«Листая старые подшивки»

ПОЗДНЕЕ ПРИЗНАНИЕ

Юрий КАЮРОВ отвечает на вопрос журнала «Театральная жизнь», «какое событие в своей творческой жизни на сцене Малого театра вы считаете главным и значительным?»

«Листая старые подшивки»

ПОЗДНЕЕ ПРИЗНАНИЕ

Юрий КАЮРОВ отвечает на вопрос журнала «Театральная жизнь», «какое событие в своей творческой жизни на сцене Малого театра вы считаете главным и значительным?»

Одно из самых впечатляющих событий моей тридцатилетней жизни в Малом театре связано с первой работой на его сцене. 1969 год. В Доме Островского, в пьесе Островского «Бешеные деньги» я назначен на роль Саввы Василькова. Ставит спектакль замечательный режиссер Леонид Викторович Варпаховский. Партнеры - Елена Шатрова, Владимир Кенигсон, Никита Подгорный и... Элина Быстрицкая - Лидия Чебоксарова. Как и Васильков, я приехал в Москву из провинции (после пятнадцати лет работы в Саратовском театре) и, как и он - Чебоксаровой, не мог не увлечься ее исполнительницей. До этого я видел красавицу Быстрицкую в кино. А тут... не просто партнерша по сцене, но реальная, живая, восхитительная женщина, в которую влюблен мой герой. Где театр? Где жизнь? Все перемешалось, переплелось: Быстрицкая - Васильков, Чебоксарова - я... Репетировалось, игралось очень легко и радостно. Ведь я в такой форме мог, признаюсь, высказать, выявить свои собственные чувства. Догадывалась ли тогда Элина Авраамовна о них или приняла особую пылкость и правдивость моего Василькова за удачную находку зерна образа, - до сих пор не знаю.
Помню, после премьеры ко мне подошла одна наша актриса и сказала: «Как вы ее любите!» Я не стал уточнять, кого она имела в виду.
Спектакль был большой удачей театра, артистов, режиссера. Об этом свидетельствую не только я, но и пресса тех лет. Если уж такой строгий критик, как Александр Аникст, хвалил нас, значит, было за что.
Для меня же он был дорог как дебют на сцене прославленного театра, как начало нового этапа творческой жизни и как значительное событие в истории моих неактерских чувств.
Играли мы спектакль долго. Прошел он раз триста. Кому еще так повезло: триста раз играть - прожить любовь своего героя?!

«Театральная жизнь», 1998, №7

ДУЭТ КОРОЛЕВ ПЕРЕД ПЛАХОЙ

Малый театр верен себе: прежде всего репертуарная политика его формируется обращением к классической драматургии. Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть на афишу...

ДУЭТ КОРОЛЕВ ПЕРЕД ПЛАХОЙ

«Мария Стюарт» на сцене Малого театра

Малый театр верен себе: прежде всего репертуарная политика его формируется обращением к классической драматургии. Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть на афишу: и непременный Островский, и классика других европейских стран с каждым сезоном пополняются все новыми и новыми спектаклями.

Сейчас вот премьера по трагедии Фридриха Шиллера — «Марии Стюарт». Сразу же надо заметить, что Шиллер — довольно частый гость в столичных (да и не только столичных) сценах. Интерес к нему так же велик, как и к самому сюжету одного из лучших его созданий: ведь этот сюжет до сих пор внове раскрывается и в творчестве других, современных нам драматургов, вспомним, например, родившуюся в России яркую вариацию на тему борьбы двух королев в XVI веке — английской Елизаветы и шотландской Марии — «Ваша сестра и пленница». Не стану сравнивать, какая из двух пьес интереснее, интересна и своеобразна каждая по-своему. Но Шиллер — это Шиллер. Он не стареет, и редко встретишь актрису, которая не мечтала бы сыграть одну из этих двух королев.

Режиссер-постановщик Виталий Иванов давно и преданно служит классической драматургии. Сценограф Валерий Левенталь — один из лучших театральных художников мира. Да и имя композитора Эдуарда Артемьева (он автор музыки ко всем фильмам Никиты Михалкова) вряд ли нуждается в особых представлениях: его мелодизм, его фантастическое владение синтезатором, тонкий драматизм характера персонажей, равно как и общий «климат» спектакля или фильма, хорошо известны.

И именно с музыкальной атмосферы спектакля надо и начинать разговор о премьере «Марии Стюарт».На фоне черного неба, в сценических «сукнах», удивительно органично сливаясь с прекрасно увиденным Левенталем мрачным образом королевства Елизаветы, сконцентрированного метафорически в образе дворца с башнями а-ля Тауэр, возникает величественная и одновременно тревожно-страшная музыка времени и образа плахи, которая ожидает молодую шотландскую королеву. И уже первое появление Марии Стюарт сразу привлекает к себе внимание и манерой разговора, и прекрасным нарядом: платье черного бархата с серебряным шитьем и белой мантильей, сбегающей с головы почти до самого подола. Мария (Ольга Молочная), мне кажется, очень точно «вписана» в спектакль и отвечает образу, предложенному Шиллером. Конечно, если обратиться к истории, то Мария Стюарт была не так чиста, как та, что у великого драматурга. Ее биография де-факто Шиллером будто бы и вовсе не замечена. Он (и следом за ним театр) говорят в первую очередь даже не о чудовищно страшной борьбе двух королев, но — все начинается у Елизаветы (Людмила Титова) все-таки с зависти английской королевы к красоте и любовным победам Марии. Собственно, эта зависть изначально и привела к трагическому концу и плахе, на фоне которой разворачивается королевская дуэль, дуэль двух королев. К сожалению, сильный пол в спектакле не очень ярок. Отмечу только двоих мужчин: порядочного, сохранившего достоинство и сердце Джорджа Тальбота, советника Елизаветы (очень интересная работа Юрия Каюрова) и героя-любовника, порывистого и страстного Василия Зотова (Мортимер, племянник главного тюремщика Марии). Остальные участники трагедии — я имею в виду снова сильный пол — как-то невыразительны. Так и хочется сказать словами Лермонтова — «смешались в кучу кони, люди...» Ну, коней на сцене нет, а люди-таки, увы, «смешались»...

Сохранен ли в спектакле дух драматургии романтика Шиллера? Мне кажется, да, хотя можно было бы кому-то и не принять то решение образов двух королев, которое предлагает театр. Мария — кроткая, словно сошедшая с полотна Констебля, нежная и, быть может, слишком стерильно «пропущенная» через колесо истории. Но в ее хрупкости чувствуется сила, убежденность в своей правоте, хотя тема трона, наверное, могла бы быть более громкой. Но так задумано постановщиком: хочешь — принимай, хочешь — не принимай... Я принимаю. Как и характер Елизаветы, в котором тоже прежде всего «читаешь» женщину (во многом обделенную красотой и любовью), а только потом власть, которая может распоряжаться жизнью и крепко держать собственный престол... Факт из истории: после смерти Елизаветы в 1603 году английский, шотландский и ирландский престолы согласно завещанию королевы-девственницы были объединены, и более сорока лет правил объединенным королевством Карл I, сын Марии Стюарт.

