Дорогие друзья!

В воскресный вечер хочется чего-то веселого и жизнеутверждающего, верно? Значит, самое время посмотреть водевиль! "Таинственный ящик" П.А.Каратыгина в постановке Юрия Соломина. В роли Сен-Феликса - народный артист России Эдуард Марцевич! Хорошего просмотра!

Уважаемая Ольга Александровна!

Сегодняшний Ваш юбилей совпал с прекрасным праздником Благовещения – и это замечательно и очень знаково. Вы одна из немногих актрис театра, на которых хочется равняться. Вы настоящая русская красавица и Ваша красота – вне возраста. К тому же очень приятный в общении человек. Ваша интеллигентность и искренняя доброта не оставляют равнодушным.

Мне приятно вспомнить Вас как партнёра по сцене. Вы были моей "сценической мамой", и не раз. Я этим горжусь. Мы с Вами играли в "Доходном месте" в постановке В.М.Бейлиса (Вы – Кукушкина, я – Юлинька), в "Не было ни гроша..." в постановке Э.Е.Марцевича (Вы – Фетинья Мироновна, я – Лариса), в "Горе от ума"... Но первая наша встреча произошла в спектакле по рассказам А.П.Чехова "Из воспоминаний идеалиста".

Дорогая Ольга Александровна, здоровья Вам и долгих лет жизни!!! До встречи на подмостках родного Малого!

Целую и люблю,

Татьяна Короткова

7 апреля исполнилось 120 лет со дня рождения народной артистки СССР легенды Малого театра Елены Николаевны Гоголевой (1900 - 1993). Телевизионное наследие актрисы довольно обширно, многие спектакли были записаны на пленку. Предлагаем вам посмотреть сегодня спектакль "Холопы" П.П.Гнедича, в котором Елена Николаевна сыграла свою последнюю роль - княжны Плавутиной-Плавунцовой, а также небольшой документальный фильм, посвященный этой работе актрисы.

Дорогие друзья!

Первым спектаклем, который в Малом театре поставил Стефано де Лука, был очень стильная молодежная итальянская комедия "Влюбленные" по пьесе Карло Гольдони. На сцене тогда красовался настоящий итальянский дом, который Стефано населил очень темпераментными героями! Страсти в клочья! Одно разбитое зеркало чего стоило! Уверены, что вы получите настоящее удовольствие и заряд положительных эмоций от просмотра этого спектакля!

Вся жизнь Ольги Александровны Чуваевой связана с Малым театром – от яркого дебюта в 1956 году до сегодняшнего дня. Шестьдесят лет на сцене. Много. А если учесть годы учения в Театральном училище имени М. С. Щепкина, то получится еще больше. Ее продолжительный творческий путь на удивление красив и ровен, может быть, оттого, что пройден без суеты и с достоинством. Прекрасная молодость, цветущая зрелость, благородная старость – так должно быть в идеале. Но мало у кого получается. У Ольги Александровны получилось.

Дебютировала актриса в великом спектакле Бориса Равенских «Власть тьмы», для которого был собран блестящий актерский состав: Игорь Ильинский (Аким), Виталий Доронин (Никита), Елена Шатрова (Матрена), Михаил Жаров (Митрич). Ольга Чуваева вышла на сцену в роли Анисьи и среди именитых коллег – не потерялась.

Ее героиня помнится и сейчас. Грешная, манкая, сладкая. И работящая: с веретеном управляется споро, кудель расправляет ловко, нить сучит умело, а ухватом орудует, будто всю жизнь у деревенской печи провела. Само олицетворение здравой и здоровой крестьянской породы. Трудно поверить, что эта крепкая деревенская молодуха – прелюбодейка и отравительница, обманщица и детоубийца. Актриса не играла ни злодейства, ни коварства («макбетизм» в роли отсутствовал). За основу образа взяла обыкновенную бабью слабость. Ее Анисья всей душой была – с честнейшим стариком Акимом, а всем сердцем принадлежала – беспутному красавцу Никите. Прилепилась так, что не отлепить. Любила безоглядно, даже когда отталкивал. Терпела обиды, даже когда изменял. В такие минуты крепко обхватывала руками, прижималась к груди и всхлипывала тихонько, чтоб не рассердить. А когда терпение кончилось, взорвалась. Но и в жуткой сцене убийства новорожденного младенца гнала мужа в погреб не какая-то мстительная фурия, а оскорбленная женщина, готовая и себя не пожалеть, и изменщика погубить. В финальной же сцене она припадала к его ногам и склоняла повинную голову, как любящая и верная жена. Актриса не оправдывала свою героиню, но вызывала невольное сочувствие к ней.

Потом чередой пошли бессловесные роли в «массовках». Без них редко кто из молодых артистов обходится. Ольга Чуваева выходила на сцену Крепостной крестьянкой («Село Степанчиково и его обитатели»), дворовой Девушкой («Воспитанница»), Зрительницей на суде («Живой труп») и множество раз – Дамой: в толпе гостей на королевском приеме («Стакан воды»), светском рауте («Веер леди Уиндермиер»), блестящем балу («Ярмарка тщеславия») и костюмированном маскараде («Маскарад»).

Кто-то должен играть подобные мини-роли – так нужно театру. Ольга Александровна всегда это понимала. И принимала, как обязательное условие актерской профессии, такое же необходимое, как дублирование первой актрисы во «втором составе». В порядке замены играла Яровую («Любовь Яровая») и Софью Марковну («Старик»), Наталью Дмитриевну («Горе от ума») и Глафиру («Достигаев и другие»), Василису Волохову («Царь Федор Иоаннович») и Кукушкину («Доходное место»), Турусину и Манефу («На всякого мудреца довольно простоты»).

Ольга Александровна была корректна и точна в этих разнохарактерных ролях, но не ими определяется ее актерская индивидуальность. Ее призвание – в другом круге ролей, на которые она предназначена природными данными: мягкий овал лица, женственная плавность линий, округлость жеста, ласковость внимательного взгляда, обаяние естественной простоты.

