Виктор НИЗОВОЙ: «Я — парусник и должен дойти до своей гавани»

Виктора Низового я впервые увидел на сцене Малого театра, где он играет с 1995 года после окончания Театрального училища имени Щепкина.

Виктор НИЗОВОЙ: «Я — парусник и должен дойти до своей гавани»

Виктора Низового я впервые увидел на сцене Малого театра, где он играет с 1995 года после окончания Театрального училища имени Щепкина. Но особое внимание на этого симпатичного, улыбчивого парня обратил, когда смотрел сериал «Возвращение Мухтара». Встретились мы в Доме кино. Разговор, конечно же, начался с телесериала.

- У вас получился очень обаятельный герой.
Мне он самому нравится: обычный, живой человек, у которого хватает и достоинств, и недостатков. Хотя, в общем-то, мой герой все-таки положительный. Ему, как и мне, 29 лет, он женат, в семье растет сын Данька. Вместе с друзьями-оперативниками, которых играют Саша Носик и Алла Ковнир, он раскрывает преступления.
— Помните, с чего начались съемки?
— Это было 15 июня прошлого года. Первая серия называлась «Итальянский галстук». Мы снимали в питомнике, куда по сценарию временно должны были сдать Мухтара, так как его хозяина Артема (Александр Носик) ранили. Съемки проходили в настоящем милицейском питомнике, который произвел на меня сильное впечатление. Потом где только не снимали... В аэропорту Внуково, в парфюмерном магазине, в Царицынском парке, автомобильных салонах...
— Вы впервые снимаетесь у режиссера Полынникова?
— К Александру Николаевичу я попал случайно. Ехал со съемок сериала «Простые истины», где играл роль учителя физкультуры, и в метро встретился с ассистентом режиссера Леной Галановой. Она работала и в «Простых истинах». Лена и пригласила меня на кастинг «Возвращение Мухтара». Полынников до этого снял немало замечательных картин, таких, как «Приключения Электроника», «Приморский бульвар» и другие. Попасть к нему — это большая удача. Мне такая удача выпала, и я очень рад. Мухтара играют сразу две собаки, потому что это очень большая нагрузка. У них свои непростые характеры. Я как-то, еще на пробах, в перерыв вышел во двор, хотел посидеть на лавочке. А она была грязной. Тут же, во дворе, оказалась хозяйка одного из будущих героев, предложила мне сесть на газету. Только я протянул руку, чтобы взять эту газету, как собака на меня набросилась! Еле успокоили... Этот пес по кличке Дункан вместе с Варгуном стал сниматься в сериале. Впоследствии у нас отношения наладились.
— После окончания съемок вздохнули с облегчением?
— Признаться, за девять месяцев немного устал. Были и свои трудности, в сценарии встречались очень слабые места, порой приходилось его буквально на ходу переделывать, но спасало то, что на съемочной площадке всегда была доброжелательная атмосфера.
— У вас есть что-то общее с вашим героем?
— Конечно, в моем Толике Щепкине много от меня самого. Я старался выискать в себе самые добрые и светлые черты.
— Ваш Толик уделяет очень мало внимания своей жене. А в жизни вы от него отличаетесь?
— На нашей с Катей свадьбе мой коллега по театру Валерий Александрович Баринов сказал ей: «Ты даже не представляешь, как редко будешь видеть своего мужа, потому что артист сегодня на съемках, завтра — на гастролях, послезавтра — на репетиции». Она правильно поняла эти слова и не обижается на меня, принимая то, что мы редко видимся, как данность.
— Где вы нашли такую красавицу?
— Она приехала в Москву с Украины на заработки и устроилась в Малый театр поваром. Когда я ее увидел, то просто поразился, до чего она похожа на мою маму. Потом на это многие обращали внимание. Я решил, что это судьба... Кстати, моя мама Катю приняла очень тепло. Да не полюбить Катю просто невозможно, это такой мягкий, добрый человек. Мы живем большой семьей, с моими родителями и сестрой. Семья у нас очень дружная, так что разногласий не бывает. Хотя, конечно, о собственном жилье мечтаем, в ближайшее время собираемся решать этот вопрос.
