15 января исполняется 75 лет со дня рождения народного артиста России Ярослава Павловича Барышева (1942 – 2013). Не многие знают, что Ярослав Павлович был не только выдающимся артистом, гордостью Малого театра, но и обладал тонким поэтическим даром, писал замечательные стихи. Сегодня, в день памяти Я.П.Барышева, мы публикуем шесть его стихотворений, написанных в разные годы, а также предлагаем еще раз посмотреть запись вечера памяти артиста, который состоялся 2 июня 2015 года.

В Малом театре отдали дань памяти Ярославу Барышеву

Майя Фолкинштейн, «Театральная вертикаль Майи Фолкинштейн», 2 июля 2015 года

ТРАГИК С ДУШОЙ ПОЭТА

В Малом театре отдали дань памяти Ярославу Барышеву

Ярослава Павловича не стало в июне 2013-го. И вот спустя два года коллеги артиста по Малому театру вспоминали его на вечере, состоявшемся в камерном зале здания театра на Большой Ордынке.

К слову, подобные вечера стали традицией в коллективе Малого театра, в котором с почтением относятся к памяти ушедших из жизни мастеров. Героями предыдущих вечеров были Виктор Борцов и Эдуард Марцевич. И вот теперь — Ярослав Барышев, чье имя не так хорошо известно, как имена Борцова и Марцевича, ведь популярность, как правило, приносит кино. А Барышев практически не снимался. Но, скорее всего, не по причине отсутствия соответствующих предложений (их у Ярослава Павловича, обладавшего роскошными внешними данными, наверняка, хватало). Просто он был рожден исключительно для сцены, которую бесконечно любил. Любил свой единственный театральный дом — Малый театр.

Малому Барышев отдал полвека, будучи зачисленным в прославленную труппу в 1963-ем, после окончания Училища имени М. С. Щепкина, где ему посчастливилось учиться на легендарном курсе Николая Александровича Анненкова, выпускниками которого помимо Ярослава Барышева были Олег Даль и Виктор Павлов, Виталий Соломин и Михаил Кононов. О своеобразии этого курса, а также о первой крупной роли Барышева — Шекспире в спектакле «Человек из Стратфорда» С. Алешина, о разносторонности дарования артиста рассуждал во вступительной речи заместитель художественного руководителя Малого театра Борис Любимов. И его деловая и вместе с тем доверительная манера разговора со зрительным залом определила демократичную интонацию всего вечера и его теплую атмосферу, почувствовать которую можно даже по видеозаписи, размещенной на официальном сайте театра.

И это естественно, все-таки организаторами вечера — ведущим редактором пресс-службы Ольгой Петренко и начальником пресс-службы театра Максимом Рединым, руководили самые добрые намерения. Стремление предоставить товарищам артиста возможность публично восхититься мощным трагическим даром Ярослава Барышева и указать на то, как психологически точны были его актерские работы (в том числе: Освальд в «Привидениях» Г. Ибсена, Понтий Пилат в «Царе Иудейском» К.Романова., конечно же, Иоанн Грозный в спектаклях по произведениям А. К. Толстого «Князь Серебряный» и «Царь Иоанн Грозный»). Поразмышлять о тяге Ярослава Павловича к характерности, к ироничной окраске некоторых образов (и тут наиболее яркий пример — Беркутов из спектакля «Волки и овцы» А. Н. Островского). Рассказать о его личностном, сокровенном подходе к своим ролям и о способности играть, как бы ничего не играя (об этом таланте Барышева поведал Александр Коршунов). Наконец, познакомить зрителей со скрытыми от посторонних глаз гранями творческой индивидуальности Ярослава Барышева, всерьез увлекавшегося живописью и писавшего удивительные по своей искренности стихи. Их на вечере читал Василий Бочкарев.

Он, кстати говорил о Барышеве без напускной скорби. Говорил, прежде всего, как о состоявшемся артисте, оставившем заметный след в летописи Малого театра. В подобном, позитивном ключе были выдержаны и остальные выступления. И это во многом смягчило горечь, обычно присущую памятным мероприятиям, «окрасило» печаль в светлые «тона».

Майя Фолкинштейн, «Театральная вертикаль Майи Фолкинштейн», 2 июля 2015 года

Малый театр, 2 июня 2015 года

Запись спектакля Малого театра

В роли Царя Ивана Грозного – Ярослав Павлович Барышев

2 июня в Малом зале на Большой Ордынке состоится вечер, посвященный народному артисту России Ярославу Барышеву (1942 – 2013). Ведущий – заслуженный деятель искусств России, кандидат искусствоведения, профессор Борис Любимов. Будут показаны фрагменты спектаклей с участием артиста, прозвучат воспоминания его коллег по сцене. Начало вечера в 18:00. Запись по телефону 8-499-237-44-72 (до 18:00).

