28.01.2012
Подробнее
ПОЗДРАВЛЯЕМ С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ!
28 января - день рождения народной артистки России Людмилы Петровны Поляковой. Поздравляем!
23.01.2012
20.12.2011
17.10.2011
Подробнее
ЛЮДМИЛА ПОЛЯКОВА: «Я НАХОЖУСЬ В КОНТАКТЕ С ЭТИМ МИРОМ»
«Конкурент» беседует с народной артисткой России, ведущей актрисой Государственного академического Малого театра.
ЛЮДМИЛА ПОЛЯКОВА: «Я НАХОЖУСЬ В КОНТАКТЕ С ЭТИМ МИРОМ»
«Конкурент» беседует с народной артисткой России, ведущей актрисой Государственного академического Малого театра.
Кто такая Людмила Полякова? Фамилия, пожалуй, мало что скажет обычному зрителю, но если вдруг увидишь ее на экране, сразу понимаешь: точно, это же она! Часто бывает, что созданные образы говорят красноречивее, чем фамилия, и в случае с Поляковой это действительно так. Среди наиболее известных фильмов с её участием – «Секретарь парткома», «Восхождение», «Агония», «Прощание с Матёрой», «Хозяйка детского дома», «Комиссар», «Встретимся в метро», «Вас ожидает гражданка Никанорова», «Сукины дети», «Бумер», «Каникулы строгого режима». На счету Людмилы Петровны работы в таких сериалах, как «Михайло Ломоносов», «Самозванцы», «За кулисами», «Замыслил я побег», «Доктор Живаго», «Казус Кукоцкого», «Пилот международных авиалиний». Всего в копилке актрисы более 50 ролей в кино и на телевидении. С 1990 года Людмила Петровна служит в Малом театре. На прославленной сцене актриса сыграла много крупных ролей классического репертуара, среди них Мавра («Дикарка» А.Н. Островского), госпожа Простакова («Недоросль» Д.И. Фонвизина), Москалёва («Дядюшкин сон» Ф.М. Достоевского), царица Марфа («Царь Борис» А.К. Толстого), Аграфена Кондратьевна («Свои люди – сочтёмся!» А.Н. Островского), княгиня Тугоуховская («Горе от ума» А.С. Грибоедова). Полякова одинаково успешно играет роли и современного, и классического репертуара. За грубоватой внешностью её героинь часто скрывается тонкая, ранимая душа. Особенно актрисе удаются женщины сильные и властные. Награждена орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени.
– Людмила Петровна, прежде всего хочу поблагодарить вас за то, что вы делаете. Накануне я посмотрела спектакль «Волки и овцы». Сказать, что была в восторге, – ничего не сказать. Поразило даже то, с какой лёгкостью вы вышли из ситуации, когда у вас чепчик упал с головы, что не прописано в сценарии.
– Я обожаю, когда на сцене происходит что-то незапланированное. Артисты должны уметь выходить из таких ситуаций. Всякое случается. Бывают оговорки смешные. Артист Евгений Павлович Леонов получал огромное удовольствие от того, что смешил меня на сцене, причём в тех местах, где смех не запланирован. И нужно уметь правильно реагировать на такие повороты. Есть артисты, которые приходят в ужас, впадают в ступор, когда партнёр по сцене просто меняет интонацию, не говоря уже о том, что слова переставляет. Импровизация – это признак живого существования. Ведь в жизни всё может произойти, извините, и резинка от трусов лопнуть.
– Смеяться, наверное, проще, чем плакать по сценарию?
– Я знаю одну артистку, которой в сцене нужно было плакать. Её спрашивают: «Вам принести глицерин закапать, чтобы слёзы вызвать?» На что она ответила: «Не нужно, у меня всё натуральное. Лук принесите». (Смеётся.) Иногда бывает так, что ситуация, которую разыгрываешь, настолько трогает, что слёзы сами выступают. Или выстраиваешь ассоциативный ряд, вспоминаешь какие-то тяжёлые моменты из своей жизни. Сегодня мы были в музее декабристов. Я почти всю экскурсию проревела. Представила это блестящее поколение, вот я даже сейчас говорю – и вся мурашками покрываюсь. Я представляла эти суровые зимы, вот они собираются у керосиновых ламп, читают письма, растоплены камины… Ссылка. За что? Это же был такой благородный поступок. И ничего ведь особенного они не хотели, хотели конституции. Как и сейчас многие наши сограждане выходят и говорят: мы ничего не хотим, соблюдайте законы. Чем сильна Европа? Тем, что соблюдаются законы. Там закон один для всех, что для чиновников, что для сборщиков мусора. Это самая главная основа нормального общества. И наша страна будет развиваться тогда, когда закон будет равен для всех. Возвращаясь к теме декабристов, добавлю, что меня берут за душу такие благородные и, как правило, бессмысленные поступки.
– Вы живёте в центре Москвы. Наверное, хорошо помните 1991 год, развал Союза?
– О да! Я тогда как ошалелая бегала по улицам, подходила к БТР и говорила: «Ребята, что вы делаете? Вы понимаете, что вы творите?» Хотя мы сами толком не понимали, что происходит в Москве. Но это был момент всеобщей одухотворённости. Я видела лица людей, которые стояли у Белого дома. Я видела, что люди действительно верили в то, что вот именно сейчас начнётся какая-то другая жизнь. Сейчас я просто сочувствую всяким безумным идеям, но в силу возраста на площадь уже не выхожу. (Смеётся.)
– Я очень удивилась, когда узнала, что несколько лет назад вы отметили 70-летний юбилей. Вы прекрасно выглядите.
– Спасибо. А мне уже скоро 73. Я берегу себя, живу по своим правилам. Кант сказал: «Меня потрясает звёздное небо над головой и нравственный закон внутри меня». Можно сказать, это мой девиз. Обожаю вечерами, особенно в конце августа, когда уже холодно, смотреть на потрясающей ясности небо. Приходит понимание бесконечности жизни, пространства, времени. Я поняла, что мы не конечная величина, после нас ещё что-то будет. А ещё к своему возрасту я поняла, что не надо отвлекаться. У меня есть профессия, которую я обожаю, и кроме неё мне ничего не нужно. Мне повезло, что судьба вела меня и в конце концов привела на сцену. Это моё место.
– В Интернете пишут, что вы случайно стали актрисой.
– Да, именно так. Я поступила в Щепкинское училище в 21 год, в это время уже все заканчивают. До этого я хотела быть кем угодно. Была мечта стать переводчиком, учила французский язык. Была влюблена в короля Генриха четвёртого, он был героем моей юности. Когда я впервые оказалась в Париже, подошла к его памятнику и сказала: «Генрих, я так тебя люблю». (Смеётся.) Спустя очень много лет я оказалась в Наварре, была на развалинах родового замка Генриха, по дороге купила колечко, там окунула его в пруд рядом с замком и говорила мысленно Генриху, что мы с ним обручились. (Смеётся.) Вот так я продолжила свою юношескую игру. А в молодости я работала на Неглинной улице стенографисткой, мы с девчонками заходили в магазинчик пить кофе, тогда там появилась первая кофе-машина. По дороге на работу увидела объявление, что идёт набор на вечернее отделение. Тогда в театральных вузах не было вечернего обучения. И я вдруг решила попробовать. Я зашла, что-то прочитала приёмной комиссии. И мне сразу предложили учиться не на вечернем, а на дневном. А я, представьте себе, отказывалась, так как меня некому было кормить, нужно было работать. Но и тут мне помогли, нашли подходящую работу, чтобы я могла совмещать обучение. Вот так появилось Щепкинское, и больше с этого пути я уже не сходила. Спустя два месяца после того, как я там проучилась, я поняла, что больше никуда не хочу – это моё место.
– Вы и в Малый театр не сразу попали. После училища – Театр на Малой Бронной. Через год – Московский драматический имени Станиславского, затем Театр на Таганке, потом «Школа драматического искусства», и только в 1990 году – Малый.
– Я благодарю судьбу, что у меня сложилось всё именно так. Я была высокой и худой. И тогда мой мудрый педагог Виктор Коршунов, руководитель нашего курса, сказал: «Ты старайся сохранить в себе всё, потому что по-настоящему играть ты начнёшь после 50». Но, несмотря на это, я всё равно поиграла. Был такой режиссёр Анатолий Васильев, мы с ним проехали все европейские столицы со спектаклем «Серсо», а до этого мы выпустили потрясающий спектакль, первый вариант «Вассы Железновой». В Риме на наш спектакль приходили Федерико Феллини и Джульетта Мазина. Папа римский, тот ещё, Иоанн Павел, приглашал нас на аудиенцию, и после такого фантастического взлёта наш коллектив распался. Это такой закон жизни, и тут никто не виноват. Я тогда немного снималась в кино. Мы сидели в киностудии Горького, приличные были какие-то съёмки, по-моему, Достоевского снимали. Компания подобралась хорошая – Виктор Раков, Никита Михалков. Я подумала, ну и ладно, пока буду сниматься. В этот момент, как ангел хранитель, появился Юрий Мефодьевич Соломин, он на тот момент уже был художественным руководителем Малого театра. Кстати, я и в училище попала благодаря ему. Он был на моём прослушивании и комиссии сказал: «Такая девка! Её нужно быстрее на дневное брать». (Смеётся.) И вот второй раз он стал моим ангелом. Спросил меня, как я, что, где. Я сказала, что нигде, никак. Он удивился: «Как! Ты – и нигде?! И спрашивает: «А в Малый?» Я отвечаю: «Слабо». Я не знаю, как он это сделал, в то время ведь ещё существовали парткомы, месткомы и прочая хреновина. Но через два дня я уже работала в Малом театре. В общем, я не жалею, что побродила и пришла ко всему этому.
– Как складывалась ваша карьера в Малом?
– Моё восхождение в театре было фантастическим. Однажды одна из ведущих актрис уехала в срочную заграничную командировку. А у театра были назначены гастроли в Казахстане по личному приглашению Назарбаева. Мы везли спектакли «Вишнёвый сад» и «Дядюшкин сон». А актриса, которая играет главную роль, уехала. Меня срочно вызвали в театр и сказали: ты будешь играть «Дядюшкин сон». Я была в шоке. Говорю: «Да вы что! Я не могу. Это же трёхактная пьеса, там личного текста 75 страниц!» И режиссёр спектакля Виктор Иванов говорит: «Родной! (Есть у него такая смешная присказка.) Или ты сейчас занимаешь своё место, или всегда будешь играть эпизоды». У меня было всего пять дней. Когда мы были в Алма-Ате и я уже сыграла пять «Дядюшкиных снов», выяснилось, что в спектакле «Вишнёвый сад» заболела актриса, этот спектакль сняли. И мне пришлось 10 дней подряд играть «Дядюшкин сон». Потом я сказала, что больше мне в этой жизни ничего не страшно. (Смеётся.) На следующий год после этого мы выпустили «Волки и овцы», и уже 16-й сезон его играем. А потом понеслось – роль за ролью, и каждый раз это потрясающие работы. В текущем репертуаре у меня десять спектаклей.
– Вы так вдохновенно рассказываете о своём театре.
– А как иначе, это мой второй дом. Когда я только туда поступила, была согласна на что угодно, любые роли, лишь бы работать. Начало 90-х было ужасным временем для страны и людей, нечего было кушать. А у меня ребёнок на руках, мама больная. Я всегда говорю, что Малый театр – это государство в государстве. Тогда руководство театра наладило отношения с каким-то совхозом. Нам в мешочках привозили картошку, какие-то косточки, гречку, сахар. Лично меня и мою семью спас Малый театр. От этого я счастлива. К настоящему времени я поняла и осознала, что надо просветлять пространство вокруг себя. А что делать? Со страной же плохо, с народом, с культурой, – и по возможности надо делать мир вокруг лучше. В этом плане Малый театр на высоте, мы с достоинством выполняем свою миссию. Не позволяем себе пошлости, стараемся всё делать на уровне великой драматургии и авторов. Мы не позволим себе, извините, в «Ревизоре» голыми выпустить чиновников, чтобы показать, что у них зад прикрыть нечем. А некоторые режиссёры исхитряются, кто как может, и это считается как бы творческим поиском. Какой поиск? Юрий Мефодьевич всегда говорит: «Вы поймите автора. Неужели вы думаете, что Николай Васильевич Гоголь был глупее вас?» И мы стараемся дорасти до автора.
– Мы всё о театре да о театре. Но у вас ведь и фильмография богатая. Хотя и в кино вам достаются роли сильных, властных женщин.
– Я на самом деле внутри очень маленькая, нежная и пушистая. Что делать, если у меня такая фактура – рост 176 и вес 95 кг. Да, я такая – и что теперь? Поэтому мне и дают роли таких мощных женщин. Со временем я поняла, как управлять такими ролями: я добавляю в роль свою внутреннюю неиссякаемую нежность, и вот я уже не просто бой-баба, роль становится шире и объёмнее. Лишь однажды режиссёр разглядел во мне мой внутренний мир. Это был телевизионный фильм, совместный советско-финский проект, сериал «Молодая хозяйка Нискавуори». У фильма было два режиссёра – наш и финский. Параллельно с этим фильмом я у Васильева репетировала первый вариант «Вассы Железновой». Утром репетиция, а вечером нужно было бежать к этому финну. Пятьдесят раз повторяем мизансцену. Я на вытянутых руках влетаю в комнату и начинаю что-то говорить, а партнёрша должна спокойно закрыть за мной дверь на крючок и спокойно спросить: «Ну что ты хочешь?» И дальше продолжать сцену. На пятидесятый раз она уже в отупении, я в отупении. Я лечу на вытянутых руках в закрытую дверь. А она забыла крючок снять. И я мордой прислонилась к этой двери. А вечером идти на съёмку к финну… Прихожу на площадку, к лицу платок со снегом прижимаю. Через переводчика объясняю финну, что это производственная травма. А он внимательно смотрит и ничего не говорит. У меня внутри всё так – у-у-ууу… Думаю, ну всё, не дадут роль. (Я должна была играть служанку в доме молодой хозяйки.) Думаю, ну и ладно, нет и не надо. В это время режиссёр с нашей стороны говорит: «Мила, у тебя весь сценарий?» Я говорю: «Нет, у меня только моя часть». Он мне приносит весь сценарий, и на следующий день я играла не служанку, а главную роль. Позже выяснилось, что финский режиссёр, когда меня увидел, долго сетовал на наших, что меня ему раньше не показали.
– У вас есть любимые роли?
– Не знаю. «Хозяйка детского дома» – этот фильм я посвятила маме. Мне её безумно жалко. Она давно умерла. Всю жизнь она мечтала о любви и семье, и так у неё ничего и не получилось. У нас с ней были сложные отношения, мама не уделяла мне достаточно внимания. Уже совсем взрослой я поняла её и простила. Гениальный фильм «Восхождение». С ним связана мистическая история. Мы снимали его под Муромом в Дмитровской слободе. А я же родилась перед войной, и в эвакуации мы жили в этих местах. Где именно, я не помнила, позвонила маме – оказалось, что именно в Дмитровской слободе. Спустя тридцать лет я оказалась в том месте, где моя мать чуть не погибла, декорации выстроили рядом с этим местом. По сценарию я стояла с петлёй на шее, смотрела в овраг, в котором мама погибала, и проигрывала это внутри себя. С мамой вот какая история приключилась. Она ездила за Оку менять вещи на картошку, на обратном пути присела отдохнуть и задремала, её уже снегом запорошило, спасло чудо – на неё случайно наткнулись, а я в этот момент билась по окнам и кричала: «Где мамка?» Я вспоминаю «Прощание с Матёрой». Какая была трагедия, когда Лариса Шепитько погибла. (Лариса Шепитько – первый режиссёр фильма «Прощание с Матёрой», доснимал фильм Элем Климов. – А.И.). Фильм «Каникулы строгого режима» я посвятила Элему Климову. Потому что я помню и люблю его фильм «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен». Сергей Безруков написал сценарий сказки, фильм называется «Самая реальная сказка», я Бабу Ягу там играла. Тоже нравится мне эта картина. Скоро уже появится на широких экранах.
– А как вы относитесь к сериалам?
– В сериалах нужно играть. Нельзя отгораживаться, нужно мелькать на экране. Да это и не сериалы даже, это телевизионные фильмы. «Мыло» – это когда 1458 серий. А когда 8, 12 и даже 16 серий – это нормально. Помнишь всех героев и переплетения судеб. Сейчас я задействована в съёмках сериала «Жена генерала». Он о послевоенной русской деревне. Когда лошадей не было и бабы на себе пахали, но и любви хотелось, и нежности, и дети появлялись. Неплохой сценарий, очень трагичный сериал будет о судьбах русских женщин. Недавно по второму каналу прошёл сериал «Пилот международных авиалиний». Тоже достойная работа получилась.
– Каково работать на съёмочной площадке с молодыми актёрами, тем же Безруковым, Дюжевым?
– Я восхищена Серёжей Безруковым. У него потрясающая работоспособность, понимает, что за свою работу получает деньги, поэтому должен сделать её качественно, в срок, без выпендрёжей, алкоголя и прочего. Сейчас другое отношение молодых звёзд к работе, они очень серьёзные. Дюжев уже пытается режиссурой заниматься. Серёжа сценарий сказки написал и продюсером выступил. Так что я в восхищении. Общаться с ними очень легко, не чувствуется разница в возрасте. В театре с молодыми актёрами у меня тоже прекрасные отношения.
– Роль бабки Собачихи в фильме «Бумер», наверное, помнят все, кто смотрел эту картину. Как вы вообще попали в этот фильм?
– Это смешная история. У Малого театра появился небольшого роста крепенький пацан, который стал предлагать роль в «Бумере», это был режиссёр фильма Петя Буслов. Я несколько раз объясняла, что ужасно занята, я даже сама ему предложила список актрис, кто может это сделать. Он упёрся: нет, вы и всё. Приходил раза три. В общем, я не смогла отказать. По-моему, это его дипломная работа была. Мы снимали за копейки. За всё мне заплатили долларов триста. Там, правда, огромную сцену вырезали, где я шаманю над раненым. Снимали в жутких условиях, в полуразрушенной избушке, посредине печка-буржуйка, мы вокруг неё грелись. Ребята, гады, все курили, а я этого терпеть не могу. Просто ненавижу курящих. Вот так и работали. Я никогда этот фильм не забуду, поскольку с ним связана трагедия в Кармадонском ущелье. Практически вся съёмочная группа по завершении «Бумера» переходила к Бодрову-младшему. Они отправились выбирать натуру в Кармадоне – гримёры, костюмеры, постановщики, операторы… И больше не вернулись. Для них было престижно перейти к Бодрову-младшему, потому что он так ярко заявил о себе в то время. Вот такая история связана с «Бумером». Жалко мне очень ребят, я их всех помню, мы гоняли чаи, а я их гоняла за то, что они курят…
– Людмила Петровна, я понимаю, что вы много работаете. А редкие минуты отдыха как проводите?
– Стараюсь уезжать, и обязательно выбираю место, где я не была. Я люблю встречать свой день рождения в городе, в котором не была до этого. Обожаю русскую баню, могу целый день там провести. Люблю готовить. У меня взрослый сынок, живёт уже отдельно, я стараюсь устраивать совместные обеды или ужины. Люблю читать, но сейчас вечерами уже трудно, лучше днём. А больше всего я люблю состояние, которое я для себя называю «заниматься пустяками», то есть ничего не делать. Выращиваю цветы, но поскольку меня долго не было в Москве, много цветов погибло. Вот вернусь – буду новые высаживать. Раньше была дача, но я её продала, нет сил ей заниматься. Внуков пока нет. Но я сделала шаг для того, чтобы они были. Мы приобрели домик на море в Испании, правда, в ипотеку, ещё десять лет платить, – это для сына. Мне, как говорится, уже ничего не нужно. Я полюбила Барселону. Прекрасный город.