— Вы не из актерской семьи?
— Нет. Мама — сурдопедагог, в детском саду учит глухих детей, а отец, Алексей Викторович, врач-хирург, когда-то прошел Афганистан, сейчас он военный пенсионер, работает в больнице.
— Жена вашего героя упрекает его за то, что не дарит ей цветы.
— Я цветы Кате дарю, но, наверное, недостаточно часто.
— Иметь жену-повара — это мечта многих мужчин.
— Катя сейчас не работает, занимается, так сказать, домашним хозяйством. Хозяйка она замечательная, готовит — пальчики оближешь. Особенно мне нравится, когда она делает драники, по-украински деруны. Это тертая картошка, поджаренная на сковородке. Вкуснота необыкновенная! Я вообще-то человек в этом плане избалованный, мама у меня тоже прекрасно готовит, вне конкуренции ее украинский борщ.
— Какой вы представляете современную Прекрасную Даму?
— Как-то я прочитал интервью с безвременно ушедшим от нас Анатолием Ромашиным. Он на подобный вопрос ответил такими словами: «Женщина должна быть красива не только внешне, а и внутренне. Если это гармония внешней и внутренней красоты, то это то, что надо». Я полностью с ним согласен и даже выписал эти слова в свой блокнот.
— Я тоже выписал для себя такую фразу: «Если к сорока годам комната человека не наполняется детскими голосами, она наполняется кошмарами». О детях еще не думаете?
— Конечно, думаем, я очень люблю детей, так же, как и Катя. Но пока у нас нет возможности пополнить семью. Скажу по секрету, мы мечтаем о дочке и сыне, и чтобы они обязательно занимались спортом.
— А вы сами спортом занимались?
— Много лет играл в ручной мяч. В Малом театре есть своя футбольная команда, я — вратарь. Мы даже вышли в финал среди театральных команд. Тренируемся в зале манежа «Локомотив». Я уже на двух турнирах получал призы как лучший вратарь. Болею за наших российских футболистов и лыжников. Знаете, как-то смотрел эстафету по биатлону, и когда увидел, как наши спортсмены первыми пересекали финишную прямую с Российским флагом, к горлу подступил комок.
— Вам знакомо такое чувство, как зависть?
— Знакомо. Как сказал Армен Борисович Джигарханян, не существует белой зависти. Существует просто зависть. Да, это грех, но никуда от этого не денешься, нет людей, незнакомых с этим чувством, я в этом уверен.
— Скажите, а почему вы не пошли, например, по стопам отца?
— Сначала я вообще хотел стать... оперным певцом, голос у меня есть. Я очень любил оперу, до сих пор обожаю «Евгения Онегина», которого слушал не меньше десяти раз. Любовь эту мне привила мама. Кстати, параллельно с занятиями спортом я закончил музыкальную школу по классу скрипки. Мне это впоследствии очень помогло — когда я учился в театральном институте.
— Много ли людей, которые знают вас по-настоящему?
— Скорее всего, немного. Я не стараюсь от всех закрываться, просто я такой, какой есть. У меня есть настоящие друзья, которых я знаю много лет. Это настоящая мужская дружба. Замечательные ребята, большинство из них не артисты, но у нас много общего, бываем друг у друга в гостях.
— Что вас больше всего в жизни удивляет?
— Обман. Когда люди в глаза говорят одно, а за спиной — совсем другое. При всем этом я по-прежнему продолжаю верить людям.
— Если бы вы рисовали картину собственной жизни, то какие бы краски использовали?
— В первую очередь я бы нарисовал море, потому что моя мама выросла у моря, в Херсонской области. Мы с сестрой там часто жили на каникулах у дедушки с бабушкой. Еще бы нарисовал парусник — самого себя. Этот парусник собирается уплыть в даль, где его ждут шторм и штиль, но он должен дойти до своей гавани. На картине также обязательно должно светить солнце.