Памяти Ярослава Павловича Барышева

АЛЕКСАНДР КОРШУНОВ: «КРАСИВЫЙ, СВОБОДНЫЙ, ЯРКИЙ ЧЕЛОВЕК»

2 июня исполняется год со дня смерти артиста...

Памяти Ярослава Павловича Барышева

АЛЕКСАНДР КОРШУНОВ: «КРАСИВЫЙ, СВОБОДНЫЙ, ЯРКИЙ ЧЕЛОВЕК»

- Первоё моё впечатление от Ярослава Павловича Барышева связано с гастролями Малого театра в Киеве, куда я ездил вместе с папой и мамой, это были 60-ые годы. Прекрасно помню тогдашнюю молодёжь Малого театра, и среди них особенно выделялся очень красивый, романтической внешности, порывистый, с развевающимися волосами артист. Я спросил тогда у папы: «А кто это?», и папа сказал: «Это наш молодой актёр, он сыграл Шекспира в «Человеке из Стратфорда».

- Ведь он же ради Шекспира отказался от Гамлета в Театре Маяковского – перед тем, как пригласить Эдуарда Евгеньевича, Охлопков звал Барышева.

- Да, я знаю, но тогда это была большая удача, «Человек из Стратфорда» прозвучал в Москве. Я не видел сам спектакль, но много про него слышал. И всё время этот молодой, порывистый, романтичный, очень красивый человек вставал в моей памяти. В 84-м году я перешёл в Малый театр. Я тогда посмотрел чуть ли не весь репертуар, и работа Барышева в «Фиеско» мне очень понравилась. Его всегда отличала колоссальная внутренняя свобода существования на сцене, при наличии и школы, и подробностей, и всего, что необходимо. Было ощущение жизни на сцене. Именно не игры, а жизни. Потом уже я узнал о легендарном курсе Николая Александровича Анненкова, и Ярослав с абсолютно полным правом встал с ними в один ряд – Олег Даль, Михаил Кононов, Виктор Павлов, Виталий Соломин, Всеволод Соболев… И объединяет их, как ни странно, яркость индивидуальностей при всей непохожести друг на друга, внутренняя свобода.

- Соболев говорил, что они сравнивали себя с лицейским пушкинским выпуском. И ведь Барышев в своё время играл Пушкина в радиоспектаклях. Вот уж Александр Сергеевич, по-моему, олицетворение полной свободы.

- У нас было родство – человеческое и душевное. Я очень благодарен Ярославу Павловичу за тёплое отношение. Меня действительно прекрасно приняли в Малом театре. Многое давало общение с партнёрами, и Барышев был одним из самых ярких их представителей. Он всегда относился ко мне по-доброму, дружески и на равных, несмотря на то, что старше. Потом я встречался с ним неоднократно на сцене, и в «Недоросле», и в «Волках и овцах», «Живом трупе»…

- Но акцент мы, конечно, сделаем на «Князе Серебряном» и «Иоанне Грозном». В чём, как Вам кажется, принципиальная разница в интерпретации роли Ивана в этих двух спектаклях? Один и тот же драматургический материал. И там, и там Алексей Константинович Толстой. Но, по моим ощущениям, получились два немного разных, отличающихся друг от друга образа. А как Вам это виделось изнутри?

- Мне кажется, они действительно несколько разные, хотя это тот же самый автор. Но в «Серебряном» акцент всё-таки делается на князе, а во втором случае Грозный – главный герой, потому больше рассматривается именно его личность. Определённая разница шла и от самого Ярослава. В «Князе Серебряном» образ был жёстче. А в «Царе Иоанне» – шире, многообразное, глубже, внутренне старше. И когда мы с ним репетировали – всё-таки спектакль уже вышел, сыграл Михайлов (очень хорошо и очень по-своему), – и Ярослав входил в имеющийся рисунок, не было каких-то кардинальных перемен мизансцен или принципиально иного решения сцен, но он старался всё сделать по-своему, и Драгунов, и мы все ему помогали. Какие-то вещи он, безусловно, менял и в чём-то спорил с режиссёром в трактовке отдельных моментов. Просто шёл процесс «пропахивания» и «вживания» в эту историю «через себя». Грозного, на мой взгляд, Ярослав Павлович сыграл замечательно. И играл достаточно долго, и спектакль менялся вместе с ним, и он тоже менялся, и всё, что он вбирал в себя извне, он включал в роль. Пьеса-то, действительно, потрясающая, как и трилогия в целом. Не случайно отдельные места «Грозного», «Царя Фёдора», «Царя Бориса» часто «выстреливают» так, будто написаны к нынешним нашим событиям, и он это прекрасно чувствовал. Наверное, одно из его отличительных качеств – ощущение в каждой роли себя. Когда-то, я помню, цитировал Казаков, рассказывая про Луспекаева: Зубов, его педагог, говорил ему: «Вы опирайте каждое слово, каждую фразочку на что-то своё, «луспекаевское». Вот это качество как раз в Ярославе было – он всё опирал на что-то своё, «барышевское». Второй момент, о котором я бы хотел сказать. Притом, что это исторический персонаж, нету буквального переноса во времени, он играл всегда очень современно – о сегодняшних событиях, ассоциациях, с сегодняшним ощущением времени, отношением к тому, что происходит вокруг. Роль, конечно, колоссальная, многоплановая, в ней очень много перепадов. Алексей Константинович писал, что, может быть, Грозный был другим, но мой Грозный способен и на искреннее покаяние и на, при всей дьявольщине, какие-то прозрения чистоты и глубины – вот это как раз у Ярослава было.