За пределами сцены она столь же естественна и проста, как на сцене. В ней нет ничего «слишком театрального»: ни нарочитой манеры держаться, ни суетных стараний казаться кем-то большим, чем ты есть на самом деле. И никакого привкуса закулисья: представить невозможно, чтобы Ольга Александровна сплетничала или злословила, кого-то преувеличенно осуждала или неумеренно восхваляла. Душевный такт, внутренняя уравновешенность, мера – отличительные черты ее облика. Раскрылись они, когда актриса вошла в пору женского расцвета и попала на свое настоящее амплуа, связанное с народной темой, преимущественно русской.
Одна из таких ролей – Дарья Федосеевна Круглова в спектакле «Не все коту масленица» А. Н. Островского. Дочь самодура и вдова самодура, выросшая в той мещанской среде, где самодурство главы семейства – норма. Много претерпевшая сначала от отца, а потом от мужа, теперь она живет просторно и свободно. В беседе с дочерью Агнией о прошлом вспоминает спокойно – пережито и отжито, что уж теперь раздражаться и ненавидеть. Самые острые выражения в ее устах, даже слова «скот бесчувственный», произносятся без малейшего признака негодования, без всякой «социальной злости». Чудная мелодика старомосковской речи и мирное занятие вязанием скрадывают «обличительность» ее высказываний.

Так же покойно и вольно ведет она себя с Аховым. Реплики подает с едва заметной насмешливостью и мудрым лукавством. Во время его пространного монолога молчит, а на уверенное заявление: «У вас, нищей братии, ничего заветного нет; все продажное», – только легонько усмехается. Из внутреннего равновесия, дорогой ценой купленного, ее не вывести никакому Ахову. Такой предстала героиня комедии в исполнении Ольги Чуваевой. Сыгранная тонко и умно, она подтвердила «русскость» дарования актрисы.

«Симпатичная. Очень русская. И очень славная», – говорят о ней в «Летних прогулках» А. Д. Салынского. Не о ней, конечно. О сыгранной актрисой буфетчице Варваре Антоновне Зевиной. В этой роли актриса была так достоверна и точна, что в сказанных словах не чувствовалось никакой натяжки, никакой условности. И наружностью, и поведением, и повадкой она оправдывала все, что об ее героине в спектакле говорится.
Судьба Варвары явлена зрителю, как на ладони: любила пришлого соседа, жалела сына, щадила мужа; жила всю жизнь по совести, и так продолжает жить на наших глазах. Когда широким жестом приглашает заезжих туристов остановиться у нее, тем остается лишь с радостью принять приглашение. Любой разлад снимает легко, на скамейку рядком усаживает, устанавливает мир и согласие. В пляску зовет с такой настойчивой ласковостью, что невозможно устоять. Кланяется по-русски низко да плавно. А какой лебедушкой плывет в танце, напевая: «Черна курочка с хохлом, кто ни встренится, поклон». Покойному Бунееву было, за что ее любить. Сильная, правдивая, сердечная. Проста, как народная песня, естественна, как природа среднерусской полосы, ровна, как озерная гладь. Подлинно народный тип.
«Почвенное» начало дарования Ольги Александровны явственно проступало в спектакле «Беседы при ясной луне», поставленном по прозе В. М. Шукшина. В рассказе «Сапожки» она сыграла Катерину, одну из многих на деревне, малозаметную в толпе односельчан. Первое впечатление: сосредоточенно-хмурое лицо, глубокая складка на лбу, сжатые, непривычные к улыбке губы. Муж, ездивший в город за запчастями, привез ей сапожки. Роскошные, глубокого багряного цвета, с нежной белой подкладкой и непомерно дорогие. Покупать страшился: заругает, что потратился, выгонит еще с ними. Но представил, как она, словно маленькая, до слез обрадуется, и купил.

Ах, как бросилась примерять, как расстроилась, что не лезет городское диво на крестьянскую ногу, широкую от природы, да еще и натоптанную по деревенским верстам. С какой вековечной тоской прозвучали слова: «Черт бы ее побрал, разок довелось, и то…» Голову опустила, закручинилась, на долю свою обиделась. Но совсем недолго так просидела. Вспомнила про мужа: ему, наверное, горше сейчас, чем ей. Ведомая извечной бабьей жалостью подошла, слушает внимательно, будто силится перелиться в него и изнутри разделить его боль. В ответ на его обещание обнову бросить в колодец, если ругаться начнет, – неуверенная и смущенная полуулыбка. Уткнулась в плечо и замерла. А потом счастливо улыбнулась: «Коля, Колюшка ты мой. Пошли?» И пошли вдвоем, обнявшись. Самое примечательное в этой короткой сценической новелле, то, как распрямилась Катерина, как разгладилось ее лицо, засветилось изнутри. Безупречная актерская работа.
Положительные героини из народа впору Ольге Александровне, словно на нее «сшиты». Доброта ее мамушек, нянюшек, тетушек, соседушек, подруженек неподдельна и неоспорима, а по оттенкам очень разнообразна. Нянька Марина («Дядя Ваня» А. П. Чехова) сыграна с замечательной уютной домашностью и сердечной теплотой. Старуха Медведева («Чудаки» М. Горького) очерчена более жестко: мудрая проницательность, опора на здравый смысл и материнское чутье, не приемлющее интеллигентской игры в мутную и муторную сложность отношений.

Царица Ирина («Царь Федор Иоаннович» А. К. Толстого) в ее исполнении представала натурой твердой и ясной, что не отменяло сестринской жалости к брату, чей грех она «сердцем угадала». Немногие фразы, длительное молчание, опущенные глаза выражали такую душевную непреклонность, что Годунов вынужден был отступить и покинуть монашескую келью.

Ее Анна Устиновна Кисельникова («Пучина» А. Н. Островского) ничего так не желала, как счастья своему Кирюше. Жила его бедами, не попрекала бедностью, не корила за слабость характера, выхаживала, растила и хоронила его деток. Тихая, терпеливая, совестливая, с всегдашней готовностью к еще большим несчастьям и горестям. Сынок Кирюша в нее пошел, они одного рода и одной человеческой породы, одного душевного состава.
Что касается нынешнего репертуара Ольги Александровны, то небольшую роль добрейшей ключницы Михевны («Последняя жертва» А. Н. Островского) она играет с теплой и ровной задушевностью. В отношении к Юлии Павловне просматривается материнская заботливость, неутихающее желание, чтобы у нее все сложилось хорошо, ладно, как у добрых людей. Играющая ее хозяйку Людмила Титова – актриса безупречной правдивости, она вообще не умеет лгать на сцене. Сравнение с нею Ольга Александровна выдерживает, не уступая в искренности тона. С сильной, яркой, «цветной» Людмилой Поляковой, играющей Глафиру Фирсовну, тетку Юлии, у актрисы другая история, другой сценической сюжет. Они легко, буквально с двух реплик, вместе берут внимание зала и держат его без видимого напряжения. Не заботятся об этом специально – просто-напросто не умеют иначе. Стараний не видно – настолько обе актрисы увлечены поединком. Одна напористо и настырно стремится выведать домашние тайны, а другая неумело и стесненно пытается их сохранить, умолчать о «грешном», защитить хозяйку. И, конечно, попадается – где ж ей устоять против напора Глафиры Фирсовны с ее навыком вести интригу. Поразительно в этой сцене, что скромно аккомпанирующая, словно притушенная игра Чуваевой не уступает блеску концертного исполнения Людмилы Поляковой.

