14.12.2006
Подробнее
ЧЕЛОВЕК-ПРАЗДНИК
12 декабря Виталию Соломину исполнилось бы 65 лет. В последний весенний день 2002 года Москва простилась с выдающимся актером, народным артистом РСФСР Виталием Соломиным...
ЧЕЛОВЕК-ПРАЗДНИК
12 декабря Виталию Соломину исполнилось бы 65 лет. В последний весенник день 2002 года Москва простилась с выдающимся актером, народным артистом РСФСР Виталием Соломиным. За год до этого печального события, празднуя шестидесятилетие, Виталий Мефодиевич выбрал для своего юбилейного спектакля чеховского Иванова - роль, которую часто называют русским Гамлетом…
Я был на его последнем спектакле «Свадьба Кречинского» 23 апреля. Во время первых минут представления актеру стало плохо. Это было видно далеко не всем зрителям. Но для меня Малый театр - родной дом. Несмотря на боль, Соломин доиграл первое действие. Возможно, это стоило ему жизни. 27 мая он умер от инсульта в клинике имени Склифосовского. Но с нами остались его голос, сыгранные роли и самая впечатляющая роль - его собственная жизнь.
Возможно, именно поэтому церемония прощания с Соломиным была срежиссирована как театральное действо. В глубине сцены - декорации из спектакля «Иванов», поставленный Виталием Мефодиевичем. Казалось, сейчас на сцену выйдет сам артист, и все вещи, окружавшие героев пьесы, заговорят. Увы...
Из траурной церемонии запомнились только два фрагмента. Первый - кто-то из выступавших сказал: «Ушел из жизни настоящий русский интеллигент, великий артист». «Неправда, - произнесла громко и с достоинством старейшая актриса Малого театра Татьяна Петровна Панкова. - Виталий от нас не ушел. Я уже больше шестидесяти лет в театре и, поверьте, прекрасно знаю, кто из наших действительно ушел, а кто остался. Соломин из тех, кто остался». Выдержав паузу, она вдруг неожиданно закончила: «Виталий Мефодиевич не любил целоваться. Но меня он целовал больше всех».
В зале робко, но явственно засмеялись, и тени Соломина - человека светлого и жизнелюбивого это наверняка было приятно.
Людмила Зыкина вспоминала о своей встрече с актером на радио:
- Я тогда записывала песню «Сронила колечко...», а Виталий стоял, слушая, как я пою, и плакал. «Непостижимо, -признался он мне, - в этой песне целая жизнь. Как тебе это удается?». Я ответила: «Примерно так же, как и тебе на сцене...»
Зыкиной легче было выразить свою скорбь песней, и она запела: Сронила колечко со правой руки.
Забилось сердечко по милом дружке...
Когда же Людмила Георгиевна дошла до слов «а милый далеко, в чужой стороне», ее голос сорвался, и она сказала сквозь слезы:
- Простите, больше не могу...
Чтобы не зарыдать, я тихонько вышел из ложи и пошел на Ваганьковское кладбище, где должны были похоронить Соломина...
Виталий родился 12 декабря 1941 года в Чите. Шла война, которая не коснулась далекого края. Старший брат, Юрий, помнит то лихолетье, а Виталик был слишком мал. С детства паренька привлекал мир творчества. Правда, наклонности мальчугана часто менялись: то он пел, то плясал, то был «драматическим актером», снова пел. На одном из смотров художественной самодеятельности Виталий со страхом вышел на сцену, чтобы спеть пионерскую песню. Страх обуял его: вдруг «даст петуха»? Вышел к рампе и... «дал». Со стыда Виталик убежал из Дворца пионеров. Думали, не придет больше. А он все-таки пришел.
Братьев Соломиных во всем поддерживали родители: отец -хормейстер областного Дома творчества, и матушка - бессменная пианистка Дома пионеров. Юрий после окончания школы вместе с отцом поехал в Москву и поступил в Щепкинское театральное училище, став учеником великой Веры Пашенной. И младший брат, получив аттестат зрелости и зная, как сложно найти свое место в столице, все-таки поехал в Москву и поступил в ту же «Щепку», на курс блестящего актера Малого театра Николая Анненкова. Как и брата, его оставили в прославленной труппе.
Став актером Малого театра, Соломин активно снимался в кино. Свыше сорока ролей сыграл актер в cinema и столько же - на театральной сцене. Миллионы кинозрителей запомнили Соломина в фильмах «Старшая сестра», «Женщины», «Бабье царство», «Даурия», «Крепкий орешек», «Сибириада», «Сильва», «Летучая мышь», но поистине небожителем актер стал после «Зимней вишни» и «Приключений Шерлока Холмса и доктора Ватсона».
Однако, положа руку на сердце, надо признать, что кинематограф не полностью использовал уникальный талант актера. В театре его героями были Швандя («Любовь Яровая»), Чацкий и Молчалин («Горе от ума»), Фиеско («Заговор Виеско в Генуе»), Франкер («Мамуре»), Иванов («Иванов»), Кречинский («Свадьба Кречинского») и многие другие. Именно на сцене он дебютировал в качестве режиссера. И все у него получалось со знаком «плюс». Соломин жил на пределе сил. Порой становилось страшно за него.
- Виталий Мефодиевич, вам не страшно каждый день проживать, как в последний раз?
- А разве можно жить по-другому? Я не могу.
- А почему вы жене Маше запретили сниматься? Ведь она так ярко заявила о себе в фильме.
- Да, запретил. Она красивая женщина, пришлось бы много ездить на съемки. А в поездах - мужики храпящие, грязные. Пришлось бы мне оба места ей в СВ покупать. Накладно. В кино ведь по сравнению с Западом мало платят. А в театре и того меньше. У меня, народного артиста, работающего в старейшем национальном театре страны, зарплата меньше, чем у уборщицы. Знаете, сколько я получаю за работу в спектакле «Свадьба Кречинского»? 30 долларов! А спектакль сложнейший - мюзикл, три часа идет. И я продолжаю играть его не из-за денег, а потому что нравится.
- Вы человек прямой. Говорят, что на какой-то вечеринке, защищая друга, вы кому-то морду набили.
- Было такое. Но кому - промолчу, человек известный. Скажу, что, несмотря на занятия боксом, произошло это со мной в первый раз. А ведь раньше я думал, что не способен ударить человека по лицу.
- А после того, первого случая второй был?
- Если не прекратишь задавать такие вопросы, сейчас будет...
О коротких встречах с Виталием Мефодиевичем можно написать книгу. Вот только все времени не хватает. А так хочется рассказать о Человеке-празднике. Ведь именно так называли его коллеги и друзья. И не случайно. Встреча с ним всегда была праздником, которые Соломин умел мастерски устраивать. Так однажды он устроил в театре Новый год в марте. Скучно стало, вот Соломин и устроил. С елкой, Дедом Морозом - все как полагается.
Жаль, нет больше с нами этого Человека.
Автор: Владимир ВАХРАМОВ
Источник: Крестьянская Русь
Дата: 13.12.2006
12 декабря Виталию Соломину исполнилось бы 65 лет. В последний весенник день 2002 года Москва простилась с выдающимся актером, народным артистом РСФСР Виталием Соломиным. За год до этого печального события, празднуя шестидесятилетие, Виталий Мефодиевич выбрал для своего юбилейного спектакля чеховского Иванова - роль, которую часто называют русским Гамлетом…
Я был на его последнем спектакле «Свадьба Кречинского» 23 апреля. Во время первых минут представления актеру стало плохо. Это было видно далеко не всем зрителям. Но для меня Малый театр - родной дом. Несмотря на боль, Соломин доиграл первое действие. Возможно, это стоило ему жизни. 27 мая он умер от инсульта в клинике имени Склифосовского. Но с нами остались его голос, сыгранные роли и самая впечатляющая роль - его собственная жизнь.
Возможно, именно поэтому церемония прощания с Соломиным была срежиссирована как театральное действо. В глубине сцены - декорации из спектакля «Иванов», поставленный Виталием Мефодиевичем. Казалось, сейчас на сцену выйдет сам артист, и все вещи, окружавшие героев пьесы, заговорят. Увы...
Из траурной церемонии запомнились только два фрагмента. Первый - кто-то из выступавших сказал: «Ушел из жизни настоящий русский интеллигент, великий артист». «Неправда, - произнесла громко и с достоинством старейшая актриса Малого театра Татьяна Петровна Панкова. - Виталий от нас не ушел. Я уже больше шестидесяти лет в театре и, поверьте, прекрасно знаю, кто из наших действительно ушел, а кто остался. Соломин из тех, кто остался». Выдержав паузу, она вдруг неожиданно закончила: «Виталий Мефодиевич не любил целоваться. Но меня он целовал больше всех».
В зале робко, но явственно засмеялись, и тени Соломина - человека светлого и жизнелюбивого это наверняка было приятно.
Людмила Зыкина вспоминала о своей встрече с актером на радио:
- Я тогда записывала песню «Сронила колечко...», а Виталий стоял, слушая, как я пою, и плакал. «Непостижимо, -признался он мне, - в этой песне целая жизнь. Как тебе это удается?». Я ответила: «Примерно так же, как и тебе на сцене...»
Зыкиной легче было выразить свою скорбь песней, и она запела: Сронила колечко со правой руки.
Забилось сердечко по милом дружке...
Когда же Людмила Георгиевна дошла до слов «а милый далеко, в чужой стороне», ее голос сорвался, и она сказала сквозь слезы:
- Простите, больше не могу...
Чтобы не зарыдать, я тихонько вышел из ложи и пошел на Ваганьковское кладбище, где должны были похоронить Соломина...
Виталий родился 12 декабря 1941 года в Чите. Шла война, которая не коснулась далекого края. Старший брат, Юрий, помнит то лихолетье, а Виталик был слишком мал. С детства паренька привлекал мир творчества. Правда, наклонности мальчугана часто менялись: то он пел, то плясал, то был «драматическим актером», снова пел. На одном из смотров художественной самодеятельности Виталий со страхом вышел на сцену, чтобы спеть пионерскую песню. Страх обуял его: вдруг «даст петуха»? Вышел к рампе и... «дал». Со стыда Виталик убежал из Дворца пионеров. Думали, не придет больше. А он все-таки пришел.
Братьев Соломиных во всем поддерживали родители: отец -хормейстер областного Дома творчества, и матушка - бессменная пианистка Дома пионеров. Юрий после окончания школы вместе с отцом поехал в Москву и поступил в Щепкинское театральное училище, став учеником великой Веры Пашенной. И младший брат, получив аттестат зрелости и зная, как сложно найти свое место в столице, все-таки поехал в Москву и поступил в ту же «Щепку», на курс блестящего актера Малого театра Николая Анненкова. Как и брата, его оставили в прославленной труппе.
Став актером Малого театра, Соломин активно снимался в кино. Свыше сорока ролей сыграл актер в cinema и столько же - на театральной сцене. Миллионы кинозрителей запомнили Соломина в фильмах «Старшая сестра», «Женщины», «Бабье царство», «Даурия», «Крепкий орешек», «Сибириада», «Сильва», «Летучая мышь», но поистине небожителем актер стал после «Зимней вишни» и «Приключений Шерлока Холмса и доктора Ватсона».
Однако, положа руку на сердце, надо признать, что кинематограф не полностью использовал уникальный талант актера. В театре его героями были Швандя («Любовь Яровая»), Чацкий и Молчалин («Горе от ума»), Фиеско («Заговор Виеско в Генуе»), Франкер («Мамуре»), Иванов («Иванов»), Кречинский («Свадьба Кречинского») и многие другие. Именно на сцене он дебютировал в качестве режиссера. И все у него получалось со знаком «плюс». Соломин жил на пределе сил. Порой становилось страшно за него.
- Виталий Мефодиевич, вам не страшно каждый день проживать, как в последний раз?
- А разве можно жить по-другому? Я не могу.
- А почему вы жене Маше запретили сниматься? Ведь она так ярко заявила о себе в фильме.
- Да, запретил. Она красивая женщина, пришлось бы много ездить на съемки. А в поездах - мужики храпящие, грязные. Пришлось бы мне оба места ей в СВ покупать. Накладно. В кино ведь по сравнению с Западом мало платят. А в театре и того меньше. У меня, народного артиста, работающего в старейшем национальном театре страны, зарплата меньше, чем у уборщицы. Знаете, сколько я получаю за работу в спектакле «Свадьба Кречинского»? 30 долларов! А спектакль сложнейший - мюзикл, три часа идет. И я продолжаю играть его не из-за денег, а потому что нравится.
- Вы человек прямой. Говорят, что на какой-то вечеринке, защищая друга, вы кому-то морду набили.
- Было такое. Но кому - промолчу, человек известный. Скажу, что, несмотря на занятия боксом, произошло это со мной в первый раз. А ведь раньше я думал, что не способен ударить человека по лицу.
- А после того, первого случая второй был?
- Если не прекратишь задавать такие вопросы, сейчас будет...
О коротких встречах с Виталием Мефодиевичем можно написать книгу. Вот только все времени не хватает. А так хочется рассказать о Человеке-празднике. Ведь именно так называли его коллеги и друзья. И не случайно. Встреча с ним всегда была праздником, которые Соломин умел мастерски устраивать. Так однажды он устроил в театре Новый год в марте. Скучно стало, вот Соломин и устроил. С елкой, Дедом Морозом - все как полагается.
Жаль, нет больше с нами этого Человека.
Автор: Владимир ВАХРАМОВ
Источник: Крестьянская Русь
Дата: 13.12.2006
Подробнее
ЧТОБЫ ПОМНИЛИ. РУССКИЙ ДОКТОР ВАТСОН
«Любите ли вы театр, как люблю его я?» вопрошал однажды Виссарион Белинский. Был человек,
который отвечал на этот вопрос «да». Его звали Виталий Соломин. К сожалению, звали, потому что он ушел от нас. Ушел навсегда...
который отвечал на этот вопрос «да». Его звали Виталий Соломин. К сожалению, звали, потому что он ушел от нас. Ушел навсегда...
ЧТОБЫ ПОМНИЛИ. РУССКИЙ ДОКТОР ВАТСОН
«Любите ли вы театр, как люблю его я?» вопрошал однажды Виссарион Белинский. Был человек,
который отвечал на этот вопрос «да». Его звали Виталий Соломин. К сожалению, звали, потому что он ушел от нас. Ушел навсегда...
Сегодня исполняется 65 лет со дня рождения этого популярного актера театра и кино, талантливого режиссера, народного артиста России.
Виталий родом из Читы. Пойдя по стопам старшего брата Юрия, известного артиста и театрального деятеля, поступил и окончил в 1963 году Театральное училище имени Щепкина и был принят в Малый театр. Там начал с открытых, чуть простоватых юношей, и в то же время в списке сыгранных им ролей значатся и Чацкий в «Горе от ума», и Яша из «Вишневого сада». За 30 лет работы на сцене Малого театра он блестяще воплотил Астрова в «Дяде Ване», Протасова из «Живого трупа», Ипполита из постановки «Не все коту масленица», Хлестакова в «Ревизоре» и других.
За работу в спектакле «Любовь Яровая» Виталий Соломин был удостоен золотой медали имени А. Попова, а в «Печальном детективе» — премии МВД. Играл он и в опереттах («Летучая мышь», «Сильва»), дав выход своей пластичности и легкости, а главное — тонкому юмору.
В поисках самобытности Виталий в 1986 году оставил Малый театр и перешел в Театр имени Моссовета. Пребывание там было недолгим, но утвердило актера в ощущении этой самобытности. Через два года он вернулся в родной театр.
Однако известность к Соломину-младшему пришла не на сцене, а на экране. Сниматься он начал сразу по окончании «Щепки». Ему доверили роли в фильмах «Женщины» (1964), «Старшая сестра» (1967), «Бабье царство» и «Крепкий орешек» (оба — 1967). (Просьба не путать с американским боевиком, появившимся намного позже).
Всенародную любовь и особую популярность Виталий Мефодьевич обрел, сыграв простодушного доктора Ватсона в телесериале» «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона». (Англичане признали его лучшим в мире, самым английским Ватсоном). Он также запомнился зрителям в образе странного донжуана Вадима — главного героя одного из самых популярных фильмов отечественного кино «Зимняя вишня». Всего же Виталий Соломин снялся в более чем 50 картинах, среди которых «Даурия», «Сдается квартира с ребенком», «Сибириада», «Пиковая дама», «Рогоносец» и другие.
Соломину были подвластны практически все лирические и комедийные, гротесковые и характерные роли. Он танцевал, пел, фехтовал на сцене. Но и этого ему было мало. Так пришла очередь режиссуры. Поставив еще несколько спектаклей (последним из них стал мюзикл «Свадьба Кречинского», в котором еще и сыграл главную роль), он мечтал поставить «Ромео и Джульетту».
Блистал Соломин-младший и у нас в Севастополе. Зимой 2002 года на сцене театра имени А. В. Луначарского он вместе с народными артистками России Ларисой Удовиченко и Ириной Розановой мастерски сыграл в спектакле «Сирена и Виктория», являясь его режиссером-постановщиком.
Виталий Мефодьевич был постоянно переполнен планами, проектами и идеями, преподавал в родном Щепкинском училище и во ВГИКе. В 2002 году готовился к выходу многосерийный фильм «Все красное», в котором он исполнял свою последнюю роль, так и не доиграв ее. Отмечая свое 60-летие, Соломин говорил, что, наверное, уйдет со сцены и займется преподаванием. Но не ушел, потому что безмерно любил свою работу, безумно любил театр, больше своей жизни. Вот, наверное, поэтому жизнь от него так неожиданно и ушла. 24 апреля 2002 года во время спектакля прямо со сцены его увезли с инсультом в Институт им. Склифосовского, где он и умер 27 мая. Похоронили Соломина на Ваганьковском кладбище.
Но живы его герои, чудаковатые и веселые люди, которые любят жизнь и театр так же, как их любил Виталий Мефодьевич. Звезда Малого театра и большого экрана, истинно народный артист остается в нашей памяти.
Автор: Материалы полосы подготовил Юрий Чумак
Источник: Флаг Родины
Дата: 12.12.2006
«Любите ли вы театр, как люблю его я?» вопрошал однажды Виссарион Белинский. Был человек,
который отвечал на этот вопрос «да». Его звали Виталий Соломин. К сожалению, звали, потому что он ушел от нас. Ушел навсегда...
Сегодня исполняется 65 лет со дня рождения этого популярного актера театра и кино, талантливого режиссера, народного артиста России.
Виталий родом из Читы. Пойдя по стопам старшего брата Юрия, известного артиста и театрального деятеля, поступил и окончил в 1963 году Театральное училище имени Щепкина и был принят в Малый театр. Там начал с открытых, чуть простоватых юношей, и в то же время в списке сыгранных им ролей значатся и Чацкий в «Горе от ума», и Яша из «Вишневого сада». За 30 лет работы на сцене Малого театра он блестяще воплотил Астрова в «Дяде Ване», Протасова из «Живого трупа», Ипполита из постановки «Не все коту масленица», Хлестакова в «Ревизоре» и других.
За работу в спектакле «Любовь Яровая» Виталий Соломин был удостоен золотой медали имени А. Попова, а в «Печальном детективе» — премии МВД. Играл он и в опереттах («Летучая мышь», «Сильва»), дав выход своей пластичности и легкости, а главное — тонкому юмору.
В поисках самобытности Виталий в 1986 году оставил Малый театр и перешел в Театр имени Моссовета. Пребывание там было недолгим, но утвердило актера в ощущении этой самобытности. Через два года он вернулся в родной театр.
Однако известность к Соломину-младшему пришла не на сцене, а на экране. Сниматься он начал сразу по окончании «Щепки». Ему доверили роли в фильмах «Женщины» (1964), «Старшая сестра» (1967), «Бабье царство» и «Крепкий орешек» (оба — 1967). (Просьба не путать с американским боевиком, появившимся намного позже).
Всенародную любовь и особую популярность Виталий Мефодьевич обрел, сыграв простодушного доктора Ватсона в телесериале» «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона». (Англичане признали его лучшим в мире, самым английским Ватсоном). Он также запомнился зрителям в образе странного донжуана Вадима — главного героя одного из самых популярных фильмов отечественного кино «Зимняя вишня». Всего же Виталий Соломин снялся в более чем 50 картинах, среди которых «Даурия», «Сдается квартира с ребенком», «Сибириада», «Пиковая дама», «Рогоносец» и другие.
