и исповеди Анны Павловны, режиссер показывает почти состоявшееся примирение супругов. Но приходит Жадов, и хотя он изменяет себе и просит доходного места, примирения между племянником и дядюшкой не происходит. Благодаря тому, что Вышневский практически лишен имущества и каких бы то ни было полномочий, Жадов получает шанс остаться самим собой. Но и Вышневский остается при своих убеждениях. Когда ему становится плохо, Анна Павловна, похоже, уже не сопереживает мужу: его ненависть к Жадову охлаждает проснувшееся сочувствие. А когда Юсов сообщает, что с Вышневским случился удар, Анна Павловна не может удержаться от нервного, зловеще звучащего смеха.

Пурпурные панели снова ставят на место. В своем уголке остаются держащиеся за руки Жадов и Полина.

Так в чем же драма прозрения Жадова? Думается, в том, что цена самым высоким идеалам, если они лишь декларативны, невелика, а вот идеалы выстраданные, требующие лишений, обремененные рисками - дорогого стоят. В пьесе Островского зло формально наказано, но победило ли добро, выживет ли добро - большой вопрос. Думаю, что и создатели спектакля осознают сегодняшнюю и одновременно вечную остроту этого вопроса.

Цекиновский Борис, "Страстной бульвар, 10", выпуск №10-240/2021

Малый театр в своём 265-м сезоне работает, как всегда, чётко и размеренно, регулярно выпуская премьеры, не провоцирующие нездорового ажиотажа, а вызывающие здоровое желание культурно провести вечер. Так два вечера я и провела в Малом театре.

Почему в афише Малого театра появилось «Доходное место» А.Н. Островского (спектакль идёт в малом зале филиала, сцены на Ордынке) – вопросов нет. Малый – «дом Островского», а пьеса эта, сочинённая в 1856 году, о честном молодом человеке, оказавшемся среди чиновников-взяточников, идёт на русской сцене, кажется, всегда. И остаётся, увы-увы, злободневной. Однако «Доходное место» поставил молодой режиссёр Андрей Цисарук, стало быть, можно ждать от постановки некоей модернизации? Не пришла ли пора и Малому театру бежать по нынешней столбовой дороге театрального успеха, перелицевать старую пьеску, да хотя бы раздеть догола пару персонажей? А то, что это они все в мундирах да сюртуках? Это же сатира, а сатира должна разоблачать...

Нет, пора ещё не пришла. «Доходное место» поставлено строго по тексту автора, в добротных костюмах и декорациях (главная установка – гостиная зажиточного дома, с обширным столом). Герой пьесы, трогательный вчерашний студент Жадов (Михаил Мартьянов) не в разбойничий притон попадает, хотя именно туда он и попадает, – он оказывается в солидном, приличном, дорогом мире благообразных господ. Те, кто поддерживает существующий порядок жизни, всегда исключительно солидны и благообразны, никогда по виду не определишь, что перед тобой взяточник и вор. Столпы общества – дядюшка Жадова Вышневский (Александр Ермаков), опытный чиновник Юсов (Сергей Тезов), мещанка Кукушкина (Елена Харитонова) – считают себя правильными порядочными людьми. Ведь основная задача порядочного человека – обеспечить свою семью. Это главное, а всё прочее – шелуха. Придумали тоже – взятки, не взятки, а благодарность за сделанное дело. Такая вот чинная циркуляция благодарности между понимающими друг друга господами, прочный и всем выгодный порядок жизни. Завёлся мальчишка, говорящий неприятные слова из книжек, которых здесь никто не читает, – не беда, укатают сивку крутые горки, тем более мальчишка вздумал жениться на глупенькой девочке Полине (Дарья Шевчук). А в мире дорого одетых и хорошо подстриженных господ принято жён своих холить и лелеять, то есть богато содержать. На взятки... то есть на благодарность.

Конечно, и тут случаются бунты – Анна, сложная, утончённая жена Вышневского (Мари Марк), не может смириться с положением содержанки, но кто ж поверит богатой жене, что она несчастна, справедливо указывает ей муж? Да и Полина, хоть мечтает о платьицах и шляпках, всё-таки любит своего доверчивого, простодушного мальчика Жадова. Но эти очажки чувствительности и человечности окружены стеной господствующего порядка, тем более страшного, что он страшным-то не выглядит, беззаконие и воровство отлично упакованы в приличия, замаскированы под здравый смысл и житейскую мудрость! Слуги, не менее солидные, чем их господа, будут прилежно накрывать стол для этого нескончаемого праздника жизни...