Да, в спектакле борются прежде всего женщины, а потом уже королевы. Думаю, тему борьбы за трон можно было бы сделать более открытой и жесткой. Знаю, что некоторые критики категорически не принимают такое «феминистское» решение ожесточенной (на самом деле в истории!) дуэли двух королев. Но ведь истинная ожесточенность читается и в их кажущейся сдержанности, во внутреннем нерве. А порой О. Молочная играет свою героиню на своеобразном, но все же оголенном нерве (сцена в саду, например). ...Спектакль довольно длинный, но в нем не чувствуется длиннот. Ни минуты не приходилось скучать ни мне, ни другим зрителям, устроившим после окончания премьеры едва ли не овацию. Равнодушных в зале не оказалось. И в этом отсутствии равнодушия слилось все, что удалось театру в красочном, увлекательном и спорном спектакле: необычное прочтение характеров героинь, удивительная музыка времени, и мрачный замок-крепость, и достоинство Марии Стюарт, гордо и кротко несущей свой крест.

Наталья ЛАГИНА
«Слово», 10.03.2006

«Листая старые подшивки»

ЮРИЙ КАЮРОВ: СЫГРАТЬ ЛЕНИНА ДРУГИМ Я БЫ НЕ СОГЛАСИЛСЯ

Актерскому пути Юрия Каюрова неизменно сопутствует зрительская любовь. И это большое счастье для артиста. Каюров много снимался, сыграл десятки ролей в театре и какие только пути-дороги не прошел со своими героями...

«Листая старые подшивки»

ЮРИЙ КАЮРОВ: СЫГРАТЬ ЛЕНИНА ДРУГИМ Я БЫ НЕ СОГЛАСИЛСЯ

Актерскому пути Юрия Каюрова неизменно сопутствует зрительская любовь. И это большое счастье для артиста. Каюров много снимался, сыграл десятки ролей в театре и какие только пути-дороги не прошел со своими героями. Были они у артиста всегда жизненно достоверными, выписанными многообразием красок. Так много умеет сказать Каюров, что никогда его роли не уходят из памяти. В кино за ним укоренилась слава лучшего исполнителя роли Ленина, которого играл и в театре. На сцене он создал такие замечательные образы, как: Васильков («Бешеные деньги»), Яков Маякин («Фома Гордеев»), Антипa Зыков («Зыковы»), Сафонов («Русские люди»), Васильев («Выбор») и другие.

- ЮРИЙ ИВАНОВИЧ, а как вы пришли в театр?

- Служил на «Авроре», а рядом с местом, где стоял корабль, был Дворец культуры там работала театральная студия, которой руководили замечательный артист Василий Меркурьев и его жена Ирина Мейерхольд. Стал у них заниматься, и меня отпускали. Когда увольнения не давали, убегал, но мне прощали. Закончил службу и поступил в Ленинградский театральный институт. Там моими педагогами были известная актриса Александрийского театра Елизавета Ивановна Тиме и Николай Евгеньевич Серебряков.

- Считаете себя воспитанником петербургской актерской школы?

- Да. Еще студентом играл в Александринке и БДТ в массовке, зарабатывая таким образом себе на хлеб. Там шли такие спектакли, как «Суворов» и «Адмирал Нахимов», и я бегал в них солдатиком или матросом. Николай Черкасов и Николай Симонов были тогда нашими кумирами. «Идите, смотрите, говорила нам, своим ученикам, Елизавета Ивановна.
Сегодня Симонов Протасова играет». Она и сама была занята в «Живом трупе». И мы прорывались в театр, помногу раз смотрели одни и те же спектакли, учась у великих мастеров.

- А Андреевский флаг на вашем пиджаке воспоминание о службе на флоте?

- Андреевский флаг это мой флаг, он с моей «Авроры». На «Авроре» я служил в конце сороковых годов. С тех пор все связанное с морской символикой дорого мне как ничто другое. «Аврора» изображена и на ордене Октябрьской Революции, который у меня есть, и я всегда с гордостью думаю об этом. Служа на корабле, в море я, как ни странно, никогда не выходил ведь «Аврора» стояла на вечной стоянке, но морская душа всегда живет во мне, а море зовет и манит к себе.

- Но как случилось, что, окончив учебу, вы изменили Балтике показались на Волге?

- В Ленинграде у меня ни родственников, ни знакомых не было, и потому негде было осесть. Меня распределили в Саратов, в Театр имени Карла Маркса. Там я сразу попал на хорошие роли и проработал пятнадцать лет. Это были самые счастливые годы в моей жизни. Был я молод и полон надежд, и все, казалось тогда, получалось. И все это на фоне чудесной русской природы и красавицы Волги, которую я полюбил как всякий русский.

- А откуда вы родом?

- Я вологодский, родился в северном городе Белозерске. Да и фамилия у меня самая северная, от слова «каюр». А каюр это погонщик запряженных в нары собак или оленей.

- Благополучный артист саратовской сцены, вы оказались в Москве, в одном из лучших столичных театров. Как это произошло?

- Я уже снялся в роли Ленина в фильмах «В начале века» и «Сквозь ледяную мглу». А в Малом театре тогда шел спектакль «Джон Рид». Исполнитель роли Ленина Игорь Владимирович Ильинский выбыл на время из театра, и нужен был артист, который бы заменил его. А тут Виталий Дмитриевич Доронин увидел меня в одном из фильмов по телевидению и говорит: «Вот же он, Ленин. Давайте его сюда». Так благодаря этому прекрасному артисту и человеку изменилась моя актерская судьба. Приехав в Москву, сыграл Ленина, а вскоре получил роль в новом спектакле. Леонид Варпаховский ставил «Бешеные деньги» Островского и дал мне роль Василькова. Мне пришлось играть с такими мастерами, как Шатрова, Подгорный, Кенигсон... Спектакль был хорошо принят и высоко оценен. Сыграли мы его более трехсот раз. Возили по всей стране и за рубеж. И всюду успех. Сейчас, в октябре, исполнилось как раз тридцать лет со дня премьеры этой постановки.

- Малому театру 175 лет. Что позволяет старейшей русской сцене сохранять свое величие и не утрачивать славу, несмотря на временные неудачи?

- Все потому, что людям свойственно тянуться к красивому и благородному, доброму и вечному. А Малый театр всегда являлся выразителем именно этих идеалов и умел сказать людям много важного. К тому же в Малом театре всегда ценили актера его умение быть на сцене правдивым и в то же время оставаться художником. Постоянные споры о том, кто важней в театре: актер или режиссер, в Малом всегда носили отвлеченный характер. Настоящий актер обязан быть для себя режиссером. И тогда постановщик спектакля поможет ему и приведет к верному результату.

- Недавно вы сыграли совсем небольшую роль в спектакле «Воскресение» Л. Толстого и сделали это так, что они одна рецензия не обошла вниманием ваше участие в постановке. Не зазорно ли было вам, артисту-мастеру, играть в эпизоде?

- Помните, как повел себя Аркашка в «Лесе» Островского, когда получил предложение Несчастливцева сыграть роль лакея? Он стал отказываться и сказал, что горд и не может унизиться до этого. А Несчастливцев ему: «Да ведь сам Мартынов играл лакеев, а ты стесняешься!» И действительно, дело не в том, какую играешь роль, а в том, как ты это делаешь. Мастера старшего поколения всегда с одинаковой ответственностью подходили к исполнению любой роли: и главной, и эпизодической. Скажу прямо, мне было интересно работать над этой маленькой ролью, которую я готовил с режиссером Эдуардом Марцевичем. Мне казалось, что она чрезвычайно важна по своей смысловой социальной нагрузке и надеюсь, что мне удалось в ней это выразить.