Леонид ГУРЕВИЧ
«Учительская газета» №38 (10015) / 2004-09-21

«Листая старые подшивки»

СТРАСТИ ПО ДЕНЬГАМ

Малый театр верен себе. В его репертуаре стало на одну пьесу Островского больше. На сцене филиала состоялась премьера «Бешеных денег»...

«Листая старые подшивки»

СТРАСТИ ПО ДЕНЬГАМ

Малый театр верен себе. В его репертуаре стало на одну пьесу Островского больше. На сцене филиала состоялась премьера «Бешеных денег».

Беседы о деньгах нынче стали сродни разговорам о погоде и уже не вызывают брезгливости. Островский, приветствовавший приход деловых людей на место праздных умельцев деньги тратить, и сегодня оказался на гребне волны. Услышав о разорении отца, Лидочка Чебоксарова (Светлана Аманова), твердо усвоившая, что беззаботность лучшее украшение девушки, покупает новую мебель и расставляет сети на мужчин, которые могут за нее заплатить. Вокруг слухов о мильонном состоянии провинциала Саввы Василькова (Виктор Низовой) закручивается сюжет. Желание наложить свою беленькую ручку на несуществующие золотые прииски приводит Лидочку под венец. Когда же выясняется, что слухи о состоянии Василькова сильно преувеличены, к тому же любящий муж оказывается сторонником экономии, новобрачная немедленно возвращается к прежней жизни. Все ее попытки разжиться деньгами для самостоятельного существования на широкую ногу оканчиваются неудачами. Перестали «бешеные деньги» попадаться на пути кокетки-барышни, ее недалекой мамаши и вхожих в дом кавалеров-угодников. Им остается только заглядывается на домик в три оконца, где проворачивает свои дела «новый» человек Савва, который наживет-таки миллионы через несколько лет...

Не мудрствуя лукаво, режиссер Виталий Иванов поставил комедию без оттенков. Все происходящее смешно от первой до последней сцены. Только напоследок подстерегает невеселая усмешка Островского от лица светской баловницы Лидочки: «...богиня беззаботного счастья валится с пьедестала, и на ее место вступает грубый идол труда и промышленности, имя которому «бюджет».

Среди пухлых ангелочков, завитушек и кружев, которыми художник-постановщик Александр Глазунов щедро оформил сцену, Лидочка Чебоксарова выглядит фарфоровой каминной статуэткой. Картинное недомогание, заломанные ручки, кукольное кокетство. Пребывая в уверенности, что красота страшная сила, Лидочка обманывается на каждом шагу, лишний раз подтверждая не всем угодный тезис, что женщина игрушка в мужских руках. Кавалеры у Лидочки как на подбор. От скуки, развлечений ради и в надежде на бесплатные ласки ездят они к ней ежедневно. А как дело доходит до того, чтобы жениться или помочь материально, тут они откланиваются. Иван Петрович Телятев (Валерий Бабятинский) безвредный шут. Даже револьвер в его руках распускается цветком. Напряженные ситуации он разряжает при помощи гастрономических предложений. Егор Дмитрич Глумов (Кирилл Демин) хитер и изворотлив, не брезглив ничуть. Внешность у него неброская. Дельца свои подловатые он проворачивает исподтишка. Это он выдумывает сказку о золотых приисках. А после находит для себя щедрую кормушку в виде состояния одинокой старой богачки. Григорий Борисович Кучумов (Валерий Баринов) наиболее колоритный из всей троицы. «Папаша» врет, как дышит. И плату за свои обещания норовит получить вперед. Все они стоят друг друга и Лидочки... Не ждите от спектакля откровений. Просто позвольте себе приятно провести вечер в компании красивой женщины, склонной к кокетству, и лукавых, но любезных кавалеров, умеющих себя подать. Ловите момент, может быть, завтра кому-нибудь из них предстоит сесть в долговую яму...

Интересная деталь: музыку к спектаклю написал 16-летний Саша Иванов сын гитариста из театрального оркестра. Когда юному дарованию было всего двенадцать, он озвучил «Волков и овец». Об оригинальности и самобытности мелодий говорить не приходится, но к общему настроению спектакля они прибавляют игривости.

Юлия Немцова

«Новые Известия», 29.09.1998

Воспоминания о гастролях в Японии.

Валерий Бабятинский, Александр Клюквин, Виктор Низовой.

Воспоминания о гастролях в Японии.

Валерий Бабятинский, Александр Клюквин, Виктор Низовой.