- Он, разумеется, оправдывал Ивана Грозного, и даже какие-то комедийные нотки в этой роли находил.

- Тоже, кстати говоря, одно из его качеств – он чувствовал юмор и любил его, находя все моменты и возможности комического. Так было и в «Волках и овцах», и в «Недоросле». Юмор у него был прекрасный.

- Но в названных спектаклях это нормально и оправдано. А вот в «Иоанне Грозном» довольно неожиданно.

- Разные качества юмора, но это тоже присутствовало.
…Одна из мизансцен, которую Барышев поменял, связана с покаянием Грозного. Он обращался к стоявшим перед ним боярам, но на словах «каюсь, моим грехам нет меры и числа. Душою скотен, разумом растлен», разворачивался и кланялся в зал. Михайлов этого не делал и Драгунов так не выстраивал. Здесь был момент опять-таки очень личный, «барышевский»… Наша профессия тем и ценна, что она исповедальна.

- Он рассказывал, как на одном из спектаклей из зала раздался женский голос: «Бог простит».

- Да-да-да, это было, зрительный зал действительно замирал, чувствуя возникающее электричество. Такой современный ход, единение зала со сценой, актёров и зрителей, буквальный переход через грань сценического образа, взаимодействие напрямую.

- Возможность всеобщего покаяния.

- Да. И общение за кулисами у нас с ним было лёгким, доброжелательным. И очень для меня ценным, приятным, дорогим. Когда мы выходили на поклоны в «Грозном», он всегда как-то со значением пожимал руку: вот, дескать, вместе честно отработали спектакль. Ярослав прекрасно чувствовал и ценил ощущение партнёрства. Он оставил у меня впечатление очень мощного, красивого, свободного, яркого, разнопланового, разносторонне одарённого человека, который и стихи писал, и рисовал, очень любил свою семью, своих детей – это была значительная часть его жизни.

Беседовала Ольга Петренко

Памяти Ярослава Павловича Барышева

ВИТАЛИЙ ИВАНОВ: «ОН МНЕ ОЧЕНЬ МНОГО ДАЛ В ПРОФЕССИИ»

2 июня исполняется год со дня смерти артиста...

Памяти Ярослава Павловича Барышева

ВИТАЛИЙ ИВАНОВ: «ОН МНЕ ОЧЕНЬ МНОГО ДАЛ В ПРОФЕССИИ»

- К сожалению, Виталий Николаевич, мы с Вами беседуем по очень горестному поводу – 2 июня исполняется ровно год, как умер Ярослав Павлович Барышев – артист из числа тех, о ком спустя десятилетия после их ухода будут слагать легенды. Фактически вся ваша творческая жизнь прошла параллельно, поскольку Барышев служил в Малом театре с 63-го, Вы – с 69-го. Ярослав Павлович участвовал в пяти Ваших постановках; в основном это вводы, но был один спектакль, где он играл с самого начала, – «Князь Серебряный». Скажите, пожалуйста, какие качества – актёрские, человеческие – помогли разглядеть в нём исполнителя именно этой роли, которая, при всём разнообразии работ Ярослава Павловича, стала главной в его жизни?

- То, что мы ведём разговор во дворике нашего училища, неслучайно. Ярослав – уникальный щепкинец, носитель самых лучших традиций, взятых от педагогов, в которых он был просто влюблён. Он не скрывал этого, но слов и не требовалось, потому что он всё являл своим мастерством, подходом к роли, разбором ролей. Ярик прекрасно владел технологией, формулировками, нашей лексикой. Он мне очень много дал в профессии, я говорю совершенно серьёзно. Во время репетиций я просто «спотыкался» об него. Я что-то предлагал, Ярик говорил: «Зачем так? Давайте лучше…» – и начинал разбирать, это было всегда точно и профессионально.

- Это не мешало Вам как режиссёру?