Соломину были подвластны практически все лирические и комедийные, гротесковые и характерные роли. Он танцевал, пел, фехтовал на сцене. Но и этого ему было мало. Так пришла очередь режиссуры. Поставив еще несколько спектаклей (последним из них стал мюзикл «Свадьба Кречинского», в котором еще и сыграл главную роль), он мечтал поставить «Ромео и Джульетту».
Блистал Соломин-младший и у нас в Севастополе. Зимой 2002 года на сцене театра имени А. В. Луначарского он вместе с народными артистками России Ларисой Удовиченко и Ириной Розановой мастерски сыграл в спектакле «Сирена и Виктория», являясь его режиссером-постановщиком.
Виталий Мефодьевич был постоянно переполнен планами, проектами и идеями, преподавал в родном Щепкинском училище и во ВГИКе. В 2002 году готовился к выходу многосерийный фильм «Все красное», в котором он исполнял свою последнюю роль, так и не доиграв ее. Отмечая свое 60-летие, Соломин говорил, что, наверное, уйдет со сцены и займется преподаванием. Но не ушел, потому что безмерно любил свою работу, безумно любил театр, больше своей жизни. Вот, наверное, поэтому жизнь от него так неожиданно и ушла. 24 апреля 2002 года во время спектакля прямо со сцены его увезли с инсультом в Институт им. Склифосовского, где он и умер 27 мая. Похоронили Соломина на Ваганьковском кладбище.
Но живы его герои, чудаковатые и веселые люди, которые любят жизнь и театр так же, как их любил Виталий Мефодьевич. Звезда Малого театра и большого экрана, истинно народный артист остается в нашей памяти.
Автор: Материалы полосы подготовил Юрий Чумак
Источник: Флаг Родины
Дата: 12.12.2006
13.12.2006
Подробнее
ПАМЯТИ ВИТАЛИЯ СОЛОМИНА
13 декабря в 19-00 в Театральном музее им. А.А.Бахрушина состоится вечер памяти Виталия Мефодьевича Соломина.
12.12.2006
Подробнее
ВИТАЛИЙ СОЛОМИН ЧИТАЕТ СКАЗКИ М.Е.САЛТЫКОВА-ЩЕДРИНА
Отдавая дань памяти замечательному актеру, сегодня мы предлагаем посетителям сайта послушать две уникальные записи, сделанные Виталием Соломиным для «Антологии Российской литературы»...
ВИТАЛИЙ СОЛОМИН ЧИТАЕТ СКАЗКИ М.Е.САЛТЫКОВА-ЩЕДРИНА
Отдавая дань памяти замечательному актеру, сегодня мы предлагаем посетителям сайта послушать две уникальные записи, сделанные Виталием Соломиным для «Антологии Российской литературы»...
«Дикий помещик» (8,5 Мб)
«Сказка о том, как один мужик двух генералов прокормил» (8,5 Мб)
Отдавая дань памяти замечательному актеру, сегодня мы предлагаем посетителям сайта послушать две уникальные записи, сделанные Виталием Соломиным для «Антологии Российской литературы»...
«Дикий помещик» (8,5 Мб)
«Сказка о том, как один мужик двух генералов прокормил» (8,5 Мб)
Подробнее
СОЛНЕЧНЫЙ ДОКТОР ВАТСОН: ВИТАЛИЮ СОЛОМИНУ ИСПОЛНИЛОСЬ БЫ 65 ЛЕТ
Он умер 27 мая 2002 года. Тогда, на панихиде, которая проходила в Малом театре, актер Валерий Баринов сказал...
СОЛНЕЧНЫЙ ДОКТОР ВАТСОН: ВИТАЛИЮ СОЛОМИНУ ИСПОЛНИЛОСЬ БЫ 65 ЛЕТ
65 лет со дня рождения Виталия Соломина исполняется во вторник. Он умер 27 мая 2002 года. Тогда, на панихиде, которая проходила в Малом театре, актер Валерий Баринов сказал: «Наше королевство потеряло принца… Когда умирает король - «король умер, да здравствует король!». Но когда умирает принц - его никем не заменить».
Горькие и верные слова. Но, к счастью, после ухода человека остаются воспоминания. И пока его помнят, пока думают о нем - он жив.
Виталий Мефодьевич Соломин был светлым, солнечным человеком, замечательным актером, хорошим режиссером, умным педагогом (он взял тот несчастный курс во ВГИКе, который незадолго до гибели набрал Анатолий Ромашин). Таким он и останется в памяти тех, кто его знал. Над этими воспоминаниями время не властно. …
Я училась на втором курсе журфака МГУ и работала в газете «Пионерская правда». Моя мама, актриса Малого театра Светлана Морозова, попросила Виталия Мефодьевича дать мне интервью. Он согласился сразу, сказал, что все его знакомые, дети которых собираются стать журналистами, обращаются к нему с этой просьбой. Мы встретились в театре. Волновалась ужасно, это было первое в моей жизни интервью с известным актером. Но как только началась наша беседа, все мои страхи сразу исчезли: Соломин отнесся ко мне, неопытной девчонке, как к настоящему журналисту, серьезно и обстоятельно отвечал на все вопросы.
Мы проговорили около часа. «Я думаю, каждый человек вспоминает свое детство, как счастливую пору жизни, - рассказал мне тогда Виталий Мефодьевич. - Ведь все люди живут воспоминаниями детства и черпают оттуда самое хорошее. Трудности забываются…
Я родился в 1941 году в городе Чите. Война, потом нелегкое послевоенное время. Жили впроголодь, везде сажали картошку. Даже улицы, пустыри были засажены. Летом - рыбалка, купание, солнце. Зимой - санки. Кроме радио, ничего тогда не было, и я заслушивался радиопостановками. Мы жили в одной комнате. Чтобы никому не мешать, я приставлял радиоприемник к уху, как наушник, сидел на пианино и часами слушал».
В школе будущий актер серьезно занимался математикой, собирался не бросать ее и в дальнейшем, но жизнь распорядилась иначе. В Читу приехала комиссия из московского театрального училища набирать студентов. Поступил, уехал в столицу. Тем более, что там уже находился старший брат Юрий, тоже ставший актером.
Вспоминает Маргарита Фомина, актриса Малого театра, однокурсница Виталия Соломина по театральному училищу им. М. С. Щепкина: «По «мастерству актера» у Виталия всегда было отлично. По остальным предметам - тройки и четверки. Курс у нас был достаточно разгульный, шебутной, дружный. Виталий тоже любил выпивать, но разума никогда не терял. Вообще, он вел себя скромно. Мы много репетировали, оставались в училище до двух часов ночи».
После училища - Малый театр, где Соломин проявлял себя не только как актер, но и сам ставил спектакли. К сожалению, сейчас на сцене Малого они уже не идут, а это были действительно очень достойные постановки - «Мой любимый клоун», «Живой труп», «Дикарка», «Свадьба Кречинского», «Иванов».
Конечно, подавляющая часть зрителей знает Виталия Мефодьевича по его киноработам. Самая знаменитая, пожалуй, доктор Ватсон. «Играется не роль, а тема, - говорил актер. - У Ватсона тоже есть определенная тема, не детективная, которая удерживает всех читателей, зрителей. Это не такой уж закрученный детектив, но все его читают и перечитывают. В Холмсе есть тайна, которая невозможна без Ватсона. Дедуктивный метод пусть изучают специалисты. Цель фильма - показать не дедуктивный метод, а взаимоотношения этой удивительной пары, вызывающей восхищение. Конан-Дойль сумел об этом рассказать. Наша задача была - перенести все на язык кино».
Задача, как известно, была выполнена на отлично, сами англичане в восторге от Холмса-Василия Ливанова и Ватсона-Виталия Соломина. Любим зрителями и герой Соломина из «Зимней вишни». Многие женщины после просмотра фильма забрасывали актера письмами. Напрасно. У него была семья.
Первый брак с актрисой Натальей Рудной оказался неудачным. Со своей второй женой Марией Виталий Мефодьевич познакомился на съемках фильма «Городской романс», где они должны были играть в паре. Киношной любви не получилось (вместо Соломина в картине снялся Евгений Киндинов), зато удалось в реальной жизни.
«Часто ли вам в жизни везло?» - спросила я актера в том интервью. «Может быть, и везло, - ответил он. – Повезло с моей женой, с детьми, повезло с профессией, которую выбрал. А в смысле подарков судьбы… За здорово живешь ничего не доставалось».
У Марии и Виталия Соломиных две замечательные дочери - Настя и Лиза - и двое внуков - Кирилл и Федор.
Говоря о Виталии Соломине, невозможно обойтись без таких слов, как щедрость и внимательность к людям. К нему обращались с различными просьбами: достать лекарства, помочь с врачами, купить билеты на поезд. Он не отказывал никому. Когда умер его однокурсник актер Олег Даль, Соломин выхлопотал ему место на Ваганьковском кладбище. А иногда даже обратиться не успевали, он приходил на помощь сам. Внимателен был и в мелочах.
Вспоминает Светлана Морозова: «Я спешила на праздничный вечер, отмечался юбилей Малого театра. Был жуткий ливень. Остановилась около театра передохнуть, прислонилась к стене. Вдруг ко мне под зонтик ныряет мужчина в светлом плаще. Участливо спрашивает: «Вам плохо, может быть помочь?». Смотрю, а это Виталий. Поблагодарила «спасибо, не надо». Но было очень приятно. Множество людей мимо пробежало, а остановился только он».
Очень любил праздники, веселые дружные застолья. После премьер всегда сам, на свои деньги устраивал банкеты, приносил засоленные собственноручно огурцы и помидоры. Если праздников не хватало, он их придумывал - как-то раз весной устроил для актеров встречу Нового года! Наверное, к нему вполне подходит определение человек-праздник.
Но, кроме праздников, была еще и работа. Ее было очень много. В последние годы он ставил и антрепризные спектакли, а это постоянные гастроли. А на сцене Малого работал над постановкой «Иванова» (его последний спектакль).
Свое второе интервью у Соломина я брала как раз в те дни, когда шли репетиции. Он был очень уставшим, все мысли его были о спектакле, но опять же он не отказался встретиться и поговорить. Это было за год до его смерти.
Вспоминает Маргарита Фомина: «Виталий еще в училище говорил, что может умереть в одночасье. У него было очень высокое давление. Он себя не берег, конечно. В тот день он сказал «как мне сегодня не хочется играть, как никогда».
Шел спектакль «Свадьба Кречинского». Постановка Виталия Соломина, он же в главной роли. Удар случился с ним прямо на сцене. Он нашел в себе мужество и силы доиграть первый акт. Больше на сцену он не вернулся. Через 34 дня его не стало.
В том моем давнем интервью Виталий Мефодьевич сказал такие слова: «Очень сложна жизнь актера, нелегок крест таланта. И чем больше талант, тем думаю, труднее жить. А вообще самое трудное - остаться самим собой. Это очень важно».
Потом я попросила его написать пожелание для наших читателей. Он был краток: «Верить в себя». С этим девизом я и живу уже много лет.
Александра Иванова
Агентство Национальных Новостей, 12.12.2006
65 лет со дня рождения Виталия Соломина исполняется во вторник. Он умер 27 мая 2002 года. Тогда, на панихиде, которая проходила в Малом театре, актер Валерий Баринов сказал: «Наше королевство потеряло принца… Когда умирает король - «король умер, да здравствует король!». Но когда умирает принц - его никем не заменить».
Горькие и верные слова. Но, к счастью, после ухода человека остаются воспоминания. И пока его помнят, пока думают о нем - он жив.
Виталий Мефодьевич Соломин был светлым, солнечным человеком, замечательным актером, хорошим режиссером, умным педагогом (он взял тот несчастный курс во ВГИКе, который незадолго до гибели набрал Анатолий Ромашин). Таким он и останется в памяти тех, кто его знал. Над этими воспоминаниями время не властно. …
Я училась на втором курсе журфака МГУ и работала в газете «Пионерская правда». Моя мама, актриса Малого театра Светлана Морозова, попросила Виталия Мефодьевича дать мне интервью. Он согласился сразу, сказал, что все его знакомые, дети которых собираются стать журналистами, обращаются к нему с этой просьбой. Мы встретились в театре. Волновалась ужасно, это было первое в моей жизни интервью с известным актером. Но как только началась наша беседа, все мои страхи сразу исчезли: Соломин отнесся ко мне, неопытной девчонке, как к настоящему журналисту, серьезно и обстоятельно отвечал на все вопросы.
Мы проговорили около часа. «Я думаю, каждый человек вспоминает свое детство, как счастливую пору жизни, - рассказал мне тогда Виталий Мефодьевич. - Ведь все люди живут воспоминаниями детства и черпают оттуда самое хорошее. Трудности забываются…
Я родился в 1941 году в городе Чите. Война, потом нелегкое послевоенное время. Жили впроголодь, везде сажали картошку. Даже улицы, пустыри были засажены. Летом - рыбалка, купание, солнце. Зимой - санки. Кроме радио, ничего тогда не было, и я заслушивался радиопостановками. Мы жили в одной комнате. Чтобы никому не мешать, я приставлял радиоприемник к уху, как наушник, сидел на пианино и часами слушал».
В школе будущий актер серьезно занимался математикой, собирался не бросать ее и в дальнейшем, но жизнь распорядилась иначе. В Читу приехала комиссия из московского театрального училища набирать студентов. Поступил, уехал в столицу. Тем более, что там уже находился старший брат Юрий, тоже ставший актером.
Вспоминает Маргарита Фомина, актриса Малого театра, однокурсница Виталия Соломина по театральному училищу им. М. С. Щепкина: «По «мастерству актера» у Виталия всегда было отлично. По остальным предметам - тройки и четверки. Курс у нас был достаточно разгульный, шебутной, дружный. Виталий тоже любил выпивать, но разума никогда не терял. Вообще, он вел себя скромно. Мы много репетировали, оставались в училище до двух часов ночи».
После училища - Малый театр, где Соломин проявлял себя не только как актер, но и сам ставил спектакли. К сожалению, сейчас на сцене Малого они уже не идут, а это были действительно очень достойные постановки - «Мой любимый клоун», «Живой труп», «Дикарка», «Свадьба Кречинского», «Иванов».
Конечно, подавляющая часть зрителей знает Виталия Мефодьевича по его киноработам. Самая знаменитая, пожалуй, доктор Ватсон. «Играется не роль, а тема, - говорил актер. - У Ватсона тоже есть определенная тема, не детективная, которая удерживает всех читателей, зрителей. Это не такой уж закрученный детектив, но все его читают и перечитывают. В Холмсе есть тайна, которая невозможна без Ватсона. Дедуктивный метод пусть изучают специалисты. Цель фильма - показать не дедуктивный метод, а взаимоотношения этой удивительной пары, вызывающей восхищение. Конан-Дойль сумел об этом рассказать. Наша задача была - перенести все на язык кино».
Задача, как известно, была выполнена на отлично, сами англичане в восторге от Холмса-Василия Ливанова и Ватсона-Виталия Соломина. Любим зрителями и герой Соломина из «Зимней вишни». Многие женщины после просмотра фильма забрасывали актера письмами. Напрасно. У него была семья.
Первый брак с актрисой Натальей Рудной оказался неудачным. Со своей второй женой Марией Виталий Мефодьевич познакомился на съемках фильма «Городской романс», где они должны были играть в паре. Киношной любви не получилось (вместо Соломина в картине снялся Евгений Киндинов), зато удалось в реальной жизни.
«Часто ли вам в жизни везло?» - спросила я актера в том интервью. «Может быть, и везло, - ответил он. – Повезло с моей женой, с детьми, повезло с профессией, которую выбрал. А в смысле подарков судьбы… За здорово живешь ничего не доставалось».
У Марии и Виталия Соломиных две замечательные дочери - Настя и Лиза - и двое внуков - Кирилл и Федор.
Говоря о Виталии Соломине, невозможно обойтись без таких слов, как щедрость и внимательность к людям. К нему обращались с различными просьбами: достать лекарства, помочь с врачами, купить билеты на поезд. Он не отказывал никому. Когда умер его однокурсник актер Олег Даль, Соломин выхлопотал ему место на Ваганьковском кладбище. А иногда даже обратиться не успевали, он приходил на помощь сам. Внимателен был и в мелочах.
Вспоминает Светлана Морозова: «Я спешила на праздничный вечер, отмечался юбилей Малого театра. Был жуткий ливень. Остановилась около театра передохнуть, прислонилась к стене. Вдруг ко мне под зонтик ныряет мужчина в светлом плаще. Участливо спрашивает: «Вам плохо, может быть помочь?». Смотрю, а это Виталий. Поблагодарила «спасибо, не надо». Но было очень приятно. Множество людей мимо пробежало, а остановился только он».
Очень любил праздники, веселые дружные застолья. После премьер всегда сам, на свои деньги устраивал банкеты, приносил засоленные собственноручно огурцы и помидоры. Если праздников не хватало, он их придумывал - как-то раз весной устроил для актеров встречу Нового года! Наверное, к нему вполне подходит определение человек-праздник.
Но, кроме праздников, была еще и работа. Ее было очень много. В последние годы он ставил и антрепризные спектакли, а это постоянные гастроли. А на сцене Малого работал над постановкой «Иванова» (его последний спектакль).
Свое второе интервью у Соломина я брала как раз в те дни, когда шли репетиции. Он был очень уставшим, все мысли его были о спектакле, но опять же он не отказался встретиться и поговорить. Это было за год до его смерти.
Вспоминает Маргарита Фомина: «Виталий еще в училище говорил, что может умереть в одночасье. У него было очень высокое давление. Он себя не берег, конечно. В тот день он сказал «как мне сегодня не хочется играть, как никогда».
Шел спектакль «Свадьба Кречинского». Постановка Виталия Соломина, он же в главной роли. Удар случился с ним прямо на сцене. Он нашел в себе мужество и силы доиграть первый акт. Больше на сцену он не вернулся. Через 34 дня его не стало.
В том моем давнем интервью Виталий Мефодьевич сказал такие слова: «Очень сложна жизнь актера, нелегок крест таланта. И чем больше талант, тем думаю, труднее жить. А вообще самое трудное - остаться самим собой. Это очень важно».
Потом я попросила его написать пожелание для наших читателей. Он был краток: «Верить в себя». С этим девизом я и живу уже много лет.
Александра Иванова
Агентство Национальных Новостей, 12.12.2006
11.12.2006
Подробнее
«Листая старые подшивки» В МАЛОМ ТЕАТРЕ ПРИШЛИ К КОНСЕНСУСУ
«Листая старые подшивки»
В МАЛОМ ТЕАТРЕ ПРИШЛИ К КОНСЕНСУСУ
Виталий Соломин поставил чеховского «Иванова»
В МАЛОМ ТЕАТРЕ ПРИШЛИ К КОНСЕНСУСУ
Виталий Соломин поставил чеховского «Иванова»
«Листая старые подшивки»
В МАЛОМ ТЕАТРЕ ПРИШЛИ К КОНСЕНСУСУ
Виталий Соломин поставил чеховского «Иванова»
У человека, прочитавшего много книг по истории русского театра, но прежде никогда театр не посещавшего, на спектакле Виталия Соломина голова наверняка пошла бы кругом. Доподлинно известно, что Малый славен исключительной гомогенностью театрального стиля, понимаемой обычно как неколебимая верность традициям, а тут вам целая антология разных стилей. В первую очередь, это добротный психологизм, которому вполне мог бы позавидовать нынешний МХАТ. От него в спектакле представительствуют сам Соломин в заглавной роли и превосходный Василий Бочкарев в роли доктора Львова. Оба играют тонко, на полутонах, внешне очень сдержанно, но с большим внутренним смыслом. В общем, так, как и полагалось играть Чехова в расположенном неподалеку от Малого театральном здании с чайкой на занавесе. Временами Соломин демонстрирует не только актерское, но и режиссерское знание законов психологического театра. Вот, например, самая первая сцена. В ней циничный управляющий Боркин (А. Клюквин) незаметно подкрадывается к задремавшему главному герою и наставляет на него дуло ружья. Герой, согласно тексту, просыпается, вздрагивает и шумно выражает свое возмущение. Иванов в исполнении самого Соломина не пугается. Он оборачивается и равнодушно смотрит прямо в дуло, потом встает и отходит. Усталость и безразличное отношение к смерти заявлены с самого начала. Этот Иванов уже почти переступил грань бытия. Любить не может, влюбиться — тем более. И если бы не напор наивно-экзальтированной Шурочки (Т. Скиба), ни о какой свадьбе и речи бы не было. Она в Америку предлагает бежать, а ему не в переносном, а в самом прямом смысле «лень дойти до порога». Трудно сказать, всегда ли этот Иванов ползал ужом или когда-то летал соколом. Так по абсолютно пустому сосуду трудно понять, чем он когда-то был наполнен. Но это в данном случае и не важно. Важен сам факт опустошенности.
