Дорогие друзья!
Предлагаем вашему вниманию документальный фильм, посвященный постановкам пьесы Уильяма Шекспира "Макбет" на сцене Малого театра и снятый в ходе работы над одноименной выставкой в Новом Щепкинском фойе. Экспозиция открыта для наших зрителей по 15 февраля 2021 года.
Над фильмом работали:
Автор идеи - Татьяна Крупенникова
Сценарий - Полина Буховец, Вера Тарасова, Денис Бродский
Режиссура, монтаж - Денис Бродский
Камера - Алексей Галкин
В кадре - Александр Наумов, Максим Филатов, Вера Тарасова, Полина Буховец
Дорогие зрители!
Мы сами не ожидали, как все обернётся, когда придумывали конкурс детских рисунков «Я - театральный художник» в дни новогодних праздников. Работ было много, разных, на темы русских и зарубежных сказок. Мы отобрали 23 лучшие, они и вошли в экспозицию, которую до конца сезона сможет увидеть каждый зритель.
31 марта после спектакля «Золушка» в фойе здания Малого театра на Большой Ордынке выставку торжественно открыли начальник Музейно-информационного центра Малого Татьяна Крупенникова и актёры Дарья Новосельцева и Пётр Абрамов. Среди приглашенных были, конечно, авторы работ – победители конкурса – со своими родными.
В этот день мы положили начало новой традиции – встречаться с самым чутким зрителем – детьми – чаще.
Татьяна Крупенникова: «Сегодня у нас зарождается клуб знатоков и любителей театра. Зритель – неотъемлемая часть театрального процесса. Мы надеемся, что через некоторое время наши юные зрители смогут прийти к нам и обсудить спектакли, поговорить о том, что им понравилось, как они видят тот или иной персонаж. Мы хотим, чтобы дети, которые посещают наши спектакли и которые нам очень дороги, не просто любили театр, но и хорошо в нем разбирались, понимали, что происходит на сцене и за кулисами, умели критически оценивать увиденное».
От души благодарим всех участников и ждём новых встреч!
Кто не смог, но хотел бы принять участие в конкурсе, пишите нам на teatr_deti@maly.ru
1 сентября во всех театральных вузах страны начался новый учебный год. В Театральном училище им. М.С. Щепкина при Малом театре тоже поздравляли первокурсников и вручали студенческие билеты по традиции – во дворике училища у памятника Михаила Семёновича Щепкина. О старейшем театральном ВУЗе Москвы, его педагогах и учениках рассказывает ректор училища Борис Николаевич Любимов. Материал опубликован в недавно вышедшем номере газеты «Малый театр».
Тем, что мы существуем – организационно, творчески, пространственно – мы обязаны трем Александрам. Безусловно – Александру I. Именно по его приказу в 1809 году было создано Императорское театральное училище. В положении о первой Московской театральной школе была обозначена цель: «Усовершенствование российских спектаклей и балетов, пополнение и, ежели возможно, составление оркестров, заменение иностранных художников театральными воспитанниками – есть предмет установления сей школы…».
У нас часто недооценивают образовательный блок, который составляет значительную часть образовательного процесса в школе, а ведь уже в 1809 году руководство школы, давая всестороннее образование своим ученикам, хотело, чтобы актеры были образованными людьми, каковыми лучшие из них и были в XIX и XX веках. В том же документе указано: «…Все дети без исключения обучаются одинаково следующему: Закону Божьему, французскому и российскому языкам, арифметике, музыке, танцеванию, рисованию…».
На протяжении долгого времени у школы не было постоянного помещения. С 1809 по 1812 г. она находилась в Охотном ряду, рядом с Петровским театром. С 1814 г. – в доме Апраксина на Знаменке. В 1818 г. переехала в дом полковника Есипова на Моховой, в 1822 г. после указа об отделении императорских московских театров от петербургских школа переезжает в дом камергера графа А.Ф. Толстого на Большой Дмитровке, а позже в дом генерал-лейтенантши Е.П. Балашовой на Поварской. Но в конце 1850-х годов по указу следующего Александра в нашем рассказе – Александра II – училище, наконец, обрело свой дом на Неглинной улице. Вскоре здание было специально перестроено архитектором С. Ползиковым по проекту главного архитектора императорских театров Альберта Кавоса. Так что более 150 лет мы обитаем здесь, и все великие актеры и педагоги второй половины XIX века уже работали в этих стенах.