- Ничего подобного, наоборот – я восхищался, удивлялся, и он, честно говоря, приостановил мой порыв побыстрее выпустить спектакль с тем, чтобы максимально близко подойти к самой сути роли, что называется, вскрыть сущность данного персонажа, потому что речь шла не о ком-нибудь, а об Иване Грозном. Ярослав был искренне влюблён в образ, в характер, в уникальную драматургию Алексея Константиновича Толстого. Выпуску «Князя Серебряного» предшествовала совершенно невероятная история. Мы приступили к репетициям, потом начался летний период. Он с детьми, двумя мальчиками – ещё маленькими, где-то девять и десять лет, по-моему, – поехал в Крым. Отдохнули в Мисхоре, потом приехали в Симферополь – и вдруг у него вскрылась сильная язва желудка. Просто хлестала горлом кровь, причём это случилось уже в аэропорту. И слава тебе Господи, что там оказались очень хорошие люди, которые бросились на помощь – два маленьких мальчика, а он лежит без сознания в крови. Ярослава отвезли в больницу, приехала туда жена. Он пробыл в Симферополе месяца полтора, по-моему, потом вернулся в Москву долечиваться. И пришёл на репетицию где-то в ноябре месяце. И вот она, режиссёрская «подлость». Говорят, что актёры – сумасшедшие, но ведь и режиссёры тоже ненормальные – в каком плане? Когда я увидел его – он похудел килограмм на двадцать пять. Истощённый, худющий, высохший, согбенный – идёт на меня Иван Грозный. Я ему сказал откровенно: «Ярик, с ума сойти! Нарочно, что ли, судьба так устроила?» Он говорит: «Я думал об этом: сейчас я надену костюм Грозного, клобук и всё, что нужно – мне и гримироваться незачем, Господь нам всё дал». Такой вот совершенно уникальный случай, придавший образу дополнительный объём.
Работали мы много, месяца полтора каждый день сидели безвылазно со всеми фотографиями Герасимова, запечатлевшими этапы реконструкции. Герасимов нам тогда очень помог – как он восстанавливал по черепу лицо Грозного, так и мы с Яриком выстраивали характер и образ царя. И постепенно, как у Станиславского – от внутреннего к внешнему – пришли к этому персонажу. Не случайно ведь Соломин потом доверил ему роль Ивана Грозного и в спектакле Драгунова. Хотя первоначально был назначен, репетировал и играл другой актёр, тоже очень хороший…
Но самое главное, конечно, это невероятная профессиональная подготовленность Ярика. Я уже скоро двадцать лет преподаю в Щепкинском училище и знаю, насколько это тяжело – вкладывать в детей. И у меня всё время перед глазами стоит Барышев, с которым я веду мысленный разговор – каким образом педагоги подходили к нему, мальчику с улицы, и учили его так, чтобы он не только уверовал, но взял и сделал это своим? Вот такую манеру работы, манеру актёрского мастерства, проникновения в характер персонажа. У Ярика были уникальные природные данные, совершенно невероятный диапазон – герой-неврастеник, трагик глубочайший, мог быть и лирическим…

- Он и комедийные роли играл блестяще.

- Да, те же «Волки и овцы» – тонкое и точное знание поведения и характера персонажа. Уход Ярика-артиста для меня как режиссёра просто драматичен, потому что и возраст как раз подошёл такой, что, если вспомнить знаменитых «старух» и «стариков» Малого театра, он бы как раз сейчас был крайне и крайне необходим. Ниша его осталась, увы, пуста.
…Это было неделю тому назад. Я ездил в Вороново – наши дачи с Ярославом рядышком, и мы там часто встречались. Ходили, разбирали «Короля Лира» – он очень хотел сыграть эту роль. Его не стало, и я пришёл в наш храм. Там служит батюшка – отец Георгий, изумительный, очень симпатичный человек. Мы разговорились, я не сказал, кто я, и только под конец признался, что работаю в Малом, живу здесь в ДСК «Актёр». И он спросил, знаю ли я Ярослава Павловича Барышева? Я сказал: «Ну, конечно, это же артист нашего театра, мой сосед». И тут мы оба охнули, что это наш общий хороший знакомый. Отец Георгий сказал, что Ярослав часто приходил в храм. Вот таким образом задним числом я нашёл человека, который с ним общался в последние годы и на которого Ярослав произвёл очень тёплое и хорошее впечатление.

- Он как связующее звено выступает, знакомя людей уже после своего ухода.

- Да-да, и меня это очень радует.
…Вот вы сказали, что через десятилетия память о таком актёре будет жива. Но ни Жаров, ни Ильинский, Константинов, Хохряков – артисты, которых я знал близко, и которых сейчас нет, и даже те, кто ушёл совсем недавно – для наших молодых людей, поступающих сейчас в институт, их просто не существует. И я понял, что память, оказывается, безумно коротка и не нужно мучиться по поводу того, оставишь ли ты «неизгладимый след в искусстве». Только работать, искренне отдавая накопленные знания, или то, что вложили в тебя педагоги. Конечный результат школы переживания – перевоплощение, но актёров, которые владеют этим мастерством, можно пересчитать по пальцам одной руки. Гриценко Николай Олимпиевич, например. Уникальный Юрий Васильевич Яковлев, царствие ему небесное. Ярик, с моей точки зрения, тоже был носителем этой самой сакраментальной системы. Из молодых актёров – да, стремятся, хотят, но истинного перевоплощения, такого, чтоб мы охнули – к сожалению, не наблюдается.