Генеральша Ростанева («Село Степанчиково и его обитатели» по Ф. М. Достоевскому) – самая вздорная и глупая из всех сыгранных ею матерей, если не считать лавочницу Епишкину («Не было ни гроша, да вдруг алтын» А. Н. Островского). Но та родом из мещанского сословия, а эта – из столбового дворянства, и благородство породы в ней чувствуется. Та здраво, хоть и противно, рассуждала, а у этой на старости лет «ум мешается». Актриса не заостряет ее домашнего деспотизма. В старческой капризности просматривается что-то неистребимо детское, в гневных обращениях к сыну слышится что-то беспомощное. Пожалуй, гневается она и требует внимания не из самодурства, а из боязни быть всеми заброшенной. Одна у нее надежда – на Фому Опискина, который слушает внимательно, обращается почтительно и не забывает приложиться к ручке. За это она его и боготворит, не подозревая, до какой низости может дойти «подпольный» человек. Пафос обожания Фомы Фомича – зерно образа, смешного и жалкого, но бесконечно обаятельного. В репертуаре Ольги Александровны много ролей, именуемых ролями «второго плана». Однако ее нельзя причислить к тем, кого на театре зовут «мастером эпизода». Эффектно выйти на сцену, блеснуть отточенным мастерством и удалиться под аплодисменты – не ее участь. В ней нет склонности к солированию на сцене. Но есть замечательная способность: на периферии основного сценического сюжета существовать объемно и полно.

Она обладает редкостным умением слышать партнера, чувствовать его внутренний настрой, жить его заботами, радостями и горестями. Умеет говорить в тон, дышать в такт, молчать и слушать без напряжения – быть не рядом, но вместе с ним. С исключительной актерской деликатностью она дополняет и восполняет партнера: своей игрой оттеняет его личную актерскую манеру, своей затаенной содержательностью – содержание его образа. Она была отличной партнершей для многих своих коллег. Для грубовато слепленного, кряжистого Евгения Буренкова (Егор в «Летних прогулках») и глубокого, при кажущейся непритязательности, Виталия Коняева (Николай в «Беседах при ясной луне»). Для крупного и сильного Виктора Коршунова (Никита во «Власти тьмы» и Годунов в «Царе Федоре Иоанновиче»), органически правдивого Александра Коршунова (Кирилл в «Пучине») и виртуозного искусника Василия Бочкарева (Фома в «Селе Степанчикове»). Оценивая «дар партнерства» актрисы, понимаешь, что ненаигранная скромность исполнительской манеры – высшее достоинство актрисы, имеющей опору в себе самой, в своем искусстве, в своем театре. Безукоризненное чувство правды, глубина творческой интуиции, умение в немногом сыграть многое – делают Ольгу Александровну Чуваеву образцовой актрисой Малого театра.

Нина Шалимова, газета «Малый театр», №1 (153)

7 апреля - юбилей заслуженной артистки России Ольги Александровны Чуваевой. ОТ души поздравляем дорогую Ольгу Александровну с этим замечательным событием! Желаем крепкого здоровья, благополучия, хорошего солнечного настроения и еще многих встреч с благодарным зрителем на сцене Малого театра!

К юбилею Ольги Александровны мы приурочили сегодняшнюю трансляцию спектакля "Перед заходом солнца" Г.Гауптамана, в котором актриса сыграла роль Анны Петерс.

Помимо этого мы хотим предложить вам еще несколько видозаписей. Прежде всего, телеверсию спектакля по пьесе А.Н.Островского "Не все коту масленица", в которой Ольга Александровна на протяжении многих лет с успехом играла роль Дарьи Федосеевны Кругловой. Также хотим обратить ваше внимание на еще одну работу актрисы - в телеспектакле "Павлик Морозов" 1963 года (роль учительницы).

Дорогая Ольга Александровна!

Я столько раз объяснялась Вам в любви и уважении, и сейчас воспользуюсь случаем засвидетельствовать это в письменной форме.

35 лет назад мой руководитель курса Юрий Мефодьевич Соломин, давая напутствие, как мне, молодой артистке, жить в театре, сказал: «Так, как это делает Оля Чуваева». Оказалось, что это невозможно! Невозможно прожить более 60 лет в театре, не сказав ни разу ничего дурного ни об одном человеке, ничего не попросить для себя – ни роли, ни квартиры, ни ордена, ни медали, ни звания! И никогда об этом не говорить. Я ни разу не слышала от Ольги Александровны, что она обижена на театр, режиссёров, руководство, на коллег, на близких. Просто честно делает своё дело, спокойно, без позы, без демонстрации: смотрите, какая я хорошая! Она остаётся современным человеком, смотрит новые спектакли (пусть по телевизору). Многое ей не нравится – есть с чем сравнивать: на постановки с участием самой Ольги Александровны невозможно было попасть. Она играла главную женскую роль в спектакле Бориса Равенских «Власть тьмы», который стал легендой Малого театра.

Ольга Александровна любит хорошие книги, много читает. Единственное, о чём она может попросить, это принести что-то новое, интересное. Огорчилась, что закрыли последний приличный журнал, «Story», который можно было читать от корки до корки.

Я люблю играть с ней наш спектакль «Последняя жертва». Обнимаю Ольгу Александровну, вижу её глаза. Она настоящая, она не обманывает. И хочется быть похожей, стать лучше, хоть чуть-чуть приблизиться человеку, каких не бывает. Но она есть, она рядом, она необыкновенная!!!