Валерий Бабятинский
Я думаю, что японские гастроли отличаются от всех предыдущих целым набором катаклизмов. Тайфун, землетрясение и десятибалльный шторм в зрительном зале. Такого бурного приема, такого наполнения зала и такой сердечности, которая была на чеховских спектаклях, я в Японии не помню. Самое сильное впечатление – тонкость и глубокое проникновение японского зрителя в сущность чеховского творчества. Я бы даже сказал, что нам стоит этому у них поучиться. Поражает высокая культура зрителя. Даже во время тайфуна многие жители Токио рискнули придти в театр.
Что же касается моего личного пребывания, я для себя сделал несколько открытий. Первое - стоит пожалеть о тех временах, когда театр был окружен вниманием, каждый работник чувствовал себя защищенным, медицина всегда была готова придти на помощь. Потому что я там заболел, и, если бы не посольские врачи, не знаю, как бы справился с этой ситуацией. Самое главное – осталось впечатление, что мир очень хрупкий, и неизвестно, где грянет гром. Вот, например, мы столкнулись со стихийными бедствиями в Японии, а сейчас весь мир скорбит о жертвах в Индонезии… А, в принципе, поскольку гастроли были очень напряженными, то впечатлений от самого Токио практически не осталось.
Для меня поездка в Японию – это еще и роль Сорина в «Чайке». Ввод в короткий срок. Я очень благодарен и участникам спектакля, и режиссеру, поскольку я чувствовал внимательное отношение к себе, меня очень поддержали. И это помогло справиться с задачей, судя по реакции зала, по оценке режиссера. Ко мне подошли три дамы (они знали русский язык) и сказали: «Мы видели всех «Чаек», которые были в Японии, но в первый раз мы на спектакле плакали». Такие эмоции вызвала у них наша сцена с Ириной Муравьевой. Мне было очень приятно: то, что мы вкладывали, дошло до зрительного зала. Поэтому гастроли прошли для меня под знаком «Чайки».

Александр Клюквин
У меня такое ощущение, что спектакль «Три сестры» родился там, в Японии. Тут мы что-то искали, находили, притирались. А там нас поставили в довольно жесткие обстоятельства: четыре дня – шесть спектаклей. И осталось чувство, как будто мы сыграли один спектакль, начали играть – и закончили через четыре дня. И так, по-моему, родились «Три сестры», потому что все сплотились, собрались. Было тяжело, но радость оттого, что спектакль получился, искупает все трудности. Напряжение было большое, и каждый спектакль становился все короче, все действеннее. Главное впечатление – рождение спектакля, чувство братства, товарищества.

Виктор Низовой
Нас принимали очень тепло, искренне – как «Чайку», так и «Трех сестер». Японцы любят Чехова, его стиль. Для них Россия – это, в первую очередь, Чехов.
И у нас остались очень хорошие впечатления. Потрясающая страна! Первый раз я был в Японии студентом. Но тогда мы жили в Осаке, а в Токио были проездом. Так что с Токио я познакомился только теперь. Мегаполис, огромные каменные джунгли. У нас два дня выходных было – у тех, кто играл в двух спектаклях, и мы посетили район, где открывается вид на Токийский залив, зоопарк. Гуляли, сколько было сил, но, конечно, не забывали, что находимся на гастролях, что в первую очередь мы приехали дело делать, игру играть. Наши походы по достопримечательностям – а Токио для нас сам по себе был достопримечательностью – не влияли на работу.
Запомнилась японская баня. Это шесть-семь термальных бассейнов в едином огромном комплексе. Японцы все это связывают с религией, читают там молитвы. Допустим, температура воды 36 градусов, потом переходишь в другой бассейн, где 16 градусов, а оттуда – в сауну. Притом время неограниченное. Я не знал, думал, что там только два часа можно, как в России. Там хорошо отдыхать, кафешечки разные... Все ходят в кимоно… Это замечательно! Я решил, если, дай Бог, еще поедем туда, и если будет свободное время, то я там проведу целый день!
Конечно, запомнились и землетрясение, и тайфун. Мы уставали, и оттого землетрясение прошло почти незаметно. Я спал. Стало трясти, и я спросонок подумал, что еду в поезде, а потом удивился: какой поезд, я в номере нахожусь! Заходит Степан Коршунов, я ему говорю: «Степа, что-то трясет?» Он говорит: «Все нормально, спи». И утром он мне сказал, что на самом деле было землетрясение. И хорошо, что я спал, а то бы испугался, побежал вниз, как многие. Было четыре балла, небольшой толчок, к счастью. А через несколько дней после нашего отъезда там начались сильные землетрясения, с разрушениями. Это нам повезло еще. А будь гастроли на две недели позже, мы, может быть, к сроку и не возвратились.

1 октября в эфире радиостанции «Подмосковье» (СВ – 846 Мгц, УКВ – 66,44 Кгц) в промежутке с 16-17 часов слушайте интервью Виктора Низового.