Прочие персонажи (все эти зюзюшки, бабакины и боркины) существуют в совершенно иной стихии. Как только они оказываются на сцене, пастельные мхатовские тона сразу же превращаются в масляные краски самых ярких цветов. Это театр актерский, бенефисный, то есть тот, какой и ожидаешь увидеть в Доме Островского. Здесь со знанием дела выпивают, смачно закусывают, самозабвенно играют в карты, превращая вполне бытовые действия в увлекательные театральные этюды. Не гнушаются даже откровенными гэгами. Так, Зюзюшка (Евгения Глушенко), узнав, что Иванов не может заплатить проценты, роняет на пол банку с пресловутым «кружевенным вареньем», после чего обитатели дома Лебедевых начинают поскальзываться, падать навзничь и всячески веселить публику. Стоит ли говорить, что в театре, где есть такие блистательные артисты, как Татьяна Панкова (Авдотья Назаровна), Юрий Каюров (граф Шабельский) и та же Евгения Глушенко, безудержная характерность принимается публикой на ура. Но театральный приговор им все равно вынесен. Пошлая среда, которая, по мнению одного из персонажей, заела главного героя, в этом спектакле отождествлена именно с бенефисной манерой игры. Герои же Соломина и Бочкарева, существующие в рамках мхатовской школы, оказываются парадоксальным образом близки друг другу. Превращаются из идеологических антагонистов в стилистических союзников. Ближе к финалу их родство становится особенно очевидно. В последней сцене, когда Шурочка бросает Львову в лицо обвинения в черствости и бездушии, он смотрит на свою обидчицу спокойно и просветленно. Примерно так же, как и сам Иванов, не раз слышавший подобные обвинения в собственный адрес.
Впрочем, если бы традиции Малого и МХАТа исчерпывали стилистическую партитуру соломинского спектакля, этому еще можно было бы найти аналог в истории театра. В нем, однако, есть еще и талантливая работа художника Анастасии Нефедовой, не имеющая отношение к театру бытовому или психологическому, а скорее восходящая к театру символистскому. Огромный прозрачный полог, нависающий над сценой, и вращающийся круг с минимумом интерьерных вкраплений, превращают историю частного человека в историю человеческой жизни вообще. Обжить эту декорацию не могут ни сторонники сдержанности и психологизма, ни адепты яркой характерности. Артисты и сценография существуют в разных измерениях, точнее, мирно сосуществуют друг с другом, демонстрируя удивительный театральный консенсус. Иными словами, в Малом расцветают все цветы, которые по отдельности чудо как хороши, но в красивый букет не складываются. Роптать тут бесполезно. Таковы издержки любого консенсуса, если он достигнут не в присущей ему сфере политики, а в сложном, противоречивом и всякому консенсусу чуждом мире искусства.
Автор: Марина ДАВЫДОВА
Источник: Время новостей
Дата: 27.04.2001
В МАЛОМ ТЕАТРЕ ПРИШЛИ К КОНСЕНСУСУ
Виталий Соломин поставил чеховского «Иванова»
У человека, прочитавшего много книг по истории русского театра, но прежде никогда театр не посещавшего, на спектакле Виталия Соломина голова наверняка пошла бы кругом. Доподлинно известно, что Малый славен исключительной гомогенностью театрального стиля, понимаемой обычно как неколебимая верность традициям, а тут вам целая антология разных стилей. В первую очередь, это добротный психологизм, которому вполне мог бы позавидовать нынешний МХАТ. От него в спектакле представительствуют сам Соломин в заглавной роли и превосходный Василий Бочкарев в роли доктора Львова. Оба играют тонко, на полутонах, внешне очень сдержанно, но с большим внутренним смыслом. В общем, так, как и полагалось играть Чехова в расположенном неподалеку от Малого театральном здании с чайкой на занавесе. Временами Соломин демонстрирует не только актерское, но и режиссерское знание законов психологического театра. Вот, например, самая первая сцена. В ней циничный управляющий Боркин (А. Клюквин) незаметно подкрадывается к задремавшему главному герою и наставляет на него дуло ружья. Герой, согласно тексту, просыпается, вздрагивает и шумно выражает свое возмущение. Иванов в исполнении самого Соломина не пугается. Он оборачивается и равнодушно смотрит прямо в дуло, потом встает и отходит. Усталость и безразличное отношение к смерти заявлены с самого начала. Этот Иванов уже почти переступил грань бытия. Любить не может, влюбиться — тем более. И если бы не напор наивно-экзальтированной Шурочки (Т. Скиба), ни о какой свадьбе и речи бы не было. Она в Америку предлагает бежать, а ему не в переносном, а в самом прямом смысле «лень дойти до порога». Трудно сказать, всегда ли этот Иванов ползал ужом или когда-то летал соколом. Так по абсолютно пустому сосуду трудно понять, чем он когда-то был наполнен. Но это в данном случае и не важно. Важен сам факт опустошенности.
Прочие персонажи (все эти зюзюшки, бабакины и боркины) существуют в совершенно иной стихии. Как только они оказываются на сцене, пастельные мхатовские тона сразу же превращаются в масляные краски самых ярких цветов. Это театр актерский, бенефисный, то есть тот, какой и ожидаешь увидеть в Доме Островского. Здесь со знанием дела выпивают, смачно закусывают, самозабвенно играют в карты, превращая вполне бытовые действия в увлекательные театральные этюды. Не гнушаются даже откровенными гэгами. Так, Зюзюшка (Евгения Глушенко), узнав, что Иванов не может заплатить проценты, роняет на пол банку с пресловутым «кружевенным вареньем», после чего обитатели дома Лебедевых начинают поскальзываться, падать навзничь и всячески веселить публику. Стоит ли говорить, что в театре, где есть такие блистательные артисты, как Татьяна Панкова (Авдотья Назаровна), Юрий Каюров (граф Шабельский) и та же Евгения Глушенко, безудержная характерность принимается публикой на ура. Но театральный приговор им все равно вынесен. Пошлая среда, которая, по мнению одного из персонажей, заела главного героя, в этом спектакле отождествлена именно с бенефисной манерой игры. Герои же Соломина и Бочкарева, существующие в рамках мхатовской школы, оказываются парадоксальным образом близки друг другу. Превращаются из идеологических антагонистов в стилистических союзников. Ближе к финалу их родство становится особенно очевидно. В последней сцене, когда Шурочка бросает Львову в лицо обвинения в черствости и бездушии, он смотрит на свою обидчицу спокойно и просветленно. Примерно так же, как и сам Иванов, не раз слышавший подобные обвинения в собственный адрес.
Впрочем, если бы традиции Малого и МХАТа исчерпывали стилистическую партитуру соломинского спектакля, этому еще можно было бы найти аналог в истории театра. В нем, однако, есть еще и талантливая работа художника Анастасии Нефедовой, не имеющая отношение к театру бытовому или психологическому, а скорее восходящая к театру символистскому. Огромный прозрачный полог, нависающий над сценой, и вращающийся круг с минимумом интерьерных вкраплений, превращают историю частного человека в историю человеческой жизни вообще. Обжить эту декорацию не могут ни сторонники сдержанности и психологизма, ни адепты яркой характерности. Артисты и сценография существуют в разных измерениях, точнее, мирно сосуществуют друг с другом, демонстрируя удивительный театральный консенсус. Иными словами, в Малом расцветают все цветы, которые по отдельности чудо как хороши, но в красивый букет не складываются. Роптать тут бесполезно. Таковы издержки любого консенсуса, если он достигнут не в присущей ему сфере политики, а в сложном, противоречивом и всякому консенсусу чуждом мире искусства.
Автор: Марина ДАВЫДОВА
Источник: Время новостей
Дата: 27.04.2001
Подробнее
«Листая старые подшивки» ЧЕХОВА ДОЛЖНО БЫТЬ МНОГО
«Листая старые подшивки»
ЧЕХОВА ДОЛЖНО БЫТЬ МНОГО
Виталию Соломину наконец дали «Иванова»
ЧЕХОВА ДОЛЖНО БЫТЬ МНОГО
Виталию Соломину наконец дали «Иванова»
«Листая старые подшивки»
ЧЕХОВА ДОЛЖНО БЫТЬ МНОГО
Виталию Соломину наконец дали «Иванова»
Скоро в Малом театре премьера — «Иванов» А. П. Чехова. (Это будет третья чеховская пьеса в нынешнем репертуаре театра, здесь уже идут «Вишневый сад» и «Дядя Ваня»). В спектакле заняты Василий Бочкарев, Татьяна Панкова, Людмила Титова, Евгения Глушенко, Александр Потапов. Режиссер — Виталий Соломин, он же исполнитель главной роли. Сегодня в театре проходят последние репетиции, Соломин очень занят и ему совсем не до бесед с журналистами. Тем не менее он согласился ответить на несколько вопросов «Нашего века».
- Виталий Мефодьевич, почему для своей новой постановки вы выбрали именно пьесу Чехова «Иванов»?
- Хороший автор. Я уже давным-давно предлагал театру взяться за эту вещь, но только теперь это осуществляется.
- Сейчас некоторые наши театры позволяют себе очень вольно обращаться с классикой, экспериментировать с ней. Как вы к этому относитесь? Нуждаются ли вообще, на ваш взгляд, классические произведения в современной обработке?
- Это зависит от того, сколько в человеке нахальства. Можно, общаясь с другими, хлопать их по плечу, а можно относиться с уважением. Малый театр всегда старался уважать даже молодых авторов. Это очень сложное дело — быть драматургом. Что касается осовременивания классики, то это не сейчас придумано, это делалось и делается везде. Кому-то нравится, кому-то нет. Важно, как автор сам бы отнесся к этому. Но их уже нет в живых. Попробовали бы с ныне действующим автором сделать что-нибудь подобное. А для того чтобы показать, что все, о чем писал Чехов или Островский, происходит и в наши дни, совсем необязательно действие буквально переносить в современность.
- Вы не в первый раз обращаетесь к театральной режиссуре. Вам тесны актерские рамки?
- Это моя профессия, я работаю в театре и занимаюсь здесь всем, чем могу заниматься, тем, что мне нравится.
-А как с кино, снимаетесь сейчас где-нибудь?
- Нет. Недавно были два предложения, но я отказался. Неинтересно.
- В этом году исполняется двадцать лет фильму «Собака Баскервилей», где вы так блистательно сыграли доктора Ватсона. Этот фильм любим народом, его так же, как и другие серии о Шерлоке Холмсе, всегда смотрят с удовольствием. Но у Конан Дойла еще много рассказов про Холмса, как вы относитесь к своему участию в новых экранизациях?
- Нет. Мы с Василием Ливановым уже отказались от подобного предложения. Мера должна быть. Получилось законченное произведение; начало, развитие, конец. Определенное количество серий. Эта история завершена.
Беседовала Александра Иванова
Источник: Наш век
Дата: 17.04.2001
ЧЕХОВА ДОЛЖНО БЫТЬ МНОГО
Виталию Соломину наконец дали «Иванова»
Скоро в Малом театре премьера — «Иванов» А. П. Чехова. (Это будет третья чеховская пьеса в нынешнем репертуаре театра, здесь уже идут «Вишневый сад» и «Дядя Ваня»). В спектакле заняты Василий Бочкарев, Татьяна Панкова, Людмила Титова, Евгения Глушенко, Александр Потапов. Режиссер — Виталий Соломин, он же исполнитель главной роли. Сегодня в театре проходят последние репетиции, Соломин очень занят и ему совсем не до бесед с журналистами. Тем не менее он согласился ответить на несколько вопросов «Нашего века».
- Виталий Мефодьевич, почему для своей новой постановки вы выбрали именно пьесу Чехова «Иванов»?
- Хороший автор. Я уже давным-давно предлагал театру взяться за эту вещь, но только теперь это осуществляется.
- Сейчас некоторые наши театры позволяют себе очень вольно обращаться с классикой, экспериментировать с ней. Как вы к этому относитесь? Нуждаются ли вообще, на ваш взгляд, классические произведения в современной обработке?
- Это зависит от того, сколько в человеке нахальства. Можно, общаясь с другими, хлопать их по плечу, а можно относиться с уважением. Малый театр всегда старался уважать даже молодых авторов. Это очень сложное дело — быть драматургом. Что касается осовременивания классики, то это не сейчас придумано, это делалось и делается везде. Кому-то нравится, кому-то нет. Важно, как автор сам бы отнесся к этому. Но их уже нет в живых. Попробовали бы с ныне действующим автором сделать что-нибудь подобное. А для того чтобы показать, что все, о чем писал Чехов или Островский, происходит и в наши дни, совсем необязательно действие буквально переносить в современность.
- Вы не в первый раз обращаетесь к театральной режиссуре. Вам тесны актерские рамки?
- Это моя профессия, я работаю в театре и занимаюсь здесь всем, чем могу заниматься, тем, что мне нравится.
-А как с кино, снимаетесь сейчас где-нибудь?
- Нет. Недавно были два предложения, но я отказался. Неинтересно.
- В этом году исполняется двадцать лет фильму «Собака Баскервилей», где вы так блистательно сыграли доктора Ватсона. Этот фильм любим народом, его так же, как и другие серии о Шерлоке Холмсе, всегда смотрят с удовольствием. Но у Конан Дойла еще много рассказов про Холмса, как вы относитесь к своему участию в новых экранизациях?
- Нет. Мы с Василием Ливановым уже отказались от подобного предложения. Мера должна быть. Получилось законченное произведение; начало, развитие, конец. Определенное количество серий. Эта история завершена.
Беседовала Александра Иванова
Источник: Наш век
Дата: 17.04.2001
Подробнее
«Листая старые подшивки» «ОН СОБИРАЛСЯ ОСТАВИТЬ АКТЕРСКУЮ РАБОТУ...»
«Листая старые подшивки»
«ОН СОБИРАЛСЯ ОСТАВИТЬ АКТЕРСКУЮ РАБОТУ...»
Василий Бочкарев о Виталии Соломине
«ОН СОБИРАЛСЯ ОСТАВИТЬ АКТЕРСКУЮ РАБОТУ...»
Василий Бочкарев о Виталии Соломине
«ОН СОБИРАЛСЯ ОСТАВИТЬ АКТЕРСКУЮ РАБОТУ...»
Василий Бочкарев о Виталии Соломине
ВИТАЛИЙ СОЛОМИН УШЕЛ НЕПОЗВОЛИТЕЛЬНО РАНО. Как говорится, не допев, не докурив, не доиграв... Ему стало плохо прямо на спектакле — в Малом театре при большом скоплении народа шел мюзикл «Свадьба Кречинского», где он блестяще играл главную роль. Впереди были масса планов, мечты о режиссуре, антрепризные проекты. Теперь ничего этого не будет. Будет многое другое, но место Соломина не займет никто. О Виталии Соломине рассказывает его друг и коллега, актер Малого театра, народный артист России Василий Бочкарев.
- Вы дружили с Виталием Мефодьевичем. Каким он был актером, зрители знают, а каким он был в жизни?
- Он был очень праздничный человек. Все капустники в нашем театре устраивал именно он, всех заводил, готовил сюрпризы. Однажды Новый год решил в марте устроить, чтобы скуку развеять. Очень любил свою семью — жену, дочерей. Мужское начало очень сильно было в нем, наверное, поэтому женщины всегда обращали на него внимание. Знаете, все хорошее, доброе в человеке закладывается в детские годы. Он рос в семье музыкантов, в детстве жили небогато, в полуподвальной комнатке — Чита, война, разруха. Вот так начинался путь этого человека и артиста, который жил в постоянном внутреннем диалоге с самим собой. Это качество, которое на самом деле дается не всякому, определило всю его жизнь. Именно в таком диалоге человека со своей совестью, со своим «я» вырабатывается жизненная позиция, определяющая его поведение и в театре, и в быту. У него была удивительная интонация в общении с коллегами и друзьями, абсолютно ни на кого не похожая.
- Сейчас такое погружение в себя, этот внутренний диалог с самим собой может даже показаться несовременным...
- Вы правы, сейчас совершенно смещены критерии, все куда-то бегут, человек становится несоразмерен самому себе. Наверное, так легче жить. Соломину не было легко. Как всякий русский интеллигент, он знал, что жизнь — непростая штука. Не стремился бежать за славой, почестями. Жил так, какому казалось правильным, не оглядываясь, как живут другие.
- Сейчас больше вспоминают его работы в кино — и доктора Ватсона в «Шерлоке Холмсе», и роль в «Зимней вишне». — они принесли ему такую известность, что театральные роли отодвинулись на второй план.
- И в кино, и в театре он работал с удовольствием и полной отдачей. Все же мне кажется, что театр он любил больше. Очень любил Малый театр с его немного несовременной аурой, с его устоями и правилами, порядком и традициями. Он сыграл множество прекрасных ролей. В последние годы пристрастился к режиссуре и, на мой взгляд, совершенствовался в этой профессии. К своему юбилею год назад выбрал чеховского «Иванова» (сам поставил и сам сыграл главную роль) — по-моему, неслучайно. Соломин поставил спектакль о трагедии русского интеллигента, потерявшего связь со временем, с жизнью, которая идет, бежит куда-то не туда, и ему за все стыдно. Это была очень личная его работа, здесь видна его душа, здесь билось его сердце. Вообще-то он собирался оставить актерскую работу, думал со временем сосредоточиться на режиссуре. Не сомневаюсь, у него получилось бы: он удивительно работал с актерами. Я в своей жизни мало видел режиссеров, которые бы так радовались актерским удачам, а это много значит в общей работе. На спектакль «Свадьба Кречинского» актеры приходили за полтора часа до начала на распевку, и Соломин умел создать за кулисами удивительную атмосферу, абсолютно родственную, семейную, веселую и непринужденную. Спектакль на самом деле начинался для нас уже там, в распевке, благодаря ему.
- Удивительно, что Соломин еще успевал работать и в антрепризных проектах. Как вам кажется, он ощущал себя состоявшимся человеком и актером или все же был неудовлетворен и потому поглядывал на сторону?
- Не мне судить об этом. Человек перед Богом отвечает, выполнил он свою миссию на земле или нет. Мне кажется, самое главное он сделал. Он был примером для людей. Соломин никогда не занимался только собой, всегда думал о том, чтобы людям вокруг было хорошо. Неслучайно он взялся вести курс во ВГИКе, предложив совершенно новый подход к воспитанию и обучению. Я уверен, что эти ребята многое успели взять от него. Конечно, им будет трудно, дадут нового педагога, потом начнутся съемки, актерская жизнь, но Учителя своего, Виталия Мефодьевича Соломина, они не забудут.
Автор: Марина Зайонц
Источник: Итоги
Дата: 04.06.2002
Василий Бочкарев о Виталии Соломине
ВИТАЛИЙ СОЛОМИН УШЕЛ НЕПОЗВОЛИТЕЛЬНО РАНО. Как говорится, не допев, не докурив, не доиграв... Ему стало плохо прямо на спектакле — в Малом театре при большом скоплении народа шел мюзикл «Свадьба Кречинского», где он блестяще играл главную роль. Впереди были масса планов, мечты о режиссуре, антрепризные проекты. Теперь ничего этого не будет. Будет многое другое, но место Соломина не займет никто. О Виталии Соломине рассказывает его друг и коллега, актер Малого театра, народный артист России Василий Бочкарев.
- Вы дружили с Виталием Мефодьевичем. Каким он был актером, зрители знают, а каким он был в жизни?
- Он был очень праздничный человек. Все капустники в нашем театре устраивал именно он, всех заводил, готовил сюрпризы. Однажды Новый год решил в марте устроить, чтобы скуку развеять. Очень любил свою семью — жену, дочерей. Мужское начало очень сильно было в нем, наверное, поэтому женщины всегда обращали на него внимание. Знаете, все хорошее, доброе в человеке закладывается в детские годы. Он рос в семье музыкантов, в детстве жили небогато, в полуподвальной комнатке — Чита, война, разруха. Вот так начинался путь этого человека и артиста, который жил в постоянном внутреннем диалоге с самим собой. Это качество, которое на самом деле дается не всякому, определило всю его жизнь. Именно в таком диалоге человека со своей совестью, со своим «я» вырабатывается жизненная позиция, определяющая его поведение и в театре, и в быту. У него была удивительная интонация в общении с коллегами и друзьями, абсолютно ни на кого не похожая.
- Сейчас такое погружение в себя, этот внутренний диалог с самим собой может даже показаться несовременным...