Людмила Титова

Дорогие друзья!

Перед закрытием на карантин мы успели выпустить премьеру по очень интересной и острой пьесе Фридриха Дюрренматта "Физики". В ней, между прочим, одну из главных ролей сыграл Никита Панфилов! Это его дебют в Малом театре. Смотрим фрагменты спектакля и делимся впечатлениями!

Дорогие друзья!

А давайте заглянем за кулисы, побываем на прогоне спектакля, посмотрим, как работают наши артисты, гримеры, костюмеры. Проведет нас по театру артист Максим Хрусталев. Максим занят в премьерном спектакле "Рождество в доме Купьелло", который мы подготовили, но не успели показать вам из-за карантина. Театр закрыт, но театр жив и ждет вас!

Уважаемые зрители!

Указом Президента от 2 апреля 2020 года о продлении нерабочих дней все мы остаемся дома до 30 апреля. Знаем, что многие из вас рассчитывали прийти к нам на спектакли в этом месяце.

Денежные средства за билеты, купленные на период до 30 апреля, будут возвращены по окончании карантина (электронно, через кассу или билетных операторов — в зависимости от того, каким образом вы их приобретали).

Просим вас с пониманием отнестись к этому возможному неудобству для вас.

Друзья, надеемся и ждем, когда режим, в котором мы с вами вынужденно сейчас находимся, закончится, — все мы будем здоровы и вернемся к нашей обычной жизни.

Напоминаем, что в апреле регулярно на нашем канале в YouTube вы сможете увидеть трансляции спектаклей текущего репертуара Малого театра. Подписывайтесь и не пропустите то, что давно хотели посмотреть!

Популярный актер - о радостях отцовства, экстремальных увлечениях и, конечно, коронавирусе

Совсем скоро, вероятно, в апреле, мы увидим звезду «Пса», «Мажора» и «Сладкой жизни» в новом сериале «Лихач», который выйдет на НТВ и в котором актер играет сотрудника сочинского угрозыска.

Но это вовсе не значит, что Панфилов застрял в образе обаятельных ментов. На самом деле у Никиты только что состоялась серьезная театральная премьера, а еще он втайне ото всех снимает кино.

«Нравится сидеть дома с женой — и слава богу!»

— Никита, в «Лихаче» у вас снова знакомый типаж — суровый, смелый и справедливый оперативник Сергей Сотников. Не устали от таких?

— Ну, они же все разные. Я выбираю. Сейчас у меня такой период, что есть возможность отказываться и браться за работу, которая интересна.

Во-первых, у моего героя был реальный прототип — следователь сочинской полиции в 90-е годы, это мне сразу понравилось.
Во-вторых, он из тех персонажей, которые не похожи на всех остальных. На самом деле это всего лишь второй блюститель порядка в моей карьере, просто «Пес» идет уже шестой сезон, поэтому кажется, что их много. Лихач (это прозвище главного героя. — Ред.) — неординарный человек.
Он никогда не ходил в форме, ездил всегда на мотоцикле, для всего начальства был как кость в горле. И пока он служил замначальника сочинской полиции, там действительно было спокойнее. Он даже повышение не брал, чтобы не осесть в рабочем кабинете. Крайне принципиальный человек был.

— Самому на съемках лихачить пришлось?
— Я много ездил сам, но трюки, конечно, выполняли каскадеры. Этого просто нельзя делать исходя из здравого смысла — если травма, тут же вылетишь из съемочного процесса. Сам я езжу на мотоцикле, но не лихачу.

— Адреналин и все, что с ним связано, вас привлекает? Скорость, высота, парашюты…
— Конечно. У меня же выходит передача «Предельное напряжение» (канал «Моя планета». — Ред.), там как раз все про экстрим. Я все это пробовал: сноуборд, фристайл, горные лыжи, параплан, аэростат, мотогонки. Все мне нравится, да.

— Что сами практикуете из экстремальных увлечений?
— В качестве хобби? Сноуборд. Иногда велосипед. А так… Больше ничего, пожалуй. Но из того, что сильно-сильно понравилось — параплан. Крайне редко удается на нем летать, но если получается — эйфория незабываемая! Лучшее, что есть из экстрима, на мой взгляд.

— Мужчина должен практиковать подобные вещи, чтобы оставаться мужчиной?
— Да никто никому ничего не должен. Зачем? Разве что ОБРАЗ поддерживать. Но это глупо. Нравится — занимаешься. Нравится сидеть дома с женой — да слава богу! Лишь бы счастливым был. Надо получать удовольствие от жизни — все должно быть по любви.

— А армия?
— Армия точно не по любви (смеется). Современная армия — совсем другая, служат год, все поменялось с тех пор, когда я служил. Теперь в армии не то что даже не страшно, туда нужно ходить. Примерно как спортлагерь сейчас.
Никто не убирается, не готовит, часы, мобильные — все есть. Ну что это? Хотя, может быть, так и правильно. Солдат должен уметь воевать, а не убираться в казарме и стирать портянки.

— Когда Добрыня Никитич (речь о сыне актера, которого зовут Добрыня. — Ред.) вырастет и подойдет возраст, вы будете за то, чтобы отправить его в армию?
— Я — за. Есть, конечно, некоторые воинские части и посуровее. Но в принципе это неплохо. Я был бы за то, чтобы сын туда пошел. Но это будет не скоро (сейчас мальчику шесть лет. — Ред.).

«В Малый театр попал благодаря «Псу»
— После многолетней паузы вы вернулись в театр. И совсем недавно выпустили спектакль «Физики» в Малом театре, где играете Иогана Мебиуса. Тревожно было?
— Пять лет, как я ушел из МХТ им. Чехова… Скажу так: если бы я не служил там 10 лет прежде, то, наверное, мог бы обойтись без театра. А так существует зависимость — от сцены, от театра. Это актерская необходимость.
Меня тянет на сцену. Конечно, когда пришло предложение от Малого театра, был рад. Репертуарный театр мне ближе и я понимаю, что не могу без него. Постоянный тренинг, нечто родное и близкое. Счастлив, что в моей жизни это появилось.

— Малый театр славится консерватизмом и академичными постановками. На вас, актера современных и весьма смелых сериалов, там не смотрели косо? Мол, что этот, из «Сладкой жизни», у нас забыл?
— Меня же позвал Юрий Мефодьевич Соломин, а ему очень понравился «Пес» (смеется). Говорит: «Хорошо бы, если бы этот парень у нас служил». Я и пришел. Поэтому все вопросы к нему. Этим все сказано.