Училище изначально состояло при императорском театре и долгое время было тесно связаны с Большим театром. В первые годы существования школы воспитанников обучали для обеих сцен. Здесь были и балетные, и оперные классы. У кого было больше способностей к движению и танцам – шли в Большой театр амурами и зефирами, а те, у кого большими способностями были голос и речь – шли в Малый. Постепенно формировались традиции и принципы воспитания. Ведь как объяснить человеку, не связанному с театром, чему надо учить актера четыре года? В начале XIX века это тоже было многим непонятно, даже педагогам: «Делай как я». Методика преподавания выкристаллизовывалась к концу 50-х годов. Теперь артистов готовили специально для Малого театра (частных театров не было до 80-х годов XIX века). После окончания Школы артисты попадали или на сцену Малого театра, или уезжали работать в провинцию. Поэтому воспитывали молодежь, конечно, «для себя». И здесь важную роль сыграл Михаил Семёнович Щепкин, с 1829 года преподающий в училище декламацию. Абсолютно закономерно, что училище носит его имя. Он – одна из самых выдающихся, непонятных для меня загадок. Мы не видели его на сцене, но сохранились портреты Щепкина, в том числе в ролях и, конечно, свидетельства современников. Русская драматургия только-только формируется на его глазах. Маленький, невзрачный, неказистый, он редко играет главные роли, не играет героев. И при этом он становится негласным «министром культуры» своего времени. Пушкин пишет первые строчки его воспоминаний. Он дружит с Гоголем, со славянофилами и западниками, с Белинским, Аксаковым, первыми образованными людьми России. Он притягивает к себе лучшие умы того времени.
Есть замечательная фраза Герцена, прожившего большую часть жизни в Европе и видевшего всё лучшее, что есть в европейском театре, о том, что П.С. Мочалов и М.С. Щепкин были лучшими актерами из тех, кого он видел, и что в них он видит залог будущего подъема России. Мы привыкли думать, что история русской культуры литературоцентрична – и в общем так оно и есть. Но Герцен связывает свои надежды не с именами Пушкина и Гоголя, что было бы проще и понятнее. Удивительно и очень важно, что Герцен называет имена актёров.
И еще один пример. Один из его современников в конце 50-х годов говорит, что два самых известных человека в России – это Н.И. Пирогов и М.С. Щепкин. Дело врача, хирурга, спасителя – не вызывает сомнений. А из культурных деятелей называют Щепкина. А.С. Пушкина и Н.В. Гоголя уже нет в живых. Но есть И.С. Тургенев, И.А. Гончаров, А.Н. Островский, Л.Н. Толстой, и, тем не менее, самым известным, не актером, а человеком, в России называется Щепкин.
Но есть еще один Александр, Александр III, которого мы должны отметить в истории Щепкинского училища и Малого театра. Он подписал указ о том, что наша Школа не только духовно и творчески, как было изначально, но и юридически состоит при Малом театре.
Я всегда думаю о том, что если бы просчитать количество километров, которое преодолели педагоги училища, работающие в Малом театре, проходя через Неглинную в театр и из театра, на лекции с репетиций, с лекций на вечерние спектакли... Или студенты, с незапамятных времен принимавшие участие в спектаклях Малого театра в массовых сценах и эпизодических ролях. Думаю, что ни одна велосипедная дорожка города, а может и окружные дороги не смогли бы этот путь превысить по километражу. Для примера я назову одного человека – Юрия Мефодьевича Соломина. Он поступил в училище в 1953 году. С 1957 года он работает в Малом театре, а с 1960 года – он преподаватель Щепкинского училища. С 1953 года он сначала как студент и зритель, позже как участник массовых сцен, с 1957 года как актер проходит этот путь, а с 1960 года – для Юрия Мефодьевича это «дорога жизни». Я очень люблю наблюдать из окон своего кабинет, как идут через Неглинку убеленные сединами маститые педагоги и юные студенты.
С одной стороны Малый театр – императорский. Для меня слово «императорский» не несет негативного оттенка. Мне кажется, что свойство империи – объединять. Оно всегда было свойственно мышлению Малого театра. Не только Щепкинское училище подпитывает Малый театр, но любое новое, интересное, в режиссуре или актерском искусстве, что появляется в других театрах, сразу втягивается, впитывается Малым, делая его с одной стороны театром традиций и собственного пути, с другой – готовым принять и откликнуться на всё, что появляется в театральном мире интересного и настоящего. Этот синтез объединяет в себя и мхатовского начало – например И.Я. Судаков был художественным руководителем Малого театра, но он также руководил курсом в Щепкинском училище. М.О. Кнебель хоть и не ставила в Малом театре, но зато она преподавала здесь. Одним из педагогов был А.В. Эфрос в самом расцвете своих молодых сил. Старейшая актриса Малого театра О.А. Чуваева – выпускница курса М.О. Кнебель, на котором педагогом по мастерству актёра работал А.В. Эфрос.