«Доходное место» поддаётся на всякие трактовки, даже предельно острые (помню, в одном спектакле Жадов гонялся за своим дядюшкой с топором!). Решение режиссёра Цисарука в этом случае спокойное, скорее драматическое, чем сатирическое, прослежены нюансы взаимоотношений героев, актёрский ансамбль налажен (отмечу ещё остроумную работу Дмитрия Марина в роли философа-забулдыги Досужева). А уж Островский свою работу сделал так, что его текст прицельно попадает в зрителя спустя 165 лет после создания пьесы.

«Большая тройка (Ялта-45)» Л. Свенссона, недавняя премьера Малого театра, тоже рассказывает о прошлом, но не столь удалённом, – это «художественная реконструкция» исторической встречи в Ялте Рузвельта, Черчилля и Сталина (в программке спектакля они названы по должностям: «Президент США», «Премьер-министр Великобритании» и «Председатель Совета народных комиссаров СССР»). Для Малого театра поступок неординарный – в его репертуаре более 30 спектаклей, чьё действие переносит нас в позапрошлый век и ещё далее, а тут всего-навсего прошлый век. Да ещё герои, о каждом из которых написаны сотни книг. Что касается «Председателя Совета народных комиссаров СССР», то вывести на сцену такого героя – это уже не поступок, а вызов.

Герои исторической встречи поочерёдно появляются из-под планшета на подъёмниках-лифтах, и в мрачно-строгом пространстве сцены (художник Андрей Шаров) их выход выглядит торжественно и даже величественно. Режиссёра спектакля Андрея Житинкина просто не узнать! Он вообще-то вольная птица и не прочь поозорничать, но два часа действия «Большой тройки» проходят при строгой режиссёрской дисциплине, никаких шалостей. Сталин, Рузвельт и Черчилль встретились, чтобы решить судьбы мира, – какие тут могут быть вольности. Автор пьесы оперирует известными фактами и документами, ничего особенного не присочиняет, и не зря герои названы по их должностям. Человеческое лицо в них едва проступает, слегка проглядывает – главное в них не личное, а государственное. Да и что в них личного. Рузвельт хотя бы болен, а Черчилль попивает, что касается Сталина, то это же вообще непроницаемый сфинкс. С ним пока ещё никто не справился, ни в литературе, ни в кино, ни в театре, нигде.

Соответственно, народные артисты РФ Валерий Афанасьев (Черчилль), Владимир Носик (Рузвельт) и Василий Бочкарёв (Сталин) присутствуют на сцене в образах государственных мужей, вооружённые своим актёрским опытом, обаянием и даром. Это прекрасные, замечательные артисты – но пространства для игры в данном случае очень мало. Пьеса художественной ценности не представляет. На сцене не драма характеров, а «художественная реконструкция», но что такое в театре «художественная реконструкция», я не вполне понимаю. Чем тут увлечься зрителю? Тем, что персонажи преодолевают свои маленькие слабости, чтобы предаться обсуждению вопросов мирового масштаба, – например, судьбу послевоенной Польши? Но я, к примеру, такой негосударственно мыслящий человек, что судьба честного мальчика среди воров в пьесе «Доходное место», написанной 165 лет назад, волнует меня куда больше, чем судьба послевоенной Польши. Впрочем, не скажу, что было неинтересно, – да нет, на свой лад интересно, чинно, строго, исторически достоверно (вроде бы), и постановочная культура Малого театра на высоте, и большая тройка народных артистов старается освоить «художественную реконструкцию»...

Понимаю, что проблема «нового» (нового репертуара, новых режиссёрских имён) стоит перед Малым театром довольно грозно. Конечно, можно жить запасом классики, один только Островский написал 49 пьес, и верность традициям непременно нужно сохранять, это важно, и на это есть огромный спрос. Однако традиции хорошо бы не только сохранять, но и развивать, кроме того, можно и нужно создавать новые традиции.

Не грех было бы Малому театру и поэкспериментировать – конечно, без голых тел на сцене, в своих рамках. Не получится, ничего страшного, у всякого театра есть право на ошибку.

Татьяна Москвина, "Аргументы недели", 19 мая 2021 года

Доходное место» классика русской драматургии Александра Николаевича Островского - это та пьеса, время над которой не властно. Ее сюжет стар как мир, современен при любом строе, а порой чертовски злободневен. История молодого человека, романтика, мечтающего изменить жизнь к лучшему, быть в ладу с самим собой, не испытывать угрызений совести, про¬сто быть честным и счастливым человеком, всегда находила отклик в сердцах зрителей всех поколений. И тех, кому это удалось, и тех, кто по воле обстоятельств или в силу характера отказался от идеалов юности ради покоя и благополучия... Спектакль Малого театра в постановке режиссера Андрея Цисарука именно об этом.