- Виталий Николаевич, если ставить Барышева в один ряд с Гриценко и Яковлевым, нельзя не заметить, что у Ярослава Павловича, в отличие от них, не сложилась карьера в кино. Почему его с такой великолепной фактурой не видели кинорежиссёры?

- Это беда кинорежиссёров, а не его.

Беседовала Ольга Петренко

Смотреть запись на YouTube

Памяти Ярослава Павловича Барышева (1942 — 2013) посвящается...

Сегодня сразу несколько артистов Малого театра принимают поздравления по случаю своих сценических юбилеев...

1 АВГУСТА – ДЕНЬ ТВОРЧЕСКИХ ЮБИЛЕЕВ

Сегодня сразу несколько артистов Малого театра принимают поздравления по случаю своих сценических юбилеев:

50 лет на сцене Малого театра
Заслуженный артист России Георгий Юрьевич Оболенский

40 лет на сцене Малого театра
Анна Михайловна Жарова
Народный артист России Алексей Сергеевич Кудинович
Заслуженный артист России Олег Сергеевич Мартьянов

35 лет на сцене Малого театра
Народный артист России Александр Владимирович Клюквин

30 лет на сцене Малого театра
Народная артистка России Людмила Владимировна Титова
Заслуженный артист России Дмитрий Дмитриевич Кознов

Всего двух месяцев не дожил до своего полувекового артистического юбилея народный артист России Ярослав Павлович Барышев.

Ярослав Барышев

ПАМЯТЬ

Память - незаживающая рана,
Кровоточит мыслью тяжёлой,
Вырастает на голой скале корнями
Дерева. За что зацепилась,
Как удержалась?

Память - стенные ходики.
Давлением гири
Упрямо круги описывает.
Непременно упрётся
В минуту случившегося.

Память - больное сердце,
Рубец на рубце,
Заживающие и кровоточащие.

Память - седые волосы.
Сколько ни крась –
Корни всегда седые.

Память - люди!
Воспоминания –
Плохие, хорошие,
Несущие в памяти
Тебя, твоё дело.

Память - земля, плита и ограда.

В сентябре 2011 года Малый театр побывал на гастролях в Иркутске. К этому времени Ярослав Павлович уже не играл роль Беркутова, однако новый исполнитель должен был ехать на гастроли в другой город и Ярослав Павлович выручил театр, согласившись снова выступить в этой роли. На спектакле работал фотограф Николай Благонравин, который любезно предоставил нам свои фотографии.

Смотреть фоторепортаж

Сегодня исполняется 40 дней как с нами нет народного артиста России Ярослава Павловича Барышева. Запись, фрагмент которой мы предлагаем посмотреть, была сделана в июне 2012 года, во время последнего спектакля «Царь Иоанн Грозный» в сезоне. Ярослав Павлович сам попросил сделать съемку, чтобы иметь возможность посмотреть со стороны на свою работу.

Смотреть запись на YouTube

Так часто бывает - откладываешь что-то на потом, а «потом» не случается. Мы не успели заснять Ярослава Павловича на сцене в спектакле «Бесприданница», в котором он сыграл свою последнюю роль - Кнурова. Но успели снять одну из репетиций спектакля с участием артиста. Фрагменты ее мы и предлагаем посмотреть.

Смотреть на YouTube

«Листая старые подшивки»

ОДНОЙ ЛИШЬ ДУМЫ ВЛАСТЬ

Ирина МИХАЙЛОВА, «Московская правда», 18 июля 1995 года

«Листая старые подшивки»

ОДНОЙ ЛИШЬ ДУМЫ ВЛАСТЬ

Еще в юности жизнь преподнесла Ярославу Барышеву, ныне народному артисту России, несколько бесценных подарков. Поступив в Щепкинское училище на курс Н. Анненкова, он обнаружил, что учится с людьми удивительными – Олегом Далем, Виталием Соломиным, Виктором Павловым, Михаилом Кононовым. Это сделало годы учебы по-особому интенсивными, насыщенными серьезными поисками глубинных основ профессии. Второй подарок подоспел к окончанию училища - вступление в труппу Малого театра. Еще в студенческие годы Ярослав мечтал сыграть Гамлета, бредил сонетами Шекспира. И вдруг еще один подарок судьбы: первой ролью, какую получил совсем зеленый актер, по сути дела мальчишка, оказалась роль самого творца великих трагедий, комедий, стихов, юного Вильяма Шекспира в пьесе С. Алешина «Человек из Стратфорда». Поистине королевский дебют, счастливейшее начало еще неведомой актерской биографии!