– И всё бы хорошо, но у вас не сложилось со второй половинкой, нет человека, к которому можно прийти после спектакля и упасть на плечо.
– Солнышко моё, перестаньте. В 30 лет хотела упасть, в 40 и даже в 50. Но в 70 лет желать упасть кому-то на плечо – это уже глупо. Я нахожусь в контакте с этим миром, мне он нравится. Мне нравится бродить по моим улицам, которые стали родными. Потому что с детства я живу в одном районе Москвы. Мне нравится после спектакля приходить, смотреть вниз на Трубную площадь, Рождественский монастырь, Сретенский монастырь. Смешно, конечно, но я ощущаю себя булгаковской Маргаритой. Мне кажется, что я парю над Москвой, и я довольна. Нет плеча – ну что делать, не сложилось, я, кстати, не сожалею и не переживаю. Я своей судьбой довольна. Мне нравится моя работа. Человек счастлив, когда он с радостью идёт на работу и с радостью возвращается домой. И у меня именно так, несмотря на то, что там нет этого плеча. В моём доме меня всё поддерживает. Там вещи, которые мне дороги, мои книги, богатая фильмотека… И всё хорошо.
Анна ИГНАТЬЕВА
Фото автора
«Конкурент» (Иркутск), 28 сентября 2011 года
«Конкурент» беседует с народной артисткой России, ведущей актрисой Государственного академического Малого театра.
Кто такая Людмила Полякова? Фамилия, пожалуй, мало что скажет обычному зрителю, но если вдруг увидишь ее на экране, сразу понимаешь: точно, это же она! Часто бывает, что созданные образы говорят красноречивее, чем фамилия, и в случае с Поляковой это действительно так. Среди наиболее известных фильмов с её участием – «Секретарь парткома», «Восхождение», «Агония», «Прощание с Матёрой», «Хозяйка детского дома», «Комиссар», «Встретимся в метро», «Вас ожидает гражданка Никанорова», «Сукины дети», «Бумер», «Каникулы строгого режима». На счету Людмилы Петровны работы в таких сериалах, как «Михайло Ломоносов», «Самозванцы», «За кулисами», «Замыслил я побег», «Доктор Живаго», «Казус Кукоцкого», «Пилот международных авиалиний». Всего в копилке актрисы более 50 ролей в кино и на телевидении. С 1990 года Людмила Петровна служит в Малом театре. На прославленной сцене актриса сыграла много крупных ролей классического репертуара, среди них Мавра («Дикарка» А.Н. Островского), госпожа Простакова («Недоросль» Д.И. Фонвизина), Москалёва («Дядюшкин сон» Ф.М. Достоевского), царица Марфа («Царь Борис» А.К. Толстого), Аграфена Кондратьевна («Свои люди – сочтёмся!» А.Н. Островского), княгиня Тугоуховская («Горе от ума» А.С. Грибоедова). Полякова одинаково успешно играет роли и современного, и классического репертуара. За грубоватой внешностью её героинь часто скрывается тонкая, ранимая душа. Особенно актрисе удаются женщины сильные и властные. Награждена орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени.
– Людмила Петровна, прежде всего хочу поблагодарить вас за то, что вы делаете. Накануне я посмотрела спектакль «Волки и овцы». Сказать, что была в восторге, – ничего не сказать. Поразило даже то, с какой лёгкостью вы вышли из ситуации, когда у вас чепчик упал с головы, что не прописано в сценарии.
– Я обожаю, когда на сцене происходит что-то незапланированное. Артисты должны уметь выходить из таких ситуаций. Всякое случается. Бывают оговорки смешные. Артист Евгений Павлович Леонов получал огромное удовольствие от того, что смешил меня на сцене, причём в тех местах, где смех не запланирован. И нужно уметь правильно реагировать на такие повороты. Есть артисты, которые приходят в ужас, впадают в ступор, когда партнёр по сцене просто меняет интонацию, не говоря уже о том, что слова переставляет. Импровизация – это признак живого существования. Ведь в жизни всё может произойти, извините, и резинка от трусов лопнуть.
– Смеяться, наверное, проще, чем плакать по сценарию?
– Я знаю одну артистку, которой в сцене нужно было плакать. Её спрашивают: «Вам принести глицерин закапать, чтобы слёзы вызвать?» На что она ответила: «Не нужно, у меня всё натуральное. Лук принесите». (Смеётся.) Иногда бывает так, что ситуация, которую разыгрываешь, настолько трогает, что слёзы сами выступают. Или выстраиваешь ассоциативный ряд, вспоминаешь какие-то тяжёлые моменты из своей жизни. Сегодня мы были в музее декабристов. Я почти всю экскурсию проревела. Представила это блестящее поколение, вот я даже сейчас говорю – и вся мурашками покрываюсь. Я представляла эти суровые зимы, вот они собираются у керосиновых ламп, читают письма, растоплены камины… Ссылка. За что? Это же был такой благородный поступок. И ничего ведь особенного они не хотели, хотели конституции. Как и сейчас многие наши сограждане выходят и говорят: мы ничего не хотим, соблюдайте законы. Чем сильна Европа? Тем, что соблюдаются законы. Там закон один для всех, что для чиновников, что для сборщиков мусора. Это самая главная основа нормального общества. И наша страна будет развиваться тогда, когда закон будет равен для всех. Возвращаясь к теме декабристов, добавлю, что меня берут за душу такие благородные и, как правило, бессмысленные поступки.
– Вы живёте в центре Москвы. Наверное, хорошо помните 1991 год, развал Союза?
– О да! Я тогда как ошалелая бегала по улицам, подходила к БТР и говорила: «Ребята, что вы делаете? Вы понимаете, что вы творите?» Хотя мы сами толком не понимали, что происходит в Москве. Но это был момент всеобщей одухотворённости. Я видела лица людей, которые стояли у Белого дома. Я видела, что люди действительно верили в то, что вот именно сейчас начнётся какая-то другая жизнь. Сейчас я просто сочувствую всяким безумным идеям, но в силу возраста на площадь уже не выхожу. (Смеётся.)
– Я очень удивилась, когда узнала, что несколько лет назад вы отметили 70-летний юбилей. Вы прекрасно выглядите.
– Спасибо. А мне уже скоро 73. Я берегу себя, живу по своим правилам. Кант сказал: «Меня потрясает звёздное небо над головой и нравственный закон внутри меня». Можно сказать, это мой девиз. Обожаю вечерами, особенно в конце августа, когда уже холодно, смотреть на потрясающей ясности небо. Приходит понимание бесконечности жизни, пространства, времени. Я поняла, что мы не конечная величина, после нас ещё что-то будет. А ещё к своему возрасту я поняла, что не надо отвлекаться. У меня есть профессия, которую я обожаю, и кроме неё мне ничего не нужно. Мне повезло, что судьба вела меня и в конце концов привела на сцену. Это моё место.
– В Интернете пишут, что вы случайно стали актрисой.
– Да, именно так. Я поступила в Щепкинское училище в 21 год, в это время уже все заканчивают. До этого я хотела быть кем угодно. Была мечта стать переводчиком, учила французский язык. Была влюблена в короля Генриха четвёртого, он был героем моей юности. Когда я впервые оказалась в Париже, подошла к его памятнику и сказала: «Генрих, я так тебя люблю». (Смеётся.) Спустя очень много лет я оказалась в Наварре, была на развалинах родового замка Генриха, по дороге купила колечко, там окунула его в пруд рядом с замком и говорила мысленно Генриху, что мы с ним обручились. (Смеётся.) Вот так я продолжила свою юношескую игру. А в молодости я работала на Неглинной улице стенографисткой, мы с девчонками заходили в магазинчик пить кофе, тогда там появилась первая кофе-машина. По дороге на работу увидела объявление, что идёт набор на вечернее отделение. Тогда в театральных вузах не было вечернего обучения. И я вдруг решила попробовать. Я зашла, что-то прочитала приёмной комиссии. И мне сразу предложили учиться не на вечернем, а на дневном. А я, представьте себе, отказывалась, так как меня некому было кормить, нужно было работать. Но и тут мне помогли, нашли подходящую работу, чтобы я могла совмещать обучение. Вот так появилось Щепкинское, и больше с этого пути я уже не сходила. Спустя два месяца после того, как я там проучилась, я поняла, что больше никуда не хочу – это моё место.
– Вы и в Малый театр не сразу попали. После училища – Театр на Малой Бронной. Через год – Московский драматический имени Станиславского, затем Театр на Таганке, потом «Школа драматического искусства», и только в 1990 году – Малый.
– Я благодарю судьбу, что у меня сложилось всё именно так. Я была высокой и худой. И тогда мой мудрый педагог Виктор Коршунов, руководитель нашего курса, сказал: «Ты старайся сохранить в себе всё, потому что по-настоящему играть ты начнёшь после 50». Но, несмотря на это, я всё равно поиграла. Был такой режиссёр Анатолий Васильев, мы с ним проехали все европейские столицы со спектаклем «Серсо», а до этого мы выпустили потрясающий спектакль, первый вариант «Вассы Железновой». В Риме на наш спектакль приходили Федерико Феллини и Джульетта Мазина. Папа римский, тот ещё, Иоанн Павел, приглашал нас на аудиенцию, и после такого фантастического взлёта наш коллектив распался. Это такой закон жизни, и тут никто не виноват. Я тогда немного снималась в кино. Мы сидели в киностудии Горького, приличные были какие-то съёмки, по-моему, Достоевского снимали. Компания подобралась хорошая – Виктор Раков, Никита Михалков. Я подумала, ну и ладно, пока буду сниматься. В этот момент, как ангел хранитель, появился Юрий Мефодьевич Соломин, он на тот момент уже был художественным руководителем Малого театра. Кстати, я и в училище попала благодаря ему. Он был на моём прослушивании и комиссии сказал: «Такая девка! Её нужно быстрее на дневное брать». (Смеётся.) И вот второй раз он стал моим ангелом. Спросил меня, как я, что, где. Я сказала, что нигде, никак. Он удивился: «Как! Ты – и нигде?! И спрашивает: «А в Малый?» Я отвечаю: «Слабо». Я не знаю, как он это сделал, в то время ведь ещё существовали парткомы, месткомы и прочая хреновина. Но через два дня я уже работала в Малом театре. В общем, я не жалею, что побродила и пришла ко всему этому.
– Как складывалась ваша карьера в Малом?
– Моё восхождение в театре было фантастическим. Однажды одна из ведущих актрис уехала в срочную заграничную командировку. А у театра были назначены гастроли в Казахстане по личному приглашению Назарбаева. Мы везли спектакли «Вишнёвый сад» и «Дядюшкин сон». А актриса, которая играет главную роль, уехала. Меня срочно вызвали в театр и сказали: ты будешь играть «Дядюшкин сон». Я была в шоке. Говорю: «Да вы что! Я не могу. Это же трёхактная пьеса, там личного текста 75 страниц!» И режиссёр спектакля Виктор Иванов говорит: «Родной! (Есть у него такая смешная присказка.) Или ты сейчас занимаешь своё место, или всегда будешь играть эпизоды». У меня было всего пять дней. Когда мы были в Алма-Ате и я уже сыграла пять «Дядюшкиных снов», выяснилось, что в спектакле «Вишнёвый сад» заболела актриса, этот спектакль сняли. И мне пришлось 10 дней подряд играть «Дядюшкин сон». Потом я сказала, что больше мне в этой жизни ничего не страшно. (Смеётся.) На следующий год после этого мы выпустили «Волки и овцы», и уже 16-й сезон его играем. А потом понеслось – роль за ролью, и каждый раз это потрясающие работы. В текущем репертуаре у меня десять спектаклей.
– Вы так вдохновенно рассказываете о своём театре.
– А как иначе, это мой второй дом. Когда я только туда поступила, была согласна на что угодно, любые роли, лишь бы работать. Начало 90-х было ужасным временем для страны и людей, нечего было кушать. А у меня ребёнок на руках, мама больная. Я всегда говорю, что Малый театр – это государство в государстве. Тогда руководство театра наладило отношения с каким-то совхозом. Нам в мешочках привозили картошку, какие-то косточки, гречку, сахар. Лично меня и мою семью спас Малый театр. От этого я счастлива. К настоящему времени я поняла и осознала, что надо просветлять пространство вокруг себя. А что делать? Со страной же плохо, с народом, с культурой, – и по возможности надо делать мир вокруг лучше. В этом плане Малый театр на высоте, мы с достоинством выполняем свою миссию. Не позволяем себе пошлости, стараемся всё делать на уровне великой драматургии и авторов. Мы не позволим себе, извините, в «Ревизоре» голыми выпустить чиновников, чтобы показать, что у них зад прикрыть нечем. А некоторые режиссёры исхитряются, кто как может, и это считается как бы творческим поиском. Какой поиск? Юрий Мефодьевич всегда говорит: «Вы поймите автора. Неужели вы думаете, что Николай Васильевич Гоголь был глупее вас?» И мы стараемся дорасти до автора.
– Мы всё о театре да о театре. Но у вас ведь и фильмография богатая. Хотя и в кино вам достаются роли сильных, властных женщин.
– Я на самом деле внутри очень маленькая, нежная и пушистая. Что делать, если у меня такая фактура – рост 176 и вес 95 кг. Да, я такая – и что теперь? Поэтому мне и дают роли таких мощных женщин. Со временем я поняла, как управлять такими ролями: я добавляю в роль свою внутреннюю неиссякаемую нежность, и вот я уже не просто бой-баба, роль становится шире и объёмнее. Лишь однажды режиссёр разглядел во мне мой внутренний мир. Это был телевизионный фильм, совместный советско-финский проект, сериал «Молодая хозяйка Нискавуори». У фильма было два режиссёра – наш и финский. Параллельно с этим фильмом я у Васильева репетировала первый вариант «Вассы Железновой». Утром репетиция, а вечером нужно было бежать к этому финну. Пятьдесят раз повторяем мизансцену. Я на вытянутых руках влетаю в комнату и начинаю что-то говорить, а партнёрша должна спокойно закрыть за мной дверь на крючок и спокойно спросить: «Ну что ты хочешь?» И дальше продолжать сцену. На пятидесятый раз она уже в отупении, я в отупении. Я лечу на вытянутых руках в закрытую дверь. А она забыла крючок снять. И я мордой прислонилась к этой двери. А вечером идти на съёмку к финну… Прихожу на площадку, к лицу платок со снегом прижимаю. Через переводчика объясняю финну, что это производственная травма. А он внимательно смотрит и ничего не говорит. У меня внутри всё так – у-у-ууу… Думаю, ну всё, не дадут роль. (Я должна была играть служанку в доме молодой хозяйки.) Думаю, ну и ладно, нет и не надо. В это время режиссёр с нашей стороны говорит: «Мила, у тебя весь сценарий?» Я говорю: «Нет, у меня только моя часть». Он мне приносит весь сценарий, и на следующий день я играла не служанку, а главную роль. Позже выяснилось, что финский режиссёр, когда меня увидел, долго сетовал на наших, что меня ему раньше не показали.
– У вас есть любимые роли?
– Не знаю. «Хозяйка детского дома» – этот фильм я посвятила маме. Мне её безумно жалко. Она давно умерла. Всю жизнь она мечтала о любви и семье, и так у неё ничего и не получилось. У нас с ней были сложные отношения, мама не уделяла мне достаточно внимания. Уже совсем взрослой я поняла её и простила. Гениальный фильм «Восхождение». С ним связана мистическая история. Мы снимали его под Муромом в Дмитровской слободе. А я же родилась перед войной, и в эвакуации мы жили в этих местах. Где именно, я не помнила, позвонила маме – оказалось, что именно в Дмитровской слободе. Спустя тридцать лет я оказалась в том месте, где моя мать чуть не погибла, декорации выстроили рядом с этим местом. По сценарию я стояла с петлёй на шее, смотрела в овраг, в котором мама погибала, и проигрывала это внутри себя. С мамой вот какая история приключилась. Она ездила за Оку менять вещи на картошку, на обратном пути присела отдохнуть и задремала, её уже снегом запорошило, спасло чудо – на неё случайно наткнулись, а я в этот момент билась по окнам и кричала: «Где мамка?» Я вспоминаю «Прощание с Матёрой». Какая была трагедия, когда Лариса Шепитько погибла. (Лариса Шепитько – первый режиссёр фильма «Прощание с Матёрой», доснимал фильм Элем Климов. – А.И.). Фильм «Каникулы строгого режима» я посвятила Элему Климову. Потому что я помню и люблю его фильм «Добро пожаловать, или Посторонним вход воспрещен». Сергей Безруков написал сценарий сказки, фильм называется «Самая реальная сказка», я Бабу Ягу там играла. Тоже нравится мне эта картина. Скоро уже появится на широких экранах.
– А как вы относитесь к сериалам?
– В сериалах нужно играть. Нельзя отгораживаться, нужно мелькать на экране. Да это и не сериалы даже, это телевизионные фильмы. «Мыло» – это когда 1458 серий. А когда 8, 12 и даже 16 серий – это нормально. Помнишь всех героев и переплетения судеб. Сейчас я задействована в съёмках сериала «Жена генерала». Он о послевоенной русской деревне. Когда лошадей не было и бабы на себе пахали, но и любви хотелось, и нежности, и дети появлялись. Неплохой сценарий, очень трагичный сериал будет о судьбах русских женщин. Недавно по второму каналу прошёл сериал «Пилот международных авиалиний». Тоже достойная работа получилась.
– Каково работать на съёмочной площадке с молодыми актёрами, тем же Безруковым, Дюжевым?
– Я восхищена Серёжей Безруковым. У него потрясающая работоспособность, понимает, что за свою работу получает деньги, поэтому должен сделать её качественно, в срок, без выпендрёжей, алкоголя и прочего. Сейчас другое отношение молодых звёзд к работе, они очень серьёзные. Дюжев уже пытается режиссурой заниматься. Серёжа сценарий сказки написал и продюсером выступил. Так что я в восхищении. Общаться с ними очень легко, не чувствуется разница в возрасте. В театре с молодыми актёрами у меня тоже прекрасные отношения.
– Роль бабки Собачихи в фильме «Бумер», наверное, помнят все, кто смотрел эту картину. Как вы вообще попали в этот фильм?
– Это смешная история. У Малого театра появился небольшого роста крепенький пацан, который стал предлагать роль в «Бумере», это был режиссёр фильма Петя Буслов. Я несколько раз объясняла, что ужасно занята, я даже сама ему предложила список актрис, кто может это сделать. Он упёрся: нет, вы и всё. Приходил раза три. В общем, я не смогла отказать. По-моему, это его дипломная работа была. Мы снимали за копейки. За всё мне заплатили долларов триста. Там, правда, огромную сцену вырезали, где я шаманю над раненым. Снимали в жутких условиях, в полуразрушенной избушке, посредине печка-буржуйка, мы вокруг неё грелись. Ребята, гады, все курили, а я этого терпеть не могу. Просто ненавижу курящих. Вот так и работали. Я никогда этот фильм не забуду, поскольку с ним связана трагедия в Кармадонском ущелье. Практически вся съёмочная группа по завершении «Бумера» переходила к Бодрову-младшему. Они отправились выбирать натуру в Кармадоне – гримёры, костюмеры, постановщики, операторы… И больше не вернулись. Для них было престижно перейти к Бодрову-младшему, потому что он так ярко заявил о себе в то время. Вот такая история связана с «Бумером». Жалко мне очень ребят, я их всех помню, мы гоняли чаи, а я их гоняла за то, что они курят…
– Людмила Петровна, я понимаю, что вы много работаете. А редкие минуты отдыха как проводите?