- Если бы вам сегодня предложили вдруг сыграть роль Ленина в новой исторической редакции, взялись бы за нее?

- Нет, отказался бы. Играя Ленина тогда, я вживался в образ согласно тем представлениям о нем, которые впитал с молоком матери, в которые свято верил, считая своего героя лучшим из людей. Сегодня мне было бы трудно представить его другим.

- Все ваше время поглощает театр. А чем вы занимаетесь в свободное время?
Я много читаю, а с некоторых пор появилось увлечение: приобретаю компакт-диски и слушаю музыкальную классику. Слушаю Шаляпина и получаю наслаждение от этого гения всех времен.

Беседу вел Александр ШЕВЛЯКОВ.
«Подмосковные известия», 04.11.1999

«НЕ ПРОСТЕЦКИЙ И НЕ ПРОСТОВАТЫЙ, А ИМЕННО ПРОСТОЙ»

ГАЗЕТА обратилась к ведущим актерам Малого театра Валерию Бабятинскому и Юрию Каюрову с просьбой поделиться своими воспоминаниями о Евгении Валериановиче Самойлове...

«НЕ ПРОСТЕЦКИЙ И НЕ ПРОСТОВАТЫЙ, А ИМЕННО ПРОСТОЙ»

Скорбное известие о смерти Евгения Самойлова пришло в пятницу. Ему было 93 года. Блистательный русский актер, сыгравший Чацкого у Мейерхольда, Гамлета у Охлопкова, снискавший зрительскую любовь своими прекрасными киноролями, в том числе в фильме Довженко «Щорс», он последние 40 лет своей жизни состоял в труппе Малого театра. ГАЗЕТА обратилась к ведущим актерам Малого театра Валерию Бабятинскому и Юрию Каюрову с просьбой поделиться своими воспоминаниями о Евгении Валериановиче Самойлове.

Валерий Бабятинский, народный артист России:

Я любил Самойлова как актера с детских лет, зная его по киноролям. А познакомился только тогда, когда он уже пришел к нам в театр. Вместе с ним в начале 70-х мы участвовали в спектакле «Криминальное танго»: я играл главную роль, молодого мальчишку, а он — моего отца, советского журналиста. Эта эстонская пьеса была запрещена в СССР, и мы добились постановки через тогдашнего министра внутренних дел Щелокова. От его ухода сегодня очень грустно по нескольким причинам. Во-первых, грустно, что ушел из жизни еще один представитель того поколения актеров, которые действительно составляли цвет и гордость советской и российской культуры. А еще грустно потому, что Самойлов был человеком глубоко порядочным. Более 30 лет мы вместе были в театре, и на протяжении этого времени я ни разу не мог заподозрить, что Самойлов участвует в театральных интригах или в каких-то других неблаговидных вещах. Ни в каких коалициях он не участвовал и всегда держался особняком. Он, если можно так выразиться, олицетворял человеческую совесть в театре. Кроме того, он был очень простым и доступным. Не простецкий и не простоватый, а именно простой. До последних дней он оставался человеком очень опрятным — и в физическом смысле, и в духовном. На него всегда было приятно смотреть, он всегда был подтянут и свеж. И никогда в его глазах не светилась алчность — ни к ролям, ни к деньгам, ни к наградам. Помню, в начале 90-х, когда в театре было очень тяжело с зарплатами, нас посетил тогдашний премьер Черномырдин. Евгений Валерианович был приглашен в ложу, и они вместе с Соломиным сидели и беседовали с премьер-министром. Черномырдин был не очень сведущ в наших проблемах, и когда зашел разговор о театре, Соломин, указывая на Самойлова, спросил: «А вы знаете, сколько получает народный артист СССР и лауреат Государственной премии?» Когда он назвал сумму, то Черномырдин, как рассказывают, сделался совершенно красным. Не скажу, правда, что после этого случая что-то сильно исправилось по части зарплат. Но Евгений Валерианович очень достойно принимал такое положение вещей и никуда не бегал с просьбами о прибавках или о президентской пенсии. Он был очень горд и никогда не ходил с протянутой рукой. Без него в театре станет еще тоскливее.

Юрий Каюров, народный артист России:

Мы с ним поступили в труппу Малого театра почти одновременно, это было в 1967 году. Тогда это была великая труппа, но он занимал свою особую нишу даже в таком коллективе. Он пришел из Театра Маяковского, где я его в свое время видел в роли Гамлета в спектакле Охлопкова. В последние годы я был его дублером в роли князя Тугоуховского в «Горе от ума» и в роли Карпа в спектакле Соломина «Лес». Евгений Валерианович — это чудо-человек. Кто не знал Самойлова? Вся страна любила его за талант, за его знаменитую белозубую улыбку, за бескорыстность. «Щорс», «В шесть часов вечера после войны» — эти фильмы пользовались громадной популярностью во многом благодаря Самойлову. Но он был не просто прекрасным актером, но и человеком чудесным — спокойным, тихим, интеллигентным. Такие люди рождаются очень редко на нашей планете, и когда мы их видим, то благодарим судьбу за то, что подарила нам встречу с крупной человеческой личностью.

ГАЗЕТА, 20.02.2006

СТЫЛАЯ КРОВЬ

В Малом расправились с английской королевой

Есть спектакли, про которые почти все знаешь заранее. Как будет оформлена сцена, в каких моментах заиграет музыка, с какой интонацией артисты станут произносить текст. Малый театр испокон веков был нацелен на «сохранение традиций»...

СТЫЛАЯ КРОВЬ

В Малом расправились с английской королевой

Есть спектакли, про которые почти все знаешь заранее. Как будет оформлена сцена, в каких моментах заиграет музыка, с какой интонацией артисты станут произносить текст.
Малый театр испокон веков был нацелен на «сохранение традиций». Однако нынешний коллектив театра явно с трудом представляет, что же такое эти самые традиции есть. А потому здесь ставят и играют по принципу «как получится». Видимо, это понимает и публика. Иначе как объяснить полупустой зал на премьерном спектакле «Мария Стюарт»? По доброй воле на это зрелище вряд ли пойдешь. Оно не то чтобы плохо – оно банально и скучно. Два с половиной часа сменяют друг друга живые картины. Художник Валерий Левенталь, мастер глобальных сценических конструкций, не особенно перетрудился: сочинил несколько ширм «каменного» и «деревянного» цвета, подвижную галерею и маленький домашний эшафотик.

Не очень озаботил себя и постановщик Виталий Иванов: так, придумал парочку мизансцен, повторяющихся на протяжении всего действия.

Как всегда в Малом великолепны исторические костюмы – тут и бархат, и блестящие камушки, и золотое шитье. Конечно, приятно походить в таких нарядах. Поскольку мотива «сыграть в знаменитой трагедии Шиллера» здесь не чувствуется.
Собственно, трагедии-то никакой и нет. Есть дамские разборки на фоне невразумительного уголовного дела. Зритель, не знающий наизусть шиллеровское сочинение, в череде разговоров вряд ли уловит, за что посадили в тюрьму и казнили несчастную Марию Стюарт.