- Вы правы, сейчас совершенно смещены критерии, все куда-то бегут, человек становится несоразмерен самому себе. Наверное, так легче жить. Соломину не было легко. Как всякий русский интеллигент, он знал, что жизнь — непростая штука. Не стремился бежать за славой, почестями. Жил так, какому казалось правильным, не оглядываясь, как живут другие.
- Сейчас больше вспоминают его работы в кино — и доктора Ватсона в «Шерлоке Холмсе», и роль в «Зимней вишне». — они принесли ему такую известность, что театральные роли отодвинулись на второй план.
- И в кино, и в театре он работал с удовольствием и полной отдачей. Все же мне кажется, что театр он любил больше. Очень любил Малый театр с его немного несовременной аурой, с его устоями и правилами, порядком и традициями. Он сыграл множество прекрасных ролей. В последние годы пристрастился к режиссуре и, на мой взгляд, совершенствовался в этой профессии. К своему юбилею год назад выбрал чеховского «Иванова» (сам поставил и сам сыграл главную роль) — по-моему, неслучайно. Соломин поставил спектакль о трагедии русского интеллигента, потерявшего связь со временем, с жизнью, которая идет, бежит куда-то не туда, и ему за все стыдно. Это была очень личная его работа, здесь видна его душа, здесь билось его сердце. Вообще-то он собирался оставить актерскую работу, думал со временем сосредоточиться на режиссуре. Не сомневаюсь, у него получилось бы: он удивительно работал с актерами. Я в своей жизни мало видел режиссеров, которые бы так радовались актерским удачам, а это много значит в общей работе. На спектакль «Свадьба Кречинского» актеры приходили за полтора часа до начала на распевку, и Соломин умел создать за кулисами удивительную атмосферу, абсолютно родственную, семейную, веселую и непринужденную. Спектакль на самом деле начинался для нас уже там, в распевке, благодаря ему.
- Удивительно, что Соломин еще успевал работать и в антрепризных проектах. Как вам кажется, он ощущал себя состоявшимся человеком и актером или все же был неудовлетворен и потому поглядывал на сторону?
- Не мне судить об этом. Человек перед Богом отвечает, выполнил он свою миссию на земле или нет. Мне кажется, самое главное он сделал. Он был примером для людей. Соломин никогда не занимался только собой, всегда думал о том, чтобы людям вокруг было хорошо. Неслучайно он взялся вести курс во ВГИКе, предложив совершенно новый подход к воспитанию и обучению. Я уверен, что эти ребята многое успели взять от него. Конечно, им будет трудно, дадут нового педагога, потом начнутся съемки, актерская жизнь, но Учителя своего, Виталия Мефодьевича Соломина, они не забудут.
Автор: Марина Зайонц
Источник: Итоги
Дата: 04.06.2002
09.12.2006
Подробнее
ЮБИЛЕЙ СПЕКТАКЛЯ «ГОРЕ ОТ УМА» А.С.ГРИБОЕДОВА
9 декабря исполняется 175 лет со дня первого полного (хотя и с купюрами, сделанными цензурой) представления в Малом театре комедии А.С.Грибоедова «Горе от ума». Публикуемую сегодня полную запись комедии, сделанную в 1979 году, мы посвящаем также памяти Виталия Мефодьевича Соломина…
ЮБИЛЕЙ СПЕКТАКЛЯ «ГОРЕ ОТ УМА» А.С.ГРИБОЕДОВА
9 декабря исполняется 175 лет со дня первого полного (хотя и с купюрами, сделанными цензурой) представления в Малом театре комедии А.С.Грибоедова «Горе от ума». Публикуемую сегодня полную запись комедии, сделанную в 1979 году, мы посвящаем также памяти Виталия Мефодьевича Соломина…
ФОТОГАЛЕРЕЯ
Действие первое (8,7 Мб)
Действие второе (10,1 Мб)
Действие третье (11,8 Мб)
Действие четвертое (10,3 Мб)
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА И ИСПОЛНИТЕЛИ:
Фамусов – Михаил Царев
Софья – Нелли Корниенко
Лиза – Евгения Глушенко
Молчалин – Борис Клюев
Чацкий – Виталий Соломин
Скалозуб – Роман Филиппов
Хлестова – Елена Гоголева
Князь Тугоуховский – Николай Рыжов
Княгиня Тугоуховская – Муза Седова
1-я княжна — Зинаида Андреева
2-я княжна — Маргарита Фомина
3-я княжна — Анна Жарова
4-я княжна — Мария Стерникова
5-я княжна — Лариса Кичанова
6-я княжна — Т. Некрасова
Графиня Хрюмина – Софья Фадеева
Графиня-внучка – Татьяна Рыжова
Платон Михайлович Горич – Валентин Ткаченко
Наталья Дмитриевна, его жена – Лилия Юдина
Загорецкий – Аркадий Смирнов
Репетилов – Никита Подгорный
господин N — Виталий Игаров
господин D — Анатолий Опритов
Петрушка — А.Литвинов
Из книги Ю.А.Дмитриева «Академический Малый театр. 1941-1995»
Премьера новой постановки «Горя от ума» состоялась 4 декабря 1975 года. Ставил спектакль В.Иванов, но под художественным руководством М.Царева, а оформлял спектакль Е.Куманьков. Начиная с этого спектакля он был утвержден главным художником Малого театра.
Спектакль вызвал споры. В частности, не всех устраивало, как В.Соломин играл роль Чацкого. Поэтому интересно узнать, что думал сам актер об этом персонаже? Он говорил: «Раньше интересовал смысл монологов Чацкого, теперь — смысл его поведения» (Соломин В. Неповторимость. — «Сов. Россия», 1985, 3 ноября).
Актер стремился показать лирическую суть Чацкого. «Мой Чацкий прекрасно понимал, что представлял собой Фамусов и ему подобные. Но в доме Фамусова его держала глубокая и сильная любовь к Софье, свою возлюбленную он не мог поставить на одну доску с окружающими. Отсюда его монологи. Они адресованы Софье, и никому другому» (Соломин В. Неповторимость. — «Сов. Россия», 1985, 3 ноября).
Исполнение роли Фамусова Царевым в самом театре оценивали так: «Играя Фамусова, Царев вступал в борьбу с современным мещанством, он выступал против фамусовщины во все времена. И на каждом спектакле он иной в раздумьях о своем герое» («Сов.Россия», 1983, 30 ноября).
Начинался спектакль. Смолкала мелодия часов, заведенных Лизой, и из боковой двери, в полутьме раннего утра, появлялся седой человек в халате. Для него очень подходили реплики, какими он обменивался с Лизой: «Вы старики...» — «Почти».
Он входил, и все как-то сразу погружалось в атмосферу благодушной московской барской жизни. В этом Фамусове было что-то притягательное, он казался добродушным, был хлебосолен, по-своему остроумен и безусловно отличался практическим умом.
Светлело, и зрители видели нарядный барский дом, как бы оттенявший уродливую жизнь тех, кто с этим домом связан. Художник предложил одну установку, но она, трансформируясь, позволяла видеть разные покои. Сначала была гостиная с балконом-галереей. Потом возникала зала и, наконец, сени, в которых проходили последние эпизоды комедии. А сквозь замерзшее окно виднелась Москва, особняки знаменитого московского ампира соседствовали с полуразвалившимися домишками.
Фамусов передвигался неторопливо, но ощущалось, что его все больше охватывала тревога. Откуда могли раздаваться звуки то флейты, то фортепиано? Почему здесь в такую рань оказалась Софья и Молчалин? Царев отлично передавал все усиливающееся беспокойство этого человека.
Вначале он принимал Чацкого скорее ласково, хотя и сдержанно. Но скоро почувствовал в нем чужака и ожесточился. И дело не только в том, что Чацкий Софье не пара, обстоятельства представлялись серьезнее: Чацкий мыслил совсем по-другому, чем тот круг людей, к которому Фамусов принадлежал.
Во втором акте Фамусов — Царев вовсе не представал стариком, это вполне свежий господин, с уверенной и франтоватой походкой. То, что он известен монашеским поведением, — кокетство, не более того. Все-то ему нужно, все он замечает, даже разодранный локоть Петрушки. С особенным удовольствием он рассуждал на гастрономические темы, радовался, что зван на форели, счастлив, что находился в окружении приятных ему людей. Он живописал окружающую его жизнь, и она вставала как живая. То, о чем говорил Чацкий, для него странно, Фамусов этого не воспринимал, да и не особенно слушал. Из тончайших нитей плел Фамусов словесную паутину вокруг Скалозуба, проявляя невероятное радушие и любезность. И вот здесь его заинтересовал Чацкий, за ним нужно было следить в оба, как бы он не ляпнул нечто совсем не подходящее. И все время артист создавал удивительные стихотворные узоры, прибегая к разным интонациям, используя паузы. Когда он говорил о Максиме Петровиче, монолог по пьесе был обращен к Скалозубу, но на самом деле Фамусов—Царев вразумлял Чацкого. Слова: «Ну, как по-вашему? — По-нашему, смышлен» — звучали как гимн холопству, прошлой жизни, построенной на безропотном подчинении младших старшим. Холопство, для Фамусова — высшая форма бытия. «Историческое чутье и опыт М.Царева — актера старой школы, оказались беспощадно точными в его исполнении Фамусова» (Смелянский А. Наши собеседники, с. 23).
«Горе от ума» — пьеса стихотворная. Когда роль исполнял Царев, происходило какое-то чудо: стихи переставали быть стихами и в то же время стихами оставались. Критик писал, что «он говорил стихами естественно, как дышал» (Смелянский А. Наши собеседники, с. 20).
В сцене бала Фамусов—Царев находил общее с каждым гостем. Не он посеял сплетню о сумасшествии Чацкого, но с удовольствием ее поддержал своим авторитетом.
В финале он в большей степени переставал быть респектабельным московским барином, превращался в жестокого помещика, убежденного в своих воззрениях, его отличала значительная воля, и на Чацкого он нападал со всей возможной страстью, он его ненавидел.
И что очень существенно, Фамусов—Царев при этом не кричал, более того, почти не повышал голоса. Он всего добивался путем использования различных интонаций и пауз, при посредстве которых ощущалось, что он кипит, что все в нем клокочет.
О толковании В.Соломиным роли Чацкого существовали разные мнения. Известный филолог В.И.Кулешов полагал, что роль артисту не удалась, что Фамусов переигрывал Чацкого, что Чацкий выглядел каким-то архивным юношей, тщедушным, в очках. В тех монологах, какие он произносил, не возникало напора, возмущения. И с дороги он появлялся, правда в тулупе, но в совсем не подходящей для мороза рубашке – апаш (См.: Кулешов В. В поисках точности и истины. М., «Современник», 1986, с. 226).
Но были и прямо противоположные мнения. Утверждали, что актер, исполняя эту роль, выступал как новатор, что образ у него получился своеобразный, но безусловно интересный.
Отталкивая слугу, в распахнутом тулупе Чацкий—Соломин врывался в фамусовский дом и неожиданно со всего размаха падал. Но не смущался, а смеялся, как могут смеяться умные и счастливые люди. Обращаясь к Софье, говорил: «Чуть свет — уж на ногах! и я у ваших ног». Он далеко не красавец: невысок ростом, курносый, русоволосый, в очках. В нем ничего не было от романтического театра. Вряд ли он теперь мог понравиться Софье.
Чацкий—Соломин был очень молод и по-юношески восторжен. Он любовно гладил памятные с детства обои и чувствовал себя вернувшимся в родной дом. Он счастлив от того, что снова дома, что видит прелестно расцветшую Софью. Удобно прислонившись к изразцам печи, греясь, он оглядывал комнату, каждая вещь в ней ему знакома и дорога. Он не хотел замечать равнодушия Софьи, все более пробуждающейся враждебности Фамусова, ироничности Молчалина. Пока он счастлив. И в его словах нет дерзости, вызова, скорее, он стремится к миру. Но чем дальше, тем очевиднее Чацкий вступал в конфликт с фамусовским домом, с фамусовским окружением. С особенной силой сказанное звучало во время исполнения монолога «Не образумлюсь... виноват, и слушаю, не понимаю». Этот монолог становился исповедью мятущегося сознания. Растерянность сменялась гневом, и все сильнее звучал голос разума.
Драма Чацкого, какой ее показал Соломин, заключалась в несовместимости непосредственного чувства с нормами, со всем укладом того общества, с которым он сталкивался. Он оказывался прямо противоположен этому обществу. И при чтении монолога «Французик из Бордо» гости не расходились, они внимательно слушали, но обращался Чацкий к одной только Софье. Однако она уходила, а гости продолжали толпиться, и именно здесь впервые у гостей возникала мысль, что среди них сумасшедший.
А перед отъездом из дома Фамусовых, произнеся гневный монолог, Чацкий бросался вверх по лестнице, туда, где стояла Софья, чтобы в последний раз всмотреться в ее глаза. И только потом, подойдя совсем близко к дверям, приказывал: «Карету мне, карету!» Как писал критик, это было не поражение, не бегство, а победа разума (См.: Качалов Н. Знакомьтесь, Чацкий. — «Коме, правда», 1976, 8 апр.).
Соломин играл Чацкого озорным, не привыкшим скрывать своих чувств. Он входил, вернее, вбегал в дом Фамусова очень юным, а уходил значительно повзрослевшим. «В этом спектакле не побоялись дать Чацкому поиграть, когда-то этого не побоялся сам Грибоедов» (Овчинников С. Премьера без анонса. — «Сов. культура», 1980, 20 июня).
И все же нельзя не признать, что соломинскому Чацкому не хватало героического начала. Встретив равнодушие Софьи, неприязнь Фамусова, он растерялся. Правда, в его монологах иногда прорывались подлинная боль, негодование, даже злость, но в целом Чацкий не казался борцом, который мог бы представлять для фамусовской Москвы серьезную опасность. И пожалуй, в этом заключалась главная слабость спектакля.
Роль Скалозуба играл Р.Филиппов. Прежде всего он был монументален и отличался завидным здоровьем. Он офицер-службист, и всякие высокие идеи до него просто не доходили. Он привык слушать и исполнять только команды. Того, что говорил Чацкий, он не понимал, да особенно и не прислушивался к его речам. Чацкий ему даже нравился своей непосредственностью, горячностью, во всяком случае, зла он против него не имел.
Софья—Н.Корниенко сразу не скрывала от Чацкого, что он ей не нужен. Она девушка неглупая, деловая, прекрасно осознающая свое положение в семье и в обществе, и ей «завиральные» идеи Чацкого вовсе ни к чему. Она сумеет устроить свою жизнь, и Чацкий ей в этом не помощник. Ее интонации сухи, деловиты, иногда ироничны. Нужно быть ослепленным любовью, как Чацкий, чтобы всего этого не замечать.
Молчалин, каким его показывал Б.Клюев, был предельно сдержан, но лакейство в нем отсутствовало. Он выработал свое понимание жизни и следовал ему, по-дружески объяснял Чацкому, как тому следовало себя вести. Он не зол, не подл, не надо только ему мешать, этого он не прощал. Его ожидала карьера, и он к ней был вполне готов.
Роль Молчалина играл также В.Коршунов, у него этот персонаж представал личностью незаурядной: на самом деле переведен из Твери в Москву, жил в доме крупного чиновника, и Фамусов признавал его деловые качества. Софья заводила с ним роман. И Чацкий признавал: «Бог знает, в нем какая тайна скрыта». В неторопливых репликах Молчалина скрывалась ирония, понимание сути фамусовской Москвы. Очевидно, что он был умен и с Чацким держался на равных, в чем-то его уважая, но в целом относясь как к недоумку.
Горич — В.Ткаченко терялся при встрече с Чацким, подавлен ею, у него от прошлого ничего не осталось: «муж-мальчик, муж-слуга» — из такого положения ему не вырваться, и ему стыдно перед старым приятелем, с которым когда-то он вел вольнолюбивые разговоры.
Лиза — Е.Глушенко успела приноровиться к фамусовскому дому, но сохранила непосредственность деревенской девушки, ее трезвый ум, ее чистоту. И многое происходящее ей кажется чуждым и непонятным.
Играя Репетилова, Н.Подгорный прежде всего выявлял тему одиночества и растерянности. Никому он во всей Москве не нужен, подспудно он это чувствовал, отсюда и возникало стремление хоть к кому-нибудь присоединиться и чувство непреходящей тоски.
Вздорной представала Хлестова у Е.Гоголевой, далеко не безобидной казалась графиня-бабушка у С.Фадеевой и совершенно себя потерявшим, действовавшим только по указке жены — князь Тугоуховский—Н.Рыжов. Ни у кого не вызывал неприязненного чувства Загорецкий, которого играл А.Смирнов. Любезность составляла его суть.
Итак, подведем итоги: Малый театр представил широкую галерею персонажей грибоедовской Москвы, сделал это убедительно и талантливо. Вместе с тем спектакль, выступая против низкопоклонства, служения не делу, а лицам, рабской психологии, — оказывался вполне современным. Это был добротный спектакль, решенный в лучших традициях Малого театра. Именно в этом заключалось его достоинство и это определяло его большой успех у зрителей.
Благодарим «Клуб любителей аудиокниг» за предоставленную запись.
9 декабря исполняется 175 лет со дня первого полного (хотя и с купюрами, сделанными цензурой) представления в Малом театре комедии А.С.Грибоедова «Горе от ума». Публикуемую сегодня полную запись комедии, сделанную в 1979 году, мы посвящаем также памяти Виталия Мефодьевича Соломина…
ФОТОГАЛЕРЕЯ
Действие первое (8,7 Мб)
Действие второе (10,1 Мб)
Действие третье (11,8 Мб)
Действие четвертое (10,3 Мб)
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА И ИСПОЛНИТЕЛИ:
Фамусов – Михаил Царев
Софья – Нелли Корниенко
Лиза – Евгения Глушенко
Молчалин – Борис Клюев
Чацкий – Виталий Соломин
Скалозуб – Роман Филиппов
Хлестова – Елена Гоголева
Князь Тугоуховский – Николай Рыжов
Княгиня Тугоуховская – Муза Седова
1-я княжна — Зинаида Андреева
2-я княжна — Маргарита Фомина
3-я княжна — Анна Жарова
4-я княжна — Мария Стерникова
5-я княжна — Лариса Кичанова
6-я княжна — Т. Некрасова
Графиня Хрюмина – Софья Фадеева
Графиня-внучка – Татьяна Рыжова
Платон Михайлович Горич – Валентин Ткаченко
Наталья Дмитриевна, его жена – Лилия Юдина
Загорецкий – Аркадий Смирнов
Репетилов – Никита Подгорный
господин N — Виталий Игаров
господин D — Анатолий Опритов
Петрушка — А.Литвинов
Из книги Ю.А.Дмитриева «Академический Малый театр. 1941-1995»
Премьера новой постановки «Горя от ума» состоялась 4 декабря 1975 года. Ставил спектакль В.Иванов, но под художественным руководством М.Царева, а оформлял спектакль Е.Куманьков. Начиная с этого спектакля он был утвержден главным художником Малого театра.
Спектакль вызвал споры. В частности, не всех устраивало, как В.Соломин играл роль Чацкого. Поэтому интересно узнать, что думал сам актер об этом персонаже? Он говорил: «Раньше интересовал смысл монологов Чацкого, теперь — смысл его поведения» (Соломин В. Неповторимость. — «Сов. Россия», 1985, 3 ноября).
Актер стремился показать лирическую суть Чацкого. «Мой Чацкий прекрасно понимал, что представлял собой Фамусов и ему подобные. Но в доме Фамусова его держала глубокая и сильная любовь к Софье, свою возлюбленную он не мог поставить на одну доску с окружающими. Отсюда его монологи. Они адресованы Софье, и никому другому» (Соломин В. Неповторимость. — «Сов. Россия», 1985, 3 ноября).
Исполнение роли Фамусова Царевым в самом театре оценивали так: «Играя Фамусова, Царев вступал в борьбу с современным мещанством, он выступал против фамусовщины во все времена. И на каждом спектакле он иной в раздумьях о своем герое» («Сов.Россия», 1983, 30 ноября).
Начинался спектакль. Смолкала мелодия часов, заведенных Лизой, и из боковой двери, в полутьме раннего утра, появлялся седой человек в халате. Для него очень подходили реплики, какими он обменивался с Лизой: «Вы старики...» — «Почти».
Он входил, и все как-то сразу погружалось в атмосферу благодушной московской барской жизни. В этом Фамусове было что-то притягательное, он казался добродушным, был хлебосолен, по-своему остроумен и безусловно отличался практическим умом.