— Крыша серьезная, и правда. Кстати, на съемки «Пса» вы часто привозили жену с дочкой Авророй. А на репетиции в театре их звали?
— Нет, ну на репетиции никто не зовет, конечно. Жене очень хочется увидеть, что получится, это факт. Но заранее и не стоит звать, пожалуй, так никто не делает.
На съемках, грубо говоря, выходит продукт — можно позвать. А в театр… Да я и сам еще там на птичьих правах, еще жену буду звать… Нехорошо. На премьеру позову — вот там будет волнительно.

— Сейчас весь мир охвачен паникой в связи с пандемией коронавируса. Наблюдали уже проявления истерии? И как это отразилось на съемках?
— Да, к сожалению, был свидетелем того, как люди в магазине чуть не подрались из-за продуктов. Да и театр наш закрыли до 10 апреля в связи с карантином. Плохо, но премьеру отыграть мы успели — получил колоссальное удовольствие. Съемки, увы, пока тоже отменяются.

— Профилактику проводите?
— Стараюсь избегать дополнительных рисков и инфекции, конечно. Потому что уже не знаешь, как отличить обычную простуду от пресловутого коронавируса. Надеюсь, все скоро хорошо закончится. В Китае же закончилось. Чем мы хуже?

Егор Арефьев, teleprogramma.pro

Дорогие друзья!

Пока ждем трансляции, не будем терять время и посмотрим еще одну запись нашего спектакля. Он про любовь и ее всепобеждающую силу! Да еще и музыкальный! "Дон Жуан" А.К.Толстого в постановке Александра Клюквина. Смотрим!

Перед нашим разговором я посмотрел два спектакля с ее участием, что было непременным условием для встречи: «Вы же меня как актрису совершенно не знаете…» О своих впечатлениях, конечно же, расскажу. Но сразу отмечу: ее жизнь неразрывно связана с Малым театром. А это один из немногих в Москве театров, где почитают традиции русской театральной школы. И не только почитают, но берегут и приумножают. Театр, собственно, и сохраняет свою неповторимую идентичность благодаря тому, что в нем не утрачено заложенное изначально гармоничное сочетание молодых дарований и зрелых талантов. И так продолжается от поколения к поколению...