– Стараюсь уезжать, и обязательно выбираю место, где я не была. Я люблю встречать свой день рождения в городе, в котором не была до этого. Обожаю русскую баню, могу целый день там провести. Люблю готовить. У меня взрослый сынок, живёт уже отдельно, я стараюсь устраивать совместные обеды или ужины. Люблю читать, но сейчас вечерами уже трудно, лучше днём. А больше всего я люблю состояние, которое я для себя называю «заниматься пустяками», то есть ничего не делать. Выращиваю цветы, но поскольку меня долго не было в Москве, много цветов погибло. Вот вернусь – буду новые высаживать. Раньше была дача, но я её продала, нет сил ей заниматься. Внуков пока нет. Но я сделала шаг для того, чтобы они были. Мы приобрели домик на море в Испании, правда, в ипотеку, ещё десять лет платить, – это для сына. Мне, как говорится, уже ничего не нужно. Я полюбила Барселону. Прекрасный город.
– И всё бы хорошо, но у вас не сложилось со второй половинкой, нет человека, к которому можно прийти после спектакля и упасть на плечо.
– Солнышко моё, перестаньте. В 30 лет хотела упасть, в 40 и даже в 50. Но в 70 лет желать упасть кому-то на плечо – это уже глупо. Я нахожусь в контакте с этим миром, мне он нравится. Мне нравится бродить по моим улицам, которые стали родными. Потому что с детства я живу в одном районе Москвы. Мне нравится после спектакля приходить, смотреть вниз на Трубную площадь, Рождественский монастырь, Сретенский монастырь. Смешно, конечно, но я ощущаю себя булгаковской Маргаритой. Мне кажется, что я парю над Москвой, и я довольна. Нет плеча – ну что делать, не сложилось, я, кстати, не сожалею и не переживаю. Я своей судьбой довольна. Мне нравится моя работа. Человек счастлив, когда он с радостью идёт на работу и с радостью возвращается домой. И у меня именно так, несмотря на то, что там нет этого плеча. В моём доме меня всё поддерживает. Там вещи, которые мне дороги, мои книги, богатая фильмотека… И всё хорошо.
Анна ИГНАТЬЕВА
Фото автора
«Конкурент» (Иркутск), 28 сентября 2011 года
19.09.2011
Подробнее
ЛЮДМИЛА ПОЛЯКОВА: «В ДОМЕ ДЕКАБРИСТОВ МНЕ ЗАХОТЕЛОСЬ ПЛАКАТЬ…»
Участникам театрального фестиваля имени Вампилова устроили экскурсию по столице Приангарья
Фоторепортаж Николая Благонравина
Фоторепортаж Николая Благонравина
ЛЮДМИЛА ПОЛЯКОВА: «В ДОМЕ ДЕКАБРИСТОВ МНЕ ЗАХОТЕЛОСЬ ПЛАКАТЬ…»
Участникам театрального фестиваля имени Вампилова устроили экскурсию по столице Приангарья
Фоторепортаж Николая Благонравина
Международный фестиваль имени Александра Вампилова собрал в Иркутске звезд театра и кино. Мы уже рассказывали, что к нам на гастроли приехал Малый театр России. Главных героев в пьесе Островского «Волки и овцы» играют такие знаменитости, как Людмила Полякова («Каникулы строгого режима», «Пилот международных авиалиний») и Борис Невзоров («Хозяйка тайги», «Жаркий лед», «Россия молодая»). В свободное от спектакля время гости из столицы не стали отсиживаться в гостинице, а попросили устроить им экскурсию по городу. Холодная погода гастролеров не испугала. Надев во все теплое, что нашлось в чемоданах, москвичи отправились на прогулку.
- Здесь жили в ссылке декабристы! Это страница нашей истории, на которую сердце откликается сразу. Меня очень трогает их поступок в декабре 1825 года, - призналась Людмила Полякова.
К полудню труппа Малого приехала к Дому-музею Волконских. Экскурсию начали с того, что сделали не один снимок фасада здания.
- Какая красота, - только и успевала повторять Людмила Петровна, раз за разом выбирая новый ракурс для съемки. – Эх, солнце мешает, а то такой бы кадр вышел!
За группой восторженных артистов с интересом наблюдали другие посетители музея.
- Вы… Валентина Талызина, да? – набралась смелости и подошла за автографом одна из посетительниц.
- Нет, я Людмила Полякова, - немного обидевшись, сказала артистка и прошла в зал.
Путешествие в историю началось с комнаты, которая принадлежала дочери князя Сергея Волконского Елене. Затем - апартаменты супругов, библиотека, столовая… Артисты внимательно слушали, а потом наперебой задавали вопросы.
- Волконские сами выращивали лимоны и ананасы? И вот это сейчас не муляж?.. - удивлялись они, указывая на растения, которые находятся в Зимнем саду Дома-музея.
- Настоящие, – с улыбкой отвечал экскурсовод.
- А на что они жили? – не унимались столичные гости.
- Занимались сельским хозяйством. У Волконского под Уриком было 34 гектара земли.
- А кто там работал…
- Гастарбайтеры, - пошутила Людмила Полякова и отправилась любоваться большим зеркалом в темно-коричневой деревянной оправе.
Зеркало висело в той части дома, где жила княгиня Мария, и, по поверьям, обладало магическим действием: дамы, которые смотрелись в него, молодели и хорошели, а кавалеры умнели.
- Ну как я вам? – продолжала юморить Людмила Полякова, поправляя свои белые косички. - Помолодела?
Экскурсия длилась два часа. Звезды оставили пожелания в книге отзывов.
- Спасибо вам за рассказ, - благодарила сотрудников музея Людмила Полякова. – Я даже прослезилась. Все было благородно. Приходите на спектакль, я очень вас хочу видеть в зале.
Ирина ЖЕГЛОВА — 19.09.2011
«КП-Иркутск»
Участникам театрального фестиваля имени Вампилова устроили экскурсию по столице Приангарья
Фоторепортаж Николая Благонравина
Международный фестиваль имени Александра Вампилова собрал в Иркутске звезд театра и кино. Мы уже рассказывали, что к нам на гастроли приехал Малый театр России. Главных героев в пьесе Островского «Волки и овцы» играют такие знаменитости, как Людмила Полякова («Каникулы строгого режима», «Пилот международных авиалиний») и Борис Невзоров («Хозяйка тайги», «Жаркий лед», «Россия молодая»). В свободное от спектакля время гости из столицы не стали отсиживаться в гостинице, а попросили устроить им экскурсию по городу. Холодная погода гастролеров не испугала. Надев во все теплое, что нашлось в чемоданах, москвичи отправились на прогулку.
- Здесь жили в ссылке декабристы! Это страница нашей истории, на которую сердце откликается сразу. Меня очень трогает их поступок в декабре 1825 года, - призналась Людмила Полякова.
К полудню труппа Малого приехала к Дому-музею Волконских. Экскурсию начали с того, что сделали не один снимок фасада здания.
- Какая красота, - только и успевала повторять Людмила Петровна, раз за разом выбирая новый ракурс для съемки. – Эх, солнце мешает, а то такой бы кадр вышел!
За группой восторженных артистов с интересом наблюдали другие посетители музея.
- Вы… Валентина Талызина, да? – набралась смелости и подошла за автографом одна из посетительниц.
- Нет, я Людмила Полякова, - немного обидевшись, сказала артистка и прошла в зал.
Путешествие в историю началось с комнаты, которая принадлежала дочери князя Сергея Волконского Елене. Затем - апартаменты супругов, библиотека, столовая… Артисты внимательно слушали, а потом наперебой задавали вопросы.
- Волконские сами выращивали лимоны и ананасы? И вот это сейчас не муляж?.. - удивлялись они, указывая на растения, которые находятся в Зимнем саду Дома-музея.
- Настоящие, – с улыбкой отвечал экскурсовод.
- А на что они жили? – не унимались столичные гости.
- Занимались сельским хозяйством. У Волконского под Уриком было 34 гектара земли.
- А кто там работал…
- Гастарбайтеры, - пошутила Людмила Полякова и отправилась любоваться большим зеркалом в темно-коричневой деревянной оправе.
Зеркало висело в той части дома, где жила княгиня Мария, и, по поверьям, обладало магическим действием: дамы, которые смотрелись в него, молодели и хорошели, а кавалеры умнели.
- Ну как я вам? – продолжала юморить Людмила Полякова, поправляя свои белые косички. - Помолодела?
Экскурсия длилась два часа. Звезды оставили пожелания в книге отзывов.
- Спасибо вам за рассказ, - благодарила сотрудников музея Людмила Полякова. – Я даже прослезилась. Все было благородно. Приходите на спектакль, я очень вас хочу видеть в зале.
Ирина ЖЕГЛОВА — 19.09.2011
«КП-Иркутск»
28.01.2011
Подробнее
АНОНС!
28 января в 22:20 смотрите на телеканале «Столица» программу «Разговор с Александром Мягченковым» с участием Людмилы Петровны Поляковой.
Подробнее
ПОЗДРАВЛЯЕМ С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ!
28 января – день рождения народной артистки России Людмилы Петровны Поляковой. Поздравляем!
17.11.2010
Подробнее
«Звуковой архив Малого театра» «ВОЛКИ И ОВЦЫ» А.Н.ОСТРОВСКОГО
«Звуковой архив Малого театра»
«ВОЛКИ И ОВЦЫ» А.Н.ОСТРОВСКОГО
Запись спектакля, сделанная на радио «Культура» в 2009 году…
«ВОЛКИ И ОВЦЫ» А.Н.ОСТРОВСКОГО
Запись спектакля, сделанная на радио «Культура» в 2009 году…
«Звуковой архив Малого театра»
А.Н.Островский
«ВОЛКИ И ОВЦЫ»
Комедия в 5 действиях
Действие 1 (45 Мб)
Действие 2 (42 Мб)
Действие 3 (42 Мб)
Действие 4 (27 Мб)
Действие 5 (53 Мб)
Действующие лица и исполнители:
Меропа Давыдовна Мурзавецкая – Людмила Полякова
Аполлон Викторович Мурзавецкий – Александр Вершинин
Глафира Алексеевна – Людмила Титова
Евлампия Николаевна Купавина – Светлана Аманова
Анфуса Тихоновна – Татьяна Панкова
Михаил Борисович Лыняев – Борис Невзоров
Василий Иванович Беркутов – Антон Хомятов
Вукол Наумович Чугунов – Вячеслав Езепов
Клавдий Горецкий – Алексей Фаддеев
Павлин Савельич – Анатолий Торопов
Режиссёр-постановщик – Виталий Иванов
Режиссёр радио — Дмитрий Николаев
Музыкальное оформление Саша Иванов, Д.В. Гнутов.
Продолжительность: 2 ч 33 мин
Запись радиоверсии — осень 2009 г.
Премьера на радио «Культура» — 20 февраля 2010 г.
А.Н.Островский
«ВОЛКИ И ОВЦЫ»
Комедия в 5 действиях
Действие 1 (45 Мб)
Действие 2 (42 Мб)
Действие 3 (42 Мб)
Действие 4 (27 Мб)
Действие 5 (53 Мб)
Действующие лица и исполнители:
Меропа Давыдовна Мурзавецкая – Людмила Полякова
Аполлон Викторович Мурзавецкий – Александр Вершинин
Глафира Алексеевна – Людмила Титова
Евлампия Николаевна Купавина – Светлана Аманова
Анфуса Тихоновна – Татьяна Панкова
Михаил Борисович Лыняев – Борис Невзоров
Василий Иванович Беркутов – Антон Хомятов
Вукол Наумович Чугунов – Вячеслав Езепов
Клавдий Горецкий – Алексей Фаддеев
Павлин Савельич – Анатолий Торопов
Режиссёр-постановщик – Виталий Иванов
Режиссёр радио — Дмитрий Николаев
Музыкальное оформление Саша Иванов, Д.В. Гнутов.
Продолжительность: 2 ч 33 мин
Запись радиоверсии — осень 2009 г.
Премьера на радио «Культура» — 20 февраля 2010 г.
07.10.2010
Подробнее
ПОЗДРАВЛЯЕМ С НАГРАДОЙ!
От души поздравляем народную артистку России Людмилу Петровну Полякову с высокой правительственной наградой – орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени. Желаем Людмиле Петровне хорошего настроения и новых ролей на сцене Малого театра и в кино!
29.09.2010
Подробнее
МАЛЫЙ ТЕАТР ВПЕРВЫЕ ПРИЕХАЛ НА ГАСТРОЛИ К МУРМАНЧАНАМ
Актеры прославленной труппы привезли в наш регион подарки
МАЛЫЙ ТЕАТР ВПЕРВЫЕ ПРИЕХАЛ НА ГАСТРОЛИ К МУРМАНЧАНАМ
Актеры прославленной труппы привезли в наш регион подарки
Два дня подряд спектакль «Волки и овцы» Государственного академического Малого театра собирал аншлаги в Мурманске. Еще бы — это первые гастроли в Заполярье старейшего театра страны. В качестве зрителей в зале областного драмтеатра были замечены заместитель губернатора Людмила Чистова, председатель областного комитета по культуре и искусству Сергей Ершов и другие известные северяне. А накануне актеры позвали журналистов на брифинг, где рассказали о себе и своем отношении к провинции. Но прежде слово взяла хозяйка – директор Мурманского областного драматического театра.
- Для Мурманска такие гастроли — редкость, за Полярный круг в лучшем случае добираются антрепризные постановки, поэтому полноценный спектакль Малого академического театра, в котором заняты звезды прославленной труппы — это большое культурное событие. Тем более, что настоящих гастролей этого театра в Мурманске не было, — высказалась Валентина Смирнова.
- Существует ли для актеров понятие «провинциальная публика»? По-разному ли вы играете в зависимости от того, кто перед вами, — задали журналисты провокационный вопрос.
- Принцип нашего руководителя Юрия Соломина прост: наши спектакли должны идти точно такими же, как их видит зритель в столице, никаких компромиссов и облегченных вариантов. Тем более, что на московские спектакли приходят половина иногородних зрителей. Каждый раз мы везем фуру с декорациями и костюмами и больше 50 человек труппы, — рассказала народная артистка России Людмила Полякова. – В север невозможно не влюбиться. Когда мы подлетали к Мурманску, то обалдели от красоты бархатных подушек. Как это называется?! О, да! Сопки! И еще нас ослепили зеркала озер. А этой ночью я проснулась от воя ветра. Вот уж правда: «Велика страна моя родная. Много в ней лесов, полей и рек». Видя, как ваши березки гнутся до самой земли, я по-настоящему ощутила себя за Полярным кругом.
- С Мурманском у нас связаны особые чувства. Я всегда мечтал побывать здесь, ведь моим учителем был знаменитый Евгений Радомысленский, служивший в Мурманске на Северном флоте. Мы встречались с легендарным командующим флотом — Арсением Головко, который был женат на актрисе Кире Головко и много рассказывал нам о Заполярье, — поделился с журналистами воспоминаниями народный артист России Вячеслав Езепов. – Я мечтал приехать в Заполярье и своими глазами его увидеть.
- Я был здесь 20 лет назад. Вернулся с больной печенью, усы пахли рыбой, в чемоданах – замороженная морошка. Я потом половине Москвы ее раздавал, куда мне столько одному. Был и в Хибинах. Меня там чуть в дырку (карьер – Ред.) не сдуло, — поделился своими впечатлениями Борис Невзоров. Ему север знаком еще со времен съемок фильма «Россия молодая», в котором Невзоров сыграл помора Ивана Рябова.
У Светланы Амановой, звезды фильмов «Спортлото-82» и «Зимний вечер в Гаграх», журналисты поинтересовались, каково ей играть в модном сериале «Маргоша», снятого далеко не по классическому произведению.
- А мне он нравится, это очень современный фильм. Большинство молодых актеров из этого сериала заняты в театре, потому их лица неизвестны широкому кругу зрителей, но игра заслуживает уважения, — ответила актриса. Светлана Геннадьевна призналась, что чем закончится сериал, она сама не знает. Первые два сезона – копирка бразильской версии, а вот третий сезон пишут наши соотечественники.
Что касается спектакля «Волки и овцы», то зрители пришли в неописуемый восторг. И еще долго после опускания занавеса благодарная публика не отпускала артистов и кричала «Браво». Те, в свою очередь, оставили Заполярью подарки – набор дисков с отснятыми спектаклями Малого театра …
Анна СОЛОВЬЕВА — 29.09.2010
«Комсомольская правда»
Актеры прославленной труппы привезли в наш регион подарки
Два дня подряд спектакль «Волки и овцы» Государственного академического Малого театра собирал аншлаги в Мурманске. Еще бы — это первые гастроли в Заполярье старейшего театра страны. В качестве зрителей в зале областного драмтеатра были замечены заместитель губернатора Людмила Чистова, председатель областного комитета по культуре и искусству Сергей Ершов и другие известные северяне. А накануне актеры позвали журналистов на брифинг, где рассказали о себе и своем отношении к провинции. Но прежде слово взяла хозяйка – директор Мурманского областного драматического театра.
- Для Мурманска такие гастроли — редкость, за Полярный круг в лучшем случае добираются антрепризные постановки, поэтому полноценный спектакль Малого академического театра, в котором заняты звезды прославленной труппы — это большое культурное событие. Тем более, что настоящих гастролей этого театра в Мурманске не было, — высказалась Валентина Смирнова.
- Существует ли для актеров понятие «провинциальная публика»? По-разному ли вы играете в зависимости от того, кто перед вами, — задали журналисты провокационный вопрос.
- Принцип нашего руководителя Юрия Соломина прост: наши спектакли должны идти точно такими же, как их видит зритель в столице, никаких компромиссов и облегченных вариантов. Тем более, что на московские спектакли приходят половина иногородних зрителей. Каждый раз мы везем фуру с декорациями и костюмами и больше 50 человек труппы, — рассказала народная артистка России Людмила Полякова. – В север невозможно не влюбиться. Когда мы подлетали к Мурманску, то обалдели от красоты бархатных подушек. Как это называется?! О, да! Сопки! И еще нас ослепили зеркала озер. А этой ночью я проснулась от воя ветра. Вот уж правда: «Велика страна моя родная. Много в ней лесов, полей и рек». Видя, как ваши березки гнутся до самой земли, я по-настоящему ощутила себя за Полярным кругом.
- С Мурманском у нас связаны особые чувства. Я всегда мечтал побывать здесь, ведь моим учителем был знаменитый Евгений Радомысленский, служивший в Мурманске на Северном флоте. Мы встречались с легендарным командующим флотом — Арсением Головко, который был женат на актрисе Кире Головко и много рассказывал нам о Заполярье, — поделился с журналистами воспоминаниями народный артист России Вячеслав Езепов. – Я мечтал приехать в Заполярье и своими глазами его увидеть.
- Я был здесь 20 лет назад. Вернулся с больной печенью, усы пахли рыбой, в чемоданах – замороженная морошка. Я потом половине Москвы ее раздавал, куда мне столько одному. Был и в Хибинах. Меня там чуть в дырку (карьер – Ред.) не сдуло, — поделился своими впечатлениями Борис Невзоров. Ему север знаком еще со времен съемок фильма «Россия молодая», в котором Невзоров сыграл помора Ивана Рябова.
У Светланы Амановой, звезды фильмов «Спортлото-82» и «Зимний вечер в Гаграх», журналисты поинтересовались, каково ей играть в модном сериале «Маргоша», снятого далеко не по классическому произведению.
- А мне он нравится, это очень современный фильм. Большинство молодых актеров из этого сериала заняты в театре, потому их лица неизвестны широкому кругу зрителей, но игра заслуживает уважения, — ответила актриса. Светлана Геннадьевна призналась, что чем закончится сериал, она сама не знает. Первые два сезона – копирка бразильской версии, а вот третий сезон пишут наши соотечественники.