Артист буквально заболел предстоящей работой, кинулся в нее со всем неистовым юношеским максимализмом. Забрал на лето к морю чемодан с произведениями великого драматурга, комментариями Брандеса и пр. Два месяца вчитывался, вживался в мир гения, сделавшего далекое время английского Возрождения близким и животрепещущим всем жившим и живущим на нашей планете. Барышева не волновало портретное сходство с персонажем, ему нужно было постигнуть внутреннюю сущность этой необыкновенной ЛИЧНОСТИ. И он нашел ее в творчестве великого англичанина, в высокой нравственной озаренности чувств и мыслей, составляющих основу его произведений.

Шекспир Барышева был мальчишески молод, отчаянно влюблен, полон бьющей через край жаждой жизни, неистовым стремлением все познать, прочувствовать. Явный простолюдин по повадке, простодушной открытости, он обладал неожиданной грацией, несомненным внешним и внутренним благородством. И еще он самозабвенно читал сонеты. Так возникала тема творчества, обозначался характер человека, обладающего редчайшей, счастливой способностью созидания. О Барышеве заговорила театральная Москва. Роль Шекспира в значительной мере обусловила дальнейшую судьбу так удачно начавшего дебютанта.

За тридцать лет работы в Малом театре Ярослав Барышев переиграл огромное количество ролей. Среди них были по-настоящему масштабные: великодушный, пламенный Карл Моор в «Разбойниках» Ф.Шиллера; коварный, растленный, одетый в блистающие белизной, роскошные атласные одежды красавец герцог Джанеттино из шиллеровского же «Заговора Фиеско в Генуе»; трагический Эдгар - отвергнутый сын старого Глостера в «Короле Лире» В.Шекспира... Были роли и более близкого по времени репертуара: по-своему талантливый, все понимающий, но внутренне опустошенный, безнадежно циничный лесничий Муратов из горьковских «Зыковых»; уверенный в себе, лицемерный Иван Крыжовец в «Агонии» М.Крлежа; сам себя погубивший Илья Рамзин из «Выбора» Ю.Бондарева; сыгранный в одной из последних премьер этого сезона расчетливый делец Беркутов из «Волков и овец» А.Островского и многие, многие другие.

Сценическая жизнь Барышева сложилась так, что у него было довольно много вводов в уже готовые, игранные другими исполнителями спектакли. Обычно актеры этого не любят - ведь приходится осваивать чужой рисунок, приспосабливаться к тому, что найдено совсем иным по творческой индивидуальности человеком. К чести Барышева, он относится к вводам, как к нормальной профессиональной необходимости и умеет находить свое осмысление каждого предложенного ему характера независимо от того, играет ли он роль в первом или втором составе


Именно так подошел артист к созданию характера величественного Ивана Шуйского в идущем многие годы на сцене Малого театра «Царе Федоре Иоанновиче» А.К.Толстого. Не разрушая ткань старого спектакля, Барышев переосмыслил исполняемый им характер. Прежде всего он отказался от ставшего уже штампом преклонного возраста Шуйского: не былинный старец, а живой, подвижный человек средних лет. Артист решительно снял его с котурнов, отыскал простые и убедительные, сегодняшние интонации речи, подвижную гибкую пластику спокойно-уверенного в себе воина, знаменитого победителя в псковской битве.

Примечательным оказался спектакль «Князь Серебряный» по одноименному произведению все того же А.К.Толстого. Честно говоря, мне не очень понятно, почему театр так вольно переписал, создавая свою инсценировку, широко известную прозу прекрасного русского писателя. В постановке Малого театра (режиссер и автор инсценировки В.Иванов) почти исчезло все, что связано с самим Серебряным и его горестной любовью к молодой красавице Алене, она превратилась в моноспектакль об Иване Грозном. Его-то и играет Я.Барышев.

Как в юности он перебрал, перечувствовал все материалы о Шекспире и самые его произведения, так, подготавливая Грозного он с головой окунулся в книги крупнейших историков, в подлинники писем, стихотворных, музыкальных произведений, оставшихся от этого странного, страшного и несомненно необычайно даровитого человека. Его Грозный - весь дрожащий от яростного напряжения, от маниакальной подозрительности, вместе с тем глубоко несчастный страдающий и, что очень важно, думающий человек. Огромные насыщенные страстью монологи-раздумья царя стали основой этого непростого характера.

И то, что в тексте инсценировки использованы подлинные, самим Грозным написанные стихиры (кстати блистательные, как и письма к Курбскому, с точки зрения языка мысли искренности чувства!), дало возможность актеру создать образ многомерный, яркий, трагический. Роль Грозного несомненно стала вехой в творческой биографии артиста. В ней с новой силой проявилась чрезвычайно редкая и потому необычайно ценная особенность дарования исполнителя - крупный драматический темперамент. Монологически характер спектакля о Грозном выявил эту особенность таланта Барышева с исчерпывающей силой.