Советуем вам дождаться этой передачи – будет интересно!

Виктор Низовой: Малый театр для меня – святое.

Один из самых востребованных сценических исполнителей – артист Виктор Низовой недавно отметил свой 30-летний юбилей.

Виктор Низовой: Малый театр для меня – святое.

Один из самых востребованных сценических исполнителей – артист Виктор Низовой недавно отметил свой 30-летний юбилей. За почти десять лет работы в Государственном академическом Малом театре им сыграно немало самых разноплановых ролей, а его дебюты в кино были не менее удачны. Сразу два сериала на телеканалах РТР и НТВ: «Простые истины» и «Возвращение Мухтара» стали точкой отсчета его кинематографической карьеры.
Вне сцены Виктор Низовой никогда не играет в диалоге, не боится показаться человеком, с определенными жизненными принципами, своим взглядом на мир, не стыдится иногда проскальзывающего пафоса в некоторых темах, или, наоборот, иронии над собственными несовершенствами. Хотя, может быть, именно эти качества помогают ему быть столь достоверным в своих ролях.
-Виктор, Вам возраст не помеха. Актерский диапазон от юного Митрофанушки из «Недоросля» до солидного Барабошева в «Правде – хорошо..»… А вот на фоне корифеев Малого театра десять лет быть «молодым талантом, молодым исполнителем».. Не обижает?
-Нисколько, напротив, приятно. К тому же Малый театр – не только день сегодняшний, он целая историческая эпоха, незыблемые традиции, особая аура, вместившая судьбы поколений. У нас говорят: «Из Малого не уходят, отсюда – уносят». Сколько было ситуаций, когда актер, решив испытать судьбу, шел в другой театр. Но все равно рано или поздно возвращался. На этой сцене нельзя играть вполсилы, она требует огромной отдачи. И в тоже время помогает: стены, в которых более двухсот лет гении театра жили и умирали на подмостках, впитала их силу, превратив ее с особую энергетику. Малый театр для меня не только Имя, он – святое. Я не считаю обидным быть «молодым» в его творческом коллективе. Потому что понимаю, мне еще многому предстоит учиться: ежедневно, ежечасно, в каждом новом спектакле. И, поверьте, здесь есть, у кого перенимать опыт. С первого сентября 1991 года, как только я поступил в Щепкинское театральное училище (прошу заметить, безо всякого блата), я мечтал играть на сцене Государственного академического Малого театра. Впрочем, об этом грезил каждый из студентов. Как для футболиста высочайшее признание играть в «Реале» или «Милане», так и для нас было – работать на сцене Малого театра. В тот момент, когда на четвертом курсе ко мне подошел Юрий Мефодьевич Соломин, и так буднично произнес: «Виктор, зайди ко мне в кабинет. Там режиссер хочет с тобой поговорить», у меня сердце несколько тактов пропустило. Официально ничего заявлено не было, но я понял – буду играть в «высшей лиге» (смеется).
-Помните свою первую роль, или она давно затерялась на фоне нынешних успехов?
-Безусловно, помню. Из несостоявшихся ролей был Хлопуша по пушкинской «Капитанской дочке». Спектакль тогда не пошел, мне не удалось сыграть. Перед зрителями в Малом театре я впервые появился 11 июня 1995 года в 21час 43 минуты. Это была эпизодическая роль в постановке Бориса Морозова «Пир победителей». Всего три минуты текста, а мне показалось – целая жизнь. Я каждую свою роль помню, и люблю. Не скажу, что все давались легко, но при распределении никогда не возникало недоумения, как сыграть. В этом, конечно, большая заслуга режиссеров. Ведь грамотное, эффективное распределение ролей составляет 50% зрительского успеха.
-Известный режиссер Сергей Женовач, поставивший на сцене Малого театра два спектакля, пригласил вас в оба. Его «Правда – хорошо..» получила премию Союза театральных деятелей РФ «Гвоздь сезона» и национальную премию «Золотая маска». Как Вы оцениваете собственный вклад в постановку?
-Не мне судить. Хотя очень понравилось работать с Сергеем Васильевичем. Именно про таких режиссеров как Женовач говорят: «Все гениальное – просто». Он брал пьесу и ставил ее в лучших традициях жанра, в соответствии с принципами школы. Не стремился усложнить, шокировать, поставить «с ног на голову», обращался к человеческим чувствам. В этой простоте Женовачу удавалось задеть самые глубинные струнки души. Как актеру мне было легко и свободно работать в его спектаклях, а зрители, по-моему, принимали постановку «на ура» по тем же причинам: им было близко то, что хотел сказать режиссер, они его понимали, чувствовали вместе.
-Если быть честным, Виктор, есть герой, которого Вы не смогли бы сыграть? Объективно…
-Не совсем корректный вопрос. Сыграть-то я смогу, а вот как все будет выглядеть? К примеру, во времена студенчества все наши юноши читали монолог Чацкого («Горе от ума»), а девушки –Катерины («Гроза»). Юрий Мефодьевич Соломин, посмотрев мое исполнение, доброжелательно пошутил: «Низовому можно доверить играть Чацкого только на зоне..». Вот такая специфика…
-Зато от Вашего Митрофанушки весь зал просто умирает от хохота, настолько образ достоверен, даже мил в своем невежестве… Много курьезов было в театральной практике?