Что касается спектакля «Волки и овцы», то зрители пришли в неописуемый восторг. И еще долго после опускания занавеса благодарная публика не отпускала артистов и кричала «Браво». Те, в свою очередь, оставили Заполярью подарки – набор дисков с отснятыми спектаклями Малого театра …
Анна СОЛОВЬЕВА — 29.09.2010
«Комсомольская правда»
17.09.2010
Подробнее
ВО ВЛАДИМИР ПРИЕХАЛИ ЮРИЙ СОЛОМИН И ЛЮДМИЛА ПОЛЯКОВА
Сегодня во Владимире стартует театральный фестиваль «У Золотых ворот». По этому случаю к нам приехали худрук Малого театра Юрий Соломин и народная артистка России Людмила Полякова.[link g-vladumir-2010">
ВО ВЛАДИМИР ПРИЕХАЛИ ЮРИЙ СОЛОМИН И ЛЮДМИЛА ПОЛЯКОВА
Сегодня во Владимире стартует театральный фестиваль «У Золотых ворот». По этому случаю к нам приехали худрук Малого театра Юрий Соломин и народная артистка России Людмила Полякова.
Юрий Соломин будет сегодня играть в спектакле «Горе от ума». Во Владимир он приехал простудившимся, с врачами.
- Вчера весь вечер сидел на таблетках, – рассказал актер. - Голоса почти не было. Но сейчас уже пришел в норму. Редко приходилось так переживать. Я очень ценю провинциальные театры. Именно в провинции корни русской культуры. А этот фестиваль вообще уникален.
Юрий Соломин много рассуждал о проблемах современного театра, о молодых поколениях режиссеров. Он весьма скептически относится к современным постановкам и новым интерпретациям классики:
- Если на сцену выходят голые пожилые мужчины, показывая всем свои «недостоинства» – это просто грустно. Этого не должно быть в театре. Настоящий спектакль получается тогда, когда у зрителя боль скворчонком стучит в виски. Сейчас режиссеры часто хотят постановками переплюнуть итальянские спагетти, когда на самом деле нужны сибирские пельмени, только делать их надо честно. Театр требует большой эмоциональной отдачи. Я однажды играл роль, весь спектакль почти не вставал, но потерял 2 килограмма. Актер должен уставать не физически, а полностью выкладываться духовно.
Актриса Людмила Полякова была не так сурова к современности. По ее словам, всякое время хорошо и чему-то учит:
- У меня даже есть такой праздник – день предательства, – рассказывает актриса, - я вспоминаю с благодарностью тех, кто мне делал больно. Переборов негативную ситуацию, я становилась другим человеком. Еще я очень рада, что оказалась в этом городе. К сожалению, нам не удалось погулять по Владимиру – мы приехали очень поздно. Но зато нас поместили в уникальной гостинице. Я встала утром, вышла на маленький балкончик – и я над городом, впереди прекрасная даль, желтеющие деревья, старые домики… Провинция – это звучит гордо!
Мария Егорова
Портал proГОРОД (Владимир), 17 сентября 2010 года
Сегодня во Владимире стартует театральный фестиваль «У Золотых ворот». По этому случаю к нам приехали худрук Малого театра Юрий Соломин и народная артистка России Людмила Полякова.
Юрий Соломин будет сегодня играть в спектакле «Горе от ума». Во Владимир он приехал простудившимся, с врачами.
- Вчера весь вечер сидел на таблетках, – рассказал актер. - Голоса почти не было. Но сейчас уже пришел в норму. Редко приходилось так переживать. Я очень ценю провинциальные театры. Именно в провинции корни русской культуры. А этот фестиваль вообще уникален.
Юрий Соломин много рассуждал о проблемах современного театра, о молодых поколениях режиссеров. Он весьма скептически относится к современным постановкам и новым интерпретациям классики:
- Если на сцену выходят голые пожилые мужчины, показывая всем свои «недостоинства» – это просто грустно. Этого не должно быть в театре. Настоящий спектакль получается тогда, когда у зрителя боль скворчонком стучит в виски. Сейчас режиссеры часто хотят постановками переплюнуть итальянские спагетти, когда на самом деле нужны сибирские пельмени, только делать их надо честно. Театр требует большой эмоциональной отдачи. Я однажды играл роль, весь спектакль почти не вставал, но потерял 2 килограмма. Актер должен уставать не физически, а полностью выкладываться духовно.
Актриса Людмила Полякова была не так сурова к современности. По ее словам, всякое время хорошо и чему-то учит:
- У меня даже есть такой праздник – день предательства, – рассказывает актриса, - я вспоминаю с благодарностью тех, кто мне делал больно. Переборов негативную ситуацию, я становилась другим человеком. Еще я очень рада, что оказалась в этом городе. К сожалению, нам не удалось погулять по Владимиру – мы приехали очень поздно. Но зато нас поместили в уникальной гостинице. Я встала утром, вышла на маленький балкончик – и я над городом, впереди прекрасная даль, желтеющие деревья, старые домики… Провинция – это звучит гордо!
Мария Егорова
Портал proГОРОД (Владимир), 17 сентября 2010 года
28.01.2010
Подробнее
ПОЗДРАВЛЯЕМ С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!
28 января – день рождения народной артистки России Людмилы Петровны Поляковой. От души поздравляем несравненную Людмилу Петровну и желаем ей крепкого здоровья, благополучия и новых ролей на подмостках Малого театра!
30.09.2009
Подробнее
ОСЕННЯЯ СКАЗКА
В Казани, на сцене Камаловского театра, прошли гастроли Малого театра. Казанцы встретили старейший коллектив страны весьма радушно - все спектакли шли при аншлагах, как и в прошлом году, когда Малый также приезжал в наш город.
ОСЕННЯЯ СКАЗКА
В Казани, на сцене Камаловского театра, прошли гастроли Малого театра. Казанцы встретили старейший коллектив страны весьма радушно - все спектакли шли при аншлагах, как и в прошлом году, когда Малый также приезжал в наш город.
Малый театр привез в Казань старую добрую классику - Островского, Гоголя, Толстого, Грибоедова. Это понятно: классика, поставленная в академическом ключе, - визитная карточка Малого театра.
«Дом Островского» - так иногда называют Малый театр. Практически все пьесы великого русского драматурга, чей памятник можно видеть у стен Малого, впервые были поставлены на этой сцене. В Казань труппа привезла «Последнюю жертву», «На всякого мудреца довольно простоты» и «Правда - хорошо, а счастье лучше». Об этом спектакле, к сожалению, по ряду причин единственном виденном на гастролях Малого автором этих строк, и пойдет речь.
…Осень, перезревшие яблоки со стуком падают в саду. По ходу спектакля персонажи со вкусом будут грызть эти сочные плоды. Яблоками завалена сцена, на которой можно видеть уголок двора в Замоскворечье. Яблоко - предмет искушения, возможно, что режиссер спектакля Сергей Женовач не случайно сделал такой акцент в оформлении своей постановки, потому что искушений у главных героев будет много. Например, сказать правду и получить послабление при отдаче долга или не раскрыть свою тайну даже при угрозе долговой ямы.
Ирония и нежность - так определили критики основные чувства, которые владели Женовачем при работе над комедией Островского. Это помогло ему сделать спектакль легким, когда зритель с первых минут действия словно втягивается в водоворот событий. И хотя первый акт (актеры играют два действия подряд) идет более двух часов, чувство усталости отсутствует.
Мы словно возвращаемся к истокам русского психологического театра, получая удовольствие от прекрасной русской речи персонажей Островского, от той смеси нежности и лукавства, что царят на сцене. Особенно стоит выделить диалоги Барабошевой (Евгения Глушенко) и Филицаты (Людмила Полякова).
Конечно, увидев на афише фамилию Сергея Женовача, узнав, что спектакль был награжден «Золотой маской», можно было предположить, что перед нами предстанут режиссерские изыски, когда постановщику любой ценой надо сделать, чтобы было «не так, как автор написал». Нет, в спектакле Малого театра все так, как написал Островский, и мы еще раз ловим себя на мысли: как это прекрасно, когда постановка адекватна тексту автора.
«Здесь возникла ситуация, с которой я до встречи с Малым театром не сталкивался. Приходится ставить пьесу Островского, неминуемо учитывая опыт постановок ее в этих сценах. Это, конечно, не только исторический экскурс. Накладывается определенный отпечаток на работу, отчего возникает несколько иной подход к репетициям…Мы сами должны входить в исторический контекст: продолжая - добавляем», - говорит Сергей Женовач.
И он действительно добавил того смысла, который, возможно, был у автора на втором плане. Добро побеждает зло, справедливость торжествует. Такая вот получилась осенняя сказка.
Автор: Татьяна МАМАЕВА, «ВиД», 30 сентября 2009 года
В Казани, на сцене Камаловского театра, прошли гастроли Малого театра. Казанцы встретили старейший коллектив страны весьма радушно - все спектакли шли при аншлагах, как и в прошлом году, когда Малый также приезжал в наш город.
Малый театр привез в Казань старую добрую классику - Островского, Гоголя, Толстого, Грибоедова. Это понятно: классика, поставленная в академическом ключе, - визитная карточка Малого театра.
«Дом Островского» - так иногда называют Малый театр. Практически все пьесы великого русского драматурга, чей памятник можно видеть у стен Малого, впервые были поставлены на этой сцене. В Казань труппа привезла «Последнюю жертву», «На всякого мудреца довольно простоты» и «Правда - хорошо, а счастье лучше». Об этом спектакле, к сожалению, по ряду причин единственном виденном на гастролях Малого автором этих строк, и пойдет речь.
…Осень, перезревшие яблоки со стуком падают в саду. По ходу спектакля персонажи со вкусом будут грызть эти сочные плоды. Яблоками завалена сцена, на которой можно видеть уголок двора в Замоскворечье. Яблоко - предмет искушения, возможно, что режиссер спектакля Сергей Женовач не случайно сделал такой акцент в оформлении своей постановки, потому что искушений у главных героев будет много. Например, сказать правду и получить послабление при отдаче долга или не раскрыть свою тайну даже при угрозе долговой ямы.
Ирония и нежность - так определили критики основные чувства, которые владели Женовачем при работе над комедией Островского. Это помогло ему сделать спектакль легким, когда зритель с первых минут действия словно втягивается в водоворот событий. И хотя первый акт (актеры играют два действия подряд) идет более двух часов, чувство усталости отсутствует.
Мы словно возвращаемся к истокам русского психологического театра, получая удовольствие от прекрасной русской речи персонажей Островского, от той смеси нежности и лукавства, что царят на сцене. Особенно стоит выделить диалоги Барабошевой (Евгения Глушенко) и Филицаты (Людмила Полякова).
Конечно, увидев на афише фамилию Сергея Женовача, узнав, что спектакль был награжден «Золотой маской», можно было предположить, что перед нами предстанут режиссерские изыски, когда постановщику любой ценой надо сделать, чтобы было «не так, как автор написал». Нет, в спектакле Малого театра все так, как написал Островский, и мы еще раз ловим себя на мысли: как это прекрасно, когда постановка адекватна тексту автора.
«Здесь возникла ситуация, с которой я до встречи с Малым театром не сталкивался. Приходится ставить пьесу Островского, неминуемо учитывая опыт постановок ее в этих сценах. Это, конечно, не только исторический экскурс. Накладывается определенный отпечаток на работу, отчего возникает несколько иной подход к репетициям…Мы сами должны входить в исторический контекст: продолжая - добавляем», - говорит Сергей Женовач.
И он действительно добавил того смысла, который, возможно, был у автора на втором плане. Добро побеждает зло, справедливость торжествует. Такая вот получилась осенняя сказка.
Автор: Татьяна МАМАЕВА, «ВиД», 30 сентября 2009 года
17.04.2009
Подробнее
ЛЮДМИЛА ПОЛЯКОВА: НИ НА КОГО НЕ ПЕРЕКЛАДЫВАЮ СВОИ ОГОРЧЕНИЯ И НИКОГО НИ О ЧЕМ НЕ ПРОШУ
Царицы и министры, няньки и служанки, красавицы и дурнушки, несчастные бабы и коварные соблазнительницы, интриганки и жертвы их интриг — таланту и мастерству актрисы Малого театра Людмилы Поляковой подвластны любые перевоплощения.
ЛЮДМИЛА ПОЛЯКОВА: НИ НА КОГО НЕ ПЕРЕКЛАДЫВАЮ СВОИ ОГОРЧЕНИЯ И НИКОГО НИ О ЧЕМ НЕ ПРОШУ
Царицы и министры, няньки и служанки, красавицы и дурнушки, несчастные бабы и коварные соблазнительницы, интриганки и жертвы их интриг — таланту и мастерству актрисы Малого театра Людмилы Поляковой подвластны любые перевоплощения. Редкий случай в актерской судьбе: еще выпускницей Щепкинского училища она была востребована сразу несколькими московскими театрами, а в последующие сорок пять лет эта востребованность шла только по восходящей. И сегодня для актрисы, отметившей свой семидесятилетний юбилей, сыграть семнадцать спектаклей в месяц -среднестатистическая норма. При этом всякий раз, когда она появляется на сцене — даже не героиней, но нянькой-служанкой, — публика приветствует ее аплодисментами. Природная ли актерская органика тому причиной, человеческое обаяние, или угадывающийся за каждым персонажем драматизм женской судьбы актрисы — не отдавая себе в том отчета, зритель ждет встречи с народной артисткой России, лауреатом Государственной премии Людмилой Поляковой, как с родным человеком.
Я в своей жизни крестилась три раза. В конце января родилась девочка, родственники праздничный стол на крестины собрали, а потом решили: зачем ее в церковь по морозу нести, еще простудим... С тех пор в семье считалось, что я крещеная.
Второй раз — мне исполнилось пятьдесят, я жила тогда на даче, под Сергиевым Посадом. Рядом была приходская Церковь 17-го века, и я сказала себе: надо все-таки совершить обряд. До этого несколько раз пыталась это сделать в разных городах, но всякий раз что-то мешало. Поэтому я на ночь выстирала черную сатиновую юбку и белую блузку типа солдатской рубахи — чтобы темные силы не успели вмешаться. Утром все выгладила, надела, зажала в кулачке нужную сумму и пошла креститься вместе с другими детьми и взрослыми. Помню, молодой священник как-то выделил меня из толпы. Совершив какую-то службу, он вдруг мне сказал: «С вами будет особый обряд». После коллективного крещения он меня посадил в машину, и мы поехали по какому-то полю. Как сейчас помню, справа и слева, будто из-под колес, взлетали какие-то огромные вороны. Оказывается, он меня мчал на новый святой источник — сейчас там есть уже купель, а тогда не было ничего. Там мне пришлось раздеться, меня полили святой водой. А дальше началась просто булгаковская фантасмагория, — позднее я пыталась это осмыслить, даже у верующих людей пыталась выспрашивать: «Что это означало?» Мне ответили: «Ты не мучайся, это же ведь не твой грех. Это его грех». Короче говоря, этот священник сказал, что после крещения надо отобедать. Мы вернулись в трапезную, налили по рюмочке кагора, какие-то бесшумные тени ему прислуживали, но застольничали только мы вдвоем. А дальше священник достал откуда-то гитару и стал песни петь, совсем не подходящие к случаю. И, в конце концов, просто прикорнул у меня на груди, я гладила его по голове и ощущала себя в этот момент какой-то Марией Магдалиной. Потом долго не понимала: могу ли я считать себя крещеной? А в третий раз я сама себя крестила в реке Иордан, когда мы были на гастролях в Израиле. Иордан оказался мне просто по колено. Зеленоватая вода. Я перекрестилась и в чем была окунулась. И с тех пор я считаю себя крещеной.
Я запрещаю себе возвращаться в свое раннее детство и юность. Среда, из которой я вышла, не давала ни малейшего повода стать тем, что я сейчас есть. Для этого нужно было пройти определенный путь, от всего освободиться. Всех простить. Детство было сложное, нищенское и голодное. Сколько себя помню, я всегда безумно хотела есть. Могла съесть все что угодно. Помню эти синие макароны толщиной с водопроводные трубы (не сегодняшняя паста). Когда у матери хватало денег купить ливерной колбасы (представляете, из чего она делалась?), она разжаривала ее с луком, но я могла есть это и холодным — это было пиршеством! У нас с матерью была шестиметровая комнатка, в которой не было даже печки. Не было ни батарей, ни водопровода. В той же квартире обитали бабушка и тетка с двумя детьми. Мы жили напротив уголка Дурова, там и сейчас есть хиленький, — а тогда он был совершенно роскошным — Екатерининский парк, в котором с мая месяца устанавливались душевые кабинки — за 10 копеек помыться для населения окружающих клоповников. Я ненавидела этот запах клопов, с ума сходила! Каждую весну начиналось морение этих клопов. В субботу-воскресенье по переулкам — мордобой, пьянки. Рядом был Центральный рынок, люди торгопали там чем угодно. Бабушка моя была безумно талантливый человек. Ничего не боявшийся и свободомыслящий (несмотря на то что двух дедов моих посадили). Она, чтобы содержать своих двух девок и троих внуков, в преклонном возрасте научилась на машинке вышивать ришелье. А моя мать и ее сестра ходили это все продавать. На Центральном рынке — я всегда обожала эти дни — они выручали какие-то деньги, и мать покупала в мясных рядах обрезки. Из них варилась кастрюля щей. Покупалась клюква, варился клюквенный кисель. И в субботу-воскресенье был пир. А дальше надо было доедать всю неделю эти несчастные щи. Тогда же не было холодильников! Поэтому каждый раз щи кипятились. Представляете, во что это превращалось в пятницу?
Во мне возникло непреодолимое желание вырваться из всего этого. Первая попытка была, когда я заканчивала школу рабочей молодежи. На 4-й Мещанской был Дзержинский райздравотдел, там я увидела объявление: требуется педагог-воспитатель в лесную школу для ослабленных детей в Пав-ловом Посаде, без какого-либо специального образования. Меня взяли, и я занималась с этими детьми — делала с ними уроки, выводила на прогулку и все время что-то рассказывала. В тот период появилось много хорошей фантастики — Бредбери, Азимов, Стругацкие. И я так представляла себя на этих планетах, так рассказывала это все детям в лицах, что они табунами ходили за мной и больше никого не признава-
ли. Оттуда пришлось уйти, потому что педагоги меня возненавидели.
А далее, начитавшись Паустовского, я поняла, что человеком можно стать только в Одессе. А в Одессе чем можно заниматься? Надо поступать на океанографа. В космос уже опоздала, но в океанские глубины спущусь. Как человек непрактичный, я просто приехала в Одессу, пришла в институт по адресу. Даже не писала, не узнавала — просто приехала. Оказалось — прием закончен. Но я решила попробовать устроиться куда-нибудь на работу, чтобы дали место в общежитии. А по весне попытаться поступить. Самое интересное, что меня нигде не брали на работу — московская прописка, странная девица, в модном сером пальто в талию (тогда как раз стали появляться чешские, венгерские, польские товары). И я помню, смотрели мне не в глаза, а на живот: уж не беременная ли она, почему из Москвы уехала? Никуда меня не взяли. Купила соломенную шляпу, заполнила ее розами, взяла билет на самолет, тогда ведь дешевые были билеты, прилетела домой. Мать так ничего и не поняла — почему-то появилась девка со шляпой роз...
И новая попытка — стать бизнес-вумен. Окончила ускоренные курсы машинописи и стенографии, поступила на подготовительные курсы в инъяз на Метростроевской. И, помню, начала изучать французский язык, ходила на курсы дополнительно, мечтала стать переводчиком. Знаете, кто мой любимый герой? Никто из мужчин не соответствовал моим женским требованиям, потому что я очень любила Анри Четвертого. Вся моя жизнь была посвящена ему. Помню, когда я оказалась на Понт Неф в Париже, подошла к статуе Анри Четвертого, плакала, говорила: «Генрих, вот она я, приехала!»