Однако для полноценного детектива спектакль откровенно вял. Актеры работают вполсилы, не вполне понимая, что они здесь делают. Ни про одного из героев ничего не понятно. Худо-бедно выделяются двое. Это патриарх Юрий Каюров в роли советника королевы графа Шрусбери – единственного, у кого в этой компании обнаружилась душа, и главный секс-символ Малого Василий Зотов – пылкий Мортимер, невзначай похитивший сердца обеих королев.

Кстати, о королевах. С ними как раз проблема. На роли двух соперниц выбраны очень красивые и, как казалось до этого времени, интересные актрисы.

За плечами рыжеволосой дивы Людмилы Титовой, сыгравшей Елизавету, такие дамы, как печальная Юлия Тугина из «Последней жертвы» и страстная Сара из «Иванова». Однако Елизавета у Титовой напрочь лишена предполагаемого величия. Истерично улыбающаяся кокотка с хриплым надсаженным голосом, она больше напоминает распорядительницу в кабаре, нежели коронованную особу. Конечно, такая трактовка могла бы впечатлить, но только не в Малом. Единственное, что отлично удается актрисе – немногие любовные сцены, ибо чувственности ей не занимать. Но ключевые по смыслу эпизоды – свидание с Марией и подписание смертного приговора – безнадежно провалены. В чем, несомненно, вина и режиссера.

А из молодой актрисы Ольги Молочной – Марии – явно готовят «новую трагическую актрису». И ей явно нравится таковой себя ощущать. Напускной трагизм бросался в глаза и в ее предыдущей работе нынешнего сезона – Анжелике в «Мнимом больном». Очи долу, скорбное лицо, голос едва слышен – прямо-таки носительница вселенской печали. Но подобные манеры никак не характеризуют королеву Шотландскую. В этой Марии совсем нет жизни – она бледный призрак, в чьих жилах давно застыла кровь. Положенное по сюжету кипение страстей вокруг такой героини становится лишенным логики. Да и в пафосном финале ее совершенно не жаль. Как говорится, умерла так умерла.

Для чего возникают такие спектакли? А, собственно, почему бы и нет? Надо же пополнять репертуар. И поскольку иная манера игры и режиссуры в Малом не приветствуется, исходный материал большого значения не имеет.

Алиса Никольская
«Вечерняя Москва», 14.02.2006

НЕСЧАСТЕН ТОТ, КТО БОРЕТСЯ ЗА ВЛАСТЬ

Как всякое великое произведение, «Марию Стюарт» можно трактовать по-разному. Можно играть ее как психологическую драму. Можно увидеть в ней страшную историю о том, как приносятся человеческие жертвы беспощадному молоху государства...

НЕСЧАСТЕН ТОТ, КТО БОРЕТСЯ ЗА ВЛАСТЬ

В Малом театре состоялась премьера трагедии Шиллера «Мария Стюарт».

Писатели, поэты, драматурги много раз обращались к образу несчастной шотландской королевы Марии Стюарт, сложившей голову на плахе, и к образу казнившей ее королевы английской Елизаветы.

Пожалуй, самый глубокий след в мировой культуре оставила пьеса, написанная Фридрихом Шиллером, который весьма вольно обращался с историческим материалом, но создал драму о столкновении двух сильных женских характеров.

Малый театр обращался к «Марии Стюарт» несколько раз, но самой известной стала постановка, где главную роль исполнила великая Мария Ермолова. Хрестоматийная фотография: черное платье, четки, горделиво поднятая голова, скорбный взгляд. Но продолжая перебирать старые фотографии, видишь и Марию — Пашенную, и Елизавету — Яблочкину, и Лейстера — Садовского.

Можно представить, какой груз ответственности лежит на современных исполнителях! Быть может, чтобы уменьшить это бремя, нынешнюю «Марию Стюарт» играют на сцене филиала — потому что на той легендарной сцене, по которой ходила Ермолова, было бы и вовсе страшно.

Впрочем, режиссер-постановщик Виталий Иванов, кажется, и не стремился отходить от канонов, существовавших ранее. Мизансцены статичны, речи высокопарны. Что ж, романтизм он и есть романтизм, а Шиллер — замечательный автор, которого в былые времена и вовсе без режиссера играли.

Огорчает только, что замечательный художник-сценограф Валерий Левенталь создал декорации и костюмы удивительно красивые сами по себе, но никак не работающие на концепцию спектакля. Просто красота ради красоты — а ведь хочется, чтобы костюм помогал актеру создавать своего героя...

Что касается актеров Малого театра, то они как всегда на высоте. Конечно, в первую очередь хочется отметить старшее поколение. Виктор Борцов (Паулет) не только необычайно органичен и достоверен, но и играет то, что, кажется, пропускали многие исполнители этой роли: искреннюю любовь к племяннику, Мортимеру. Кажется, в этом юноше он видит себя, свою молодость, и потому ему невыносима мысль о том, что племянник может замарать совесть. Как всегда необычайно точно и тонко доносит до зрителя каждое слово, каждую интонацию Юрий Каюров (Шрусбери). Только возникает вопрос: не слишком ли благостным получился у него государственный деятель? А вот глядя на работу Валерия Бабятинского (Берли), испытываешь некоторое чувство сожаления: этот прекрасный артист способен на большее.

Но, конечно же, история, рассказанная в пьесе, — это прежде всего история двух женщин. Малый театр пошел на большой риск, поручив роль Марии недавней выпускнице Щепкинского училища Ольге Молочной. Впрочем, риск оказался оправданным. Ольга играет свойственные юности дерзость и максимализм, способность пожертвовать жизнью ради одной минуты... Парадокс: Мария — пленница, узница и вместе с тем она самый свободный человек в пьесе. Может быть, молодой актрисе режиссер поверил все же не до конца, потому что роль Марии очень сильно помарали: выбросили важнейший разговор с кормилицей и даже предсмертную исповедь. Вместе с тем остается впечатление, что Ольга достойно справилась бы и с этими сложнейшими сценами.

Таким образом, сокращенную пьесу очень хочется назвать не «Мария Стюарт», а «Елизавета Тюдор». Тем более что игра Людмилы Титовой в роли английской королевы властно приковывает к себе внимание. Она иногда кажется резковатой и современной, но, может быть, это и не является недостатком.

Удивительно другое: Елизавету часто представляют человеком, у которого всеми чувствами правит холодный расчет. Титова позволяет нам увидеть в Елизавете такую же слабую, страстную, грешную женщину, как и Мария. Просто ей «несчастье было строгой школой», и она поняла, что миру нельзя показывать своего истинного лица. Она постоянно носит маску — быть может, иногда снимает ее наедине с возлюбленным — он-то как раз и не в состоянии этого оценить.

При этом конфликт Марии и Елизаветы получается противостоянием не страсти и долга, а искренности и притворства. А сочувствие наше, как ни удивительно, распределяется между обеими королевами: бедняжка Елизавета, как ей трудно — всегда в маске, в духовном панцире, в доспехах. А Мария еще молодая и глупая, она не понимает, вон и пяти минут притворства не вынесла... Потому и проиграла. А Елизавета что ли победила? Да нет. Боролись за мужчину — а он не достался ни одной. Боролись за власть — а много ли в ней радости?.. То-то.