-Да с тем же Митрофанушкой! Когда начинал, играл в спектакле с удивительным партнером – Николаем Алексеевичем Верещенко. К сожалению, ныне покойным. Николай Алексеевич, в роли Правдина, меня молодого учил, заставлял импровизировать. В сцене экзамена, после своего вопроса: «А далеко ли Вы в истории?», делал большую паузу и ждал. Смотрел лукаво и молчал, не подавал нужной реплики. Я крутился как уж на сковородке: «За тридевять земель, в тридесятом царстве..», притоптывал, прихлопывал. И таким взглядом испепелял «экзаменатора», что зрители смеялись. Никто ничего не понимал, но мои импровизации смотрелись очень органично..
Из полутеатральных курьезов до сих пор вспоминаю первые гастроли в Японии, еще в бытность студентом. Нас тогда расселяли по семьям, мы с Кириллом Марцевичем попали к господину Танаке. Жара на улице стояла невероятная, втроем сидели в гостиной. По моей просьбе Кирилл попросил хозяина на ломанном английском организовать нам душ. Японец невозмутимо встал и куда-то ушел. Через некоторое время Марцевич озадаченно сказал: «Знаешь, я, кажется, только что сказал господину Танаке, чтобы он пошел помыться!». И ведь японец пошел! Сейчас я снова еду в страну Восходящего Солнца, уже на гастроли с Малым театром. Нашел в своей записной книжке телефон господина Танаки. Хочу позвонить, пригласить на наши спектакли.
-Случались ли ситуации, когда сыгранная Вами роль рождала параллели в жизни?
-Пожалуй, да. Васильков, главный герой пьесы Островского «Бешеные деньги» всегда был мне отчасти близок. Человек, сумевший устоять, сохранить самоуважение и порядочность, несмотря на нелегкие жизненные обстоятельства, непонимание близких людей. В финале спектакля Васильков по заслугам вознагражден. Для меня лично старая поговорка о том, что честь нужно беречь смолоду, — не пустой звук. Нельзя быть личностью и заслужить уважение окружающих, если в глубине души сам чувствуешь себя подлецом. Как бы ни было трудно, всегда есть выход: работай, взбивай сметану лапками и выкарабкаешься. Если не опускать рук, не идти на поводу обстоятельств, все получится. Словно в подтверждение выбранного правила, после того, как я сыграл Василькова, меня пригласили сниматься в телесериале «Простые истины». Экранный дебют не только принес известность, но и поправил мое материальное положение.
-После «Простых истин» стали узнавать на улицах?
-Бывает, особенно девчонки-школьницы. Подбегают и радостно щебечут: «Ой, Сергей Эдуардович, здравствуйте!». Отождествляют. Смешно.
-Неудивительно, Ваш физрук, особенно на фоне «педагогического коллектива» сериала, получился настоящим, живым.. Говорят, теперь Вы на экране еще и форму примерили?
-Сыграл в сериале «Возращение Мухтара» милиционера. Так сложилось, что кино началось для меня с двух очень значимых профессий, к которым я всегда испытывал особое уважение: педагог и военный. Моя мама – преподаватель, сестра закончила по данной специальности ВУЗ, отец – полковник, преподает в военно-медицинской академии.
-Отсюда Ваш известный патриотизм? Отец привил? Не боитесь показаться «русофобом»?
-Я мало чего боюсь, и уж тем более не стыжусь своих убеждений. Нормальный человек нутром любит свою страну, она у него в крови с рождения. Да, так учил меня отец. Он хирург, вытаскивал наших ребят с того света. Не только тело «штопал», многим души лечил. Для меня любовь к родине еще и тогда, когда на Олимпиаде играет наш гимн и триколор российского флага медленно взмывает ввысь. И лица спортсменов и зрителей, по щекам которых текут слезы радости и гордости.
-Если не ошибаюсь, Вы со спортом на короткой ноге. Когда капитан Виктор Низовой стоит в воротах, футбольная команда Малого театра уверена в победе.
-Футбол – еще одна моя любовь. Я страстный болельщик, да и на поле, как Вы заметили, с удовольствием закрываю грудью ворота, благо комплекция позволяет (смеется). В свое время серьезно увлекался гандболом, теннисом. Сейчас, правда, все больше болею за наши команды, нравится смотреть спортивные репортажи, мечтаю попасть на Олимпийские игры.
-Говорят, талантливый человек одарен во многом. Когда Вы пели в мюзикле «Свадьба Кречинского», я поймала себя на мысли, что многие эстрадные звезды могут позавидовать Вашему профессиональному баритону. А чем еще нравится заниматься?
-Музыку я всегда любил, особенно оперу. Еще мальчишкой неоднократно смотрел «Евгения Онегина» в Большом театре и в Кремле. Сам играю не только на гитаре, но и на скрипке.
-Вы – на скрипке?! А как же хрупкий мальчик с данным струнным инструментом?
-Не иронизируйте. Если меня фактурой природа не обидела, так, значит, медведь должен на ухо наступить? А скрипочку я в своих руках держал достаточно ловко.
-Невольно напрашивается вопрос, как Вы определите понятие красоты: мужской и женской?
-С первым затруднительно, я термин «красивый мужчина» не понимаю в принципе. Мужик красив, когда он при деле: работает, творит. Он – действие. Женщина прекрасна в гармонии. Образ Вечной Женственности заставляет нас совершать подвиги, горы сворачивать. Тут не важны параметры и цвет волос, главное – свет, идущий изнутри, согревающий. Жаль, что таких женщин мало. Одной из самых красивых мне видится актриса Малого театра Элина Авраамовна Быстрицкая. Женщина – муза, способная вдохновлять.
-Спасибо Вам за откровенную беседу, Виктор. Еще раз поздравляю с Днем рождения! Ждем Ваших новых интересных ролей, ведь для актера они – лучший подарок, да и для зрителя также.