Но узнать что-либо об актерах и актрисах Малого из СМИ, особенно — из ТВ, почти невозможно: там правит бал т.н. шоу-биз со всеми его «самоназначенными звездами». Конечно, театральной публике известны многие имена из тех, что принесли и приносят славу России. Но исключительно на столпах сцены даже такой храм искусства, как Малый театр, не смог бы выстоять более двух с половиной веков. Кто же сегодня наряду со знаменитостями выполняет нелегкую миссию «охранителей времени»?
…Наталья Швец впервые на сцену прославленного Малого театра вышла еще студенткой второго курса Театрального училища им М.С. Щепкина, не будучи зачисленной в труппу. Это был спектакль «Пропасть» («Szakadék», 1941) по пьесе венгерского драматурга Иожефа Дарваша. Профессор и наставник юной Наташи Вениамин Иванович Цыганков рекомендовал ее на одну из главных ролей — Эржике, жить которой довелось в хортистской Венгрии. «Там нужна была девочка. Деревенская», — рассказывала Швец. Спектакль был отмечен по итогам фестиваля «Дни Венгрии в России», и Наталья, что называется, проснулась знаменитой… Она навсегда запомнила слова Бориса Бабочкина: «Хорошая девочка, хорошо играешь…»
В этот же год она снималась в фильме «Ты и я» Ларисы Шепитько, который был показан на фестивале в Венеции и получил приз «Серебряный лев».
На фестиваль студентка не ездила, студентам тогда вообще запрещалось сниматься в кино, но гораздо важнее, что рядом с ней были такие знаменитости, как Алла Демидова и Юрий Визбор. «Я всегда восхищалась, — говорила Швец, — как играла Татьяна Александровна Еремеева, Татьяна Петровна Панкова, Быстрицкая. Помню «Стакан воды», где герцогиню играла Элина Авраамовна Быстрицкая. Королеву играла Еремеева. А я — пажа. Когда Элина Авраамовна вышла на сцену, зал встал. Евгений Павлович Велехов сказал тогда: это 50% нашего спектакля, остальное – драматургия. Сам он тоже блистательно играл, виртуозно владел текстом».
В 1975 г. Наталья была зачислена в труппу Малого театра. Она играла тогда по 28 спектаклей в месяц, участвовала во всех шефских мероприятиях. Но при этом обязательно три рада в неделю — станок, два раза — вокал, и еще — фехтование… Насколько мне известно, нынешнее поколение молодых артистов дополнительными уроками себя особо не утруждает…
«Мне нравилось учиться, — рассказывает она, — но было тяжело». Дело в том, что в Щепкинское училище она поступила не с первого раза, лишь после нескольких попыток ее приняли условно, когда были сплошь одни обязанности, главная из которых — сдавать зачеты и экзамены, но даже студенческой библиотекой таким вольным слушателям, как она (а было их еще трое), пользоваться не разрешалось. Через полгода по настоятельной просьбе Цыганкова всех четверых «вольноопределяющихся» зачислили в студенты. «А где же вы жили все это время?» «У дяди и тети», — сказала она.
Наталья Пантелеймоновна разложила передо мной ряд фотографий, принесенных по моей просьбе, и стала рассказывать: «Папа был летчиком морской авиации. Когда закончилась война в Европе, его отправили на войну с японцами. Мама у меня казачка. Она была очень талантлива: играла на всех музыкальных инструментах кроме органа и скрипки. Ее фамилия Гордиенко. А это моя бабушка, красавица необыкновенная. Ее дедушка украл у другого жениха. Из-под венца. И умчал на лошади. Это станица Крымская, сейчас город Крымск, я здесь родилась. А это моя тетя Дуся. Это фото сделано на ул. Горького, в Москве, куда меня привозили часто. У нее я и жила потом».
Собственно актерская работа Натальи Швец началась с роли княжны Мстиславской в спектакле «Царь Фёдор Иоаннович» А.К. Толстого в постановке Б.И. Равенских. Специально для спектакля музыку написал Г.В. Свиридов. На главную роль была приглашена звезда первой величины — Иннокентий Смоктуновский. Весь режиссерский замысел выстраивался вокруг этого центра. На первых порах Наталья вообще ничего не понимала, ей казалось, что она делает все не так. Даже горько рыдала. На помощь пришли Евгений Павлович Велихов и, конечно же, Цыганков. Ему начинающая актриса рассказывала о своих сомнениях, ошибках, претензиях и требованиях Равенских, а Цыганков учил, что и как нужно делать. И роль удалась. Как написали позже искусствоведы, пластика роли была выстроена режиссером строго, а «актриса нашла нежную, мягкую походку, плавные движения (выплывала как лебедь), была изысканна и красива».
Но самым памятным стал для нее спектакль «Признание», написанный по роману С. Дангулова «Дипломаты». Театр хотел, чтобы его новый спектакль передавал то, что А. Блок называл «музыкой революции». В нем играли такие мэтры, как Царев, Каюров, Нифонтова. Тогда впервые Швец и других студентов ввели в этот спектакль. Для массовки. В первом акте, рассказывала Наталья Пателеймоновна, «я была гимназисткой, во втором все мы были дипломатами и танцевали на балу в посольстве. Вениамин Иванович Цыганков часто вводил нас в спектакли — в массовки, без слов, но при этом мы должны были действовать как персонажи, у которых есть масса текста. “Вы – каждый персонаж, наставлял Цыганков. И спрашивал: а где твоя автобиография? Как ты попал сюда?” Вот стояла я, думала и сочиняла биографии. Заполняла себя внутри».
В спектакле «Бешеные деньги» у нее была роль без слов, но она попросила у режиссера согласия на ее выдуманную биографию. Вначале у нее появился «муж», потом реально «ребенок», а когда мальчик (сын коллеги) вырос, обзавелась «племянником».
По словам Натальи, если даже ты стоишь у плетня на третьем плане, то все равно у тебя должна быть биография, ты все равно играешь конкретного человека, а не «человечка вообще». Этому учили молодежь легендарные актеры Малого.
Не случайно ведь на худсоветах хорошо отзывались о ее актерских работах Игорь Ильинский, Евгений Вестник.
«За кулисами Малого театра они, - вспоминает Наталья Швец, - когда были молодыми, ходили по струнке и благоговейно: ведь рядом работали Гоголева, Жаров, Рыжов, Анненков, Нифонтова, Шатрова, Самойлов… Все “старики” всегда приходили в театр загодя (и на спектакли, и на репетиции) - за полтора, два часа, чтобы настроить себя на роль». А молодых наставляли: как только вышли из дома, решительно отсекайте уже мир обыденный, а начинайте творческий процесс: постарайтесь, например, идти походкой того героя, которого вы будете играть… Атмосфера закулисья Малого театра была совершенно особой - все были очень доброжелательны, вежливы, душевны. У актеров была высокая культура. Мы обязаны были приходить на все репетиции. Но студентам надо было вести себя так, чтобы тебя не было не видно, не слышно. Такова театральная этика».
Швец боготворит свой театр, очень дорожит работой в Малом, и каждая сыгранная роль для нее памятна. При этом даже далеко не полный список ее театральных ролей впечатляет, его можно сравнить разве что с мозаикой, настолько созданные ею образы разноплановы и разнохарактерны. Здесь — и княжна в «Горе от ума» А.С. Грибоедова, Лена («Твой дядя Миша» Г.Д. Мдивани), Мурка («Криминальное танго» Э. Раннета), Убогая («Гроза» А.Н. Островского), Зербенетта («Плутни Скапена» Ж.Б. Мольера), Катя Манн («Сказки Голливуда» К. Хэмптона)… И еще добрых четыре с лишним десятка ролей в Малом театре, в том числе и недавние — Еремеевна («Недоросль» Д.И. Фонвизина), Анфиса («Три сестры» А.П. Чехова), Ворона Клара («Снежная королева» Е. Шварца по сказке Г.Х. Адерсена).
«Когда почувствовали себя настоящей артисткой?» — не удержался я от вопроса. «Такого ощущения нет. Чувствую, что надо еще учиться. Надо много смотреть, читать, брать что-то у других. Надо учиться постоянно, каждый день…»
Наверное, она могла бы сыграть больше. И сыграла бы… У нее, как говорят, есть даже тетрадка со списком несыгранных ролей. Но нет иного другого рода деятельности, столь зависимого, как лицедейство. В силу чего и разного рода обстоятельства часто становятся неподвластными актеру. «Я считаю, что артисты как были когда-то крепостными, так и остались. Все зависит от кого-то. Хотят — возьмут тебя в спектакль, а не хотят…» — эту фразу Наталья Швец вымолвила так, будто говорила о чем-то неотвратимом вроде времен года. Но говорила спокойно, будто со всем смирилась, хотя это на нее и мало похоже.
Счастливо ли сложилась ее творческая судьба? В целом, наверное, да, но как у каждого из нас чередовались и у нее полосы светлые и темные со всеми их оттенками.