А параллельно курсам французского я поступила работать в трест Главгаза СССР. Так меня бес попутал — привел на Неглинную улицу. Рядом с трестом был магазинчик «Арарат», на месте которого сейчас выстроили громадину. А тогда в этом магазинчике продавался роскошный кофе. И мы, стенографисточки-машинисточки, ходили туда пить кофе. И вот однажды, проходя мимо театра, увидела объявление о начале набора на вечернее отделение театрального училища им. Щепкина. Содержать-то меня в ту пору было некому, и вдруг я вижу: «вечернее»!
При поступлении читала Дмитрия Кедрина, что-то про Марфу-посадницу. А больше у меня в репертуаре ничего не было — ни басни, ни прозы. Но на приеме присутствовал совсем молодой тогда Юрий Мефодьевич Соломин, который вместе с молодым Виктором Ивановичем Коршуновым набирал свой первый собственный курс. И он сразу пригласил меня к себе на дневное отделение. После этого я не проходила ни собеседований, ни туров, сдала только общеобразовательные экзамены. Жить, казалось бы, было не на что — стипендия 200 рублей, потом, после денежной реформы, — 24 рубля, но мне давали подработки — я печатала. А со второго курса уже получала именную стипендию им. Хмелева — 65 рублей, больше, чем зарплата в тресте Главгаза. В середине 2-го курса нас начали занимать в спектаклях Малого театра, платили по 2 руб. Я стала богачка. Мы, студенты, даже позволяли себе обедать в ресторане «Узбекистан». Хватало, правда, только на комплексные обеды.
По окончании Щепкинско-го училища меня приглашали в Малый театр, но я была девушка свободолюбивая, свободомыслящая — решила мир посмотреть, себя показать. Меня тогда приглашали все театры, куда мы показывались. Я выбрала Малую Бронную, где главным режиссером тогда был Андрей Гончаров. А через год поступило приглашение от Львова-Анохина ввестись в спектакль Театра им. Станиславского вместо Дзидры Ритенбергс. У нее было больное сердце, она забеременела, поехала к себе в Ригу на сохранение. И я сыграла несколько спектаклей с Женей Урбанским! Мы сразу выпустили две комедии Леонида Зорина — «Энциклопедистов», спектакль, который я очень любила, потому что партнером моим был Евгений Леонов, с ним было безумно интересно играть, и «Серафим, или Три главы из жизни Крамольникова» с Жорой Бурковым.
Театр Станиславского был своеобычным театром. Мы с Васей Бочкаревым шутили по этому поводу: те театры, на которых прибита доска «Здесь выступал Ленин», ничего хорошего не ждет. Через два года Бориса Александровича Львова-Анохина «ушли», началась чехарда с режиссерами — за 15 лет нашего там пребывания сменилось пять главных режиссеров. В какой-то момент пришел Леонид Викторович Варпахов-ский, которого я называла «последний джентльмен в театре». Тихий, с улыбкой, всегда элегантный, с бабочкой. Он поставил знаменитый спектакль «Продавец дождя» и настоял, чтобы главную роль сыграла я — в театре, полном «звезд». Оказывается, он заметил меня еще в училище, когда ставил в Малом «Маскарад».
Смена главного — новые надежды, образование новой инициативной группы, которая ищет своих лидеров... Я всегда называла подобную ситуацию «поймать рыбку в мутной воде». Труппа была очень талантливая, может быть поэтому и возникали интриги. В этот момент там работали все звезды советского кино — незабвенная моя Оля Бган (я была ее Розой в «Маленьком принце»), Нина Веселовская, Майя Менглет, Лиза Никищихина... Не говоря уже о потрясающем Пете Глебове, Евгении Павловиче Леонове, Жене Урбанском, Леше Глазырине и Володе Кореневе. Но каждые три года — смена художественного руководства. В какой-то момент я отчаялась, даже собиралась уходить, в заявлении писала: «не хочу пересиживать очередного главного режиссера». И вдруг пришла эта троица: Морозов — Васильев — Рай-хельгауз, во главе с Андреем Поповым. Попов ничего сам не ставил, он был просто как Бог-отец. С Васильевым мы начали репетировать «Первый вариант «Вассы Железновой», гениальный спектакль, который ушел в легенду, от которого у меня нет даже фотографий. И вот наступила пора, когда мы поняли, что вся Москва пришла в движение — зритель пошел в Театр Станиславского. Но случилось нечто непонятное: вышло постановление (где-то в 81-м или 82-м году) — главным режиссером назначен Товстоногов-сын.
Тогда-то нас, «группу товарищей» во главе с Анатолием Васильевым, пригласил на Таганку Юрий Любимов. Туда мы пришли с первым вариантом «Вассы» (художник Игорь Попов гениально вмонтировал декорации в малую сцену). Откуда-то взялось помещение на Поварской, полуподвал, который так же гениально оборудовал тот же Игорь Попов. И мы стали работать над «Серсо». Работали мы целых три года не только потому, что шел художественный поиск, но и потому, что мы не знали, куда выпускать спектакль. Любимов остался за границей. Пришел Эфрос, потом он умер... Мы существовали какой-то странной группой вне времени и пространства. Потом возникла идея создания Школы драматического искусства. Мы — это незабвенный Жора Бурков, уникальной природы Юра Гребенщиков, который мог играть совершенно все, Леша Петренко (его женой была зав. отделом культуры газеты «Правда» Галя Кожухова, которая очень поддерживала и нас, и троицу режиссеров — морально и информационно), Вася Бочкарев, Лиза Никищихина, Алла Балтер, Алик Филозов, Дима Щербаков (в то время — советский Ален Делон), Наталья Андрейченко (из присоединившихся). Почему все кончилось, этого никто не объяснит. Как я сказала тогда Вите Славкину: «У каждого из нас было свое «Серсо»». То есть каждый переживал все, что происходило, по-своему. Болевые точки у каждого были разные. Если сам Васильев молчит и нигде никогда на эту тему не говорит, то что мы будем выяснять с маэстро? Наша группа была уникальна еще в том смысле, что эти взрослые, сорокалетние люди готовы были жертвовать всем, репетировать с утра до ночи, забывали про семьи, детей, больных матерей. Но потом наступил период, когда дитя «Серсо» уже вылетело в свет. На нас обрушилась такая слава! Нас просто носили на руках! Может, Васильев не захотел делиться с нами этой славой? Не знаю... Ушел Вася Бочкарев. За ним — Леша Петренко. Я не хочу об этом вспоминать. Я вспоминаю об этом раз в пять лет. Так все очень больно до сих пор. А расстались мы вполне симпатично. Я вошла, попросила чистый лист бумаги и написала заявление. Через пять минут, подписав это заявление, идя к Садовому кольцу, я только тогда осознала, что я сделала своими руками. У меня внутри все затряслось. Тринадцать лет жизни в пять минут зачеркнула.
Почти сразу после ухода из Школы драматического искусства подвернулись съемки («Униженные и оскорбленные» Андрея Эшпая, где снялась Настасья Кински), на которых я вновь встретилась с Юрием Мефодье-вичем Соломиным. Его гримировали за соседним столиком. Он спросил: «Ну, где ты, как, что?» «Нигде, никак, ничего». Он: «Как это?» Через два дня я работала в Малом театре. Между уходом от Васильева и Малым прошло несколько недель. Шли 89-й — 90-й годы — переломная пора, жуткая ситуация в Москве, когда проблемой было достать кусок масла или сыра. А у меня были ребенок и больная мать на руках. И я была так счастлива, что Малый театр меня пригрел! Я называю Малый театр государством в государстве. В Малом театре в то трудное время была даже специальная служба, которая привозила сотрудникам картошку, существовали продуктовые заказы. И я была так благодарна Малому театру! Я согласна была играть в любой массовке, любой эпизодик — слава Богу, есть крыша над головой и кусок хлеба.
Сделала несколько небольших работ — в «Дикарке» я сыграла у Виталия Соломина, с которым мы вместе учились. Потом была небольшая роль в спектакле «Царь Петр и Алексей». И вдруг — в жизни моей часто бывает вдруг — ее величество судьба. Одна актриса заболела, другой пришлось уехать по важному делу. И у меня состоялись два фантастических ввода — сначала я сходу влетела в «Недоросля», в роль госпожи Простаковой. А вторая работа вообще была уникальная — Москалева в «Дядюшкином сне» — 75 страниц текста, который пришлось выучить за считанные дни. Но Виктор Иванович Коршунов сказал: «Родной (у него была такая форма обращения)! Либо ты сейчас это сделаешь и займешь свое место в театре, либо...» И я, будучи фаталисткой, решилась. Это были важные правительственные гастроли, нас приглашал лично сам Назарбаев, отказаться было невозможно. Итак, у меня было на подготовку по два дня на каждый акт, всего три акта. А дальше — меня можно вносить в книгу рекордов Гиннесса — я сыграла там Москалеву в десяти спектаклях подряд! И каждый спектакль — как военное положение. С утра звонил Виктор Иванович и говорил: «Ну, ты как?» Я прокашливалась и говорила: «Ну, ничего, вроде смогу». На девятом спектакле присутствовал сам Назарбаев, правительственной ложи в театре не было, поэтому сидел он где-то в третьем или четвертом ряду. После спектакля мне на сцену вынесли корзину роз: «Вам лично от президента». Я посмотрела в зал — вижу, он мне милостиво кивает: от меня это, мол. Я вообще утопала в розах на этих гастролях, ими был завален номер, не знала, куда их ставить.
И с тех пор будто что-то отпустило, внутри меня словно плотина прорвалась. М не уже ничего в жизни не страшно. Я даже приобрела другую физическую форму. Коллеги, которые хорошо ко мне относятся, говорят: «Нет, ты не толстая, ты — статная». Мне нравится это слово. Приобрела стать. Это сегодня мой рост можно назвать средним, а в молодости я входила в трамвай, и оказывалось, что я выше всех на голову. Ну, что ж делать, Бог наградил такой внешностью совсем не соответствовавшей моей внутренней мягкости и пушистости. Ведь до пятидесяти лет я все время пребывала в состоянии внутреннего расстройства, меня все время все обижало, оскорбляло, мне от всего было больно, от всякой несправедливости. А люди думали, что я — боец. Вот такое противоречие между внутренним и внешним.
Итак, после этих вводов, в которых я не подвела, началась новая активная жизнь — «Волки и овцы», «Царь Борис», «Свои люди — сочтемся!» — одно за другим. Редкий сезон, когда не выпускалась премьера с моим участием. Но никогда я не просила ролей! Никогда не ходила в кабинеты и не заводила с режиссерами разговоров о том, что неплохо было бы мне что-то сыграть. Я говорю всегда: «Я могу сделать это, но мне нужно, чтобы режиссер первый был заинтересован. Ведь он делает спектакль, у него есть концепция, в которую, как краски, вливаются актеры».
У меня нет любимой роли. Новая работа — постижение себя в пространстве, своих новых качеств, новый этап в твоей жизни. Та, которую выпускаешь, — и является самой главной. И любимой. И хочется, чтобы ее оценили. Я только что выпустила «Дети солнца» — сыграли 5—6 спектаклей. Самая насущная премьера. Когда Адольф Шапиро предложил мне роль няньки Антоновны, я удивилась: привыкла, что должна взвалить на себя пьесу, а здесь несколько реплик: «Лиза, капельки принимала?»; «Пойдемте пить чай»... Шапиро уникально работает с актерами, так вникает в каждую роль, сам преображается в персонажа. Он каким-то образом сумел объяснить мне сверхзадачу этой роли. «Чай пить» — как смысл жизни: давайте соберемся у теплого самовара, у горячей лампы, за круглым столом, давайте общаться. Моя героиня — как дух дома, который разваливается, который продан по частям, по которому ходит новый хозяин, скупающий
куски земли. Дом на песке, который уходит из-под ног. Этот образ приобретает огромный смысл — смысл притчи.
Почти сорок лет назад начался мой роман с кинематографом. Первый же мой фильм — сразу большая роль. В начале семидесятых сериалов не было, двухсерийный фильм считался большой работой. Это был фильм «Секретарь парткома» (режиссеры Николай Ильинский и Олег Ленциус), который вплоть до перестройки регулярно показывали по телевизору к 8 марта или 7 ноября. Согласилась я на такую роль не по идейным соображениям, привлекала простая женская судьба: девка осталась с двумя детьми, муж бросил, а ее секретарем райкома избрали. Партнером моим был незабвенный Михаил Глузский, он играл председателя колхоза. А потом группа молодых передовых кинематографистов снимала альманах «Начало неведомого века», десятки лет пролежавший на полке. Одна из киноновелл называлась «Ангел». Снимал ее уникальный сценарист, режиссер и просто красивый мужчина Андрей Смирнов. Замечательная была компания молодых актеров — Жора Бурков, Коля Губенко... В этом же альманахе снимала свою короткометражку «Родина электричества» Лариса Шепитько. И она пригласила меня в свой следующий фильм «Восхождение». Она же утвердила меня на роль в «Прощании с Матерой» — после ее гибели фильм снял Элем Климов. Наша с ней встреча — счастливейшая для меня история. Она очень хорошо ко мне относилась, и я ее просто обожала. Если бы не ее гибель, «крепкое плечо», поддержка в жизни у меня была бы — со стороны женщины.
В 84-85 гг. Саша Прошкин пригласил меня в свой фильм «Михайло Ломоносов». Я очень любила эту роль — красавицы-мачехи Ломоносова. Жаль, что вырезали потрясающие кадры соблазнения пасынка в бане — в то время нельзя было показывать слишком обнаженных красивых женщин по телевизору, тем более — по первому каналу.
В телевизионном же проекте Валерия Кремнева «Хозяйка детского дома» я оказалась случайно — заболела актриса, и за два дня до съемок сценарий передали мне. Это была роль алкашихи, но я как человек нравственно брезгливый сказала: «Так не буду!» И рассказала Валерию, как я вижу этот персонаж. Моей сверхзадачей была потрясающая любовь, которая свалилась на эту женщину, заставившая ее уступить собственного любимого сына. Всю жизнь она откладывала: «Вот скоро жизнь наладится, и я заберу своего мальчика из детдома». Так жизнь и прошла. В постперестроечное время удалось прославиться небольшой ролью в «Бумере». Это была дипломная работа Петра Буслова, ставшего впоследствии знаменитым. Кто-то д;т начинающему режиссеру какие-то копейки на съемки. Он ходил за мной несколько дней — уговаривал. А у меня ни времени, ни сил не оставалось после театра, я предлагала ему кандидатуры других актрис. Но он хотел снимать именно меня. В конце концов, уговорил — я человек добрый. Считаю, что хорошая картина получилась. Потрясающая работа была у оператора, который потом погиб в Карма-донском ущелье вместе с группой Сергея Бодрова-младшего. Казалось бы, роль у меня в «Бумере» небольшая, но я как профессионал за нее отвечаю! Именно мой персонаж говорит пророческую для поколения девяностых фразу: «Поубивают вас всех когда-нибудь!» Когда я захожу в видеосалоны, мальчики-продавцы сбегаются: «Собачиха пришла!» Сын мой шутит по этому поводу: «Мама, да ты просто в молодежную культуру вошла!» Не знаю, как я, а фильм стал культовым.
Две последние мои большие киноработы никак не выйдут на экран. Я сыграла бабушку Татьяну Марковну в четырехсерийном «Обрыве» режиссера Владимира Федосова, по Гончарову. Снимали в имении Михаила Ивановича Глинки. Роскошные дубравы, деревьям по 400 лет, пруды... И вот я полтора месяца была владелицей усадьбы. Служители музея шутливо кланялись мне и приходили с докладами. А второй фильм — комедия под названием «Каникулы строгого режима» режиссера Игоря Зайцева. Я в ней играю начальника пионерлагеря. Открывается сезон, приехали дети, мне должны прислать двух новых вожатых. А по соседству находится зона, из нее бегут два уголовника и попадают в пионерлагерь, где их принимают за вожатых. Из нас троих получается руководящая троица — я, Сергей Безруков и Дмитрий Дюжев.
Возникла ситуация, напоминающая итальянскую комедию дель арте, когда героя принимают за другого, а всем его словам придается совсем иной смысл. «Зона отдыха», «побудка», «поверка» — оказывается, есть термины, общие для обоих лагерей.
Я — одинокая. И самое интересное, я не страдаю от этого и никогда не страдала. Я по складу ума немножко философ, увлекалась разными философскими учениями. И считаю, что все, что нас окружает, — живое. Земля, по которой мы ходим, пространство, космос — все взаимосвязано. Хожу по улицам — они для меня тоже живые. Все излучает свою энергию, которая на тебя воздействует. Ты, соответственно, тоже воздействуешь на другие объекты. В этом мире все взаимосвязано и все не просто так. Я влюблялась, безумно, были красивые романы и два замужества. Но человека, с которым я была, я больше придумывала, сама награждала какими-то качествами, которых в нем и не было. И через какое-то время наступало разочарование.
Первый муж, с которым мы вместе учились, наш любимый всеми и мной лично актер, с которым у нас прекрасные отношения, — Василий Иванович Бочкарев. По прошествии более чем тридцати лет после развода у нас сохранились очень дружеские отношения, тем более что играть с ним — одно сплошное удовольствие. Актеры вообще должны выбирать себе пару в своей среде, но вторично я вышла замуж за авиатора. Ему я безумно благодарна за то, что он подарил мне сына — Ванечку. Мой сын — диджей, он женат на испанке, они на какой-то вечеринке в клубе познакомились. Девушка закончила факультет русского языка в Гранаде и приехала совершенствоваться в Россию. Сейчас продолжает учиться. Ее зовут Мария-Мерсе, я зову ее Мерсик, ей ужасно нравится.
Свекровь я изумительная! Когда они с сыном посылают мне какие-нибудь поздравительные открытки, то пишут: «Самой доброй, самой щедрой, самой все понимающей» — вот такие эпитеты в мой адрес. Я все еще хочу больше отдавать, чем попросить.
Я всегда рассчитывала и рассчитываю только на себя. И даже своего обожаемого сына я никогда не обременяю своими проблемами. Никогда не позволю себе на его вопрос «Как дела?» сказать, что я себя плохо чувствую. Привыкла справляться со своими проблемами. И пока еще ни на кого не перекладываю свои огорчения и никого ни о чем не прошу. Выработался такой характер. Такая я самостоятельная одинокая девушка семидесяти лет.
Материал подготовила Светлана Полякова
Театральная афиша, апрель 2009
Царицы и министры, няньки и служанки, красавицы и дурнушки, несчастные бабы и коварные соблазнительницы, интриганки и жертвы их интриг — таланту и мастерству актрисы Малого театра Людмилы Поляковой подвластны любые перевоплощения. Редкий случай в актерской судьбе: еще выпускницей Щепкинского училища она была востребована сразу несколькими московскими театрами, а в последующие сорок пять лет эта востребованность шла только по восходящей. И сегодня для актрисы, отметившей свой семидесятилетний юбилей, сыграть семнадцать спектаклей в месяц -среднестатистическая норма. При этом всякий раз, когда она появляется на сцене — даже не героиней, но нянькой-служанкой, — публика приветствует ее аплодисментами. Природная ли актерская органика тому причиной, человеческое обаяние, или угадывающийся за каждым персонажем драматизм женской судьбы актрисы — не отдавая себе в том отчета, зритель ждет встречи с народной артисткой России, лауреатом Государственной премии Людмилой Поляковой, как с родным человеком.