Светлело, и зрители видели нарядный барский дом, как бы оттенявший уродливую жизнь тех, кто с этим домом связан. Художник предложил одну установку, но она, трансформируясь, позволяла видеть разные покои. Сначала была гостиная с балконом-галереей. Потом возникала зала и, наконец, сени, в которых проходили последние эпизоды комедии. А сквозь замерзшее окно виднелась Москва, особняки знаменитого московского ампира соседствовали с полуразвалившимися домишками.
Фамусов передвигался неторопливо, но ощущалось, что его все больше охватывала тревога. Откуда могли раздаваться звуки то флейты, то фортепиано? Почему здесь в такую рань оказалась Софья и Молчалин? Царев отлично передавал все усиливающееся беспокойство этого человека.
Вначале он принимал Чацкого скорее ласково, хотя и сдержанно. Но скоро почувствовал в нем чужака и ожесточился. И дело не только в том, что Чацкий Софье не пара, обстоятельства представлялись серьезнее: Чацкий мыслил совсем по-другому, чем тот круг людей, к которому Фамусов принадлежал.
Во втором акте Фамусов — Царев вовсе не представал стариком, это вполне свежий господин, с уверенной и франтоватой походкой. То, что он известен монашеским поведением, — кокетство, не более того. Все-то ему нужно, все он замечает, даже разодранный локоть Петрушки. С особенным удовольствием он рассуждал на гастрономические темы, радовался, что зван на форели, счастлив, что находился в окружении приятных ему людей. Он живописал окружающую его жизнь, и она вставала как живая. То, о чем говорил Чацкий, для него странно, Фамусов этого не воспринимал, да и не особенно слушал. Из тончайших нитей плел Фамусов словесную паутину вокруг Скалозуба, проявляя невероятное радушие и любезность. И вот здесь его заинтересовал Чацкий, за ним нужно было следить в оба, как бы он не ляпнул нечто совсем не подходящее. И все время артист создавал удивительные стихотворные узоры, прибегая к разным интонациям, используя паузы. Когда он говорил о Максиме Петровиче, монолог по пьесе был обращен к Скалозубу, но на самом деле Фамусов—Царев вразумлял Чацкого. Слова: «Ну, как по-вашему? — По-нашему, смышлен» — звучали как гимн холопству, прошлой жизни, построенной на безропотном подчинении младших старшим. Холопство, для Фамусова — высшая форма бытия. «Историческое чутье и опыт М.Царева — актера старой школы, оказались беспощадно точными в его исполнении Фамусова» (Смелянский А. Наши собеседники, с. 23).
«Горе от ума» — пьеса стихотворная. Когда роль исполнял Царев, происходило какое-то чудо: стихи переставали быть стихами и в то же время стихами оставались. Критик писал, что «он говорил стихами естественно, как дышал» (Смелянский А. Наши собеседники, с. 20).
В сцене бала Фамусов—Царев находил общее с каждым гостем. Не он посеял сплетню о сумасшествии Чацкого, но с удовольствием ее поддержал своим авторитетом.
В финале он в большей степени переставал быть респектабельным московским барином, превращался в жестокого помещика, убежденного в своих воззрениях, его отличала значительная воля, и на Чацкого он нападал со всей возможной страстью, он его ненавидел.
И что очень существенно, Фамусов—Царев при этом не кричал, более того, почти не повышал голоса. Он всего добивался путем использования различных интонаций и пауз, при посредстве которых ощущалось, что он кипит, что все в нем клокочет.
О толковании В.Соломиным роли Чацкого существовали разные мнения. Известный филолог В.И.Кулешов полагал, что роль артисту не удалась, что Фамусов переигрывал Чацкого, что Чацкий выглядел каким-то архивным юношей, тщедушным, в очках. В тех монологах, какие он произносил, не возникало напора, возмущения. И с дороги он появлялся, правда в тулупе, но в совсем не подходящей для мороза рубашке – апаш (См.: Кулешов В. В поисках точности и истины. М., «Современник», 1986, с. 226).
Но были и прямо противоположные мнения. Утверждали, что актер, исполняя эту роль, выступал как новатор, что образ у него получился своеобразный, но безусловно интересный.
Отталкивая слугу, в распахнутом тулупе Чацкий—Соломин врывался в фамусовский дом и неожиданно со всего размаха падал. Но не смущался, а смеялся, как могут смеяться умные и счастливые люди. Обращаясь к Софье, говорил: «Чуть свет — уж на ногах! и я у ваших ног». Он далеко не красавец: невысок ростом, курносый, русоволосый, в очках. В нем ничего не было от романтического театра. Вряд ли он теперь мог понравиться Софье.
Чацкий—Соломин был очень молод и по-юношески восторжен. Он любовно гладил памятные с детства обои и чувствовал себя вернувшимся в родной дом. Он счастлив от того, что снова дома, что видит прелестно расцветшую Софью. Удобно прислонившись к изразцам печи, греясь, он оглядывал комнату, каждая вещь в ней ему знакома и дорога. Он не хотел замечать равнодушия Софьи, все более пробуждающейся враждебности Фамусова, ироничности Молчалина. Пока он счастлив. И в его словах нет дерзости, вызова, скорее, он стремится к миру. Но чем дальше, тем очевиднее Чацкий вступал в конфликт с фамусовским домом, с фамусовским окружением. С особенной силой сказанное звучало во время исполнения монолога «Не образумлюсь... виноват, и слушаю, не понимаю». Этот монолог становился исповедью мятущегося сознания. Растерянность сменялась гневом, и все сильнее звучал голос разума.
Драма Чацкого, какой ее показал Соломин, заключалась в несовместимости непосредственного чувства с нормами, со всем укладом того общества, с которым он сталкивался. Он оказывался прямо противоположен этому обществу. И при чтении монолога «Французик из Бордо» гости не расходились, они внимательно слушали, но обращался Чацкий к одной только Софье. Однако она уходила, а гости продолжали толпиться, и именно здесь впервые у гостей возникала мысль, что среди них сумасшедший.
А перед отъездом из дома Фамусовых, произнеся гневный монолог, Чацкий бросался вверх по лестнице, туда, где стояла Софья, чтобы в последний раз всмотреться в ее глаза. И только потом, подойдя совсем близко к дверям, приказывал: «Карету мне, карету!» Как писал критик, это было не поражение, не бегство, а победа разума (См.: Качалов Н. Знакомьтесь, Чацкий. — «Коме, правда», 1976, 8 апр.).
Соломин играл Чацкого озорным, не привыкшим скрывать своих чувств. Он входил, вернее, вбегал в дом Фамусова очень юным, а уходил значительно повзрослевшим. «В этом спектакле не побоялись дать Чацкому поиграть, когда-то этого не побоялся сам Грибоедов» (Овчинников С. Премьера без анонса. — «Сов. культура», 1980, 20 июня).
И все же нельзя не признать, что соломинскому Чацкому не хватало героического начала. Встретив равнодушие Софьи, неприязнь Фамусова, он растерялся. Правда, в его монологах иногда прорывались подлинная боль, негодование, даже злость, но в целом Чацкий не казался борцом, который мог бы представлять для фамусовской Москвы серьезную опасность. И пожалуй, в этом заключалась главная слабость спектакля.
Роль Скалозуба играл Р.Филиппов. Прежде всего он был монументален и отличался завидным здоровьем. Он офицер-службист, и всякие высокие идеи до него просто не доходили. Он привык слушать и исполнять только команды. Того, что говорил Чацкий, он не понимал, да особенно и не прислушивался к его речам. Чацкий ему даже нравился своей непосредственностью, горячностью, во всяком случае, зла он против него не имел.
Софья—Н.Корниенко сразу не скрывала от Чацкого, что он ей не нужен. Она девушка неглупая, деловая, прекрасно осознающая свое положение в семье и в обществе, и ей «завиральные» идеи Чацкого вовсе ни к чему. Она сумеет устроить свою жизнь, и Чацкий ей в этом не помощник. Ее интонации сухи, деловиты, иногда ироничны. Нужно быть ослепленным любовью, как Чацкий, чтобы всего этого не замечать.
Молчалин, каким его показывал Б.Клюев, был предельно сдержан, но лакейство в нем отсутствовало. Он выработал свое понимание жизни и следовал ему, по-дружески объяснял Чацкому, как тому следовало себя вести. Он не зол, не подл, не надо только ему мешать, этого он не прощал. Его ожидала карьера, и он к ней был вполне готов.
Роль Молчалина играл также В.Коршунов, у него этот персонаж представал личностью незаурядной: на самом деле переведен из Твери в Москву, жил в доме крупного чиновника, и Фамусов признавал его деловые качества. Софья заводила с ним роман. И Чацкий признавал: «Бог знает, в нем какая тайна скрыта». В неторопливых репликах Молчалина скрывалась ирония, понимание сути фамусовской Москвы. Очевидно, что он был умен и с Чацким держался на равных, в чем-то его уважая, но в целом относясь как к недоумку.
Горич — В.Ткаченко терялся при встрече с Чацким, подавлен ею, у него от прошлого ничего не осталось: «муж-мальчик, муж-слуга» — из такого положения ему не вырваться, и ему стыдно перед старым приятелем, с которым когда-то он вел вольнолюбивые разговоры.
Лиза — Е.Глушенко успела приноровиться к фамусовскому дому, но сохранила непосредственность деревенской девушки, ее трезвый ум, ее чистоту. И многое происходящее ей кажется чуждым и непонятным.
Играя Репетилова, Н.Подгорный прежде всего выявлял тему одиночества и растерянности. Никому он во всей Москве не нужен, подспудно он это чувствовал, отсюда и возникало стремление хоть к кому-нибудь присоединиться и чувство непреходящей тоски.
Вздорной представала Хлестова у Е.Гоголевой, далеко не безобидной казалась графиня-бабушка у С.Фадеевой и совершенно себя потерявшим, действовавшим только по указке жены — князь Тугоуховский—Н.Рыжов. Ни у кого не вызывал неприязненного чувства Загорецкий, которого играл А.Смирнов. Любезность составляла его суть.
Итак, подведем итоги: Малый театр представил широкую галерею персонажей грибоедовской Москвы, сделал это убедительно и талантливо. Вместе с тем спектакль, выступая против низкопоклонства, служения не делу, а лицам, рабской психологии, — оказывался вполне современным. Это был добротный спектакль, решенный в лучших традициях Малого театра. Именно в этом заключалось его достоинство и это определяло его большой успех у зрителей.
Благодарим «Клуб любителей аудиокниг» за предоставленную запись.
08.12.2006
Подробнее
МОЙ ПАПА – ВАТСОН
Дочь Виталия Соломина встречалась с папой ночью у холодильника...
МОЙ ПАПА – ВАТСОН
Дочь Виталия Соломина встречалась с папой ночью у холодильника
12 ДЕКАБРЯ исполнилось бы 65 лет Виталию Соломину, запомнившемуся миллионам зрителей по фильмам «Зимняя вишня», «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона».
Англичане признают только два фильма о Шерлоке Холмсе - свой и русский. А наш Ватсон, лучший в мире.
Накануне даты мы встретились с дочерью Виталия Соломина, режиссером Елизаветой Соломиной (мастерская И.Ф. Масленникова). На фестивале ВГИКа, проходившем в СТД, она представила фильм «Шанс», получивший два приза - за лучшую операторскую работу в кинофильме и за лучшее звуковое (музыкальное) решение.
- Пробовали вы сами сниматься как актриса?
- Я человек закрытый и могу существовать только в кадре. У меня высокая актерская планка, а средней актрисой быть не хочу.
- Почему стали учиться у Игоря Масленникова?
- Случайно, я училась в МГУ на факультете искусств, потом поняла, что «институт благородных девиц» - не мое. Из МГУ ушла, решила поступить во ВГИК. В тот год Игорь Масленников набирал курс
- Какой?
- Я работала помощником режиссера у Никиты Михалкова на съемках фильма «12 разгневанных мужчин». Сейчас идет монтаж
В фильме «12 разгневанных мужчин» снимались 12 известных актеров, и к каждому Михалков находил подход. Съемки проходили на «Мосфильме» и в Геленджике. Персонажи совершенно разные и актеры разные - Петренко, Стоянов, Модянов, Ефремов...
- Когда умер отец, тяжело стало жить?
- Тяжело было морально, все были убиты горем. Папа был опорой в семье. Мама жила как за каменной стеной. После его смерти я приняла решение поступать во ВГИК. Это происходило на автопилоте. Я даже не нервничала. Я понимала, что что-то должна делать, иначе сойду с ума. Помогли друзья отца, Василий Ливанов.
- Ваша любимая роль отца?
- Я любила все его роли в театре. «Свадьбу Кречинского» я смотрела раз пятнадцать. А назвали меня в честь Лизы из пьесы «Живой труп». Это был один из первых спектаклей, поставленных отцом, где он работал как режиссер.
Когда я должна была появиться на свет, маме стимулировали роды. Врач сказал: «Давайте сделаем вашему мужу подарок». И я родилась в день его рождения. Он был бесконечно счастлив.
Отец очень ценил мамину наивность. Она его очень вдохновляла. У них были очень трогательные отношения. Папа на Новый год всегда покупал елку и вешал на нее мандарины. Мандарины было принято развешивать на хвойных ветках в их семье, когда они жили в Чите. И он рассказывал, что с Юркой, братом, их воровали
- Как родители познакомились?
- На съемках фильма Петра Тодоровского «Городской романс» в Санкт-Петербурге.
Мама шла по улице, и ее увидел ассистент по актерам: «Вот вы-то нам и нужны». И Петр Ефимович сразу утвердил ее на главную роль. Тодоровский выбирал между Евгением Киндиновым и папой. Режиссер сказал маме, что ей выбирать, с кем играть. Мама выбрала папу. Он ее сразу почувствовал как родного человека
Начались съемки, но режиссер снял артиста Виталия Соломина с роли. В его исполнении герой выходил положительным, а это не соответствовало представлениям режиссера о герое.
Папа перестал приходить на съемочную площадку. Но кто-то его встретил в метро и сказал: «Что же ты заморочил девушке голову и бросил?» Он сам позвонил маме. Мама была на седьмом небе от счастья. И это папу покорило. Через год они расписались. Папа ей запретил сниматься: «Либо я - либо актерство». Она выбрала его. Правда, потом снялась в фильме о Шерлоке Холмсе.
- Где работает ваша мама?
- Она дизайнер. Она придумала, например, интерьер квартиры Ларисы Удовиченко. Квартира вышла богемной: в палевых тонах, с узкой винтовой лестницей, камином. Палевые тона любит мама, а Лариса человек солнечный и потребовала оранжевую ванную.
В последнее время папа говорил мне, что смерть - это естественная вещь. Подчеркивал, мол, люди умирают - будь готова, и после моей смерти тебе надо жить дальше.
- Вам помогал пробиться брат отца?
- Нет. У нас не родственные отношения.
- А как же анекдот про Малый театр, что это колосс на соломенных ногах?
- Папа был не гибким человеком. У него был бескомпромиссный характер - полная противоположность герою из «Зимней вишни».
- Какой был ваш отец в быту?
- Очень неприхотлив. Любил поесть ночью. Мы встречались у холодильника, и я его заставала уплетающего из кастрюльки борщ. Любил шашлык на даче жарить. А когда я болела, он мне покупал сливовый компот.
- Его смерть произошла внезапно?
- На сцене. Он играл Кречинского. Однажды папа сказал, что Андрей Миронов умер, как настоящий актер - на сцене. А в день, когда случился инсульт, еще на репетиции спектакля «Свадьба Кречинского» ему стало плохо. Он страдал от высокого давления.
Его сразил удар в первом антракте. Никто не понял, что с ним. Подумали, будто он нетрезв. У него заплетался язык. С парализованной левой стороной - рукой и ногой - он как-то доиграл весь акт. Когда опустили занавес, он потерял сознание. Сначала отвезли не в ту больницу, потом в Склифосовского. В той же палате, кстати, потом лежал Николай Караченцов.
Он был трудоголик. Не лечился совсем. На «Кречинском» он в 60 лет садился на шпагат.
Так что такой конец можно было предугадать, но остановить папу было нереально.
Автор: Татьяна Хорошилова
Источник: Российская газета - Неделя
Дата: 08.12.2006
Дочь Виталия Соломина встречалась с папой ночью у холодильника
12 ДЕКАБРЯ исполнилось бы 65 лет Виталию Соломину, запомнившемуся миллионам зрителей по фильмам «Зимняя вишня», «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона».
Англичане признают только два фильма о Шерлоке Холмсе - свой и русский. А наш Ватсон, лучший в мире.
Накануне даты мы встретились с дочерью Виталия Соломина, режиссером Елизаветой Соломиной (мастерская И.Ф. Масленникова). На фестивале ВГИКа, проходившем в СТД, она представила фильм «Шанс», получивший два приза - за лучшую операторскую работу в кинофильме и за лучшее звуковое (музыкальное) решение.
- Пробовали вы сами сниматься как актриса?
- Я человек закрытый и могу существовать только в кадре. У меня высокая актерская планка, а средней актрисой быть не хочу.
- Почему стали учиться у Игоря Масленникова?
- Случайно, я училась в МГУ на факультете искусств, потом поняла, что «институт благородных девиц» - не мое. Из МГУ ушла, решила поступить во ВГИК. В тот год Игорь Масленников набирал курс
- Какой?
- Я работала помощником режиссера у Никиты Михалкова на съемках фильма «12 разгневанных мужчин». Сейчас идет монтаж
В фильме «12 разгневанных мужчин» снимались 12 известных актеров, и к каждому Михалков находил подход. Съемки проходили на «Мосфильме» и в Геленджике. Персонажи совершенно разные и актеры разные - Петренко, Стоянов, Модянов, Ефремов...
- Когда умер отец, тяжело стало жить?
- Тяжело было морально, все были убиты горем. Папа был опорой в семье. Мама жила как за каменной стеной. После его смерти я приняла решение поступать во ВГИК. Это происходило на автопилоте. Я даже не нервничала. Я понимала, что что-то должна делать, иначе сойду с ума. Помогли друзья отца, Василий Ливанов.
- Ваша любимая роль отца?
- Я любила все его роли в театре. «Свадьбу Кречинского» я смотрела раз пятнадцать. А назвали меня в честь Лизы из пьесы «Живой труп». Это был один из первых спектаклей, поставленных отцом, где он работал как режиссер.
Когда я должна была появиться на свет, маме стимулировали роды. Врач сказал: «Давайте сделаем вашему мужу подарок». И я родилась в день его рождения. Он был бесконечно счастлив.
Отец очень ценил мамину наивность. Она его очень вдохновляла. У них были очень трогательные отношения. Папа на Новый год всегда покупал елку и вешал на нее мандарины. Мандарины было принято развешивать на хвойных ветках в их семье, когда они жили в Чите. И он рассказывал, что с Юркой, братом, их воровали
- Как родители познакомились?
- На съемках фильма Петра Тодоровского «Городской романс» в Санкт-Петербурге.
Мама шла по улице, и ее увидел ассистент по актерам: «Вот вы-то нам и нужны». И Петр Ефимович сразу утвердил ее на главную роль. Тодоровский выбирал между Евгением Киндиновым и папой. Режиссер сказал маме, что ей выбирать, с кем играть. Мама выбрала папу. Он ее сразу почувствовал как родного человека
Начались съемки, но режиссер снял артиста Виталия Соломина с роли. В его исполнении герой выходил положительным, а это не соответствовало представлениям режиссера о герое.
Папа перестал приходить на съемочную площадку. Но кто-то его встретил в метро и сказал: «Что же ты заморочил девушке голову и бросил?» Он сам позвонил маме. Мама была на седьмом небе от счастья. И это папу покорило. Через год они расписались. Папа ей запретил сниматься: «Либо я - либо актерство». Она выбрала его. Правда, потом снялась в фильме о Шерлоке Холмсе.
- Где работает ваша мама?
- Она дизайнер. Она придумала, например, интерьер квартиры Ларисы Удовиченко. Квартира вышла богемной: в палевых тонах, с узкой винтовой лестницей, камином. Палевые тона любит мама, а Лариса человек солнечный и потребовала оранжевую ванную.
В последнее время папа говорил мне, что смерть - это естественная вещь. Подчеркивал, мол, люди умирают - будь готова, и после моей смерти тебе надо жить дальше.
- Вам помогал пробиться брат отца?
- Нет. У нас не родственные отношения.
- А как же анекдот про Малый театр, что это колосс на соломенных ногах?