Записала Татьяна Василега

23 сентября свой тридцатилетний юбилей отмечает артист Малого театра Виктор Алексеевич Низовой.

Мы желаем Виктору всегда оставаться первым номером – не только в футболе, исключительно крепкого здоровья, большой удачи и новых интересных ролей.

23 сентября свой тридцатилетний юбилей отмечает артист Малого театра Виктор Алексеевич Низовой.
Несмотря на молодость, Виктор Низовой – уже один из ведущих артистов театра.
Исполнитель заглавных ролей в спектаклях: «Бешеные деньги» А.Островского и «Недоросль» Д.Фонвизина, а также ролей Барабошева «Правда – хорошо, а счастье лучше» А.Н.Островского (не так давно этот спектакль получил Государственную премию), Скалозуба в постановке Сергея Женовача «Горе от ума». Неожиданно молодой полковник Скалозуб (ровесник Чацкому) в исполнении В.Низового не имеет ничего общего с карикатурно изобличающими предшественниками этой роли. И даже наоборот, есть в этом Скалозубе какое-то здоровое ядро (вот уж поистине, «в здоровом теле – здоровый дух»), незлобивость, и даже, в какой-то степени, живое человеческое участие. На выходе новый спектакль с участием Виктора Низового – «Свадьба, свадьба, свадьба!» в постановке режиссера Виталия Иванова.
Низовой снимается в кино и на телевидении (многие, например, запомнили неунывающего учителя физкультуры из молодежного телесериала «Простые истины»).
И все же, несмотря даже на очень большую занятость, Виктор находит время в своем рабочем графике, чтобы еще тренироваться и выступать за честь футбольной команды Малого театра. Болельщики театрального мини футбола знают его под неизменно первым номером.
Мы желаем Виктору Низовому всегда оставаться первым номером – не только в футболе, исключительно крепкого здоровья, большой удачи и новых интересных ролей.