Я в своей жизни крестилась три раза. В конце января родилась девочка, родственники праздничный стол на крестины собрали, а потом решили: зачем ее в церковь по морозу нести, еще простудим... С тех пор в семье считалось, что я крещеная.
Второй раз — мне исполнилось пятьдесят, я жила тогда на даче, под Сергиевым Посадом. Рядом была приходская Церковь 17-го века, и я сказала себе: надо все-таки совершить обряд. До этого несколько раз пыталась это сделать в разных городах, но всякий раз что-то мешало. Поэтому я на ночь выстирала черную сатиновую юбку и белую блузку типа солдатской рубахи — чтобы темные силы не успели вмешаться. Утром все выгладила, надела, зажала в кулачке нужную сумму и пошла креститься вместе с другими детьми и взрослыми. Помню, молодой священник как-то выделил меня из толпы. Совершив какую-то службу, он вдруг мне сказал: «С вами будет особый обряд». После коллективного крещения он меня посадил в машину, и мы поехали по какому-то полю. Как сейчас помню, справа и слева, будто из-под колес, взлетали какие-то огромные вороны. Оказывается, он меня мчал на новый святой источник — сейчас там есть уже купель, а тогда не было ничего. Там мне пришлось раздеться, меня полили святой водой. А дальше началась просто булгаковская фантасмагория, — позднее я пыталась это осмыслить, даже у верующих людей пыталась выспрашивать: «Что это означало?» Мне ответили: «Ты не мучайся, это же ведь не твой грех. Это его грех». Короче говоря, этот священник сказал, что после крещения надо отобедать. Мы вернулись в трапезную, налили по рюмочке кагора, какие-то бесшумные тени ему прислуживали, но застольничали только мы вдвоем. А дальше священник достал откуда-то гитару и стал песни петь, совсем не подходящие к случаю. И, в конце концов, просто прикорнул у меня на груди, я гладила его по голове и ощущала себя в этот момент какой-то Марией Магдалиной. Потом долго не понимала: могу ли я считать себя крещеной? А в третий раз я сама себя крестила в реке Иордан, когда мы были на гастролях в Израиле. Иордан оказался мне просто по колено. Зеленоватая вода. Я перекрестилась и в чем была окунулась. И с тех пор я считаю себя крещеной.
Я запрещаю себе возвращаться в свое раннее детство и юность. Среда, из которой я вышла, не давала ни малейшего повода стать тем, что я сейчас есть. Для этого нужно было пройти определенный путь, от всего освободиться. Всех простить. Детство было сложное, нищенское и голодное. Сколько себя помню, я всегда безумно хотела есть. Могла съесть все что угодно. Помню эти синие макароны толщиной с водопроводные трубы (не сегодняшняя паста). Когда у матери хватало денег купить ливерной колбасы (представляете, из чего она делалась?), она разжаривала ее с луком, но я могла есть это и холодным — это было пиршеством! У нас с матерью была шестиметровая комнатка, в которой не было даже печки. Не было ни батарей, ни водопровода. В той же квартире обитали бабушка и тетка с двумя детьми. Мы жили напротив уголка Дурова, там и сейчас есть хиленький, — а тогда он был совершенно роскошным — Екатерининский парк, в котором с мая месяца устанавливались душевые кабинки — за 10 копеек помыться для населения окружающих клоповников. Я ненавидела этот запах клопов, с ума сходила! Каждую весну начиналось морение этих клопов. В субботу-воскресенье по переулкам — мордобой, пьянки. Рядом был Центральный рынок, люди торгопали там чем угодно. Бабушка моя была безумно талантливый человек. Ничего не боявшийся и свободомыслящий (несмотря на то что двух дедов моих посадили). Она, чтобы содержать своих двух девок и троих внуков, в преклонном возрасте научилась на машинке вышивать ришелье. А моя мать и ее сестра ходили это все продавать. На Центральном рынке — я всегда обожала эти дни — они выручали какие-то деньги, и мать покупала в мясных рядах обрезки. Из них варилась кастрюля щей. Покупалась клюква, варился клюквенный кисель. И в субботу-воскресенье был пир. А дальше надо было доедать всю неделю эти несчастные щи. Тогда же не было холодильников! Поэтому каждый раз щи кипятились. Представляете, во что это превращалось в пятницу?
Во мне возникло непреодолимое желание вырваться из всего этого. Первая попытка была, когда я заканчивала школу рабочей молодежи. На 4-й Мещанской был Дзержинский райздравотдел, там я увидела объявление: требуется педагог-воспитатель в лесную школу для ослабленных детей в Пав-ловом Посаде, без какого-либо специального образования. Меня взяли, и я занималась с этими детьми — делала с ними уроки, выводила на прогулку и все время что-то рассказывала. В тот период появилось много хорошей фантастики — Бредбери, Азимов, Стругацкие. И я так представляла себя на этих планетах, так рассказывала это все детям в лицах, что они табунами ходили за мной и больше никого не признава-
ли. Оттуда пришлось уйти, потому что педагоги меня возненавидели.
А далее, начитавшись Паустовского, я поняла, что человеком можно стать только в Одессе. А в Одессе чем можно заниматься? Надо поступать на океанографа. В космос уже опоздала, но в океанские глубины спущусь. Как человек непрактичный, я просто приехала в Одессу, пришла в институт по адресу. Даже не писала, не узнавала — просто приехала. Оказалось — прием закончен. Но я решила попробовать устроиться куда-нибудь на работу, чтобы дали место в общежитии. А по весне попытаться поступить. Самое интересное, что меня нигде не брали на работу — московская прописка, странная девица, в модном сером пальто в талию (тогда как раз стали появляться чешские, венгерские, польские товары). И я помню, смотрели мне не в глаза, а на живот: уж не беременная ли она, почему из Москвы уехала? Никуда меня не взяли. Купила соломенную шляпу, заполнила ее розами, взяла билет на самолет, тогда ведь дешевые были билеты, прилетела домой. Мать так ничего и не поняла — почему-то появилась девка со шляпой роз...
И новая попытка — стать бизнес-вумен. Окончила ускоренные курсы машинописи и стенографии, поступила на подготовительные курсы в инъяз на Метростроевской. И, помню, начала изучать французский язык, ходила на курсы дополнительно, мечтала стать переводчиком. Знаете, кто мой любимый герой? Никто из мужчин не соответствовал моим женским требованиям, потому что я очень любила Анри Четвертого. Вся моя жизнь была посвящена ему. Помню, когда я оказалась на Понт Неф в Париже, подошла к статуе Анри Четвертого, плакала, говорила: «Генрих, вот она я, приехала!»
А параллельно курсам французского я поступила работать в трест Главгаза СССР. Так меня бес попутал — привел на Неглинную улицу. Рядом с трестом был магазинчик «Арарат», на месте которого сейчас выстроили громадину. А тогда в этом магазинчике продавался роскошный кофе. И мы, стенографисточки-машинисточки, ходили туда пить кофе. И вот однажды, проходя мимо театра, увидела объявление о начале набора на вечернее отделение театрального училища им. Щепкина. Содержать-то меня в ту пору было некому, и вдруг я вижу: «вечернее»!
При поступлении читала Дмитрия Кедрина, что-то про Марфу-посадницу. А больше у меня в репертуаре ничего не было — ни басни, ни прозы. Но на приеме присутствовал совсем молодой тогда Юрий Мефодьевич Соломин, который вместе с молодым Виктором Ивановичем Коршуновым набирал свой первый собственный курс. И он сразу пригласил меня к себе на дневное отделение. После этого я не проходила ни собеседований, ни туров, сдала только общеобразовательные экзамены. Жить, казалось бы, было не на что — стипендия 200 рублей, потом, после денежной реформы, — 24 рубля, но мне давали подработки — я печатала. А со второго курса уже получала именную стипендию им. Хмелева — 65 рублей, больше, чем зарплата в тресте Главгаза. В середине 2-го курса нас начали занимать в спектаклях Малого театра, платили по 2 руб. Я стала богачка. Мы, студенты, даже позволяли себе обедать в ресторане «Узбекистан». Хватало, правда, только на комплексные обеды.
По окончании Щепкинско-го училища меня приглашали в Малый театр, но я была девушка свободолюбивая, свободомыслящая — решила мир посмотреть, себя показать. Меня тогда приглашали все театры, куда мы показывались. Я выбрала Малую Бронную, где главным режиссером тогда был Андрей Гончаров. А через год поступило приглашение от Львова-Анохина ввестись в спектакль Театра им. Станиславского вместо Дзидры Ритенбергс. У нее было больное сердце, она забеременела, поехала к себе в Ригу на сохранение. И я сыграла несколько спектаклей с Женей Урбанским! Мы сразу выпустили две комедии Леонида Зорина — «Энциклопедистов», спектакль, который я очень любила, потому что партнером моим был Евгений Леонов, с ним было безумно интересно играть, и «Серафим, или Три главы из жизни Крамольникова» с Жорой Бурковым.
Театр Станиславского был своеобычным театром. Мы с Васей Бочкаревым шутили по этому поводу: те театры, на которых прибита доска «Здесь выступал Ленин», ничего хорошего не ждет. Через два года Бориса Александровича Львова-Анохина «ушли», началась чехарда с режиссерами — за 15 лет нашего там пребывания сменилось пять главных режиссеров. В какой-то момент пришел Леонид Викторович Варпахов-ский, которого я называла «последний джентльмен в театре». Тихий, с улыбкой, всегда элегантный, с бабочкой. Он поставил знаменитый спектакль «Продавец дождя» и настоял, чтобы главную роль сыграла я — в театре, полном «звезд». Оказывается, он заметил меня еще в училище, когда ставил в Малом «Маскарад».
Смена главного — новые надежды, образование новой инициативной группы, которая ищет своих лидеров... Я всегда называла подобную ситуацию «поймать рыбку в мутной воде». Труппа была очень талантливая, может быть поэтому и возникали интриги. В этот момент там работали все звезды советского кино — незабвенная моя Оля Бган (я была ее Розой в «Маленьком принце»), Нина Веселовская, Майя Менглет, Лиза Никищихина... Не говоря уже о потрясающем Пете Глебове, Евгении Павловиче Леонове, Жене Урбанском, Леше Глазырине и Володе Кореневе. Но каждые три года — смена художественного руководства. В какой-то момент я отчаялась, даже собиралась уходить, в заявлении писала: «не хочу пересиживать очередного главного режиссера». И вдруг пришла эта троица: Морозов — Васильев — Рай-хельгауз, во главе с Андреем Поповым. Попов ничего сам не ставил, он был просто как Бог-отец. С Васильевым мы начали репетировать «Первый вариант «Вассы Железновой», гениальный спектакль, который ушел в легенду, от которого у меня нет даже фотографий. И вот наступила пора, когда мы поняли, что вся Москва пришла в движение — зритель пошел в Театр Станиславского. Но случилось нечто непонятное: вышло постановление (где-то в 81-м или 82-м году) — главным режиссером назначен Товстоногов-сын.
Тогда-то нас, «группу товарищей» во главе с Анатолием Васильевым, пригласил на Таганку Юрий Любимов. Туда мы пришли с первым вариантом «Вассы» (художник Игорь Попов гениально вмонтировал декорации в малую сцену). Откуда-то взялось помещение на Поварской, полуподвал, который так же гениально оборудовал тот же Игорь Попов. И мы стали работать над «Серсо». Работали мы целых три года не только потому, что шел художественный поиск, но и потому, что мы не знали, куда выпускать спектакль. Любимов остался за границей. Пришел Эфрос, потом он умер... Мы существовали какой-то странной группой вне времени и пространства. Потом возникла идея создания Школы драматического искусства. Мы — это незабвенный Жора Бурков, уникальной природы Юра Гребенщиков, который мог играть совершенно все, Леша Петренко (его женой была зав. отделом культуры газеты «Правда» Галя Кожухова, которая очень поддерживала и нас, и троицу режиссеров — морально и информационно), Вася Бочкарев, Лиза Никищихина, Алла Балтер, Алик Филозов, Дима Щербаков (в то время — советский Ален Делон), Наталья Андрейченко (из присоединившихся). Почему все кончилось, этого никто не объяснит. Как я сказала тогда Вите Славкину: «У каждого из нас было свое «Серсо»». То есть каждый переживал все, что происходило, по-своему. Болевые точки у каждого были разные. Если сам Васильев молчит и нигде никогда на эту тему не говорит, то что мы будем выяснять с маэстро? Наша группа была уникальна еще в том смысле, что эти взрослые, сорокалетние люди готовы были жертвовать всем, репетировать с утра до ночи, забывали про семьи, детей, больных матерей. Но потом наступил период, когда дитя «Серсо» уже вылетело в свет. На нас обрушилась такая слава! Нас просто носили на руках! Может, Васильев не захотел делиться с нами этой славой? Не знаю... Ушел Вася Бочкарев. За ним — Леша Петренко. Я не хочу об этом вспоминать. Я вспоминаю об этом раз в пять лет. Так все очень больно до сих пор. А расстались мы вполне симпатично. Я вошла, попросила чистый лист бумаги и написала заявление. Через пять минут, подписав это заявление, идя к Садовому кольцу, я только тогда осознала, что я сделала своими руками. У меня внутри все затряслось. Тринадцать лет жизни в пять минут зачеркнула.
Почти сразу после ухода из Школы драматического искусства подвернулись съемки («Униженные и оскорбленные» Андрея Эшпая, где снялась Настасья Кински), на которых я вновь встретилась с Юрием Мефодье-вичем Соломиным. Его гримировали за соседним столиком. Он спросил: «Ну, где ты, как, что?» «Нигде, никак, ничего». Он: «Как это?» Через два дня я работала в Малом театре. Между уходом от Васильева и Малым прошло несколько недель. Шли 89-й — 90-й годы — переломная пора, жуткая ситуация в Москве, когда проблемой было достать кусок масла или сыра. А у меня были ребенок и больная мать на руках. И я была так счастлива, что Малый театр меня пригрел! Я называю Малый театр государством в государстве. В Малом театре в то трудное время была даже специальная служба, которая привозила сотрудникам картошку, существовали продуктовые заказы. И я была так благодарна Малому театру! Я согласна была играть в любой массовке, любой эпизодик — слава Богу, есть крыша над головой и кусок хлеба.
Сделала несколько небольших работ — в «Дикарке» я сыграла у Виталия Соломина, с которым мы вместе учились. Потом была небольшая роль в спектакле «Царь Петр и Алексей». И вдруг — в жизни моей часто бывает вдруг — ее величество судьба. Одна актриса заболела, другой пришлось уехать по важному делу. И у меня состоялись два фантастических ввода — сначала я сходу влетела в «Недоросля», в роль госпожи Простаковой. А вторая работа вообще была уникальная — Москалева в «Дядюшкином сне» — 75 страниц текста, который пришлось выучить за считанные дни. Но Виктор Иванович Коршунов сказал: «Родной (у него была такая форма обращения)! Либо ты сейчас это сделаешь и займешь свое место в театре, либо...» И я, будучи фаталисткой, решилась. Это были важные правительственные гастроли, нас приглашал лично сам Назарбаев, отказаться было невозможно. Итак, у меня было на подготовку по два дня на каждый акт, всего три акта. А дальше — меня можно вносить в книгу рекордов Гиннесса — я сыграла там Москалеву в десяти спектаклях подряд! И каждый спектакль — как военное положение. С утра звонил Виктор Иванович и говорил: «Ну, ты как?» Я прокашливалась и говорила: «Ну, ничего, вроде смогу». На девятом спектакле присутствовал сам Назарбаев, правительственной ложи в театре не было, поэтому сидел он где-то в третьем или четвертом ряду. После спектакля мне на сцену вынесли корзину роз: «Вам лично от президента». Я посмотрела в зал — вижу, он мне милостиво кивает: от меня это, мол. Я вообще утопала в розах на этих гастролях, ими был завален номер, не знала, куда их ставить.
И с тех пор будто что-то отпустило, внутри меня словно плотина прорвалась. М не уже ничего в жизни не страшно. Я даже приобрела другую физическую форму. Коллеги, которые хорошо ко мне относятся, говорят: «Нет, ты не толстая, ты — статная». Мне нравится это слово. Приобрела стать. Это сегодня мой рост можно назвать средним, а в молодости я входила в трамвай, и оказывалось, что я выше всех на голову. Ну, что ж делать, Бог наградил такой внешностью совсем не соответствовавшей моей внутренней мягкости и пушистости. Ведь до пятидесяти лет я все время пребывала в состоянии внутреннего расстройства, меня все время все обижало, оскорбляло, мне от всего было больно, от всякой несправедливости. А люди думали, что я — боец. Вот такое противоречие между внутренним и внешним.
Итак, после этих вводов, в которых я не подвела, началась новая активная жизнь — «Волки и овцы», «Царь Борис», «Свои люди — сочтемся!» — одно за другим. Редкий сезон, когда не выпускалась премьера с моим участием. Но никогда я не просила ролей! Никогда не ходила в кабинеты и не заводила с режиссерами разговоров о том, что неплохо было бы мне что-то сыграть. Я говорю всегда: «Я могу сделать это, но мне нужно, чтобы режиссер первый был заинтересован. Ведь он делает спектакль, у него есть концепция, в которую, как краски, вливаются актеры».
У меня нет любимой роли. Новая работа — постижение себя в пространстве, своих новых качеств, новый этап в твоей жизни. Та, которую выпускаешь, — и является самой главной. И любимой. И хочется, чтобы ее оценили. Я только что выпустила «Дети солнца» — сыграли 5—6 спектаклей. Самая насущная премьера. Когда Адольф Шапиро предложил мне роль няньки Антоновны, я удивилась: привыкла, что должна взвалить на себя пьесу, а здесь несколько реплик: «Лиза, капельки принимала?»; «Пойдемте пить чай»... Шапиро уникально работает с актерами, так вникает в каждую роль, сам преображается в персонажа. Он каким-то образом сумел объяснить мне сверхзадачу этой роли. «Чай пить» — как смысл жизни: давайте соберемся у теплого самовара, у горячей лампы, за круглым столом, давайте общаться. Моя героиня — как дух дома, который разваливается, который продан по частям, по которому ходит новый хозяин, скупающий
куски земли. Дом на песке, который уходит из-под ног. Этот образ приобретает огромный смысл — смысл притчи.
Почти сорок лет назад начался мой роман с кинематографом. Первый же мой фильм — сразу большая роль. В начале семидесятых сериалов не было, двухсерийный фильм считался большой работой. Это был фильм «Секретарь парткома» (режиссеры Николай Ильинский и Олег Ленциус), который вплоть до перестройки регулярно показывали по телевизору к 8 марта или 7 ноября. Согласилась я на такую роль не по идейным соображениям, привлекала простая женская судьба: девка осталась с двумя детьми, муж бросил, а ее секретарем райкома избрали. Партнером моим был незабвенный Михаил Глузский, он играл председателя колхоза. А потом группа молодых передовых кинематографистов снимала альманах «Начало неведомого века», десятки лет пролежавший на полке. Одна из киноновелл называлась «Ангел». Снимал ее уникальный сценарист, режиссер и просто красивый мужчина Андрей Смирнов. Замечательная была компания молодых актеров — Жора Бурков, Коля Губенко... В этом же альманахе снимала свою короткометражку «Родина электричества» Лариса Шепитько. И она пригласила меня в свой следующий фильм «Восхождение». Она же утвердила меня на роль в «Прощании с Матерой» — после ее гибели фильм снял Элем Климов. Наша с ней встреча — счастливейшая для меня история. Она очень хорошо ко мне относилась, и я ее просто обожала. Если бы не ее гибель, «крепкое плечо», поддержка в жизни у меня была бы — со стороны женщины.