Как всякое великое произведение, «Марию Стюарт» можно трактовать по-разному. Можно играть ее, как психологическую драму. Можно увидеть в ней страшную историю о том, как приносятся человеческие жертвы беспощадному молоху государства. Она может натолкнуть на мысли о непобедимой силе человеческого духа, о том, что есть суд истории и собственной совести. Посмотрев премьеру в Малом театре, невольно вспоминаешь фразу писателя Милана Кундеры: «Это огромное счастье, что до сих пор войны затевали только мужчины. Если бы их вели женщины, в своей жестокости они были бы до того последовательны, что нынче на земном шаре не осталось бы ни одного человека».

ТАТЬЯНА СЕМАШКО
«Парламентская газета», 10.02.2006

«Листая старые подшивки»

ЮРИЙ КАЮРОВ: КОГДА Я ИГРАЛ ЛЕНИНА В МОНГОЛИИ, МНЕ ДАЛИ ТА-АКУЮ КУЧУ ТУГРИКОВ!

Актер, сыгравший Ильича в 18 фильмах, никогда не был на приемах у вождей Юрий Каюров сыграл роль Ленина в 18 фильмах — это больше, чем Лавров, Ульянов и Сухоруков, вместе взятые...

«Листая старые подшивки»

ЮРИЙ КАЮРОВ: КОГДА Я ИГРАЛ ЛЕНИНА В МОНГОЛИИ, МНЕ ДАЛИ ТА-АКУЮ КУЧУ ТУГРИКОВ!

Актер, сыгравший Ильича в 18 фильмах, никогда не был на приемах у вождей Юрий Каюров сыграл роль Ленина в 18 фильмах — это больше, чем Лавров, Ульянов и Сухоруков, вместе взятые. А впервые снялся в роли вождя в фильме «Вначале века» 40 лет назад. Накануне 77-й годовщины смерти Владимира Ильича мы встретились с народным артистом в его квартире в Брюсовом переулке.

- Боже мой! Юрий Иванович! У вас никак и в жизни характерный прищур. От своего героя переняли?

- Какой прищур? А-а! Да это северный... Я же вологодский. Прямо уж — от героя перенял! Вон, видите, на фотографии — и у сына такой разрез глаз. Кстати, мне рассказывали, что, когда обсуждали мою кандидатуру на роль в фильме «В начале века», Михаил Ильич Ромм сказал: «По-моему, глаза у этого артиста даже больше ленинские, чем у моего любимого Бориса Васильевича Щукина». А когда утверждали на худсовете, помог Пырьев — он тогда возглавлял «Мосфильм». Режиссер Рыбаков уже решил снимать артиста Белова из Тулы. Мои фотопробы сделали просто так, как бы про запас. Но Пырьев посмотрел всех и спрашивает: «А вот этот последний, кто такой?» Ему говорят: «Артист Каюров. Из Саратова». Он: «Ну-ка, покажите мне его еще раз... Вот! Он у тебя будет играть!»

- А какие-то условия перед вами, как перед исполнителем столь ответственной роли, ставили?

- Нет. В 1961-м я даже коммунистом не был. В партию вступил, когда работал в Малом театре и все свои ленинские роли уже сыграл. Правда, в 1974 году Фурцева не дала мне звание народного. Наш театр как раз отмечал 150-летний юбилей, ко мне подошел парторг и говорит: «Как же так? Ленина играешь, а до сих пор не в партии! Давай, вступай! « Народным-то быть хотелось, ну и согласился. А когда Фурцевой принесли список и сказали: «Каюров даже в партию вступает», она не удержалась: «Как? ! Он до сих пор не член КПСС? !» и вычеркнула меня. Народным я стал только через 5 лет.

- После первого фильма вы вернулись в Саратов. Он изменил вашу жизнь? Привилегии, блага...

- А при чем тут это? Немножко поработал — и давай ему привилегии? Не было ничего! Вот когда говорили: «Больше Ленина ни-, . кому не давать, пусть он играет», это и была самая большая привилегия.

- Странно, что вас сразу не пригласили в Москву. Хотя потом в переезде сюда все равно вождь был «виноват».

- Да, Малому театру нужен был Ленин. Узнав обо мне, стали искать. А тут я сам приехал. Иду, а навстречу — мой друг, Игорь Горбачев из Александринки (они гастролировали в Москве). Спрашиваю: «Как бы попасть к тебе на спектакль?» Он: «Подойди к администратору Малого театра... « А тот услышал, что я Каюров, так обрадовался: «Мы ведь тебя обыскались! Хотим к нам пригласить...» Мечта! Из Саратова — в Малый!

- Потом вы, наверное, и права не имели отказаться от Ленина?

- Почему же? В «Кремлевских курантах» не хотел сниматься. Но сказали: «Есть мнение -отказываться не надо». Потом вызвали к директору «Мосфильма», он сказал: «Юрий Иванович, мы поможем! « Я стиснул зубы и согласился.

- Обратные ситуации были: хотели сняться, а не дали?

- Нет. Но в 1980-м, узнав, что Юткевич собирается снимать «Ленина в Париже», подумал: мать честная, в Париже не был! Я — к знакомому, который его знал: «Хочу играть у него Ленина». Он передал, а Юткевич: «Конечно, Каюров!» Замечательное было время. Фильм, правда, был средний, хотя и получил госпремию.

- У вас ведь их три. А вообще много наград?

- Орден Октябрьской революции, Трудового Красного Знамени, Дружбы народов, не так давно дали орден Почета. Есть медали. Но я их ни разу не надевал.

- На прием у руководителей страны-то, наверное, можно...

- Я ни разу с ними и не встречался. 40 лет назад, конечно, хотелось, чтобы мой первый фильм посмотрел Хрущев. Я даже во сне увидел, как он меня хвалит: «Молодец, Каюров! « Но это был только сон.

- Неужели и с Брежневым, чью «Малую землю» Читали по радио, не были знакомы?

- Если бы только «Малую землю! « Я прочитал по радио все его произведения и даже выходил на сцену Дворца съездов в день какого-то юбилея. Помню, очень боялся. Шесть тысяч человек, мало ли что случится — горло пересохнет, собьюсь. Но меня успокоили: «Будешь читать под фонограмму». Я и по телевидению его читал. Но встретиться не удалось. Он на работу приезжал всего на полтора часа. А тут еще вызвать Каюрова, спросить (подражает Брежневу): «Как твои дела? «...

- В те времена ведь спрос на Ленина в кино был и в бывших соцстранах...

- Снимался в Монголии, Болгарии. В Белоруссии, на Украине — с Женей Матвеевым. В «Почтовом романе» — там такой интересный Ленин! Женя пытался поправить, я не дал: «Знаешь, я уже не один раз играл, давай сам попробую... «

- За границей к вам трепетно относились?

- Монголы почему-то перепугались, когда меня увидели... Но относились очень хорошо, во-о-от такую пачку тугриков дали — я даже не знал, что с ними делать. Дубленки купил. И из Болгарии дубленки привез: себе, жене, сыну. Тогда ведь они были редкостью, тем более в Саратове, а мы уже в них ходили. Вот вам и привилегии!