И в театре, и в училище всегда был сплав разных течений. Из театра Вахтангова приходил Е.Р. Симонов. От мейерхольдовцев – И.В. Ильинский, М.И. Жаров, М.И. Царев. Мейерхольдовские актеры становились ведущими актерами Малого театра. В Щепкинском училище работал Леонид Волков – это МХАТ 2-ой. Народные артисты Б.В. Клюев и В.А. Дубровский – его ученики.
Ни в коем случае не бросая вызов другим вузам (у нас очень благожелательные и дружеские отношения с театральными ВУЗами Москвы), важно помнить, что у нас самая долгая история – 207 лет. И это сочетание исторического фундамента, традиций, которые живы и важны для нас, и в тоже время открытость всем театральным течениям дают плодотворные результаты. Наши студенты всегда очень востребованы, причем разными театрами, не только Малым. Актёры, которым я выдавал дипломы, работают в таких театрах как Сатирикон и театр Фоменко, РАМТ и МТЮЗ, Ленком и Современник, театр Маяковского и Моссовета, МХТ им. Чехова и им. Горького, Пушкинский театр, и даже в театре Вахтангова. Мне проще было бы назвать театр, где нас нет.
Если говорить о дне сегодняшнем, то нужно, прежде всего, сказать о наших педагогах. Это в первую очередь Ю.М. Соломин и О.Н. Соломина, художественные руководители второго курса. У них работают актёры Малого театра В.А. Коняев, В. Низовой, О. Жевакина, И. Жерякова. Четвёртым курсом руководят режиссеры Малого театра В.М. Бейлис и В.Н. Иванов, другим курсом режиссёр театра В.Н. Драгунов. Причем Бейлис и Иванов ученики М.О. Кнебель, а у Драгунова педагоги А.А. Гончаров и М.А. Захаров. Тывинским курсом руководит выпускник нашего училища Д.Г. Кознов. Первый курс, который носит имя В.И. Коршунова, проработавшего в училище 60 лет, набрал В.С. Сулимов, артист театра Моссовета, здесь же преподают выпускник Школы-студии МХАТ и артист Малого театра А.В. Коршунов. В.А. Сафронов ведет курс, на котором работают артисты Малого В. Андрианов и Ю. Сафронова. На курсе Б.В. Клюева работают А. Дубровский и П. Жихарев.
В последнее время мы стали активно подключать к преподаванию молодежь театра. Необходимо не боятся молодых. Мы привыкли, что приглашаем преподавать артиста в зените, а иногда и на вершине его карьеры. Но не будем забывать, что покойный В.И. Коршунов, пришел на работу в 25 лет. Б.В. Клюев начинал преподавать совсем молодым актером. На первых порах педагогика абсолютно бескорыстная наука. Важно увидеть в молодом актёре педагога, понять, что он одарен как преподаватель, и предоставить ему возможность для реализации своего таланта на новом поприще. Иначе ниточка может рано или поздно прерваться, и вдруг окажется, что учить некому. Важно, чтобы были и мэтры, и мастера, и подмастерья. Для студентов это связующая нить. Они говорят с молодым поколением педагогов на одном языке, а те в свою очередь говорят на одном языке со старшим поколением. Это для актерского дела очень важно, возможно даже важнее, чем для других творческих профессий. И то, что в последнее время в училище подтягивается преподавать молодежь, это отличный знак. Я бы и шире открыл двери молодым педагогам.
Записали Татьяна Крупенникова и Вера Тарасова
В новом номере газеты «Малый театр» мы открыли новую рубрику – «Роль». В фотоархиве Малого театра хранятся тысячи фотографий, запечатлевшие живую жизнь театра – сцены из спектаклей, актёры в роли, за кулисами. Они способны многое рассказать нам о спектаклях, которые мы знаем и любим, и о тех, которые видели лишь в записи, и даже о тех, которые известны только по воспоминаниям современников и исследованиям историков театра.
С помощью фотографий мы будем рассказывать о ролях, которые принесли актёрам заслуженный успех, стали в их судьбе решающими, переломными, а для театра важной частью его истории. И первая фотография – Хлестаков в исполнении народного артист СССР Юрия Мефодьевича Соломина.
С 1957 года, когда Юрий Мефодьевич Соломин пришёл в Малый театр (окончив училище имени М.С. Щепкина, курс Веры Николаевны Пашенной) до 1966 года, когда на афише театра его фамилия появилась против центральной роли в спектакле «Ревизор», прошло 11 лет. В начале, как и положено начинающему артисту, роли без имени (молодой солдат, дворовый парень, газетчик, джентльмен, весёлый сотрудник, роль в несостоявшемся спектакле, столь подходящая Юрию Мефодьевичу – интеллигент...), чуть позже появляются роли, которые, видимо, и позволили заметить и заинтересоваться талантливым молодым актёром (Тишка в спектакле «Свои люди – сочтёмся!», целая плеяда молодых героев в пьесах В. Розова, Д. Зорина, А. Арбузова…).