У артиста широкий круг интересов, не ограничивающийся театром. Он, например, очень любит классическую музыку - Моцарта Баха, Бетховена, увлекается Гершвином. Много читает самых разных авторов, среди которых и классики, и современные писатели не пропускает ни одной художественной выставки. Его связывает самая уважительная дружба с современными художниками В.Орловым и М.Абакумовым. Словом, живет этот ведущий и очень строгий в отношении себя артист очень насыщенно, разнообразно по интересам и творческим симпатиям. Растит двоих мальчишек, пишет самые нежные стихи, посвященные жене Гале.

Трепетнейшим образом относится к театру, как некоему священнодействию, истово уверяет, что когда выходит на сцену - ясно ощущает ее особую, ни с чем не сравнимую ауру, ауру творчества, высокого искусства. Словом типичный русский актер, с его серьезным настроем, отношением к театру как к храму. Мне кажется, что самый факт существования в современном искусстве таких типических фигур, как Я.Барышев в наш страшный век циничного разложения всех высоких нравственных ценностей - это залог не до конца утраченного морального здоровья не только искусства, но всего великого русского народа.

Ирина МИХАЙЛОВА
«Московская правда», 18 июля 1995 года

«Листая старые подшивки»

УДИВИТЕЛЬНЫЙ ДЕБЮТ

Борис Поюровский, «Комсомольская правда», 27 июня 1964 года

«Листая старые подшивки»

УДИВИТЕЛЬНЫЙ ДЕБЮТ


Этот дебют — действительно удивительный. Ему не была посвящена специальная афиша. Может быть, именно поэтому его не успела заметить и наша критика. Спектакль «Человек из Стратфорда» прошел в филиале Малого театра всего несколько раз. Сейчас старейшая труппа уехала на гастроли. А осенью, когда Малый театр возобновит свою работу в Москве, появится много новых спектаклей. И об этом, возможно, совсем позабудут. А жаль! Правда, нужно сказать откровенно: пьеса С. Алешина далека от совершенства. И спектакль Малого театра мог бы смело кануть в вечность, если бы не дебют Ярослава Барышева в роли Шекспира.

Молодой актер недавно окончил театральное училище им. М. С. Щепкина и в течение последних двух лет готовил одну роль. Он, конечно, много читал о Шекспире. Но еще больше — самого Шекспира.

Нравится ли ему его первая роль? Вопрос этот кажется Барышеву несколько странным...

Наверное, здесь действительно трудно говорить о том, нравится или не нравится. Просто очень много своего, личного — и душевных сил, и нелегких раздумий отдано работе.

Первое появление Барышева — Шекспира скорее всего настораживает. Огромный, нескладный юноша, с небольшими, глубоко посаженными глазами, мало чем напоминает шекспировские портреты, но об этом быстро забываешь. Барышев заставляет своего Шекспира быть Гамлетом, Ромео, Горацио... Для этого ему не нужны новые сцены и даже новые реплики. Актер исходит из того, что его герой—первый и лучший их творец. Барышевский Шекспир отмечен особым талантом. Это не беда, что он еще молод. Молодость, как известно, единственный недостаток, который сам по себе проходит... Но зато все, что видит юный англичанин, все, что он слышит, оставляет глубокий след в душе. Шекспир Барышева наивен и мудр одновременно. Я бы сказал, особая рыцарственность, но не та, что порою пугает в театре плаща и шпаги, а согретая большой человечностью, пленяет нас в юном Шекспире.

И снова подумалось, что ведь это одна из интереснейших фигур в история человечества, а со сцены о Шекспире нам еще никто не брался рассказать всерьез. Тем большего внимания заслуживает работа молодого актера. Великий драматург, открывший дорогу на сцену многим замечательным актерам, достоин того, чтобы и они в свою очередь попытались сделать для него что-нибудь приятное...

И еще. Бывают ведь в посредственных спектаклях настоящие актерские удачи, но у нас как-то не принято их замечать. Мне кажется, это несправедливо. И если для зрелого мастера доброе слово критики — еще одно подтверждение его заслуг, то для дебютанта такое признание просто жизненно необходимо. Не следует, конечно, перехваливать, но и молчать тоже нельзя.

Ярославу Барышеву помогали многие. И старшие товарищи и постановщик Л. Заславский, дебютировавший вместе со своим учеником в этом спектакле. И Евг. Симонов — главный режиссер театра. Но больше других, кажется, помог молодому актеру сам Вильям Шекспир.

Многообещающий и обязывающий дебют!

Борис Поюровский, «Комсомольская правда», 27 июня 1964 года

Смотрите передачу на YouTube

Смотрите передачу на канале МАЛЫЙ-ТВ

Ведущая – кандидат искусствоведения Вера Максимова

«Листая старые подшивки»

ЦАРЬ ОТЫГРЫВАЕТ СВИТУ

Елена КОЧЕТОВА, «Вечерняя Москва», 27 ноября 1995 года

«Листая старые подшивки»

ЦАРЬ ОТЫГРЫВАЕТ СВИТУ

На театральной Москве произошло событие: в Малом народный артист России Ярослав Барышев сыграл Иоанна Грозного. И мощной неординарностью своей сотворил спектакль, до того числившийся вполне «рядовым».