В первые минуты место действия защищено от глаз публики. Сцена закрыта мощными бордовыми панелями, точь-в-точь повторяющими декор стен малого зрительного зала театра. Постепенно по ходу сюжета панели разбираются участниками спектакля, образуя некое единое пространство, в котором зрители оказываются в непосредственной близости от героев «Доходного места».

В этом спектакле практически нет второстепенных героев. Каждый персонаж по-своему важен. И богатый дядюшка Жадова Вишневский в строгом и одновременно страстном исполнении мастера Малого театра Александра Ермакова. И его циничная, но глубоко несчастная красавица-жена Анна Павловна (Мари Марк). И их молодой упрямый племянник Жадов (Михаил Мартьянов), исповедующий великие идеалы братства, равенства, свободы и честного труда, но вынужденный пойти на попятную ради любви.

И юные бойкие глупышки Полина (Дарья Шевчук) и Юлинька (Карина Саханенко). И старательный, но живущий не своим умом Белогубов (Максим Филатов). И барыня Кукушкина (Елена Харитонова). Актриса создает образ лукавой, алчной, жесткой женщины, несмотря на это любящей своих дочерей. И старый чиновник Юсов (Сергей Тезов), в глубине души понимающий, что жизнь его прошла напрасно. Даже слуги и чиновники (Екатерина Казакова, Алексей Анохин, Сергей Видинеев, Дмитрий Кривошеев, Евгений Воронов) создают необходимую для спектакля атмосферу силы и власти денег, которые правили, правят и будут править миром. Что же делать людям, живущим тогда и сегодня? Каждый решает сам.

Жанна Филатова

Если вы ищете "классический театр", то сходите на малую сцену филиала Малого театра на Ордынке – там идет новый спектакль Андрея Цисарука по «Доходному месту» Александра Островского. Он показателен в серьезности отношения к материалу. Здесь, прежде всего, случился крепкий и точный разбор драматической ситуации, поддержанный отличной актерской игрой. Режиссер заранее делает главного героя Жадова (Михаил Мартьянов) уже проигравшим. Он знает, что в глазах публики реформаторские речи молодого идеалиста не вызовут в сегодняшнем зале сочувствия. Этим обеспечивается тихий, неплакатный, чисто семейный конфликт: почти гончаровская «Обыкновенная история». Мудрость и такт дяди Вышневского (мощный, темпераментный, крепко сбитый Александр Ермаков с большими руками, основательностью во всем корпусе) и книжное знание подростка, не желающего взрослеть и думать о перспективах хотя бы на завтра. Тут никто не наяривает и не прикусывает удила. Герои знают каждый свой кусок правды и не особо нападают друг на друга, так - наблюдают искоса. А зачем еще приходит в ресторан Жадов, когда знает, что там кутят ненавистные ему люди? Свои люди – сочтутся.

Но парадокс в том, что именно в такой негромкой, бесшумной режиссуре финальная сцена оказывается громом: суд совести, Божий суд может стать куда большей расплатой, чем криминальное разбирательство, которое, видимо, точно так же будет устроено, как коррупционные схемы чиновников. Измена жены Вышневского Анны (Мари Марк), ее разоблачение, в сущности, едва ли педофильски растлевающих способов принуждения к любви, покупка богачем эмоций жарит и жжет Вышневского больше, чем человечий суд. Нет любви в его мире, а какая-никакая любовь все же в семье Жадова приметна. Жадов выигрывает в мнении публики только в финале: молодость чует дух времени, а дядя и Юсов (Сергей Тезов) - уже нет. Молодость хотя бы попыталась что-то изменить, а старость самоуверенна в своем праве на насилие. И вдруг в этом классическом формате Малого театра звучат яростные гражданские правдоискательские интонации, чем особенно ценна русская литература XIX века. Жадов проиграл, но он хотя бы попытался. Еще в этом спектакле ужасно потешный Досужев – в исполнении Дмитрия Марина это такой оскотинившийся, с озверелым взглядом бывший либерал, которого запах денег сделал нечаянно хищником и бандитом. Сам не заметил товарищ, как стал пьяной свиньей.

Павел Руднев

Дорогие друзья!

В эти дни в Малом театре начались репетиции спектакля по пьесе А.Н.Островского «Доходное место». Премьера предыдущей постановки этой комедии состоялась 15 мая 1986 года (реж. Владимир Бейлис). Сегодня свою версию «Доходного места» готовит для зрителя режиссер Андрей Цисарук: «В нашем спектакле мы бы хотели поразмышлять о пути современного молодого человека в обществе, или, говоря современным языком, в огромном мегаполисе. Что важнее: его принципы или любовь? Где заканчивается человеческий эгоизм? Как быть, если твои убеждения – даже самые правильные - заставляют страдать ближнего? Можно ли устроиться с достатком и не потерять себя при этом? Подобные вопросы так или иначе встают перед всеми нами в определенный момент – так же, как и перед Жадовым - главным героем пьесы Островского «Доходное место». Каждый отвечает на них по-своему, но жизнь оказывается мудрее нас – она расставляет все по своим местам».