- А что за судьба у картины «Шестое июля»? Ее действительно запрещали?

- Да, у Ромма («Ленин в 18-м году») левые эсеры такие — бррр-р-р-р, «зарежем щас всех». А тут слишком положительные, актеры достойные: Демидова, Джигарханян. Вдруг кто-то стал возмущаться: «Разве может Ленин сомневаться, ходить по Кремлю, не зная, что делать? !» Мне-то хотелось показать таким, чтобы люди любили. Но сбили птицу влет.

- Правда ли, что вам запретили сняться в отрицательной роли?

- В фильме про случай чумы в Москве я должен был играть шофера-левака, полубандита. Но на студии сказали: «Нет! Актеру, игравшему Ленина, эту роль давать нельзя».

- Давно последний раз снимались в кино?

- В фильме «Романовы. Венценосная семья» Панфилова у меня небольшая роль начальника штаба ставки генерала Алексеева.

- Простите, почему, успешно начав свой путь в искусстве, ваш сын ушел в религию?

- Он давно к этому шел. Читал духовную литературу. Потом окончил в Сергиевом Посаде семинарию, служит. Поначалу я насторожился — Леня хорошо начал. Снялся в 6 или 7 картинах. В спектакле МХАТа «Путь» об Александре Ульянове замечательно сыграл Володю... Леня хрупкий, нежный. Не терпел давления над собой. Не хотел произносить какие-то тексты, может быть, богохульные. А его заставляли. Он разочаровался и ушел. Сейчас добрый, со спокойной душой.

- Вас до сих пор узнают на улице?

- Узнают. И воспринимают как Ленина. Хотя и путают. Однажды иду по улице. Мужики выпивают. С ними женщина. Увидела: «Ой, это ж Кирилл Лавров! «В 1991-м, в дни путча, шел домой, навстречу — трое. Один: «О, этот Ленина играл! Его посадить надо!» Признаюсь, в тот момент мне не весело было...

***
УГАДАЙКА «КП»
Каждому читателю — по своему Ленину!
Когда был Ленин маленький, с кудрявой головой, он уже тогда стихи любил. Да и сами поэты потом к Ильичу со всей душой относились. Перед вами фрагменты стихов Мусы Джалиля, Евгения Долматовского, Самуила Маршака, Сергея Есенина и Александра Мурашко. Угадайте, кому из них какой отрывок принадлежит?
1. Теперь года прошли.
Я в возрасте ином.
И чувствую, и мыслю по-иному.
И говорю за праздничным вином:
«Хвала и слава рулевому! «
2. Родной язык
Не по строкам Корана -
По Ленину учили мы с тобой.
К нему наш взгляд стремился непрестанно,
Вокруг него шумел сердец прибой.
3. Проснулись утром люди в городке,
И вышли дети первыми к реке.
Они пошли взглянуть на пьедестал,
Где Ленин столько лет и зим стоял.
И видят: Ленин цел и невредим
И так же руку простирает к ним.
4. Сюда притягивают как магнитом
Пять букв — одна короткая строка,
То сочетанье мрамора с гранитом,
Где имя — знамя Ленин — на века.
5. Ленин встал, обшарил полку взглядом,
Где и Маркс, и Энгельс, и сам он,
Но не это, нет... Жандарму надо...
Вождь подумал, взял «Декамерон».
Дал жандарму, тот, слюнявя пальцы,
Просмотрел картинки все подряд.
Вождь пока успел пожарить сальца -
На охоте был три дня назад.
Пригласил за стол — пора на ужин.
Хлеб порезал, растопил камин.
Ленин знал — когда такая стужа,
Архиважен маленький графин.
Ответы высылайте до 23 января с пометкой «Ильич» на конверте. Победителю причитаются сувениры от «Комсомолки».
***
ЛИЧНОЕ ДЕЛО
Юрий КАЮРОВ родился 30 сентября 1927 года. Окончил ремесленное училище, Ленинградский театральный институт. С 1967-го — в Малом театре. До него в роли Ленина в кино снимались Максим Штраух и Борис Щукин. Потом Кирилл Лавров сыграл вождя в 5 фильмах, Михаил Ульянов — в 6.
Как-то признался, что, если уйдет из профессии, откроет кафе «Вареники». Больно уж любит их. Женат единственным браком более 40 лет.

Татьяна ПЕТРОВА
«Комсомольская правда», 20.01.2001

30 сентября день рождения отмечает человек, чье имя высечено золотыми буквами в истории Малого театра. Народный артист России, лауреат Государственных премий России Юрий Иванович Каюров создал в кино и на сцене немало талантливых образов, вложив в каждую роль частицу своей души. Сегодня замечательного артиста можно видеть на сцене в спектаклях Малого театра «Лес» и «Горе от ума». Здоровья Вам и творческого долголетия, дорогой Юрий Иванович!

«Листая старые подшивки»

ЮРИЙ КАЮРОВ: НЕ ПОДДАЮСЬ СТОЛИЧНОЙ КРУГОВЕРТИ.

Юрию Ивановичу Каюрову — 75!

«Листая старые подшивки»

ЮРИЙ КАЮРОВ: НЕ ПОДДАЮСЬ СТОЛИЧНОЙ КРУГОВЕРТИ.

Юрию Ивановичу Каюрову — 75!
Впрочем, это не единственный юбилей мастера: ровно пятьдесят лет назад началась его актерская жизнь и ровно тридцать пять прошло с тех пор, как он ступил на сцену Малого театра. За полвека им сыграно более ста ролей на сцене и кино, но, как это часто бывает, лишь одна из них сделала его имя всенародно известным, а лицо — узнаваемым: роль вождя мирового пролетариата В.И. Ленина он сыграл восемнадцать раз. В последнее десятилетие ему не раз и не два приходилось отвечать на вопрос, как он относится к этому факту своей биографии.

- Как писатель пишет главную книгу среди других романов и повестей, так и роль Ленина — главная из всех, сыгранных мною. Вы сейчас можете по-разному к этому относиться. А мое отношение — определенное: когда мне, молодому саратовскому актеру, в 1961 году нежданно-негаданно предложили роль молодого увлеченного человека по имени Владимир Ульянов — я был счастлив. В фильме А. Рыбакова «В начале века» он сидит в Шушенском и мечтает о том, чтобы «перевернуть Россию»... И ведь действительно переворачивает! От этого никуда не денешься С тех пор я сыграл Ленина восемнадцать раз, в том числе пять-шесть больших ролей Но в конце концов моя «лениниана» закончилась, потому что всему бывает предел. А до тех пор снимается в Монголии фильм «Суровое утро», и в нем эпизод, как Сухэ-Батор встречается с Владимиром Ильичем Кого в Монголию послать? Каюрова! Потом оказалось, что болгарский революционер Георги Димитров тоже встречался с Лениным Кого на съемки в Софию послать? Опять Каюрова Каюров берет с собой гримера, котомочку на плечи (фигурально выражаясь) и едет в Софию. Ездил играть Ленина в Минск, в Ленинград, в Киев.

И если, скажем, в фильмах «В начале века», «Шестое июля», «Кремлевские куранты» были большие роли, то здесь — эпизодические И я не жалею об этом. Можно и в пять минут сказать о человеке все. Но когда после «Черных сухарей» на «Ленфильме» возник «Угол падения», да еще и монгольское «Суровое утро» к ним присоединилось, я подумал а не пора ли с этим уже заканчивать? Раз пошли такие наименования... Вскоре и на самом деле так получилось: и возраст продиктовал, и спрос на тему упал.