- Папа был не гибким человеком. У него был бескомпромиссный характер - полная противоположность герою из «Зимней вишни».
- Какой был ваш отец в быту?
- Очень неприхотлив. Любил поесть ночью. Мы встречались у холодильника, и я его заставала уплетающего из кастрюльки борщ. Любил шашлык на даче жарить. А когда я болела, он мне покупал сливовый компот.
- Его смерть произошла внезапно?
- На сцене. Он играл Кречинского. Однажды папа сказал, что Андрей Миронов умер, как настоящий актер - на сцене. А в день, когда случился инсульт, еще на репетиции спектакля «Свадьба Кречинского» ему стало плохо. Он страдал от высокого давления.
Его сразил удар в первом антракте. Никто не понял, что с ним. Подумали, будто он нетрезв. У него заплетался язык. С парализованной левой стороной - рукой и ногой - он как-то доиграл весь акт. Когда опустили занавес, он потерял сознание. Сначала отвезли не в ту больницу, потом в Склифосовского. В той же палате, кстати, потом лежал Николай Караченцов.
Он был трудоголик. Не лечился совсем. На «Кречинском» он в 60 лет садился на шпагат.
Так что такой конец можно было предугадать, но остановить папу было нереально.
Автор: Татьяна Хорошилова
Источник: Российская газета - Неделя
Дата: 08.12.2006
Подробнее
СКРОМНОЕ ОБАЯНИЕ ВАТСОНА
К юбилею Виталия Соломина
СКРОМНОЕ ОБАЯНИЕ ВАТСОНА
К юбилею Виталия Соломина
Личность Виталия Соломина ассоциируется прежде всего с образом доктора Ватсона из обожаемого людьми различных возрастов, пристрастий, интересов цикла фильмов режиссера Игоря Масленникова. И хотя нередко «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона» именуют «сериалом», как-то язык не поворачивается шедевр отечественного кино называть тем же словом, что и телевизионный fast food. Шарм двух джентльменов, искренней преданности, настоящей мужской дружбы, нюансы оттенков чувств, их подлинность заставляют вновь и вновь забывать обо всех делах насущных и проживать киноистории заново, в десятый, если не сотый раз. В русском интернете существует даже виртуальный памятник фильму.
Сами англичане признали наш дуэт Холмса и Ватсона лучшим - правда, с оговоркой «на континенте». Даже Маргарет Тэтчер была очарована советской лентой, показанной за рубежом еще в 1982 году. В начале 2006 года Василий Ливанов стал кавалером ордена Британской империи как «посол британской культуры в России». А в сентябре 2003 года председатель Международного клуба Конан-Дойла, вручая Василию Борисовичу диплом за лучшего Шерлока Холмса, первым делом сказал: «Мы должны все почтить вставанием память замечательного русского актера, воплотившего доктора Ватсона, - Виталия Соломина».
Виталий Соломин родился в Чите в 1941 году. Его родители были профессиональными музыкантами: отец, Мефодий Викторович, играл чуть ли не на всех струнных инструментах, а мама, Зинаида Ананьевна, обладала вокальным даром (меццо-сопрано). Старший брат Виталия – Юрий Соломин, художественный руководитель Малого театра с 1988 года, заронил в него мечту о сцене, и Виталий отправился в Москву поступать в Театральное училище имени Щепкина. Помимо авторитета старшего брата, к тому моменту уже закончившего «Щепку», стимулом явился визит в Читу комиссии из этого училища, куда младший поступил в 1959 году.
Еще будучи студентом, Виталий уже начал играть в Малом, с которым переплетется его жизнь на 40 лет. Две трети жизни в этом великом театре, цифра-понятие, провоцирующая на доронинское риторическое «Любите ли вы театр?..» Кстати, именно «Старшая сестра» стала дебютом для Виталия в кино. Всего же он снялся более чем в 40 лентах. Театр и кино - параллельные миры - постоянно открывали «нового» Соломина. Отвечая журналистам, он заметил, что из семи ролей «королевского» театрального репертуара российского актера им сыграно шесть, не хватает только Сирано де Бержерака. Среди соломинских особых театральных удач надо назвать роль Ипполита в спектакле »Не все коту масленица», Чацкого («Горе от ума»), Хлестакова («Ревизор»), Протасова («Живой труп»), Астрова (»Дядя Ваня»).
В конце 80-х Соломин оказался на два года разлучен со своим театром, перейдя в Театр имени Моссовета. Чувствуя себя плотью от плоти Малого, воспринимая его как свой смысл жизни, он вернулся на родную сцену после того, как там поменялось руководство. В Малом Виталий, реализуя себя одновременно и в качестве режиссера, поставил не только спектакли «Мой любимый клоун» и «Живой труп», но и «Дикарку» по пьесе Островского (где исполнил роль Ашметьева), и мюзикл А.Колкера »Свадьба Кречинского» (по Сухово-Кобылину). Он признавался, что, когда начинал работу, продлившуюся в результате около двух лет, то не предполагал, что получится мюзикл. Этот жанр, пожалуй, можно причислить к «соломинским», настолько органично »Свадьба Кречинского» вошла в репертуар. Да и фильмы «Сильва», «Летучая мышь», о съемках которых Виталий вспоминал с удовольствием, - тоже музыкальные комедии.
На съемках фильма «Городской романс» Виталий познакомился со своей будущей супругой - Марией Леонидовой. Но режиссер картины Петр Тодоровский в какой-то момент передумал и вместо Соломина взял на роль Евгения Киндинова. Далее, предлагая руку и сердце, Виталий поставил условие, что Мария больше не будет сниматься в кино. Исключение составила роль в «Приключениях Холмса и Ватсона» («Кровавая надпись», 1979) и участие в «Сильве». По словам Марии, расставание с кино не вызвало у нее серьезных переживаний, тем более что по профессии она не актриса, а художник-модельер. У них родились две дочери - Анастасия и Елизавета. Виталий Соломин был любящим отцом и дедом, обожал устраивать праздники. Однажды, например, дабы разогнать скуку, затеял Новый год в марте.
Соломин говорил, что завидует Андрею Миронову, также на сцене начавшему восхождение в вечность. Инсульт сразил Виталия Соломина в первом акте «Свадьбы Кречинского». Потом было отделение реанимации Склифа... С этим миром Виталий Мефодьевич расстался 27 мая 2002 года на 61-м году жизни.
Спустя год после его смерти прошел первый театральный фестиваль памяти одного из лучших актеров нашего времени. Виталия Соломина чествовали двадцать лучших театров России. Два года назад вышла книга Светланы Овчинниковой и Майи Карапетян «Виталий Соломин. Три любви». Там приводится запись из дневника Виталия Соломина: «Меня нет. Но я есть. И я хочу это заявить».
Однажды Виталий Соломин признался: «У меня, народного артиста, работающего в старейшем национальном театре страны, зарплата меньше, чем у уборщицы! Знаете, сколько я получаю за работу в спектакле «Свадьба Кречинского»? 30 долларов! А спектакль сложнейший - мюзикл, три часа идет. И я продолжаю играть его не из-за денег, а потому что нравится!» Что называется, без комментариев.
Автор: Ксения Апель
Источник: Независимая газета-Антракт (приложение к газете Независимая газета)
Дата: 08.12.2006
К юбилею Виталия Соломина
Личность Виталия Соломина ассоциируется прежде всего с образом доктора Ватсона из обожаемого людьми различных возрастов, пристрастий, интересов цикла фильмов режиссера Игоря Масленникова. И хотя нередко «Приключения Шерлока Холмса и доктора Ватсона» именуют «сериалом», как-то язык не поворачивается шедевр отечественного кино называть тем же словом, что и телевизионный fast food. Шарм двух джентльменов, искренней преданности, настоящей мужской дружбы, нюансы оттенков чувств, их подлинность заставляют вновь и вновь забывать обо всех делах насущных и проживать киноистории заново, в десятый, если не сотый раз. В русском интернете существует даже виртуальный памятник фильму.
Сами англичане признали наш дуэт Холмса и Ватсона лучшим - правда, с оговоркой «на континенте». Даже Маргарет Тэтчер была очарована советской лентой, показанной за рубежом еще в 1982 году. В начале 2006 года Василий Ливанов стал кавалером ордена Британской империи как «посол британской культуры в России». А в сентябре 2003 года председатель Международного клуба Конан-Дойла, вручая Василию Борисовичу диплом за лучшего Шерлока Холмса, первым делом сказал: «Мы должны все почтить вставанием память замечательного русского актера, воплотившего доктора Ватсона, - Виталия Соломина».
Виталий Соломин родился в Чите в 1941 году. Его родители были профессиональными музыкантами: отец, Мефодий Викторович, играл чуть ли не на всех струнных инструментах, а мама, Зинаида Ананьевна, обладала вокальным даром (меццо-сопрано). Старший брат Виталия – Юрий Соломин, художественный руководитель Малого театра с 1988 года, заронил в него мечту о сцене, и Виталий отправился в Москву поступать в Театральное училище имени Щепкина. Помимо авторитета старшего брата, к тому моменту уже закончившего «Щепку», стимулом явился визит в Читу комиссии из этого училища, куда младший поступил в 1959 году.
Еще будучи студентом, Виталий уже начал играть в Малом, с которым переплетется его жизнь на 40 лет. Две трети жизни в этом великом театре, цифра-понятие, провоцирующая на доронинское риторическое «Любите ли вы театр?..» Кстати, именно «Старшая сестра» стала дебютом для Виталия в кино. Всего же он снялся более чем в 40 лентах. Театр и кино - параллельные миры - постоянно открывали «нового» Соломина. Отвечая журналистам, он заметил, что из семи ролей «королевского» театрального репертуара российского актера им сыграно шесть, не хватает только Сирано де Бержерака. Среди соломинских особых театральных удач надо назвать роль Ипполита в спектакле »Не все коту масленица», Чацкого («Горе от ума»), Хлестакова («Ревизор»), Протасова («Живой труп»), Астрова (»Дядя Ваня»).
В конце 80-х Соломин оказался на два года разлучен со своим театром, перейдя в Театр имени Моссовета. Чувствуя себя плотью от плоти Малого, воспринимая его как свой смысл жизни, он вернулся на родную сцену после того, как там поменялось руководство. В Малом Виталий, реализуя себя одновременно и в качестве режиссера, поставил не только спектакли «Мой любимый клоун» и «Живой труп», но и «Дикарку» по пьесе Островского (где исполнил роль Ашметьева), и мюзикл А.Колкера »Свадьба Кречинского» (по Сухово-Кобылину). Он признавался, что, когда начинал работу, продлившуюся в результате около двух лет, то не предполагал, что получится мюзикл. Этот жанр, пожалуй, можно причислить к «соломинским», настолько органично »Свадьба Кречинского» вошла в репертуар. Да и фильмы «Сильва», «Летучая мышь», о съемках которых Виталий вспоминал с удовольствием, - тоже музыкальные комедии.
На съемках фильма «Городской романс» Виталий познакомился со своей будущей супругой - Марией Леонидовой. Но режиссер картины Петр Тодоровский в какой-то момент передумал и вместо Соломина взял на роль Евгения Киндинова. Далее, предлагая руку и сердце, Виталий поставил условие, что Мария больше не будет сниматься в кино. Исключение составила роль в «Приключениях Холмса и Ватсона» («Кровавая надпись», 1979) и участие в «Сильве». По словам Марии, расставание с кино не вызвало у нее серьезных переживаний, тем более что по профессии она не актриса, а художник-модельер. У них родились две дочери - Анастасия и Елизавета. Виталий Соломин был любящим отцом и дедом, обожал устраивать праздники. Однажды, например, дабы разогнать скуку, затеял Новый год в марте.
Соломин говорил, что завидует Андрею Миронову, также на сцене начавшему восхождение в вечность. Инсульт сразил Виталия Соломина в первом акте «Свадьбы Кречинского». Потом было отделение реанимации Склифа... С этим миром Виталий Мефодьевич расстался 27 мая 2002 года на 61-м году жизни.
Спустя год после его смерти прошел первый театральный фестиваль памяти одного из лучших актеров нашего времени. Виталия Соломина чествовали двадцать лучших театров России. Два года назад вышла книга Светланы Овчинниковой и Майи Карапетян «Виталий Соломин. Три любви». Там приводится запись из дневника Виталия Соломина: «Меня нет. Но я есть. И я хочу это заявить».
Однажды Виталий Соломин признался: «У меня, народного артиста, работающего в старейшем национальном театре страны, зарплата меньше, чем у уборщицы! Знаете, сколько я получаю за работу в спектакле «Свадьба Кречинского»? 30 долларов! А спектакль сложнейший - мюзикл, три часа идет. И я продолжаю играть его не из-за денег, а потому что нравится!» Что называется, без комментариев.
Автор: Ксения Апель
Источник: Независимая газета-Антракт (приложение к газете Независимая газета)
Дата: 08.12.2006
05.12.2006
Подробнее
«Звуковой архив Малого театра» СЦЕНА ИЗ СПЕКТАКЛЯ «НЕ ВСЕ КОТУ МАСЛЕНИЦА» А.Н.ОСТРОВСКОГО
«Звуковой архив Малого театра»
СЦЕНА ИЗ СПЕКТАКЛЯ «НЕ ВСЕ КОТУ МАСЛЕНИЦА» А.Н.ОСТРОВСКОГО
Продолжаем публикацию аудиозаписей из комплекта грампластинок, выпущенных к 150-летию Малого театра…
СЦЕНА ИЗ СПЕКТАКЛЯ «НЕ ВСЕ КОТУ МАСЛЕНИЦА» А.Н.ОСТРОВСКОГО
Продолжаем публикацию аудиозаписей из комплекта грампластинок, выпущенных к 150-летию Малого театра…
«Звуковой архив Малого театра»
СЦЕНА ИЗ СПЕКТАКЛЯ «НЕ ВСЕ КОТУ МАСЛЕНИЦА» А.Н.ОСТРОВСКОГО
Продолжаем публикацию аудиозаписей из комплекта грампластинок, выпущенных к 150-летию Малого театра…
Сцена из 2 действия комедии (5,4 Мб)
Дарья Ивановна – О.Чуваева
Агния – О.Торчинская
Ахов – В.Хохряков
Ипполит – В.Соломин
Маланья – Г.Буканова
Комментарий Е.Н. Гоголевой.
Ю.А.Дмитриев
Из книги «Академический Малый театр. 1941-1995»
«Не все коту масленица» А.Н.Островского
Пьесу «Не все коту масленица», впервые сыгранную в Малом театре в 187Г году, И.А.Гончаров относил к лучшим творениям драматурга. Новый спектакль, поставленный В.Хохряковым (он же играл роль Ахова) и оформленный В.Клотцем, впервые пошел 23 марта 1973 года.
Режиссер так говорил о своей постановке: «Нам не хотелось подчеркивать традиционные мотивы обличения темного царства. Мы стремились уйти от подобной трактовки пьесы и сделать ее по возможности светлой, праздничной, спектакль о молодости и любви... Именно поэтому в нем много движения, песен, танцев» (См.: «Не все коту масленица». — «Театр. Москва», 1978, № 24, с. 7).
Музыку написал Р.Браславский, танцы поставил П.Гродницкий.
Если говорить о постановке, то она была, как говорят профессионалы, типично актерской. Каждому актеру предоставлялась полная свобода, отсюда возникали и импровизации. Режиссер же стремился сблизить комедию с водевилем, максимально насыщал ее музыкой и танцами, хотя сам драматург полагал, что главное в этой пьесе — московский быт и купеческий язык, доведенный до совершенства.
Критик писал, что артисты В.Хохряков — Ахов, Т.Торчинская — Агния, В.Соломин — Ипполит, О.Чуваева — Кругло-ва, Г.Скоробогатова — Феона «обходили сложности с острым изяществом, с легкостью, артистизмом, к которому применим эпитет мольеровский» (Велехова Н. Ищу Островского. — «Сов. культура», 1973, 25 мая).
Театр играл спектакль о победе полнокровного живого бытия над самодурными догматами. Зрителя мало интересовало, как сложатся взаимоотношения Ахова, но сегодняшнее поражение самодура воспринималось как праздник. Всем существом спектакль протестовал против самодурства Ахова, над ним смеялись, шутили, иронизировали. Это ведь только в своем мнении он по-прежнему влиятелен и может кураншться напропалую. У Хохрякова Ахов выглядел внушительно только благодаря фигуре и манере держаться, но никто его больше не боялся, а его домостроевские претензии вызывали просто смех, это касалось даже аховской кухарки (Г.Буканова).
Виктор Комиссаржевский назвал спектакль «замоскворецким лубком» и написал, что показ такого лубка — дело славное (См.: Комиссаржевский В. Оглянись и посмотри вперед. — «Театр», 1974, № 4, с. 19).
Решил Ахов изжить молодую Агнию, а зрители смеялись над этой его попыткой, потому что представал Ахов в виде своеобразного монстра и слишком откровенен был он в подлости, так что все его приемы сразу стнановились очевидными.
Что касалось Ипполита, то он производил впечатление с первого взгляда: сапоги были до блеска начищены, волосы напомажены, на совсем молодом, даже мальчишеском, лице красовались усики. И человек он был вроде разбитной, но в то же время застенчивый. По его собственному утверждению, в нем «отчаянности довольно», но одновременно «человек он не вполне», так как живет в людях. В.Соломин в этой роли был пластичен, изящен, даже когда его поза казалась неуклюжей. Он и колесом проходился, и в окно выпрыгивал, когда узнавал о приходе «грозного» хозяина, и отлично танцевал со своей ненаглядной Агнией.
Веселая водевильная направленность, которая отличала постановку, нравилась не всем. Один критик, человек, по-видимому, сугубо серьезный, и даже суровый, написал: «Ипполит не хотел встречаться с Аховым и по пьесе уходил в другую комнату. Но ведь это так обыденно, так «рутинно». И вот в спектакле Ипполит при вести о приближении Ахова начинал как угорелый метаться по комнате, затем бросался вперед и рыбкой выпрыгивал в окно под хохот публики. Актер сыграл «на вызов», но понял ли он (как и постановщик), что, добившись минутного успеха у невзыскательной публики, он унизил артистическое достоинство, не говоря уже о том, что его выходка оскорбительна для автора пьесы» (Лобанов М. Искусство сценической правды. – «Сов. Драматургия», 1986, №1, с.276). Почему актер унизил свое достоинство и тем более оскорбил автора пьесы, оставалось непонятным. Молодой человек не хотел встречаться с хозяином и выпрыгивал в окно. Случай, как говорится, житейский. Помнится, в другой замечательной пьесе человек более зрелых лет и к тому же имевший достаточно высокий чин так же удирал через окно. Наверное, все догадались, что речь идет о «Женитьбе» Н.В.Гоголя.
СЦЕНА ИЗ СПЕКТАКЛЯ «НЕ ВСЕ КОТУ МАСЛЕНИЦА» А.Н.ОСТРОВСКОГО
Продолжаем публикацию аудиозаписей из комплекта грампластинок, выпущенных к 150-летию Малого театра…
Сцена из 2 действия комедии (5,4 Мб)
Дарья Ивановна – О.Чуваева
Агния – О.Торчинская
Ахов – В.Хохряков
Ипполит – В.Соломин
Маланья – Г.Буканова
Комментарий Е.Н. Гоголевой.
Ю.А.Дмитриев
Из книги «Академический Малый театр. 1941-1995»
«Не все коту масленица» А.Н.Островского
Пьесу «Не все коту масленица», впервые сыгранную в Малом театре в 187Г году, И.А.Гончаров относил к лучшим творениям драматурга. Новый спектакль, поставленный В.Хохряковым (он же играл роль Ахова) и оформленный В.Клотцем, впервые пошел 23 марта 1973 года.
Режиссер так говорил о своей постановке: «Нам не хотелось подчеркивать традиционные мотивы обличения темного царства. Мы стремились уйти от подобной трактовки пьесы и сделать ее по возможности светлой, праздничной, спектакль о молодости и любви... Именно поэтому в нем много движения, песен, танцев» (См.: «Не все коту масленица». — «Театр. Москва», 1978, № 24, с. 7).
Музыку написал Р.Браславский, танцы поставил П.Гродницкий.
Если говорить о постановке, то она была, как говорят профессионалы, типично актерской. Каждому актеру предоставлялась полная свобода, отсюда возникали и импровизации. Режиссер же стремился сблизить комедию с водевилем, максимально насыщал ее музыкой и танцами, хотя сам драматург полагал, что главное в этой пьесе — московский быт и купеческий язык, доведенный до совершенства.