«Несколько раз в моей жизни было, когда казалось, что ты в яме глубокой, и выйти из нее совершенно невозможно. Тогда подобно Мюнхаузену вытаскивала сама себя и начинала все по новой», — рассказывает Наталья Швец.
Но на мой вопрос о том, что это были за ситуации, ответила категорическим отказом, да к тому же таким суровым тоном, что стало понятно: этот разговор продолжать не стоит.
У меня сложилось полное впечатление того, что творческий потенциал ее далеко не исчерпан. Наталья Швец — актриса от Бога. Она трепетна и нежна, от нее исходит тепло и доброта как в обычной жизни, так и на сцене. Именно на спектакле с ее участием возник вопрос, никогда ранее меня не тревожащий: можно ли любить Митрофанушку? Да-да, того самого главного героя пьесы Фонвизина «Недоросль»? Вряд ли в России те, кто в возрасте от семнадцати и выше, не знают его. Скажи только: «Не хочу учиться, хочу жениться», — как услышишь: это Митрофанушка.
Думаю, этот малоприятный тип симпатии не вызывает у большинства людей. Но для полной его характеристики надо добавить еще взгляд на нашего героя как бы со стороны, и мы находим нужную деталь в реплике его отца: «Митрофанушка наш весь в дядю (любящего свиней больше людей. — В.П.) — и он до свиней сызмала такой же охотник, как и ты (дядя — В.П.). Как был еще трех лет, так, бывало, увидя свинку, задрожит от радости». Вот таков портрет этого отпрыска лютой помещицы-крепостницы и, судя по всему, великого негодяя в будущем. И кажется, что кроме отвращения к себе, неприятия, а то и ненависти он вызывать не может. Отнюдь нет!
Еремеевна, прислуга семьи Простаковых, готова за него и жизнь положить. «Сунься, сударь, только изволь сунуться. Я те бельмы-то выцарапаю», — бросается она на защиту Митрофанушки, когда ему начинает угрожать дядя. И впадает в отчаяние, когда хозяйка обвиняет ее в недостаточной самоотверженности при отражении дядиных нападок (словесных): «… я б с ним поломалась… Притупились бы эти (указывая на ногти), я б и клыков беречь не стала». И веришь, что так и будет, настолько искренне играет роль охранительницы недоросля артистка Наталия Швец. Ни жестом, ни взглядом не обижает она этого 16-летнего оболтуса. Впечатление такое, что старается окружить его какой-то невидимой стеной от любых посягательств подобно тому, как самоотверженно бросается на защиту своего дитяти любая мать...
И дитя это великовозрастное не может не ощущать такое к себе отношение — волны доброты, исходящие от Еремеевны, ощущались и в зрительном зале. Мне, признаться, впервые довелось видеть такое прочтение роли Еремеевны. Весь секрет, думаю, в том, что Наталья Швец сыграла так, как совсем неслучайно было отмечено еще автором в списке действующих лиц: Еремеевна, мама Митрофанова. Именно — мама, как называли в те времена кормилицу. При этом о ее детях не говорится, а без того кормить барского младенца она не смогла бы. Мало что случилось с ее детьми — умерли в раннем возрасте или, став взрослыми, ушли на самостоятельные хлеба… Могли и запретить ей кормить своего ребенка (и такое случалось), чтобы молока было вдосталь барчуку. И всю любовь свою неизбывную, нерастраченную нежность отдавала она Митрофанушке…
И стоило только появиться на сцене Еремеевне/Швец, как спектакль наполнялся добротой, казалось, даже суровые нравы тех времен смягчались. Одновременно она и себя готова была не давать в обиду.
«Вы играете человека униженного», — сказал я Наталье Швец. «Конечно, раба…» «Но у вас есть при этом чувство собственного достоинства». «Еремеевна — бунтарь. И у меня был бунт наверх. Спасибо режиссеру спектакля Виталию Николаевичу Иванову, который принял эту мою концепцию. Мизансцены я не трогаю». «У меня такое впечатление, что эдакий бунтарский дух вообще присущ вашему характеру», — заметил я и услышал: «Да, вы попали в точку…»
Этот ее бунтарский дух, происходящий от чувства собственного достоинства, явственно просматривается и в спектакле «Три сестры» Чехова (режиссер-постановщик Юрий Соломин). Наталья Швец играет Анфису (нянька, старуха 80 лет, как отмечено в списке действующих лиц). О своей роли в этом спектакле актриса говорит: «Один шаг из-за кулис и ты попадаешь в другое измерение, растворяешься в мире этих чудных декораций, предметах, которые окружают тебя, погружая в то далекое прошлое. И ты живешь в этом благодаря Юрию Мефодьевичу Соломину, который заполнил весь спектакль особой атмосферой, где царит любовь...».
Анфиса называет собравшихся в большом доме «деточки», беспокоясь, чтобы все были чаем напоены. И берет на душу беды не только сестер, но и остальных участников того спектакля, что в очередной раз разыгрывает перед нами жизнь. А когда в суете пожара, охватившего часть города, силы вдруг резко оставляют ее, то нижайше просит одну из сестер, в доме которых прожила три десятка, не имея нигде своего угла: «Олюшка, милая, не гони ты меня! Не гони!». И минуту спустя: «Родная моя, золотая моя, я тружусь, я работаю… Слаба стану, все скажут: пошла! А куда я пойду? Куда? Восемьдесят лет. Восемьдесят второй год…» Кроме этой слезной просьбы у нее не оставалось иного способа противиться новой хозяйке большого дома, уже изрядно обветшавшего вместе с его патриархальными, не современными уже порядками, которая принялась яростно крушить его устои, изгоняя прочь всех, кто мешал ее нововведениям или стал ей не нужен.
В финале на сцене начинает вращаться поворотный круг, и перед глазами зрителей ровно на карусели проходят сад, дом, комнаты в этом доме. И еще одна маленькая комнатка отдельно в квартире, где приютили Анфису. Она сидит на стульчике, тихая и умиротворенная. И во всей ее позе не просто покой, а тот покой, который приходит к человеку, когда, наконец, он начинает чувствовать себя свободным от земных хлопот. И уже никто не вправе изменить этот ход событий. И надо благодарить Бога за возможность хоть коротко побыть в этом благостном состоянии перед встречей с вечностью...
«И-и, деточка, вот живу! Вот живу! В гимназии на казенной квартире, золотая, вместе с Олюшкой — определил Господь на старости лет. Отродясь я, грешница, так не жила… Квартира большая, казенная, и мне цельная комнатка и кроватка. Все казенное. Проснусь ночью и — о, Господи, Матерь Божия, счастливей меня человека нету!» — говорит Анфиса так, что кажется, будто обращаясь к зрителям, она, прежде всего, ведет разговор с космосом. И вслед за ее словами до пронзительных высот поднимается и монолог Ольги, завершающий спектакль:
«…О, Боже мой! Пройдет время, и мы уйдем навеки, нас забудут, забудут наши лица, голоса и сколько нас было, но страдания наши перейдут в радость для тех, кто будет жить после нас, счастье и мир настанут на земле, и помянут добрым словом и благословят тех, кто живет теперь».
И маленького росточка Анфису с ее маленькой в этой огромной жизни ролью тоже не забудут…
В завершение путешествия по «волнам нашей памяти» спрашиваю Наталью Пантелеймоновну: «Во время спектакля у вас есть контакт со зрителями, вы ощущаете их настроения?» «Нет. Я выхожу на сцену и занимаюсь своим делом». «И вы зрителей не видите?» «Вижу и слышу их в какой-то момент, когда вдруг задышал зал и ты начинаешь дышать вместе с ним». «И вы ждете такой момент?»
— Нет, это происходит само, когда реакция зрителей приходит на сцену. Возникает как радуга в небе. Будто что-то хорошее передали тебе из зала, и сразу становится легко. И вроде уже летаешь по сцене…
Она сыграла около полусотни ролей в театре и более полутора десятков в кино. В таких случаях обычно спрашивают, что из этого артисту ближе. Спросил и я. «Театр, — без малейших раздумий ответила Наталья Швец. — Это как кожа — без нее жить невозможно. Это как дом, без которого жить невозможно. Это как воздух, нет его — задыхаешься, начинаешь погибать». Сказано, по сути, как у Белинского: «Любите ли вы театр так, как я люблю его, то есть всеми силами души вашей?..»
1 февраля с.г. исполнилось 45 лет ее служения Малому театру. Мы не только присоединяемся ко всем поздравлениям, но хотим добавить к ним и наши поздравления к 8 Марта. Кстати, завершая наш разговор, она произнесла одну фразу, которую бы я назвал отражением всей ее жизненной и творческой философии: «В театре, как в жизни, дублей нет…»