В 84-85 гг. Саша Прошкин пригласил меня в свой фильм «Михайло Ломоносов». Я очень любила эту роль — красавицы-мачехи Ломоносова. Жаль, что вырезали потрясающие кадры соблазнения пасынка в бане — в то время нельзя было показывать слишком обнаженных красивых женщин по телевизору, тем более — по первому каналу.
В телевизионном же проекте Валерия Кремнева «Хозяйка детского дома» я оказалась случайно — заболела актриса, и за два дня до съемок сценарий передали мне. Это была роль алкашихи, но я как человек нравственно брезгливый сказала: «Так не буду!» И рассказала Валерию, как я вижу этот персонаж. Моей сверхзадачей была потрясающая любовь, которая свалилась на эту женщину, заставившая ее уступить собственного любимого сына. Всю жизнь она откладывала: «Вот скоро жизнь наладится, и я заберу своего мальчика из детдома». Так жизнь и прошла. В постперестроечное время удалось прославиться небольшой ролью в «Бумере». Это была дипломная работа Петра Буслова, ставшего впоследствии знаменитым. Кто-то д;т начинающему режиссеру какие-то копейки на съемки. Он ходил за мной несколько дней — уговаривал. А у меня ни времени, ни сил не оставалось после театра, я предлагала ему кандидатуры других актрис. Но он хотел снимать именно меня. В конце концов, уговорил — я человек добрый. Считаю, что хорошая картина получилась. Потрясающая работа была у оператора, который потом погиб в Карма-донском ущелье вместе с группой Сергея Бодрова-младшего. Казалось бы, роль у меня в «Бумере» небольшая, но я как профессионал за нее отвечаю! Именно мой персонаж говорит пророческую для поколения девяностых фразу: «Поубивают вас всех когда-нибудь!» Когда я захожу в видеосалоны, мальчики-продавцы сбегаются: «Собачиха пришла!» Сын мой шутит по этому поводу: «Мама, да ты просто в молодежную культуру вошла!» Не знаю, как я, а фильм стал культовым.
Две последние мои большие киноработы никак не выйдут на экран. Я сыграла бабушку Татьяну Марковну в четырехсерийном «Обрыве» режиссера Владимира Федосова, по Гончарову. Снимали в имении Михаила Ивановича Глинки. Роскошные дубравы, деревьям по 400 лет, пруды... И вот я полтора месяца была владелицей усадьбы. Служители музея шутливо кланялись мне и приходили с докладами. А второй фильм — комедия под названием «Каникулы строгого режима» режиссера Игоря Зайцева. Я в ней играю начальника пионерлагеря. Открывается сезон, приехали дети, мне должны прислать двух новых вожатых. А по соседству находится зона, из нее бегут два уголовника и попадают в пионерлагерь, где их принимают за вожатых. Из нас троих получается руководящая троица — я, Сергей Безруков и Дмитрий Дюжев.
Возникла ситуация, напоминающая итальянскую комедию дель арте, когда героя принимают за другого, а всем его словам придается совсем иной смысл. «Зона отдыха», «побудка», «поверка» — оказывается, есть термины, общие для обоих лагерей.
Я — одинокая. И самое интересное, я не страдаю от этого и никогда не страдала. Я по складу ума немножко философ, увлекалась разными философскими учениями. И считаю, что все, что нас окружает, — живое. Земля, по которой мы ходим, пространство, космос — все взаимосвязано. Хожу по улицам — они для меня тоже живые. Все излучает свою энергию, которая на тебя воздействует. Ты, соответственно, тоже воздействуешь на другие объекты. В этом мире все взаимосвязано и все не просто так. Я влюблялась, безумно, были красивые романы и два замужества. Но человека, с которым я была, я больше придумывала, сама награждала какими-то качествами, которых в нем и не было. И через какое-то время наступало разочарование.
Первый муж, с которым мы вместе учились, наш любимый всеми и мной лично актер, с которым у нас прекрасные отношения, — Василий Иванович Бочкарев. По прошествии более чем тридцати лет после развода у нас сохранились очень дружеские отношения, тем более что играть с ним — одно сплошное удовольствие. Актеры вообще должны выбирать себе пару в своей среде, но вторично я вышла замуж за авиатора. Ему я безумно благодарна за то, что он подарил мне сына — Ванечку. Мой сын — диджей, он женат на испанке, они на какой-то вечеринке в клубе познакомились. Девушка закончила факультет русского языка в Гранаде и приехала совершенствоваться в Россию. Сейчас продолжает учиться. Ее зовут Мария-Мерсе, я зову ее Мерсик, ей ужасно нравится.
Свекровь я изумительная! Когда они с сыном посылают мне какие-нибудь поздравительные открытки, то пишут: «Самой доброй, самой щедрой, самой все понимающей» — вот такие эпитеты в мой адрес. Я все еще хочу больше отдавать, чем попросить.
Я всегда рассчитывала и рассчитываю только на себя. И даже своего обожаемого сына я никогда не обременяю своими проблемами. Никогда не позволю себе на его вопрос «Как дела?» сказать, что я себя плохо чувствую. Привыкла справляться со своими проблемами. И пока еще ни на кого не перекладываю свои огорчения и никого ни о чем не прошу. Выработался такой характер. Такая я самостоятельная одинокая девушка семидесяти лет.
Материал подготовила Светлана Полякова
Театральная афиша, апрель 2009
28.02.2009
Подробнее
ПРЕДВЕСТИЕ БУРИ
«Дети солнца» – странная пьеса у Максима Горького, насыщенная цитатами и аллюзиями.
ПРЕДВЕСТИЕ БУРИ
«Дети солнца» – странная пьеса у Максима Горького, насыщенная цитатами и аллюзиями. Так, одна из героинь (Лиза Протасова) – полная тёзка героини пьесы Льва Толстого «Живой труп», да и герой (её брат Павел Фёдорович Протасов) – почти тёзка толстовского главного героя. Взаимоотношения персонажей тоже напоминают взаимоотношения героев толстовской пьесы. Занятия Павла Протасова и упоминание башни, которую хочет выстроить для него богатая купеческая вдова Мелания, заставляют вспомнить гамсуновского Ивара Карено и ибсеновского строителя Сольнеса. Случайность это или умысел? Может быть, пьеса – продукт своего декадентского времени? Скорее наоборот – Максим Горький в этой пьесе полемизирует не только с Толстым, но и с великими норвежцами.
В отличие от других бытовых пьес – «Дачников», «Мещан», в этом произведении Горького много декламации, идеалистических речей и мечтаний, что сближает его и с шедевром самого буревестника революции «На дне», и с чеховскими «Тремя сёстрами».
Главный конфликт пьесы – между утопическими мечтаниями и идеализмом интеллигенции (Павел Протасов, его жена Елена, Борис Чепурной), c одной стороны, и жестокостью и нелепостью обыденной действительности – с другой. Это созвучно и чеховской «тоске по лучшей жизни», и сатиновскому «человек – это звучит гордо».
Декорации метафорически отражают основной конфликт – обставленная изящной мебелью и элементами химической лаборатории сцена сзади органичена кирпичной заводской стеной, над которой – несколько колоколов (во время погрома в финале в них бьют набат).
Роль Павла Протасова «как влитая» пришлась впору Василию Бочкарёву. Трудно представить себе более проникновенное и точное исполнение этой роли наивно-прекраснодушного и в то же время умного и порядочного учёного.
Достойную пару ему составляет Л.Полякова в роли няньки Антоновны: старуха всем досаждает и мешает, но именно её здравый смысл и энергия держат на плаву дом и хозяйство Протасовых.
Е.Глушенко сумела наполнить жизнью выглядящий в пьесе несколько искусственным образ влюблённой в Протасова Мелании.
Весьма яркий образ слесаря Егора – хорошего мастерового, но обиженного жизнью и грубящего «господам», получился и на сцене ожидаемо колоритным в исполнении А.Коршунова.
Как ни в одной пьесе М.Горького, в этой много юмора и даже сарказма. А.Шапиро подчёркивает гротеск и иронию пьесы, сделав акцент на комических репризах не только карикатурных дворника Романа (Е.Куршинский), домовладельца Назара (В.Коняев) и его сына Миши (С.Потапов), но и брата Мелании, ветеринара Чепурного (В.Низовой) – вообще-то фигуры трагической.
Персонажи много смеются и хохочут.
Несмотря на яркое исполнение отдельных ролей, основной конфликт пьесы прозвучал несколько приглушённо, и в спектакле преобладает крен в конфликты частные: между богатыми и бедными, между интеллигенцией и «народом», между идеализмом (в лице Протасова) и меркантилизмом (в лице Назара, Миши и даже горничной Фимы в исполнении О.Жевакиной), а также любовные разочарования героев – Елены, Вагина (Г.Подгородинский), Мелании, душевнобольной Лизы (Л.Титова) и покончившего с собой из-за страсти к ней Чепурного.
В частности, самоубийство Чепурного, на наш взгляд, событиями спектакля и воплощением образа этого героя недостаточно оправдано и кажется просто мелодраматическим приёмом. Пожёстче, на наш взгляд, можно было выстроить образы ищущих всюду выгоду Фимы и Назара с сыном. В таком случае, пожалуй, острее прозвучали бы заложенные в пьесе прозрения М.Горького о времени и обществе, предвосхитившие потрясения следующих после написания пьесы десятилетий.
В то же время в этой постановке проявились лучшие стороны мастерства труппы Малого театра: яркое, точное, выпуклое исполнение ролей, выразительные мизансцены предопределяют успех спектакля у зрителей.
Ильдар Сафуанов
«Литературная газета», 27 февраля 2009 года
«Дети солнца» – странная пьеса у Максима Горького, насыщенная цитатами и аллюзиями. Так, одна из героинь (Лиза Протасова) – полная тёзка героини пьесы Льва Толстого «Живой труп», да и герой (её брат Павел Фёдорович Протасов) – почти тёзка толстовского главного героя. Взаимоотношения персонажей тоже напоминают взаимоотношения героев толстовской пьесы. Занятия Павла Протасова и упоминание башни, которую хочет выстроить для него богатая купеческая вдова Мелания, заставляют вспомнить гамсуновского Ивара Карено и ибсеновского строителя Сольнеса. Случайность это или умысел? Может быть, пьеса – продукт своего декадентского времени? Скорее наоборот – Максим Горький в этой пьесе полемизирует не только с Толстым, но и с великими норвежцами.
В отличие от других бытовых пьес – «Дачников», «Мещан», в этом произведении Горького много декламации, идеалистических речей и мечтаний, что сближает его и с шедевром самого буревестника революции «На дне», и с чеховскими «Тремя сёстрами».
Главный конфликт пьесы – между утопическими мечтаниями и идеализмом интеллигенции (Павел Протасов, его жена Елена, Борис Чепурной), c одной стороны, и жестокостью и нелепостью обыденной действительности – с другой. Это созвучно и чеховской «тоске по лучшей жизни», и сатиновскому «человек – это звучит гордо».
Декорации метафорически отражают основной конфликт – обставленная изящной мебелью и элементами химической лаборатории сцена сзади органичена кирпичной заводской стеной, над которой – несколько колоколов (во время погрома в финале в них бьют набат).
Роль Павла Протасова «как влитая» пришлась впору Василию Бочкарёву. Трудно представить себе более проникновенное и точное исполнение этой роли наивно-прекраснодушного и в то же время умного и порядочного учёного.
Достойную пару ему составляет Л.Полякова в роли няньки Антоновны: старуха всем досаждает и мешает, но именно её здравый смысл и энергия держат на плаву дом и хозяйство Протасовых.
Е.Глушенко сумела наполнить жизнью выглядящий в пьесе несколько искусственным образ влюблённой в Протасова Мелании.
Весьма яркий образ слесаря Егора – хорошего мастерового, но обиженного жизнью и грубящего «господам», получился и на сцене ожидаемо колоритным в исполнении А.Коршунова.
Как ни в одной пьесе М.Горького, в этой много юмора и даже сарказма. А.Шапиро подчёркивает гротеск и иронию пьесы, сделав акцент на комических репризах не только карикатурных дворника Романа (Е.Куршинский), домовладельца Назара (В.Коняев) и его сына Миши (С.Потапов), но и брата Мелании, ветеринара Чепурного (В.Низовой) – вообще-то фигуры трагической.
Персонажи много смеются и хохочут.
Несмотря на яркое исполнение отдельных ролей, основной конфликт пьесы прозвучал несколько приглушённо, и в спектакле преобладает крен в конфликты частные: между богатыми и бедными, между интеллигенцией и «народом», между идеализмом (в лице Протасова) и меркантилизмом (в лице Назара, Миши и даже горничной Фимы в исполнении О.Жевакиной), а также любовные разочарования героев – Елены, Вагина (Г.Подгородинский), Мелании, душевнобольной Лизы (Л.Титова) и покончившего с собой из-за страсти к ней Чепурного.
В частности, самоубийство Чепурного, на наш взгляд, событиями спектакля и воплощением образа этого героя недостаточно оправдано и кажется просто мелодраматическим приёмом. Пожёстче, на наш взгляд, можно было выстроить образы ищущих всюду выгоду Фимы и Назара с сыном. В таком случае, пожалуй, острее прозвучали бы заложенные в пьесе прозрения М.Горького о времени и обществе, предвосхитившие потрясения следующих после написания пьесы десятилетий.
В то же время в этой постановке проявились лучшие стороны мастерства труппы Малого театра: яркое, точное, выпуклое исполнение ролей, выразительные мизансцены предопределяют успех спектакля у зрителей.
Ильдар Сафуанов
«Литературная газета», 27 февраля 2009 года
30.01.2009
Подробнее
ЕСТЬ ЖЕНЩИНЫ...
Актрисе Людмиле Поляковой, казалось бы, сам Бог велел быть хозяйкой в «Доме Островского». А так, как всем известно, называется Малый театр.
ЕСТЬ ЖЕНЩИНЫ...
Актрисе Людмиле Поляковой, казалось бы, сам Бог велел быть хозяйкой в «Доме Островского». А так, как всем известно, называется Малый театр. Хозяйкой не в смысле, конечно, главной персоной, но человеком, знающим здесь все переходы и закоулки, парадные комнаты и темные чуланы. И не здание, поверьте, имеется в виду, но этот обширный и вместе с тем удивительно концентрированный, насыщенный мир Островского. Мир его героинь, будь то волжские купчихи или замоскворецкие барыни. Полякова здесь встречалась с ними не раз - Мурзавецкая в «Волках и овцах», нянька Фелицата в «Правде - хорошо, а счастье - лучше», Глафира Фирсовна в «Последней жертве». Причем, будьте уверены, в любой, даже самой традиционной постановке актриса никогда не повторит ни внешнего, ни внутреннего рисунка своих предшественниц. Она этого не умеет по природе своей. И даже будучи послушной режиссерской воле, все равно сыграет по-своему, ничего притом не нарушая и не разрушая. И потом, ее актерская и человеческая индивидуальность столь сильна, что по-другому просто не может быть.
Но при всей абсолютной органичности существования в театре великой традиции, которым является Малый, с его актерскими «петельками-крючочками» и вкусом к бытовым подробностям времени и места, Людмила Полякова в свое время попробовала себя в разных сценических школах, направлениях и режиссерских стилях. Впрочем, и о судьбе актрисы она не мечтала с детства. И в Щепкинское училище, как сама впоследствии признавалась, отправилась поступать спонтанно. Но тут-то судьба ее и нашла.
Но подмостки Малого театра станут актрисе родными много лет спустя. А пока молодая актриса пошла туда, где обещали реальную работу, предпочтя ее долгому ожиданию в массовках и эпизодах, что, вероятнее всего, и предложил бы старейший московский театр. Недолго работала на Малой Бронной и 17 лет в Театре имени Станиславского, причем попала в «звездный час» этого коллектива, вошедший в историю российской сцены вместе со спектаклями Бориса Львова-Анохина, Бориса Морозова, Анатолия Васильева. Последний и оказал на актрису в свое время очень сильное влияние. Людмила Полякова была среди тех, с кем начиналась знаменитая «Школа драматического искусства» Анатолия Васильева, играла в не менее знаменитом спектакле «Серсо», объездила полмира. А потом пришло разочарование - во многом, творческом и личном, пришла усталость от бесконечных «лабораторных» изысканий, которые, вероятно, кому-то и по душе. Но Поляковой хотелось быть актрисой и ежевечерне выходить к публике. Ее пути с Васильевым разошлись навсегда.
Никогда ранее не работав в Малом театре, Людмила Полякова тем не менее в него словно бы вернулась - как в родной дом. И вот уже почти 20 лет она здесь одна из любимых публикой актрис. Она не потерялась на фоне известных мастериц сцены, да и «затеряться» Поляковой трудно - с ее-то ростом, статью, голосом, всей своей чисто русской, «классической» фактурой. Но в ее героинях вы не найдете классической же статуарности вкупе с декламацией. Зато сколько в них озорства, сценического лукавства, темперамента, живости, юмора, несмотря на то, что играет нынче Полякова чаще всего «старух». И не только из Островского. Она была и остается госпожой Простаковой в «Недоросле» Фонвизина, княгиней Тугоуховской в «Горе от ума» Грибоедова, нянькой Антоновной в «Детях солнца» Горького, Москалевой в «Дядюшкином сне» Достоевского. Вся русская классика - как на ладони. И какая же она, оказывается, разная. Наверное, пройдя сквозь столь несхожие режиссерские школы, Людмила Полякова сегодня способна разбираться в постановочном мастерстве очень здорово, что-то принимать, а что-то и внутренне отвергать. Зато она может уверенно пройти по любой режиссерской дорожке, предложенной, например, Владимиром Драгуновым, Адольфом Шапиро или Сергеем Женовачом. Это ведь не только опыт и мудрость, но прежде всего талант замечательной русской актрисы, который с годами только набирает силу.
Ольга СМИРНОВА
«Культура», 29 января 2009 года
Актрисе Людмиле Поляковой, казалось бы, сам Бог велел быть хозяйкой в «Доме Островского». А так, как всем известно, называется Малый театр. Хозяйкой не в смысле, конечно, главной персоной, но человеком, знающим здесь все переходы и закоулки, парадные комнаты и темные чуланы. И не здание, поверьте, имеется в виду, но этот обширный и вместе с тем удивительно концентрированный, насыщенный мир Островского. Мир его героинь, будь то волжские купчихи или замоскворецкие барыни. Полякова здесь встречалась с ними не раз - Мурзавецкая в «Волках и овцах», нянька Фелицата в «Правде - хорошо, а счастье - лучше», Глафира Фирсовна в «Последней жертве». Причем, будьте уверены, в любой, даже самой традиционной постановке актриса никогда не повторит ни внешнего, ни внутреннего рисунка своих предшественниц. Она этого не умеет по природе своей. И даже будучи послушной режиссерской воле, все равно сыграет по-своему, ничего притом не нарушая и не разрушая. И потом, ее актерская и человеческая индивидуальность столь сильна, что по-другому просто не может быть.
Но при всей абсолютной органичности существования в театре великой традиции, которым является Малый, с его актерскими «петельками-крючочками» и вкусом к бытовым подробностям времени и места, Людмила Полякова в свое время попробовала себя в разных сценических школах, направлениях и режиссерских стилях. Впрочем, и о судьбе актрисы она не мечтала с детства. И в Щепкинское училище, как сама впоследствии признавалась, отправилась поступать спонтанно. Но тут-то судьба ее и нашла.