- Вам нравилось, что с тех пор вас рассматривали как артиста, которому можно играть только положительных героев?
- Да, после моего первого фильма «В начале века» тот же режиссер Рыбаков собрался снимать еще одну картину. И хотел снова меня пригласить, но роль была со знаком «минус». Ему этого не разрешили: актер, который сыграл Ленина, уже не должен играть роли отрицательного плана. Такая постановка вопроса меня не огорчила — со знаком минус у нас всего достаточно, так что мое участие здесь просто лишнее.
- Юрий Иванович, рассказывают, что с фильмом «Шестое июля» вы в 1968 году ездили в Чехословакию?
- Да, во время известной «бархатной революции» картину показали Леониду Ильичу Брежневу Он распорядился послать ее на кинофестиваль в Карловы Вары. Если кто не помнит — там идет речь о левоэсеровском восстании в Москве и о том, во что оно вылилось Брежнев считал, что если чехи увидят фильм, то поймут, что не надо им ни революций, ни контрреволюций
- И Ленин в этой картине был совсем другой...
- Там Владимир Ильич был не такой, как в предыдущих фильмах — не только моих, но и коллег Здесь было сказано о нем что-то новое.
- Говорят, что картина была настолько непривычна, что ее ругали... Ленина нельзя было показывать в чем-то сомневающимся.
- Дело в том, что действительно фильма испугались. Что такое? До тех пор о Ленине говорили только в таком тоне: добренький, хорошенький, миленький. Он все время улыбался. А здесь — ни одной улыбки. (Об этом у меня была даже специальная договоренность с режиссером.) В одном кадре Ленин и пистолет достает из стола и кладет в карман.
Фильм был представлен на Ленинскую премию, но его сбили как птицу влет. Сказали — все не так. Дзержинский не мог оказаться в плену у эсеров, Ленин ни в чем никогда не сомневался.
- Когда снимался «Ленин в Париже», рассказывают, что вы просто в гриме вышли на Плас Пигаль...
- И никто из прохожих не обратил на меня никакого внимания. Как это было? Мы снимали в одном кафе, а потом решили отдохнуть. Вот я и подумал: пойду-ка на Плас Пигаль! Правда, я был в шляпе, но при полном гриме: бородка, усы — похож! Иду, поглядываю по сторонам — на меня ноль внимания. А знаете почему? Париж ничем не удивишь. Ведь кого они только не видали! И Людовиков, и Маратов, и Сен-Жюстов, и Бастилию брали! Все у них было.
Но я люблю вспоминать другой момент: сижу на съемках «Шестого июля» в коридоре особняка левых эсеров, в кресле, в гриме Ленина. А в доме был детский сад. Сначала у них был тихий час, потом он закончился. Детей повели на прогулку. Идут мимо меня парами, за ручку, и вдруг один из них (знающий человек!) меня узнал и говорит: «Дедуска Ленин...» Они все подхватили, как попугайчики, и, проходя, каждый повторял: «Дедуска Ленин». А кто-то возьми да и спроси: «Дедуска Ленин, а вы лежали где?» (Так не совсем обычно прозвучал вопрос). Он, наверное, знал, что дедушка Ленин лежит в Мавзолее. Я сказал: «Да, вот лежал-лежал, надоело лежать, теперь сел — хочу отдохнуть...» Прошло тридцать три года, но почему-то этот случай остался у меня как одно из самых трогательных воспоминаний. — Юрий Иванович, что для вас самое главное в актерском деле?
- В разные периоды профессионального служения сцене я по-разному думал об этом. Было время, когда хотелось укрепиться в профессии, хотелось, чтобы тебя знали и узнавали в лицо. Потом, когда все это уже произошло, начались поиски — куда плыть? Работа диктует наше существование на сцене и в жизни. Если и были страдания, тоска, то только о том, чтобы была хорошая роль, интересный характер, основанный на добротной литературе.
Сейчас наступил период (может быть, даже и поздновато), когда я понял, что, выходя на сцену, никому ничего не надо доказывать. Нужно просто жить в ее атмосфере, получая радость от общения с партнерами и со зрителями.
- Ваша последняя работа на сцене Малого театра...
- К великому сожалению — в пьесе «Иванов». Виталий Соломин сам поставил этот спектакль, сам играл Иванова... Там у меня замечательная роль — графа Шабельского. Но она не будет иметь продолжения потому, что нет Виталия.
- Что для вас Москва?
- Когда я жил и работал в Саратове, то, конечно, как чеховские три сестры, думал: в Москву, в Москву. И вот я уже тридцать пять лет здесь.
И все сбылось, о чем мечталось, чего хотелось. И в театре, и в кино, и в жизни. Я не скажу, как Чацкий: «Вон из Москвы».
Но был я недавно в маленьком городке Вологодской области — Белозерске. Это моя родина. Там жили мои отцы и деды, там много родных, там, хочется быть. Вечер, тишина, Белое озеро, и кажется, что душа твоя растворяется в тех краях. Если бы мне сейчас пришлось выбирать – Москва или Белозерск, то, поскольку с Москвой уже все ясно (ни убавить ни прибавить), я бы выбрал Вологодскую губернию.
- А как же театр, московская круговерть?
- Да мне много уже не надо. И эта круговерть меня не закручивает. Я на нее смотрю со стороны и ей не поддаюсь. Театр — да. Если бы в Белозерске был театр, было бы совсем хорошо. Что-то нужно делать человеку, пока он живет на этой земле. Не просто же: ушел на пенсию, а потом взял и умер. Потому что дела у тебя никакого нет, ничего тебя не держит, ничего не вдохновляет. Природа — это прекрасно, а дальше что?
Конечно, жизнь заключается не только в работе. Есть книги, музыка, картины в музеях, добрые лица. Думаешь: ах, какая хорошая девушка прошла и улыбнулась мне глазами. И когда на улицах со мной здороваются незнакомые люди — я счастлив.

Беседовала Татьяна СЕМАШКО.
«Парламентская газета», 01.10.2002

В ТЕНИ ИСПОЛИНА

«Иванов» в Малом театре

Не зря артист назван Виталием – vita значит «жизнь». Вот и его Иванов, постоянно стенающий о своей усталости и бессилии, необыкновенно витален, энергичен, лукав. В нем на редкость много силы, опровергающей все его слова...

В ТЕНИ ИСПОЛИНА

«Иванов» в Малом театре

Малый, с достоинством хранящий свои традиции, переживал разные времена. Не углубляясь в анналы истории, можно вспомнить последние лет десять. И речь пойдет не о преданных поклонниках, которые всегда были верны театру, а о людях, «создающих» мнение. Считалось чуть ли не дурным тоном ходить в Малый, а если пошел, то хорошо писать о нем. По прошествии времени, когда артисты многих театров столицы разучились ясно говорить, правильно двигаться по сцене, которую, в свою очередь, заполонила «чернуха», оказалось, что в Малом сохранена высокая сценическая культура, ощущаемая даже в старых спектаклях, а труппа выгодно выделяется на общем фоне. Афиша театра не содержит, быть может, эпатирующих названий, но привлекает своей строгостью и приверженностью классике. Тут есть, конечно, с чем поспорить: все равно нужна современная пьеса, как ни рассматривай нынешнюю жизнь через давно известные произведения, но уважать театр за верность своим идеалам можно.