И, наконец, роль Хлестакова, режиссёром-постановщиком спектакля Игорем Владимировичем Ильинским предложена Юрию Соломину.
Юрий Мефодьевич рассказывает: «Однажды меня встретил Игорь Владимирович Ильинский. Я шел в театре по коридору, он остановил меня и заговорил робко, он был очень стеснительный человек: «Я буду сейчас ставить «Ревизора», и хотел бы вас пригласить в спектакль». Я думаю: «Мишку играть или кого?» А он продолжает: «Хлестаков». Прошел месяц, два... Как-то я пришел в театр, а мне говорят: «Иди скорей, там вывесили новое распределение!». И я там был, действительно, Хлестаков!
Начались репетиции. Представьте себе компанию: на одной сцене со мной Городничего играет Ильинский, Анну Андреевну – Татьяна Еремеева, почмейстера – Борис Бабочкин, а Хлопова – Владимир Владиславский! «Французский посол, английский, немецкий и я» – говорит Хлестаков. Мне всегда в этом месте хотелось смеяться, потому, что вот со мной тут рядом сидят Бабочкин, Ильинский, Владиславский… и я! Эта была удивительная, неповторимая школа, ежедневно, на репетициях и спектаклях.
Но мне и доставалось от них очень сильно. Многие из них играли Хлестакова в молодости. Ильинский играл у Мейерхольда! И каждый из них ко мне неплохо относился и хотел помочь молодому артисту. Кто-то скажет: «Ты знаешь, Михаил Чехов играл это место…». Другой говорил: «Ты не делай здесь паузу, тут нужно...». И я уже дошел до того, что у меня в кармане лежало заявление с просьбой, чтобы меня сняли с этой роли, потому что я не мог повторить того, что хотели они, не мог играть так, как играл кто-то другой, пусть и великий. Я узнал позже, что Татьяна Александровна Еремеева, жена Игоря Владимировича, дома ему сказала: «Оставьте парня в покое». И они оставили. Хотя, кажется, после этого дня два со мной не разговаривали. А я со временем нашёл свой путь в работе над ролью.
Однажды я рассмеялся на сцене, когда меня разыграл Владиславский. Хлестаков говорит: «Дайте мне 300 рублей взаймы». Хлопов-Владиславский начинает искать деньги, он в ужасе, что не может найти сразу же, потом что-то вспоминает, снимает свой башмак, в нём ищет припрятанную взятку, а сам остаётся в белых носках. Я уже предвкушаю, ну, думаю, сейчас он что-то выкинет. И когда он, прощаясь, подходил ко мне, в левой руке он держал этот туфель, как знак величия, как жезл или скипетр. Но, однажды, я его тоже рассмешил. В этой сцене я курил сигару, и когда он подошел ко мне с этим башмаком, я стряхнул в него пепел, как в пепельницу. После спектакля он мне сказал: «Молодец!».
Мастера Малого театра вызывали меня на импровизацию, давали возможность импровизировать в тексте, чувствовать себя в роли свободно. Научить этому нельзя. Научиться можно. Это тоже традиция Малого театра, передавать знания и опыт молодым артистам, учить тому, что не прописано ни в одном учебнике. И я помню эти уроки и всегда буду благодарен великим актёрам Малого театра, которые поверили в меня. Роль Хлестакова стала для меня непревзойдённой школой мастерства»
Записала Татьяна Крупенникова
[GALLERY:242]
Из книги В.А. Максимовой «И это всё о нём»:
«…строптивец и упрямец, он захотел сыграть Хлестакова по-своему. Без ссор и конфликтов отспорил у постановщика право на самостоятельное решение. Получился совершенно новый Хлестаков. Петербургский, северный, ускользающий и подвижный, как ртуть. Он был красив и очень молод, прелестно бездумен и совершенно искренен в желании жить легко, увлекательно, весело… Он не был глуп, но ребячески играл в приключения. Купался в удовольствиях, смаковал быстротекущее время. Сильнее, чем от выпитого вина, пьянел от всеобщего внимания и почитания, которых ему уже более не видать. В сцене взяток впадал в экстаз, увлечённо «экспериментировал», пробуя, сколько ещё можно взять от глупых провинциальных людишек. Когда врал, то первый же и верил в своё враньё. Великая комедия всеобщего заблуждения, морока, напавшего на людей, становилась ещё и комедией человеческого самообольщения. Хлестаков вдохновенно сочинял самого себя, собой любовался, себя обожал».