Но подмостки Малого театра станут актрисе родными много лет спустя. А пока молодая актриса пошла туда, где обещали реальную работу, предпочтя ее долгому ожиданию в массовках и эпизодах, что, вероятнее всего, и предложил бы старейший московский театр. Недолго работала на Малой Бронной и 17 лет в Театре имени Станиславского, причем попала в «звездный час» этого коллектива, вошедший в историю российской сцены вместе со спектаклями Бориса Львова-Анохина, Бориса Морозова, Анатолия Васильева. Последний и оказал на актрису в свое время очень сильное влияние. Людмила Полякова была среди тех, с кем начиналась знаменитая «Школа драматического искусства» Анатолия Васильева, играла в не менее знаменитом спектакле «Серсо», объездила полмира. А потом пришло разочарование - во многом, творческом и личном, пришла усталость от бесконечных «лабораторных» изысканий, которые, вероятно, кому-то и по душе. Но Поляковой хотелось быть актрисой и ежевечерне выходить к публике. Ее пути с Васильевым разошлись навсегда.
Никогда ранее не работав в Малом театре, Людмила Полякова тем не менее в него словно бы вернулась - как в родной дом. И вот уже почти 20 лет она здесь одна из любимых публикой актрис. Она не потерялась на фоне известных мастериц сцены, да и «затеряться» Поляковой трудно - с ее-то ростом, статью, голосом, всей своей чисто русской, «классической» фактурой. Но в ее героинях вы не найдете классической же статуарности вкупе с декламацией. Зато сколько в них озорства, сценического лукавства, темперамента, живости, юмора, несмотря на то, что играет нынче Полякова чаще всего «старух». И не только из Островского. Она была и остается госпожой Простаковой в «Недоросле» Фонвизина, княгиней Тугоуховской в «Горе от ума» Грибоедова, нянькой Антоновной в «Детях солнца» Горького, Москалевой в «Дядюшкином сне» Достоевского. Вся русская классика - как на ладони. И какая же она, оказывается, разная. Наверное, пройдя сквозь столь несхожие режиссерские школы, Людмила Полякова сегодня способна разбираться в постановочном мастерстве очень здорово, что-то принимать, а что-то и внутренне отвергать. Зато она может уверенно пройти по любой режиссерской дорожке, предложенной, например, Владимиром Драгуновым, Адольфом Шапиро или Сергеем Женовачом. Это ведь не только опыт и мудрость, но прежде всего талант замечательной русской актрисы, который с годами только набирает силу.
Ольга СМИРНОВА
«Культура», 29 января 2009 года
29.01.2009
Подробнее
ЛЮДМИЛА ПОЛЯКОВА: «КИНО – ЭТО ЛЕГКИЙ ФЛИРТ НА СТОРОНЕ»
Любимая роль для актрисы всегда та, которую она играет в данный момент. Как правило, это театральные работы, ведь уже восемнадцать лет Людмила Полякова одна из ведущих актрис Малого театра. Сегодня, в день юбилея, именно с этой сценой она связывает надежды на будущее. Рассказывают «Новости культуры».
ЛЮДМИЛА ПОЛЯКОВА: «КИНО – ЭТО ЛЕГКИЙ ФЛИРТ НА СТОРОНЕ»
«Агония», «Прощание с Матёрой», «Доктор Живаго», «Казус Кукоцкого» – народная артистка России Людмила Полякова в кино сыграла десятки ролей, и в каждой она невероятно органична. Любимая роль для актрисы всегда та, которую она играет в данный момент. Как правило, это театральные работы, ведь уже восемнадцать лет Людмила Полякова одна из ведущих актрис Малого театра. Сегодня, в день юбилея, именно с этой сценой она связывает надежды на будущее. Рассказывают «Новости культуры».
«Идемте, я вам покажу сцену, где сегодня будет спектакль. Один из наших любимых», – предлагает она. Путь Людмилы Поляковой на сцену Малого театра был долгим и нелегким. Стоит начать с того, что она могла и вовсе не стать актрисой. Романтическая девушка серьезно занималась французским языком. Она даже поступила на подготовительные курсы в Институт иностранных языков. «И когда я однажды робко-робко сказала бабушке своей, что очень хотелось бы артисткой быть, бабушка мне сказала: «Милка, посмотри на себя. С кем ты играть-то будешь? Где же тебе мужика на сцене найдут? Дылда такая выросла», – вспоминает народная артистка России.
И все-таки в Щепкинское училище Людмила Полякова решила заглянуть. А вдруг не все так безнадежно? Она поступила с первого же раза. Так начался ее роман с театром. Театр на Малой Бронной, Театр Станиславского, Театр на Таганке, она долго искала свою сцену и восемнадцать лет назад нашла. «Сколько у меня было театров в моей жизни! Но самый, конечно, удивительный – это Малый театр. Вот эта фантастическая аура. Люди, приходящие в Малый театр, они уже равнодушными не останутся по жизни», – убеждена Людмила Полякова.
Кроме театра, в ее жизни есть еще и кино. «Восхождение», «Продавец дождя», «Вас ожидает гражданка Никанорова», «Хозяйка детского дома» – всего около пятидесяти ролей. Людмила Петровна и сегодня много снимается. Признается, что делает это с удовольствием, но все же главная любовь ее жизни – театр. А кино – «это такой флирт на стороне. Такой легкий флирт, который не допускает ничего серьезного. Но, тем не менее, пококетничать, пофлиртовать женщине иногда очень приятно».
Однако Людмила Полякова непременно возвращается в свой Малый театр. На сцене она практически каждый вечер. Нагрузка колоссальная. Как она все успевает? Коллеги теряются в догадках, но давно уже перестали удивляться ее неиссякающей энергии. «Мощная, темперамент большой, заразительность большая. Прекрасный переход со сцены энергией в зал. Залом она может вертеть, как хочет», – замечает народный артист России Эдуард Марцевич.
«Я считаю, что я самый счастливый человек», – говорит Людмила Петровна. Заботливый сын, любимый театр, интересные роли, друзья, проверенные годами. О чем еще можно мечтать? «Ну, пусть все останется так, как есть. Пусть все останется так, как есть», – желает актриса в день своего рождения.
«Культура», 28 января 2009 года
«Агония», «Прощание с Матёрой», «Доктор Живаго», «Казус Кукоцкого» – народная артистка России Людмила Полякова в кино сыграла десятки ролей, и в каждой она невероятно органична. Любимая роль для актрисы всегда та, которую она играет в данный момент. Как правило, это театральные работы, ведь уже восемнадцать лет Людмила Полякова одна из ведущих актрис Малого театра. Сегодня, в день юбилея, именно с этой сценой она связывает надежды на будущее. Рассказывают «Новости культуры».
«Идемте, я вам покажу сцену, где сегодня будет спектакль. Один из наших любимых», – предлагает она. Путь Людмилы Поляковой на сцену Малого театра был долгим и нелегким. Стоит начать с того, что она могла и вовсе не стать актрисой. Романтическая девушка серьезно занималась французским языком. Она даже поступила на подготовительные курсы в Институт иностранных языков. «И когда я однажды робко-робко сказала бабушке своей, что очень хотелось бы артисткой быть, бабушка мне сказала: «Милка, посмотри на себя. С кем ты играть-то будешь? Где же тебе мужика на сцене найдут? Дылда такая выросла», – вспоминает народная артистка России.
И все-таки в Щепкинское училище Людмила Полякова решила заглянуть. А вдруг не все так безнадежно? Она поступила с первого же раза. Так начался ее роман с театром. Театр на Малой Бронной, Театр Станиславского, Театр на Таганке, она долго искала свою сцену и восемнадцать лет назад нашла. «Сколько у меня было театров в моей жизни! Но самый, конечно, удивительный – это Малый театр. Вот эта фантастическая аура. Люди, приходящие в Малый театр, они уже равнодушными не останутся по жизни», – убеждена Людмила Полякова.
Кроме театра, в ее жизни есть еще и кино. «Восхождение», «Продавец дождя», «Вас ожидает гражданка Никанорова», «Хозяйка детского дома» – всего около пятидесяти ролей. Людмила Петровна и сегодня много снимается. Признается, что делает это с удовольствием, но все же главная любовь ее жизни – театр. А кино – «это такой флирт на стороне. Такой легкий флирт, который не допускает ничего серьезного. Но, тем не менее, пококетничать, пофлиртовать женщине иногда очень приятно».
Однако Людмила Полякова непременно возвращается в свой Малый театр. На сцене она практически каждый вечер. Нагрузка колоссальная. Как она все успевает? Коллеги теряются в догадках, но давно уже перестали удивляться ее неиссякающей энергии. «Мощная, темперамент большой, заразительность большая. Прекрасный переход со сцены энергией в зал. Залом она может вертеть, как хочет», – замечает народный артист России Эдуард Марцевич.
«Я считаю, что я самый счастливый человек», – говорит Людмила Петровна. Заботливый сын, любимый театр, интересные роли, друзья, проверенные годами. О чем еще можно мечтать? «Ну, пусть все останется так, как есть. Пусть все останется так, как есть», – желает актриса в день своего рождения.
«Культура», 28 января 2009 года
28.01.2009
Подробнее
АКТРИСА ЛЮДМИЛА ПОЛЯКОВА ОТМЕЧАЕТ ЮБИЛЕЙ
Выпускница Щепкинского училища, Полякова начинала в театре на Малой Бронной. Затем перешла в театр имени Станиславского. Играла в спектаклях Георгия Товстоногова, Леонида Варпаховского, Анатолия Васильева...
АКТРИСА ЛЮДМИЛА ПОЛЯКОВА ОТМЕЧАЕТ ЮБИЛЕЙ
Выпускница Щепкинского училища, Полякова начинала в театре на Малой Бронной. Затем перешла в театр имени Станиславского. Играла в спектаклях Георгия Товстоногова, Леонида Варпаховского, Анатолия Васильева...
Уже много лет Полякова – одна из ведущих актрис Малого театра. На его сцене она сыграла немало ролей классического репертуара. Среди спектаклей с её участием – «Недоросль», «Дядюшкин сон», «Волки и овцы», «Горе от ума», «Правда - хорошо, а счастье лучше», «Последняя жертва».
И уже в этом сезоне Людмила Полякова сыграла няньку Антоновну в новом спектакле Адольфа Шапиро «Дети солнца».
Режиссёр признался нашей радиостанции, что небольшую роль актриса легко сделала «удивительной и ведущей». Встречу с Людмилой Петровной Адольф Шапиро называет «одним из самых светлых моментов»:
«Вы удивительно сохранили то ощущение театра, которое, к сожалению, с годами проходит. Вообще, это огромная проблема – как прожить жизнь в театре и остаться молодым человеком. Вам это удалось. И это самая главная победа…
Я не буду говорить о мастерстве. Все об этом знают. Вернее, не знают, а видят. Достаточно прийти в театр, и Вы появляетесь на сцене: какая-то огромная энергия, заразительность, я бы сказал мощь (очень редкое слово сегодня в театре) исходит со сцены. И зритель это сразу чувствует. И чувствует ту наполненность, с которой Вы выходите на сцену…
Вы пользуетесь огромной любовью. Вас и почитают, и любят. Замечательно, если мы еще когда-нибудь с Вами встретимся в работе. Потому что мне нравится бесконечно, что Вы работаете легко и с юмором, как бы ощущая относительность успеха. И всё это делает каждую встречу с Вами очень желанной. И знаю, что не только для меня, но и для множества зрителей и Ваших друзей».
Людмила Полякова много снимается в кино. На её счету более полусотни фильмов и сериалов. Среди них – «Вас ожидает гражданка Никанорова», «Сукины дети», «Михайло Ломоносов», «Бумер», «Казус Кукоцкого», «Доктор Живаго».
Радио «Культура», 28.01.2009
Выпускница Щепкинского училища, Полякова начинала в театре на Малой Бронной. Затем перешла в театр имени Станиславского. Играла в спектаклях Георгия Товстоногова, Леонида Варпаховского, Анатолия Васильева...
Уже много лет Полякова – одна из ведущих актрис Малого театра. На его сцене она сыграла немало ролей классического репертуара. Среди спектаклей с её участием – «Недоросль», «Дядюшкин сон», «Волки и овцы», «Горе от ума», «Правда - хорошо, а счастье лучше», «Последняя жертва».
И уже в этом сезоне Людмила Полякова сыграла няньку Антоновну в новом спектакле Адольфа Шапиро «Дети солнца».
Режиссёр признался нашей радиостанции, что небольшую роль актриса легко сделала «удивительной и ведущей». Встречу с Людмилой Петровной Адольф Шапиро называет «одним из самых светлых моментов»:
«Вы удивительно сохранили то ощущение театра, которое, к сожалению, с годами проходит. Вообще, это огромная проблема – как прожить жизнь в театре и остаться молодым человеком. Вам это удалось. И это самая главная победа…
Я не буду говорить о мастерстве. Все об этом знают. Вернее, не знают, а видят. Достаточно прийти в театр, и Вы появляетесь на сцене: какая-то огромная энергия, заразительность, я бы сказал мощь (очень редкое слово сегодня в театре) исходит со сцены. И зритель это сразу чувствует. И чувствует ту наполненность, с которой Вы выходите на сцену…
Вы пользуетесь огромной любовью. Вас и почитают, и любят. Замечательно, если мы еще когда-нибудь с Вами встретимся в работе. Потому что мне нравится бесконечно, что Вы работаете легко и с юмором, как бы ощущая относительность успеха. И всё это делает каждую встречу с Вами очень желанной. И знаю, что не только для меня, но и для множества зрителей и Ваших друзей».
Людмила Полякова много снимается в кино. На её счету более полусотни фильмов и сериалов. Среди них – «Вас ожидает гражданка Никанорова», «Сукины дети», «Михайло Ломоносов», «Бумер», «Казус Кукоцкого», «Доктор Живаго».
Радио «Культура», 28.01.2009
28.01.2012
ПОЗДРАВЛЯЕМ С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ!
28 января - день рождения народной артистки России Людмилы Петровны Поляковой. Поздравляем!
20.12.2011
АНОНС
21 декабря в 21:00 смотрите на телеканале «Домашний» передачу «Бабье лето» с участием народной артистки России Людмилы Поляковой.
17.10.2011
ЛЮДМИЛА ПОЛЯКОВА: «Я НАХОЖУСЬ В КОНТАКТЕ С ЭТИМ МИРОМ»
«Конкурент» беседует с народной артисткой России, ведущей актрисой Государственного академического Малого театра.
19.09.2011
ЛЮДМИЛА ПОЛЯКОВА: «В ДОМЕ ДЕКАБРИСТОВ МНЕ ЗАХОТЕЛОСЬ ПЛАКАТЬ…»
Участникам театрального фестиваля имени Вампилова устроили экскурсию по столице Приангарья
Фоторепортаж Николая Благонравина
Фоторепортаж Николая Благонравина
28.01.2011
АНОНС!
28 января в 22:20 смотрите на телеканале «Столица» программу «Разговор с Александром Мягченковым» с участием Людмилы Петровны Поляковой.
28.01.2011
ПОЗДРАВЛЯЕМ С ДНЁМ РОЖДЕНИЯ!
28 января – день рождения народной артистки России Людмилы Петровны Поляковой. Поздравляем!
17.11.2010
«Звуковой архив Малого театра» «ВОЛКИ И ОВЦЫ» А.Н.ОСТРОВСКОГО
«Звуковой архив Малого театра»
«ВОЛКИ И ОВЦЫ» А.Н.ОСТРОВСКОГО
Запись спектакля, сделанная на радио «Культура» в 2009 году…
«ВОЛКИ И ОВЦЫ» А.Н.ОСТРОВСКОГО
Запись спектакля, сделанная на радио «Культура» в 2009 году…
07.10.2010
ПОЗДРАВЛЯЕМ С НАГРАДОЙ!
От души поздравляем народную артистку России Людмилу Петровну Полякову с высокой правительственной наградой – орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени. Желаем Людмиле Петровне хорошего настроения и новых ролей на сцене Малого театра и в кино!
29.09.2010
МАЛЫЙ ТЕАТР ВПЕРВЫЕ ПРИЕХАЛ НА ГАСТРОЛИ К МУРМАНЧАНАМ
Актеры прославленной труппы привезли в наш регион подарки
17.09.2010
ВО ВЛАДИМИР ПРИЕХАЛИ ЮРИЙ СОЛОМИН И ЛЮДМИЛА ПОЛЯКОВА
Сегодня во Владимире стартует театральный фестиваль «У Золотых ворот». По этому случаю к нам приехали худрук Малого театра Юрий Соломин и народная артистка России Людмила Полякова.[link g-vladumir-2010">
28.01.2010
ПОЗДРАВЛЯЕМ С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!
28 января – день рождения народной артистки России Людмилы Петровны Поляковой. От души поздравляем несравненную Людмилу Петровну и желаем ей крепкого здоровья, благополучия и новых ролей на подмостках Малого театра!
30.09.2009
ОСЕННЯЯ СКАЗКА
В Казани, на сцене Камаловского театра, прошли гастроли Малого театра. Казанцы встретили старейший коллектив страны весьма радушно - все спектакли шли при аншлагах, как и в прошлом году, когда Малый также приезжал в наш город.
17.04.2009
ЛЮДМИЛА ПОЛЯКОВА: НИ НА КОГО НЕ ПЕРЕКЛАДЫВАЮ СВОИ ОГОРЧЕНИЯ И НИКОГО НИ О ЧЕМ НЕ ПРОШУ
Царицы и министры, няньки и служанки, красавицы и дурнушки, несчастные бабы и коварные соблазнительницы, интриганки и жертвы их интриг — таланту и мастерству актрисы Малого театра Людмилы Поляковой подвластны любые перевоплощения.
30.01.2009
ЕСТЬ ЖЕНЩИНЫ...
Актрисе Людмиле Поляковой, казалось бы, сам Бог велел быть хозяйкой в «Доме Островского». А так, как всем известно, называется Малый театр.
29.01.2009
ЛЮДМИЛА ПОЛЯКОВА: «КИНО – ЭТО ЛЕГКИЙ ФЛИРТ НА СТОРОНЕ»
Любимая роль для актрисы всегда та, которую она играет в данный момент. Как правило, это театральные работы, ведь уже восемнадцать лет Людмила Полякова одна из ведущих актрис Малого театра. Сегодня, в день юбилея, именно с этой сценой она связывает надежды на будущее. Рассказывают «Новости культуры».
28.01.2009
АКТРИСА ЛЮДМИЛА ПОЛЯКОВА ОТМЕЧАЕТ ЮБИЛЕЙ
Выпускница Щепкинского училища, Полякова начинала в театре на Малой Бронной. Затем перешла в театр имени Станиславского. Играла в спектаклях Георгия Товстоногова, Леонида Варпаховского, Анатолия Васильева...
Художественный руководитель Малого театра — народный артист СССР Юрий Мефодьевич Соломин
Главная
Новости
Изменения в афише
Премьеры
Гастроли
Репертуар
Отзывы
Фестиваль "Островский в доме Островского"
Малый ТВ
Газета "Малый театр"
Открытая информация
Виртуальная экскурсия
Партнёры
О театре
Попечительский совет
Руководство театра
Актёры
Режиссеры
Художники
Оркестр
Репертуарный отдел
Режиссёрский отдел
Пресс-служба
Музейно-информационный центр
Художественно-постановочная часть
Мемориальная квартира А.И. Сумбатова-Южина
Щепкинское училище
История
Здание Малого театра
Репертуар с 1824 г.
Театральное училище
Спектакли
Труппа театра с 1824 года
Труппа театра с 1917 года
Актеры
Режиссеры
Художники
Звуковой архив
1941-1945
Щелыково
Библиотека Малого театра
Правила вежливости и этикета
Публикации
Памятник А.Н. Островскому
Партнеры
Информационная поддержка
Как добраться?© 2024 Пресс-служба:
press@maly.ru
Заказ билетов (web-касса) (495) 624-40-46
Оценка качества услуг учреждений культуры
Адрес театра:
Москва, Театральный проезд д. 1
телефон: (495)624-42-01
Мы в соцсетях:
Партнёры:
Информационная поддержа