Критик писал, что артисты В.Хохряков — Ахов, Т.Торчинская — Агния, В.Соломин — Ипполит, О.Чуваева — Кругло-ва, Г.Скоробогатова — Феона «обходили сложности с острым изяществом, с легкостью, артистизмом, к которому применим эпитет мольеровский» (Велехова Н. Ищу Островского. — «Сов. культура», 1973, 25 мая).
Театр играл спектакль о победе полнокровного живого бытия над самодурными догматами. Зрителя мало интересовало, как сложатся взаимоотношения Ахова, но сегодняшнее поражение самодура воспринималось как праздник. Всем существом спектакль протестовал против самодурства Ахова, над ним смеялись, шутили, иронизировали. Это ведь только в своем мнении он по-прежнему влиятелен и может кураншться напропалую. У Хохрякова Ахов выглядел внушительно только благодаря фигуре и манере держаться, но никто его больше не боялся, а его домостроевские претензии вызывали просто смех, это касалось даже аховской кухарки (Г.Буканова).
Виктор Комиссаржевский назвал спектакль «замоскворецким лубком» и написал, что показ такого лубка — дело славное (См.: Комиссаржевский В. Оглянись и посмотри вперед. — «Театр», 1974, № 4, с. 19).
Решил Ахов изжить молодую Агнию, а зрители смеялись над этой его попыткой, потому что представал Ахов в виде своеобразного монстра и слишком откровенен был он в подлости, так что все его приемы сразу стнановились очевидными.
Что касалось Ипполита, то он производил впечатление с первого взгляда: сапоги были до блеска начищены, волосы напомажены, на совсем молодом, даже мальчишеском, лице красовались усики. И человек он был вроде разбитной, но в то же время застенчивый. По его собственному утверждению, в нем «отчаянности довольно», но одновременно «человек он не вполне», так как живет в людях. В.Соломин в этой роли был пластичен, изящен, даже когда его поза казалась неуклюжей. Он и колесом проходился, и в окно выпрыгивал, когда узнавал о приходе «грозного» хозяина, и отлично танцевал со своей ненаглядной Агнией.
Веселая водевильная направленность, которая отличала постановку, нравилась не всем. Один критик, человек, по-видимому, сугубо серьезный, и даже суровый, написал: «Ипполит не хотел встречаться с Аховым и по пьесе уходил в другую комнату. Но ведь это так обыденно, так «рутинно». И вот в спектакле Ипполит при вести о приближении Ахова начинал как угорелый метаться по комнате, затем бросался вперед и рыбкой выпрыгивал в окно под хохот публики. Актер сыграл «на вызов», но понял ли он (как и постановщик), что, добившись минутного успеха у невзыскательной публики, он унизил артистическое достоинство, не говоря уже о том, что его выходка оскорбительна для автора пьесы» (Лобанов М. Искусство сценической правды. – «Сов. Драматургия», 1986, №1, с.276). Почему актер унизил свое достоинство и тем более оскорбил автора пьесы, оставалось непонятным. Молодой человек не хотел встречаться с хозяином и выпрыгивал в окно. Случай, как говорится, житейский. Помнится, в другой замечательной пьесе человек более зрелых лет и к тому же имевший достаточно высокий чин так же удирал через окно. Наверное, все догадались, что речь идет о «Женитьбе» Н.В.Гоголя.
28.09.2006
Подробнее
ИДЕТ ИГРА…
ИДЕТ ИГРА…
«Виталий Соломин. Последние 24 часа» на «Первом»...
«Виталий Соломин. Последние 24 часа» на «Первом»...
ИДЕТ ИГРА…
«Виталий Соломин. Последние 24 часа» на «Первом»
Любое издание, посвятившее часть своей площади обзору телевизионных программ, неоднократно сталкивалось вот с каким парадоксом: чем больше авторы данного издания в публицистическом запале «громят» некое явление «голубого экрана», представляющееся им резко «отрицательным» , тем чаще сторонние наблюдатели, будь то коллеги-журналисты, редакторы, «персонажи»-телевизионщики, либо те, кто наблюдает редакционную жизнь как бы извне (то есть, собственно говоря, читатели наши!), начинают видеть в этом самом критическом пафосе невольный эффект скрытой рекламы... Вы, мол, разберитесь, отрефлексируйте: сколько же ваших читателей присмотрелось к критикуемому явлению исключительно благодаря вашему пафосу.
Увы, давно уж замечено, что газетно-журнальная критика не способна отразиться на судьбе произведения, внесенного в столь широкий контекст, как прайм-тайм федерального канала, вещающего на территории бывшей «одной шестой части суши». И такие программы - смотрят. Смотрят почти все. К сожалению, эффект тотального смотрения, вернее, тотальной осведомленности о «продукте» , в очень малой степени связан с тематической или стилистической новизной предлагаемого зрелища, равно как и с таким понятием, как его «эксклюзивность». Может быть, именно это обстоятельство заставит наших читателей поверить, что иной раз критики «Культуры» вынуждены очень болезненно перенастраивать свою профессиональную оптику, дабы рассказать о явлениях не абсолютных, порой даже чуждых быту и «бэкграунду» нашей аудитории, но интересных с точки зрения установления необычно острого, явного контакта с некими явлениями повседневности, которые уже нельзя игнорировать после того, как появились «отражения». Но мы их, поверьте, не рекламируем. Не явления, боже упаси. «Отражения»
Ведь все-таки даже официально телевидение у нас проходит не по ведомству культуры и искусства. А по ведомству массовых коммуникаций. О чем, кстати, чаще всего забывают «телевизионные деятели искусств», то есть люди искусства, попадающие на телевидение.
Уж сколько копий было сломано вокруг проекта «Последние 24 часа» , уж сколько недоумений было! Но рассчитанный на большие сроки и бюджеты проект и поныне на «Первом». Разумеется, и менее крупные каналы так просто не собираются отказываться от своих наработок, от своих критикуемых прессой проектов - ни СТС, ни ТНТ, ни обновленный РЕН ТВ... Но на «Первом» ведь привязка к сиюминутному коммерческому успеху (выраженному зачастую в количестве СМС-сообщений), зависимость от него не так велика! Да и программы, как может отметить въедливый, но непредубежденный зритель, в данном цикловом проекте движутся к большей внятности, к культурной оснащенности и даже некоторой небанальности специфических телевизионных средств выражения, чему «Виталий Соломин...» - явное подтверждение (прием реконструкции, как известно, всего лишь прием: его можно использовать по делу или... не очень).
И не одинока в своем месседже эта программа, про то, как уходили кумиры (название этого циклового проекта канала ДТВ даже не хочется кавычить: а может, кто-нибудь назовет программу цитатой из Библии, так что, она, цитата, тоже брендом станет?) Смущает та «коммуникация» , что налажена именно детищем продюсеров Алексея Пиманова и Леонида Якубовича. Последний также стал ведущим проекта, его, как ныне принято говорить, «лицом» и поэтому, на мой взгляд, в куда большей степени отвечает за итоговый результат. Кстати, тот же продюсер Пиманов причастен к появлению «околокультурных» программ, где работали (отдельно друг от друга) Валентина и Дарья Пимановы, программ, куда более сбалансированных интонационно и, главное, в хорошем смысле слова беспафосных (что касается «Рождения легенды» Дарьи Пимановой - так просто профессиональная программа о кино).
Зато у Л. Якубовича про каждого кумира получается один и тот же пафосный сюжет: кумира не приняло именно наше, текущее, сиюминутное время, то время, в которое общается ведущий, и то время, в котором и реализуется столь масштабно продюсер и ведущий Якубович... Несоответствие? О если бы так! Величие «ушедшего кумира» генерализирует то время, в коем он, кумир, и состоялся. А наше время, многими своими реалиями от него принципиально отличное, «опускает». Ведь из него кумир уходит... Но от него ли?
Наше время и «его» время - это постоянный смысловой и интонационный контрапункт всех программ. Даже той, что о В. Шукшине: сейчас его не знает молодежь! В годы «его», «шукшинские», молодежь тоже знала это имя, подозреваю, выборочно, но то уж ныне не проверишь, не докажешь!
Классическая подтасовка: «после чего означает вследствие чего». Вообще, коллективный разум, творящий программу «Последние 24 часа» , артистично путается в противоречиях уже целый сезон, стало общим местом повторять, что то там запутались, то здесь... Проблема в том, что очень логичны герои программ, но их логика не вполне доступна создателям. Например, Виталий Соломин в очень непростые времена не брюзжал, но... Иначе не скажешь: он гениально играл, играл легкость, успех, феноменальную моложавость, он последовательно самоутверждался в статусе актера и режиссера классического и интеллектуально репертуара. Хотя по наитию ведущего, полагаю, успех в образе социального киногероя и революционного романтика надо было отрабатывать до конца: это же востребовало «то» время! В итоге - Соломин всех переиграл... Обратное было бы поражением!
Музыкальный рефрен из спектакля Малого театра «Свадьба Кречинского» становится рефреном и программы о его, спектакля, постановщике и исполнителе главной роли, то есть артисте Виталии Соломине: «Идет игра, идет игра... « Можно вспомнить, что один из последних антрепризных спектаклей с участием Соломина назывался «Биография. Игра» (по пьесе Макса Фриша). В последние годы Виталий Мефодьевич именно что играл некую версию себя, и этот вывод складывается в передаче как бы непредумышленно, во всяком случае, его не проговаривают, не акцентируют. Но как играл! Тем более примечательно, что авторы рискнули вставить в повествование о последнем спектакле кадры из последнего интервью артиста, действительно последнего, сделанного для столичного кабельного телеканала: в не очень качественной в техническом отношении записи запечатлелось буквально измученное болезнью тело, контраст бледности шеи и нервического румянца лица (актер был в несколько легкомысленной репетиционной экипировке), тогда как из «образа себя» он не выходит, он и в эти минуты по-прежнему звезда и премьер. Как истинный романтик, он предпочитал мучение разоблачению легенды о себе, так можно было бы подумать. Но уж про болезни последних месяцев нам тут же поведали все в исчерпывающих подробностях.
Кстати, в программе ничего не говорится ни о его, соломинских, революционных романтиках из позднего советского кино (так, кадрик из «Даурии» , приклеенный к матримониальному сюжету, а «Сибириада»-то где!), ни о маске социального героя, как раз-таки и отчищаемой в поздние годы... Это мы, читатели, знаем без подобных проектов, то есть предполагается, что знаем. Задается ли вопросом ведущий, откуда в читинском подростке прорезался джентльмен Ватсон, а в его брате - «адъютант его превосходительства»? Нет. Школа актерская, мастера, да еще и талант, да еще и ум... Это мы, просвещенная публика, и так знаем! С «голубого экрана» нам расскажут «немножко» про родителей.
Да в общем-то, а где на телевидении был полноценный разбор полетов в последнее время? И того, что есть про Соломина, вполне достаточно, явной «лажи» нет! А уж если и выплывет некая «актерская тема» , не про частное лицо, а про образ, созданный на сцене и экране, так и на том спасибо - пусть это всего лишь образ вечного изменщика из «Зимней вишни» , так здорово удавшийся артисту, что «по эксклюзивному опросу одного авторитетного агентства был признан человеком, олицетворяющим образ идеального супруга». На таланте все держалось, на таланте!
Пожалуй, если бы речь в программе шла о том, что и идеальные супруги во время оно были получше, чем в нынешнее, то все оказалось бы проще. Но речь идет о другом: а не потому ли мы живем в объективном настоящем плохо, а в иллюзорном вчера как будто бы много лучше, что вот так цикловыми программами идут рассказы о провинциальных подростках, ставших премьерами ведущих столичных театров, с рефреном «нынешнее время их недостойно, они уходят»? Нынешние мальчики и девочки из театральных школ, на минуточку, - их ученики.
Именно программа Леонида Якубовича (кто бы ни входил в ее авторский коллектив) генерализировала это странное поветрие: оголтелое самовыражение на фоне биографии, принадлежащей тому, кто уже отмерил свои «последние 24 часа». И не может ни возразить, ни передумать, ни возмутиться...
Анастасия МАШКОВА
«Культура», 28.09.2006
«Виталий Соломин. Последние 24 часа» на «Первом»
Любое издание, посвятившее часть своей площади обзору телевизионных программ, неоднократно сталкивалось вот с каким парадоксом: чем больше авторы данного издания в публицистическом запале «громят» некое явление «голубого экрана», представляющееся им резко «отрицательным» , тем чаще сторонние наблюдатели, будь то коллеги-журналисты, редакторы, «персонажи»-телевизионщики, либо те, кто наблюдает редакционную жизнь как бы извне (то есть, собственно говоря, читатели наши!), начинают видеть в этом самом критическом пафосе невольный эффект скрытой рекламы... Вы, мол, разберитесь, отрефлексируйте: сколько же ваших читателей присмотрелось к критикуемому явлению исключительно благодаря вашему пафосу.
Увы, давно уж замечено, что газетно-журнальная критика не способна отразиться на судьбе произведения, внесенного в столь широкий контекст, как прайм-тайм федерального канала, вещающего на территории бывшей «одной шестой части суши». И такие программы - смотрят. Смотрят почти все. К сожалению, эффект тотального смотрения, вернее, тотальной осведомленности о «продукте» , в очень малой степени связан с тематической или стилистической новизной предлагаемого зрелища, равно как и с таким понятием, как его «эксклюзивность». Может быть, именно это обстоятельство заставит наших читателей поверить, что иной раз критики «Культуры» вынуждены очень болезненно перенастраивать свою профессиональную оптику, дабы рассказать о явлениях не абсолютных, порой даже чуждых быту и «бэкграунду» нашей аудитории, но интересных с точки зрения установления необычно острого, явного контакта с некими явлениями повседневности, которые уже нельзя игнорировать после того, как появились «отражения». Но мы их, поверьте, не рекламируем. Не явления, боже упаси. «Отражения»
Ведь все-таки даже официально телевидение у нас проходит не по ведомству культуры и искусства. А по ведомству массовых коммуникаций. О чем, кстати, чаще всего забывают «телевизионные деятели искусств», то есть люди искусства, попадающие на телевидение.
Уж сколько копий было сломано вокруг проекта «Последние 24 часа» , уж сколько недоумений было! Но рассчитанный на большие сроки и бюджеты проект и поныне на «Первом». Разумеется, и менее крупные каналы так просто не собираются отказываться от своих наработок, от своих критикуемых прессой проектов - ни СТС, ни ТНТ, ни обновленный РЕН ТВ... Но на «Первом» ведь привязка к сиюминутному коммерческому успеху (выраженному зачастую в количестве СМС-сообщений), зависимость от него не так велика! Да и программы, как может отметить въедливый, но непредубежденный зритель, в данном цикловом проекте движутся к большей внятности, к культурной оснащенности и даже некоторой небанальности специфических телевизионных средств выражения, чему «Виталий Соломин...» - явное подтверждение (прием реконструкции, как известно, всего лишь прием: его можно использовать по делу или... не очень).
И не одинока в своем месседже эта программа, про то, как уходили кумиры (название этого циклового проекта канала ДТВ даже не хочется кавычить: а может, кто-нибудь назовет программу цитатой из Библии, так что, она, цитата, тоже брендом станет?) Смущает та «коммуникация» , что налажена именно детищем продюсеров Алексея Пиманова и Леонида Якубовича. Последний также стал ведущим проекта, его, как ныне принято говорить, «лицом» и поэтому, на мой взгляд, в куда большей степени отвечает за итоговый результат. Кстати, тот же продюсер Пиманов причастен к появлению «околокультурных» программ, где работали (отдельно друг от друга) Валентина и Дарья Пимановы, программ, куда более сбалансированных интонационно и, главное, в хорошем смысле слова беспафосных (что касается «Рождения легенды» Дарьи Пимановой - так просто профессиональная программа о кино).
Зато у Л. Якубовича про каждого кумира получается один и тот же пафосный сюжет: кумира не приняло именно наше, текущее, сиюминутное время, то время, в которое общается ведущий, и то время, в котором и реализуется столь масштабно продюсер и ведущий Якубович... Несоответствие? О если бы так! Величие «ушедшего кумира» генерализирует то время, в коем он, кумир, и состоялся. А наше время, многими своими реалиями от него принципиально отличное, «опускает». Ведь из него кумир уходит... Но от него ли?
Наше время и «его» время - это постоянный смысловой и интонационный контрапункт всех программ. Даже той, что о В. Шукшине: сейчас его не знает молодежь! В годы «его», «шукшинские», молодежь тоже знала это имя, подозреваю, выборочно, но то уж ныне не проверишь, не докажешь!
Классическая подтасовка: «после чего означает вследствие чего». Вообще, коллективный разум, творящий программу «Последние 24 часа» , артистично путается в противоречиях уже целый сезон, стало общим местом повторять, что то там запутались, то здесь... Проблема в том, что очень логичны герои программ, но их логика не вполне доступна создателям. Например, Виталий Соломин в очень непростые времена не брюзжал, но... Иначе не скажешь: он гениально играл, играл легкость, успех, феноменальную моложавость, он последовательно самоутверждался в статусе актера и режиссера классического и интеллектуально репертуара. Хотя по наитию ведущего, полагаю, успех в образе социального киногероя и революционного романтика надо было отрабатывать до конца: это же востребовало «то» время! В итоге - Соломин всех переиграл... Обратное было бы поражением!
Музыкальный рефрен из спектакля Малого театра «Свадьба Кречинского» становится рефреном и программы о его, спектакля, постановщике и исполнителе главной роли, то есть артисте Виталии Соломине: «Идет игра, идет игра... « Можно вспомнить, что один из последних антрепризных спектаклей с участием Соломина назывался «Биография. Игра» (по пьесе Макса Фриша). В последние годы Виталий Мефодьевич именно что играл некую версию себя, и этот вывод складывается в передаче как бы непредумышленно, во всяком случае, его не проговаривают, не акцентируют. Но как играл! Тем более примечательно, что авторы рискнули вставить в повествование о последнем спектакле кадры из последнего интервью артиста, действительно последнего, сделанного для столичного кабельного телеканала: в не очень качественной в техническом отношении записи запечатлелось буквально измученное болезнью тело, контраст бледности шеи и нервического румянца лица (актер был в несколько легкомысленной репетиционной экипировке), тогда как из «образа себя» он не выходит, он и в эти минуты по-прежнему звезда и премьер. Как истинный романтик, он предпочитал мучение разоблачению легенды о себе, так можно было бы подумать. Но уж про болезни последних месяцев нам тут же поведали все в исчерпывающих подробностях.
Кстати, в программе ничего не говорится ни о его, соломинских, революционных романтиках из позднего советского кино (так, кадрик из «Даурии» , приклеенный к матримониальному сюжету, а «Сибириада»-то где!), ни о маске социального героя, как раз-таки и отчищаемой в поздние годы... Это мы, читатели, знаем без подобных проектов, то есть предполагается, что знаем. Задается ли вопросом ведущий, откуда в читинском подростке прорезался джентльмен Ватсон, а в его брате - «адъютант его превосходительства»? Нет. Школа актерская, мастера, да еще и талант, да еще и ум... Это мы, просвещенная публика, и так знаем! С «голубого экрана» нам расскажут «немножко» про родителей.
Да в общем-то, а где на телевидении был полноценный разбор полетов в последнее время? И того, что есть про Соломина, вполне достаточно, явной «лажи» нет! А уж если и выплывет некая «актерская тема» , не про частное лицо, а про образ, созданный на сцене и экране, так и на том спасибо - пусть это всего лишь образ вечного изменщика из «Зимней вишни» , так здорово удавшийся артисту, что «по эксклюзивному опросу одного авторитетного агентства был признан человеком, олицетворяющим образ идеального супруга». На таланте все держалось, на таланте!
Пожалуй, если бы речь в программе шла о том, что и идеальные супруги во время оно были получше, чем в нынешнее, то все оказалось бы проще. Но речь идет о другом: а не потому ли мы живем в объективном настоящем плохо, а в иллюзорном вчера как будто бы много лучше, что вот так цикловыми программами идут рассказы о провинциальных подростках, ставших премьерами ведущих столичных театров, с рефреном «нынешнее время их недостойно, они уходят»? Нынешние мальчики и девочки из театральных школ, на минуточку, - их ученики.
Именно программа Леонида Якубовича (кто бы ни входил в ее авторский коллектив) генерализировала это странное поветрие: оголтелое самовыражение на фоне биографии, принадлежащей тому, кто уже отмерил свои «последние 24 часа». И не может ни возразить, ни передумать, ни возмутиться...