Онлайн-репетиции нового спектакля начались еще весной, фрагментами одной из них мы делились с вами. Сегодня вашему вниманию предлагаем сразу несколько фоторепортажей: Николая Антипова (репетирует весь состав спектакля), Евгения Люлюкина (репетируют Андрей Цисарук, Владислав Тирон (Жадов) и Максим Филатов (Белогубов)), а также несколько фотографий с приема макета новой постановки.

[GALLERY:545]

Дорогие друзья!

Пока карантин, мы, по завету Антона Павловича Чехова, осваиваем новые формы... на этот раз в рабочем процессе! И продолжаем готовить спектакли несмотря ни на что! "Доходное место" А.Н.Островского в ZOOM репетирует режиссер Андрей Цисарук. В онлайн-репетиции принимают участие Елена Харитонова, Дарья Шевчук, Карина Саханенко, Владислав Тирон, Максим Филатов, Мари Марк. Ассистент режиссера - Ася Ефимова. Посмотрим несколько фрагментов!

Год назад на Малой сцене состоялась премьера спектакля «Поздняя любовь» А.Н.Островского. Представление прошло уже более двадцати раз и пользуется успехом у зрителя. Предлагаем вашему вниманию интервью с постановщиком «Поздней любви» режиссёром Андреем Цисаруком, опубликованное в первом номере газеты «Малый театр».

Андрей, «Поздняя любовь» - это твой дипломный спектакль в ГИТИСе…

Да, когда пришло время и я задумался, в каком театре мне защищать диплом, сразу пришла мысль о Малом театре, об альма-матер. Мою идею поддержали мои однокурсницы Оля Абрамова и Лида Милюзина. Я пришел к Юрию Мефодьевичу Соломину поговорить о такой возможности. Юрий Мефодьевич отнесся благосклонно к ситуации и с теплом и юмором ко мне. Началась работа. Так получилось, что на все про все у нас было полтора месяца. Сразу скажу, что команда, которая работала со мной над спектаклем, мне очень помогала: и артисты, занятые в пьесе и не занятые в ней, и помощник режиссёра Наталья Демидова, которая создавала идеальный репетиционный процесс, – все. Я им очень благодарен.

Почему была выбрана именно «Поздняя любовь» А.Н.Островского?
Во-первых, в пьесе соблюдено единство места действия – это очень удобно для Малой сцены, на которой спектакль должен был выйти. Начинающему режиссеру на таком материале работать удобнее. Во-вторых, заманчиво и очень ответственно было поставить Островского в Доме Островского. Это серьезная и интересная драматургия, на которой хотелось еще и поучиться. В-третьих, с этой пьесой я был мало знаком, не видел ее на сцене и не успел воспринять никаких постановочных клише. В-четвертых, персонажи – люди, в которых нет ничего сверхъестественного, не герои. Они мне показались очень симпатичными в том числе своей простотой и обычностью, мне было интересно показать их.

Андрей, режиссёр – это человек, который призван актуализировать в спектакле те или иные смыслы, заложенные автором в его произведение. Что для тебя было наиболее важным в этом плане?
Меня очень привлекла тема родителей и детей, тема взросления. В наше время, когда дети подчас подолгу не могут оторваться от родителей, мне хотелось задать залу вопросы: когда нужно слушать родителей, а когда жить так, как тебе подсказывает твой собственный опыт, твои личные чувства и переживания? Где заканчивается эгоизм и начинается самостоятельное оправданное решение? Главная героиня ведь некоторым образом делает нечто неблаговидное в отношении отца, который к ней привязан и который, конечно, обижается на нее. Вечный вопрос, как быть?

Андрей Цисарук. Родился в 1986 году. В 2007 году закончил Высшее театральное училище имени М.С.Щепкина, актерский факультет, мастерская О.Н. и Ю.М.Соломиных. Работал актером в нескольких московских театрах (Школа драматического искусства, Театр DOC, Школа современной пьесы). Поступил в ГИТИС на режиссерский факультет (мастерская Иосифа Райхельгауза). Работал вторым режиссёром на спектакле театра Школа современной пьесы «Подслушанное, подсмотренное, незаписанное» Е.Гришковца и И.Райхельгауза, в Театре на Покровке. В 2016 году принят в Малый театр на должность режиссера.

Беседовал Максим Редин