Виталий Соломин, давно служащий в Малом театре, зная возможности его труппы, выбрал раннюю пьесу Чехова «Иванов», справедливо разглядев в главном герое вполне современного человека, уставшего и измученного жизнью. Начало ХХI века внешне не слишком похоже на конец ХIХ, да вот человек совсем не переменился, его душевные тяготы остались прежними.

Когда раскрывается занавес, на сцене полумрак, в котором виднеется огромное неохватное дерево с широко раскинутыми, запутавшимися ветвями. При свете видишь строго задрапированные занавеси, отгораживающие небольшое пространство, а крона оказывается тюлем, раскрашенным резкими мазками, такими, какими изображают порыв ветра или стремительность полета птицы. Этот силуэт почти реликтового исполина будет неизменен почти весь спектакль, но ни разу не возникнет ощущения однообразия и статичности.

Вот в действии, происходящем в тени его кроны, такие моменты возникнут, но будут недолгими. А второй акт вообще пройдет под аплодисменты, которыми зрители точно отделят одну сцену от другой. Каждая роль придумана и сыграна так, что хочется в подробностях описывать исполнителя, припоминая все мелочи (пожалуй, лишь статуарные группы массовки в сцене у Лебедевых вызывают некоторое недоумение). Отдельной статьи достоин Юрий Каюров: его граф Шабельский, бедный приживала, элегантно игнорирует свое незавидное положение. Блистательна скопидомка Зюзюшка Евгении Глушенко, трясущаяся над каждой копейкой, жалеющая гостям «кружовенного» варенья, медленно засахаривающегося в кладовой. Жалок и смешон своей помешанностью на игре акцизный Косых Владимира Дубровского, донимающий всех рассказами о карточных неудачах. Невероятна вездесущая старуха Татьяны Панковой.

Соломин умело использует недюжинные дарования артистов. Однако иногда ловишь себя на мысли, не Островский ли разыгрывается на сцене. Впрочем, возмущения или несогласия эта мысль не вызывает. Наоборот, начинаешь с иным чувством вслушиваться в слова пьесы, законченной Чеховым на следующий год после кончины «замоскворецкого жителя».

Но один вопрос, увы, остается – это сам Соломин в заглавной роли. Не зря артист назван Виталием – vita значит «жизнь». Вот и его Иванов, постоянно стенающий о своей усталости и бессилии, необыкновенно витален, энергичен, лукав. В нем на редкость много силы, опровергающей все его слова. Наверно, поэтому он и нравится женщинам. Хотя к концу спектакля актеру и режиссеру в одном лице все-таки удается добиться нужного настроения, когда буквально осязаешь плотность пространства, давящего на героя. И его последний выстрел, прозвучавший где-то далеко, не на глазах собравшихся, если не принимаешь, то понимаешь его неизбежность. И вот тут, в самые важные минуты для спектакля, режиссеру неожиданно изменяет слух. Почему, отчего, зачем? Медленно и «обреченно» падает тюль, закрывая пустеющую сцену: потрясенных выстрелом свидетелей «поглощает» круг, вывозя наверх… распростертое тело Иванова, словно всплывающий труп утопленника. Такая школьная наглядность, к великому сожалению, смешна и неуместна. Так же как невозможна фальшивая нота в последнем аккорде прекрасно сыгранной симфонии.

Татьяна РЫБАКИНА

«Литературная газета», №47 (5857) 21 — 27 ноября 2001 года

– в День театра в Малом пройдёт 100-ое представление спектакля «Горе от ума» А.С.Грибоедова. В спектакле занят блестящий актёрский ансамбль – Юрий Соломин, получивший за роль Фамусова Государственную премию России, блистательные Татьяна Панкова, Элина Быстрицкая, Татьяна Еремеева, Юрий Каюров…

Основная сцена

Театральная пл.,1/6, тел.923-26-21

МЕЖДУНАРОДНЫЙ ДЕНЬ ТЕАТРА
100-Й СПЕКТАКЛЬ

27 марта 2005 г.

А.С.Грибоедов
ГОРЕ ОТ УМА


Комедия в четырех действиях, в стихах
В спектакле использованы варианты из ранних редакций
Спектакль идет с одним антрактом


В спектакле заняты:
НАРОДНЫЕ АРТИСТЫ СССР
лауреат Государственных премий России Ю.М.Соломин (100), Э.И.Быстрицкая (100)
НАРОДНЫЕ АРТИСТЫ РОССИИ
лауреат Государственных премий СССР и России Ю.И.Каюров, Т.А.Еремеева, Т.П.Панкова, Г.Д.Сергеев
ЗАСЛУЖЕННЫЕ АРТИСТЫ РОССИИ
С.Г.Аманова, А.В.Вершинин (100), В.А.Дубровский, А.И.Охлупина (100), Д.Д.Кознов, С.Л.Тезов (100)
АРТИСТЫ
лауреат Государственной премии России Г.В.Подгородинский (100), Н.Л.Боронина (100), И.С.Григорьев, В.В.Дахненко (100), А.М.Жарова (100), Д.Н.Зеничев (100), И.В.Иванова (100), Л.Г.Кичанова (100), Т.И.Короткова (100), О.В.Молочная, В.А.Низовой (100), Д.Н.Подгорная (100), Д.Н.Солодовник, И.В.Тельпугова (100), А.Е.Фаддеев (100)

В спектакле принимают участие артисты оркестра Малого театра – В.Г.Агамалян, Т.П.Арутюнова, Э.М.Гольдштейн, Д.В.Куйда, П.Г.Сычев, Ю.А.Шерстюк.
Режиссер-постановщик — лауреат Государственной премии России С.В.Женовач
Художник-постановщик – заслуженный художник России,
лауреат Государственных премий России А.Д.Боровский Художник по костюмам — О.П.Ярмольник
Музыкальное оформление – заслуженный деятель искусств России Г.Я.Гоберник
В спектакле использована музыка – А.С.Грибоедова, М.И.Глинки, А.С.Даргомыжского, С.В.Рахманинова Режиссер – заслуженная артистка России З.Е.Андреева
Помощник режиссера – В.С.Кувшинова (100)
Художник по свету – заслуженный работник культуры России А.Е.Изотов
Руководство художественно-постановочной частью – заслуженный работник культуры России В.Е.Барабашкин

ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ РУКОВОДИТЕЛЬ ТЕАТРА — НАРОДНЫЙ АРТИСТ СССР Ю.М.СОЛОМИН
Начало спектакля в 18 часов
Касса театра основной сцены открыта – в будние дни с 10 час. до 20 час., в выходные дни с 10 час. до 19 час. Без перерыва на обед.
Касса театра филиала открыта – в будние дни с 12 час. до 19 час. 30 мин., в выходные дни с 10 час. до 18 час 30 мин. Перерыв с 15 час. до 16 час.

Информационная поддержка: газеты: «Труд», «Аргументы и Факты», радиокомпания «Маяк», «Yтро.ru», «Центр Plus»