Анастасия МАШКОВА
«Культура», 28.09.2006
20.09.2006
Подробнее
АНОНС! «ВИТАЛИЙ СОЛОМИН. ПОСЛЕДНИЕ 24 ЧАСА»
«Первый канал» представляет фильм, посвященный Виталию Мефодьевичу Соломину. Эфир – среда 20 сентября, 22-20…
АНОНС! «ВИТАЛИЙ СОЛОМИН. ПОСЛЕДНИЕН 24 ЧАСА»
«Первый канал» представляет фильм, посвященный Виталию Мефодьевичу Соломину. Эфир – среда 20 сентября, 22-20…
Виталий Соломин умер на сцене, как истинный актер. Инсульт случился 23 апреля 2002 года на спектакле «Свадьба Кречинского».
Сначала никто ничего не понял. У него заплетался язык, парализовало половину лица. Но он продолжал спектакль.
Если бы занавес закрыли раньше, его еще можно было спасти. Судьба благоволила к Виталию с самого начала актерской карьеры… Так случилось, что они со старшим братом, Юрием Соломиным, стали работать в одном театре. Часто снимались в одних и тех же фильмах. Казалось бы, все хорошо…
Виталий очень много работал. Хотел доказать всем и каждому, что можно честным актерским и режиссерским трудом заработать столько, чтобы хватило на достойную жизнь. А еще ему было очень интересно играть, ставить, сниматься, учить студентов. Без работы он не мог жить. Без работы и своих девочек – жены и двух дочек.
Он был потрясающим отцом. Об этом говорят все. И все его помнят и любят. И семья, и друзья, и студенты, и коллеги.
Самое удивительное, что многим кажется, будто он до сих пор жив. И этому есть подтверждения…
Эфир – среда 20 сентября, 22-20…
«Первый канал» представляет фильм, посвященный Виталию Мефодьевичу Соломину. Эфир – среда 20 сентября, 22-20…
Виталий Соломин умер на сцене, как истинный актер. Инсульт случился 23 апреля 2002 года на спектакле «Свадьба Кречинского».
Сначала никто ничего не понял. У него заплетался язык, парализовало половину лица. Но он продолжал спектакль.
Если бы занавес закрыли раньше, его еще можно было спасти. Судьба благоволила к Виталию с самого начала актерской карьеры… Так случилось, что они со старшим братом, Юрием Соломиным, стали работать в одном театре. Часто снимались в одних и тех же фильмах. Казалось бы, все хорошо…
Виталий очень много работал. Хотел доказать всем и каждому, что можно честным актерским и режиссерским трудом заработать столько, чтобы хватило на достойную жизнь. А еще ему было очень интересно играть, ставить, сниматься, учить студентов. Без работы он не мог жить. Без работы и своих девочек – жены и двух дочек.
Он был потрясающим отцом. Об этом говорят все. И все его помнят и любят. И семья, и друзья, и студенты, и коллеги.
Самое удивительное, что многим кажется, будто он до сих пор жив. И этому есть подтверждения…
Эфир – среда 20 сентября, 22-20…
05.09.2006
Подробнее
«К 250-летию Малого театра» «МАМУРЕ» Ж.САРМАНА
«К 250-летию Малого театра»
«МАМУРЕ» Ж.САРМАНА
Предлагаем Вашему вниманию полную запись спектакля, с участием Е.Н.Гоголевой, В.М.Соломина, Е.К.Глушенко и Е.Я.Весника и других артистов Малого театра… [link Lvov-AnohinB">
«МАМУРЕ» Ж.САРМАНА
Предлагаем Вашему вниманию полную запись спектакля, с участием Е.Н.Гоголевой, В.М.Соломина, Е.К.Глушенко и Е.Я.Весника и других артистов Малого театра… [link Lvov-AnohinB">
«К 250-летию Малого театра»
«МАМУРЕ» Ж.САРМАНА
Предлагаем Вашему вниманию полную запись спектакля, с участием Е.Н.Гоголевой, В.М.Соломина, Е.К.Глушенко и Е.Я.Весника и других артистов Малого театра…
Часть 1 (13,9 Мб)
Часть 2 (14,6 Мб)
Часть 3 (14,8 Мб)
Часть 4 (11,6 Мб)
Часть 5 (18,6 Мб)
Часть 6 (17,2 Мб)
Часть 7 (19,1 Мб)
ФОТОГАЛЕРЕЯ
Селина Муре – Е.Гоголева
Франкёр – В.Соломин
Мари-Жозеф – Е.Глушенко
Элоиза – Т.Панкова
Эспри – К.Мякишев
Викторина – В.Обухова
Антуан – Е.Весник
Армандина – Э.Далматова
Фердинанд – Г.Карнович-Валуа
Орас – А.Торопов
Альфонс – В.Сафронов
Кюре – А.Смирнов
Фотограф – П.Складчиков
Грациелла – Л.Щербинина
Постановка – [link Lvov-AnohinB">Б.А.Львова-Анохина
1978 год.
ПУБЛИКАЦИИ
Е.Н.Гоголева «Мамуре» — глава из книги «На сцене и в жизни»
Запись предоставлена «Клубом любителей аудиокниг».
«МАМУРЕ» Ж.САРМАНА
Предлагаем Вашему вниманию полную запись спектакля, с участием Е.Н.Гоголевой, В.М.Соломина, Е.К.Глушенко и Е.Я.Весника и других артистов Малого театра…
Часть 1 (13,9 Мб)
Часть 2 (14,6 Мб)
Часть 3 (14,8 Мб)
Часть 4 (11,6 Мб)
Часть 5 (18,6 Мб)
Часть 6 (17,2 Мб)
Часть 7 (19,1 Мб)
ФОТОГАЛЕРЕЯ
Селина Муре – Е.Гоголева
Франкёр – В.Соломин
Мари-Жозеф – Е.Глушенко
Элоиза – Т.Панкова
Эспри – К.Мякишев
Викторина – В.Обухова
Антуан – Е.Весник
Армандина – Э.Далматова
Фердинанд – Г.Карнович-Валуа
Орас – А.Торопов
Альфонс – В.Сафронов
Кюре – А.Смирнов
Фотограф – П.Складчиков
Грациелла – Л.Щербинина
Постановка – [link Lvov-AnohinB">Б.А.Львова-Анохина
1978 год.
ПУБЛИКАЦИИ
Е.Н.Гоголева «Мамуре» — глава из книги «На сцене и в жизни»
Запись предоставлена «Клубом любителей аудиокниг».
23.05.2006
Подробнее
«Листая старые подшивки» ХОРОШИЕ СЛОВА НУЖНЫ КАЖДЫЙ ДЕНЬ
«Листая старые подшивки»
ХОРОШИЕ СЛОВА НУЖНЫ КАЖДЫЙ ДЕНЬ
Первый раз мы встретились с Нелли Ивановной Корниенко в спектакле «Горе от ума»...
ХОРОШИЕ СЛОВА НУЖНЫ КАЖДЫЙ ДЕНЬ
Первый раз мы встретились с Нелли Ивановной Корниенко в спектакле «Горе от ума»...
«Листая старые подшивки»
ХОРОШИЕ СЛОВА НУЖНЫ КАЖДЫЙ ДЕНЬ
Первый раз мы встретились с Нелли Ивановной Корниенко в спектакле «Горе от ума». Роль ею уже была играна, и меня не поразило, что она была готова к репетициям. Но и в последующих совместных работах я мог убедиться, что Корниенко готова к работе всегда. До начала репетиций проведена огромная работа, и какой-то этап пройден. Несмотря на азбучность положения, такую готовность к работе я видел только у лучших актеров, и завидовал, и восхищался ими.
Одна из лучших традиций актеров Малого театра — каждую роль начинать сначала, не держась за прошлые успехи. Так, я видел, репетировала Елена Николаевна Гоголева в «Мамуре». Было такое ощущение, что она решила не только репетировать, но и жить с этой минуты по-новому. Так Корниенко работала над Софьей в «Горе от ума».
Разные бывают формы существования актеров на сцене. Мне интересно, когда актер, пропуская все через себя, создает характеры.
В огромном репертуаре Н. Корниенко, сыгранном в Малом театре, найдутся роли, исполненные в разных манерах, с разным подходом к осуществлению замысла и своего и режиссерского, исполненные всегда профессионально, точно и с полной отдачей.
Соня и Мария Львовна в «Дачниках», Нина в «Маскараде», Саша в «Иванове», Эмилия в «Средстве Макропулоса», Эмма в «Береге», Людмила в «Детях Ванюшина», Роксана в «Сирано де Бержераке» и т. д.
Особенно хочется остановиться на роли Наташи в «Волшебном существе» А. Платонова и В. Фраермана. В связи с этим позволю себе процитировать Ю. Нагибина, опубликовавшего по свежим следам статью в журнале «Наш современник» о спектакле Малого театра «Волшебное существо». Достаточно отрицательно отнесясь к постановке в целом, Ю. Нагибин пишет о Корниенко: «Молодая актриса Н. Корниенко в роли племянницы Череватова показала, как надо играть в пьесе «Волшебное существо». Свежая, не покоренная рутиной, способная просто и доверчиво отдаться новым впечатлениям, органично вошла в девушку Наташу и стала ею. Когда она рассказывает свою страшную историю, как в фашистском застенке ее били по голове, чтобы сделать не живой и не мертвой, а так, полудуркой, тенью человека, наводящей ужас на оккупированный народ, с ней зорится то, что в медицине называют — «нервная буря». Эта буря — в голосе, во взгляде, в жалкой и прекрасной улыбке, в неустанном движении бедных рук. То, что делает здесь актриса, точно, как наука. Вся же роль в целом — настоящее и новое искусство».
Прошло много лет. Я не помню спектакля, в памяти осталась только пронзительная боль от рассказа Наташи в исполнении Корниенко.
Мне не хотелось разбирать роли актрисы или освещать ее творческий путь — хотелось высказать слова восхищения человека, много лет работающего рядом с Нелли Ивановной, слова восхищения ведущей актрисе Малого театра, не дожидаясь юбилея или какого-нибудь повода, потому что, я знаю, хорошие слова нужны каждый день.
Виталий СОЛОМИН, заслуженный артист РСФСР
«Театральная жизнь», №7 1985
ХОРОШИЕ СЛОВА НУЖНЫ КАЖДЫЙ ДЕНЬ
Первый раз мы встретились с Нелли Ивановной Корниенко в спектакле «Горе от ума». Роль ею уже была играна, и меня не поразило, что она была готова к репетициям. Но и в последующих совместных работах я мог убедиться, что Корниенко готова к работе всегда. До начала репетиций проведена огромная работа, и какой-то этап пройден. Несмотря на азбучность положения, такую готовность к работе я видел только у лучших актеров, и завидовал, и восхищался ими.
Одна из лучших традиций актеров Малого театра — каждую роль начинать сначала, не держась за прошлые успехи. Так, я видел, репетировала Елена Николаевна Гоголева в «Мамуре». Было такое ощущение, что она решила не только репетировать, но и жить с этой минуты по-новому. Так Корниенко работала над Софьей в «Горе от ума».
Разные бывают формы существования актеров на сцене. Мне интересно, когда актер, пропуская все через себя, создает характеры.
В огромном репертуаре Н. Корниенко, сыгранном в Малом театре, найдутся роли, исполненные в разных манерах, с разным подходом к осуществлению замысла и своего и режиссерского, исполненные всегда профессионально, точно и с полной отдачей.
Соня и Мария Львовна в «Дачниках», Нина в «Маскараде», Саша в «Иванове», Эмилия в «Средстве Макропулоса», Эмма в «Береге», Людмила в «Детях Ванюшина», Роксана в «Сирано де Бержераке» и т. д.
Особенно хочется остановиться на роли Наташи в «Волшебном существе» А. Платонова и В. Фраермана. В связи с этим позволю себе процитировать Ю. Нагибина, опубликовавшего по свежим следам статью в журнале «Наш современник» о спектакле Малого театра «Волшебное существо». Достаточно отрицательно отнесясь к постановке в целом, Ю. Нагибин пишет о Корниенко: «Молодая актриса Н. Корниенко в роли племянницы Череватова показала, как надо играть в пьесе «Волшебное существо». Свежая, не покоренная рутиной, способная просто и доверчиво отдаться новым впечатлениям, органично вошла в девушку Наташу и стала ею. Когда она рассказывает свою страшную историю, как в фашистском застенке ее били по голове, чтобы сделать не живой и не мертвой, а так, полудуркой, тенью человека, наводящей ужас на оккупированный народ, с ней зорится то, что в медицине называют — «нервная буря». Эта буря — в голосе, во взгляде, в жалкой и прекрасной улыбке, в неустанном движении бедных рук. То, что делает здесь актриса, точно, как наука. Вся же роль в целом — настоящее и новое искусство».
Прошло много лет. Я не помню спектакля, в памяти осталась только пронзительная боль от рассказа Наташи в исполнении Корниенко.
Мне не хотелось разбирать роли актрисы или освещать ее творческий путь — хотелось высказать слова восхищения человека, много лет работающего рядом с Нелли Ивановной, слова восхищения ведущей актрисе Малого театра, не дожидаясь юбилея или какого-нибудь повода, потому что, я знаю, хорошие слова нужны каждый день.
Виталий СОЛОМИН, заслуженный артист РСФСР
«Театральная жизнь», №7 1985
14.12.2006
ЧЕЛОВЕК-ПРАЗДНИК
12 декабря Виталию Соломину исполнилось бы 65 лет. В последний весенний день 2002 года Москва простилась с выдающимся актером, народным артистом РСФСР Виталием Соломиным...
14.12.2006
ЧТОБЫ ПОМНИЛИ. РУССКИЙ ДОКТОР ВАТСОН
«Любите ли вы театр, как люблю его я?» вопрошал однажды Виссарион Белинский. Был человек,
который отвечал на этот вопрос «да». Его звали Виталий Соломин. К сожалению, звали, потому что он ушел от нас. Ушел навсегда...
который отвечал на этот вопрос «да». Его звали Виталий Соломин. К сожалению, звали, потому что он ушел от нас. Ушел навсегда...
13.12.2006
ПАМЯТИ ВИТАЛИЯ СОЛОМИНА
13 декабря в 19-00 в Театральном музее им. А.А.Бахрушина состоится вечер памяти Виталия Мефодьевича Соломина.
12.12.2006
ВИТАЛИЙ СОЛОМИН ЧИТАЕТ СКАЗКИ М.Е.САЛТЫКОВА-ЩЕДРИНА
Отдавая дань памяти замечательному актеру, сегодня мы предлагаем посетителям сайта послушать две уникальные записи, сделанные Виталием Соломиным для «Антологии Российской литературы»...
12.12.2006
СОЛНЕЧНЫЙ ДОКТОР ВАТСОН: ВИТАЛИЮ СОЛОМИНУ ИСПОЛНИЛОСЬ БЫ 65 ЛЕТ
Он умер 27 мая 2002 года. Тогда, на панихиде, которая проходила в Малом театре, актер Валерий Баринов сказал...
11.12.2006
«Листая старые подшивки» В МАЛОМ ТЕАТРЕ ПРИШЛИ К КОНСЕНСУСУ
«Листая старые подшивки»
В МАЛОМ ТЕАТРЕ ПРИШЛИ К КОНСЕНСУСУ
Виталий Соломин поставил чеховского «Иванова»
В МАЛОМ ТЕАТРЕ ПРИШЛИ К КОНСЕНСУСУ
Виталий Соломин поставил чеховского «Иванова»
11.12.2006
«Листая старые подшивки» ЧЕХОВА ДОЛЖНО БЫТЬ МНОГО
«Листая старые подшивки»
ЧЕХОВА ДОЛЖНО БЫТЬ МНОГО
Виталию Соломину наконец дали «Иванова»
ЧЕХОВА ДОЛЖНО БЫТЬ МНОГО
Виталию Соломину наконец дали «Иванова»
11.12.2006
«Листая старые подшивки» «ОН СОБИРАЛСЯ ОСТАВИТЬ АКТЕРСКУЮ РАБОТУ...»
«Листая старые подшивки»
«ОН СОБИРАЛСЯ ОСТАВИТЬ АКТЕРСКУЮ РАБОТУ...»
Василий Бочкарев о Виталии Соломине
«ОН СОБИРАЛСЯ ОСТАВИТЬ АКТЕРСКУЮ РАБОТУ...»
Василий Бочкарев о Виталии Соломине
09.12.2006
ЮБИЛЕЙ СПЕКТАКЛЯ «ГОРЕ ОТ УМА» А.С.ГРИБОЕДОВА
9 декабря исполняется 175 лет со дня первого полного (хотя и с купюрами, сделанными цензурой) представления в Малом театре комедии А.С.Грибоедова «Горе от ума». Публикуемую сегодня полную запись комедии, сделанную в 1979 году, мы посвящаем также памяти Виталия Мефодьевича Соломина…
05.12.2006
«Звуковой архив Малого театра» СЦЕНА ИЗ СПЕКТАКЛЯ «НЕ ВСЕ КОТУ МАСЛЕНИЦА» А.Н.ОСТРОВСКОГО
«Звуковой архив Малого театра»
СЦЕНА ИЗ СПЕКТАКЛЯ «НЕ ВСЕ КОТУ МАСЛЕНИЦА» А.Н.ОСТРОВСКОГО
Продолжаем публикацию аудиозаписей из комплекта грампластинок, выпущенных к 150-летию Малого театра…
СЦЕНА ИЗ СПЕКТАКЛЯ «НЕ ВСЕ КОТУ МАСЛЕНИЦА» А.Н.ОСТРОВСКОГО
Продолжаем публикацию аудиозаписей из комплекта грампластинок, выпущенных к 150-летию Малого театра…
20.09.2006
АНОНС! «ВИТАЛИЙ СОЛОМИН. ПОСЛЕДНИЕ 24 ЧАСА»
«Первый канал» представляет фильм, посвященный Виталию Мефодьевичу Соломину. Эфир – среда 20 сентября, 22-20…
05.09.2006
«К 250-летию Малого театра» «МАМУРЕ» Ж.САРМАНА
«К 250-летию Малого театра»
«МАМУРЕ» Ж.САРМАНА
Предлагаем Вашему вниманию полную запись спектакля, с участием Е.Н.Гоголевой, В.М.Соломина, Е.К.Глушенко и Е.Я.Весника и других артистов Малого театра… [link Lvov-AnohinB">
«МАМУРЕ» Ж.САРМАНА
Предлагаем Вашему вниманию полную запись спектакля, с участием Е.Н.Гоголевой, В.М.Соломина, Е.К.Глушенко и Е.Я.Весника и других артистов Малого театра… [link Lvov-AnohinB">
23.05.2006
«Листая старые подшивки» ХОРОШИЕ СЛОВА НУЖНЫ КАЖДЫЙ ДЕНЬ
«Листая старые подшивки»
ХОРОШИЕ СЛОВА НУЖНЫ КАЖДЫЙ ДЕНЬ
Первый раз мы встретились с Нелли Ивановной Корниенко в спектакле «Горе от ума»...
ХОРОШИЕ СЛОВА НУЖНЫ КАЖДЫЙ ДЕНЬ
Первый раз мы встретились с Нелли Ивановной Корниенко в спектакле «Горе от ума»...
Художественный руководитель Малого театра — народный артист СССР Юрий Мефодьевич Соломин
Главная
Новости
Изменения в афише
Премьеры
Гастроли
Репертуар
Отзывы
Фестиваль "Островский в доме Островского"
Малый ТВ
Газета "Малый театр"
Открытая информация
Виртуальная экскурсия
Партнёры
О театре
Попечительский совет
Руководство театра
Актёры
Режиссеры
Художники
Оркестр
Репертуарный отдел
Режиссёрский отдел
Пресс-служба
Музейно-информационный центр
Художественно-постановочная часть
Мемориальная квартира А.И. Сумбатова-Южина
Щепкинское училище
История
Здание Малого театра
Репертуар с 1824 г.
Театральное училище
Спектакли
Труппа театра с 1824 года
Труппа театра с 1917 года
Актеры
Режиссеры
Художники
Звуковой архив
1941-1945
Щелыково
Библиотека Малого театра
Правила вежливости и этикета
Публикации
Памятник А.Н. Островскому
Партнеры
Информационная поддержка
Как добраться?© 2024 Пресс-служба:
press@maly.ru
Заказ билетов (web-касса) (495) 624-40-46
Оценка качества услуг учреждений культуры
Адрес театра:
Москва, Театральный проезд д. 1
телефон: (495)624-42-01
Мы в соцсетях:
Партнёры:
Информационная поддержа