Валерий Панов, Столетие.ру, 06.03.2020

О текущей жизни Малого театра рассказывает его директор Тамара Анатольевна Михайлова.

- Какие потери театр понес в связи с эпидемией коронавируса и как следствие отменой спектаклей? Какие прогнозы?

- Мы осуществили возврат билетов на сумму более 20 млн. рублей – на спектакли, которые должны были пройти с 17 марта по 10 апреля. Продлится ли приказ Министерства культуры от 16 марта 2020 г. № 357 «О деятельности находящихся в ведении Минкультуры России организаций в условиях угрозы распространения новой коронавирусной инфекции (2019-nCoV) на территории Российской Федерации» или нет – никто предугадать не может. Дальше будем смотреть по обстоятельствам.

- Что будет с персоналом, который сейчас не занят в работе?

- Мы стараемся сохранить весь наш персонал. Постановочная часть занята в переносе спектакля «Физики» со Сцены на Большой Ордынке на Основную сцену. Мастерские также работают в штатном режиме над выпуском новых спектаклей. Нам по госзаданию необходимо выпустить 7 спектаклей за год, поэтому этот временный простой мы стараемся использовать с максимальной эффективностью – подготовить к выпуску новые спектакли. С начала года успели выпустить три спектакля – «Последний срок», «Варвары» и «Физики» – и приняли четвертый спектакль – «Рождество в доме Купьелло» (реж. Стефано Де Лука), который, к сожалению, показать публике не смогли (премьера была запланирована на 28 марта).
Что касается административного персонала, мы распустили тех работников, которые работают непосредственно со зрителями – гардеробщиков, билетеров, и музыкальную часть – оркестр, так как сейчас они никак не могут быть задействованы в работе театра.

- Что вы делаете для того, чтобы не терять связи со зрителями?

- Мы исполняем поручение Министерства культуры России по разработке онлайн-программ. У нас есть свой канал на YouТube, куда мы выкладывали и продолжаем выкладывать спектакли. Мы регулярно обновляем информацию на своих страницах в социальных сетях. В планах также показать зрителям немного закулисной жизни театра.

- Занимается ли театр будущими проектами?

- Да, творческая часть занята в репетициях двух спектаклей – «Большая тройка (Ялта-45)» (реж. Андрей Житинкин) и «Доходное место» (реж. Андрей Цисарук). Я надеюсь, что в скором времени мы запустим третий спектакль.

- Корректируются ли планы на лето?

- Июль и август у творческой части – это отпускной период. Стоит вопрос, как мы будем выплачивать зарплату и отпускные, потому что 50 процентов денег, которые выплачиваются сотрудникам театра – это те деньги, которые мы зарабатываем с продажи билетов.

- Что вы ожидаете от правительства в этих условиях, каких мер?

- На данный момент никаких ожиданий нет, так как мы не можем понять, как работаем. Если ограничения будут продлены после 10 апреля, нам придется обращаться в Министерство культуры за помощью. Я знаю сумму, которая нам необходима для выплаты отпускных и зарплаты в летний период. Но, если Министерство раздаст все бюджетные деньги, то от бюджета ничего не останется.

Дорогие друзья!

Начнем неделю с хорошего, с небольшой премьеры! Эту запись мы еще не публиковали, но сам спектакль, сошедший со сцены уже более 10 лет назад, конечно, памятен многим своим задором, искрометностью и злободневностью. Смотрим вместе!

Постановка Владимира Драгунова
Сценография Ларисы Ломакиной
Композитор - Григорий Гоберник
Роли исполняют:
Огюст Меркаде - Василий Бочкарёв
Г-жа Меркаде - Татьяна Лебедева
Жюли, их дочь - Екатерина Базарова
Адольф Минар, возлюблённый Жюли - Степан Коршунов
Верделен, друг Меркаде - Владимир Сафронов
Гуляр, кредитор Меркаде - Борис Клюев
Пьеркен, кредитор Меркаде - Виталий Коняев
Бредиф, домовладелец - Виталий Петров
Бершю, распорядитель на бирже - Александр Вахтеров
Жюстен, слуга Меркаде - Петр Складчиков

Запись 2005 года.

Дорогие друзья!

В эти солнечные, но сложные дни хочется как можно больше позитива! А наш концерт "Мамины песни", показанный 8 марта 2016 года, - это позитив в чистом виде! Кто слушал живьем - не даст соврать. А кто не слушал - присоединяйтесь! Хорошего просмотра!

Уважаемые зрители!

Сообщаем вам, что кассы Малого театра будут закрыты с 28 марта по 5 апреля. О сроках возврата билетов мы проинформируем вас дополнительно.

Дорогие друзья!

Артист Малого театра Александр Дривень приглашает на просмотр спектакля "Всегда зовите Долли!" Т.Уайлдера, который, как вы помните, состоится в пятницу, 27 марта на нашей страничке в Facebook. Начало в 19:00. Не пропустите!

Дорогие друзья!

Все мы томимся в ожидании премьеры. Все готово, только нет возможности играть спектакли. Но есть возможность посмотреть прекрасные фотографии Евгения Люлюкина, которые он сделал на одном из прогонов новой постановки.

[GALLERY:533]