«Смерть Иоанна Грозного»... К театралам моего поколения знаменитый спектакль Театра Советской Армии с великим Андреем Алексеевичем Поповым в заглавной роли пришел уже легендой. Легендой об уникальных мизансценах режиссера Л.Хейфеца. Легендой о мощных декорациях И. Сумбаташвили, царственно уходящих в бескрайнюю вышину, - то ли сама Россия, то ли кремлевские покои? – войти в которые можно через низенькие дверцы лишь согнувшись. Легендой о краснозадом шуте, ерничающем на троне подле умершего царя. И легендой о самом Грозном – Попове.

Соревнование с легендой - дело отважное, но неблагодарное. Каждую Нину Заречную невольно сравниваешь с Комиссаржевской. И, глядя «Дни Турбиных», думаешь, тот ли завораживающий оттенок у кремовых штор... Но, Малый театр, похоже, в соревнование не вступал. Хотя и здесь произошла встреча с легендой. Легенды об артисте, слывущем последним трагиком на Москве. Есть мастера, которым дано играть и трагические роли: Ульянов, Джигарханян, Горобец, Петренко… Но трагик чистой воды, возможно, действительно один – артист Малого Ярослав Барышев: трагический Чацкий, трагический Шекспир, трагический Освальд, трагический Понтий Пилат. В сегодняшнем спектакле - трагический Иоанн Грозный. Трагический по уникальным внешним данным, трагический по темпераменту; трагический в моменты тихих отчаянных покаяний и в мощных моментах непредсказуемых взрывов.

От самого понятия «трагик» веет штампами: велеречивостью, позой, громкостью. Здесь - иное. Барышев не играет, а живет. Живет каждой клеточкой своего актерского и человеческого естества. Трагический артист - судьбой трагического царя. И становится страшно от такой самоотдачи: роль Иоанна стала смертельной для Хмелева, как позже роль Федора Иоанновича - для Добронравова. А Барышев играет беспощадно: все страсти накалены и в великом сумасбродстве пожираются одна другой.

Есть некий стереотип и в отношении к Грозному, и в сценическом его воплощении. Барышев, похоже, ушел от всех стереотипов. Его Грозный - живой человек, человек, у которого болен ум, больна душа. Страдание и ярость, мучительные сомнения, непосильная тяжесть грехов давят на мозг и сердце. Да, его Грозный - кровожадный тиран, самодур с воспаленным воображением, но силе зла здесь равна сила страдания.

Больной и надломленный, он окунает в ужас, ибо в нем сидит взрыв. Это даже не понимаешь, а чувствуешь. Потому что артист словно затягивает в свою душу магнитом. Возможно, этот магнит и есть талант? Грозный, гипнотизирующий окружающих, т это «нормально», это проходят в пятом классе. Грозный, гипнотизирующий зал на огромном протяжении спёктакля, - явление, достойное войти в историю театра. Даже когда царь кается, когда бесконтрольная власть, которой, не спросивши, наделила его судьба, становится непосильной и он делает тщетные попытки сбросить ее; когда в рваном, рубище, распростёртый ниц пред образами, стареющий, больной и глубоко одинокий, вызывает жалость и сострадание - он страшен. Страшен, потому что непредсказуем... И в следующий момент он снова пойдет казнить. И снова понесет свой тяжкий крест.

Грозный в этом спектакле – ожидаемый и неожиданный. Сразу, когда впервые появляется на сцене, пустой и неуютной, словно пытаясь занять на ней как можно меньше места: старик, съежившийся в покаянии. Он по-прежнему еще красив и статен, (а артист играет красивого царя, сексуально манкого, и история его многоженства приобретает иную окраску), но и жалок в своем одиночестве и несчастье. И меркнет привычный образ самого страшного царя на многострадальной Руси, остается человек, которому можно сочувствовать, которому нельзя не сочувствовать.
(…)
...На сцене Малого умирает в одиночестве царь, ему чудятся шорохи и заговоры, он в беспомощном страхе втискивается в трон. В страхе тот, кто одинок и страдает, и чьей близкой смерти ждут как избавления.

Дождались. Теперь он - легенда.

Легенда о царе - палаче и жертве смутного и жестокого времени, на которые так щедра история государства российского.

Елена КОЧЕТОВА
«Вечерняя Москва», 27 ноября 1995 года

Гражданская панихида по народному артисту России Ярославу Барышеву состоится 5 июня в 12:00, в Щепкинском фойе Малого театра, отпевание пройдет в Церкви Архангела Гавриила и великомученика Феодора Стратилата (Меньшикова башня, Архангельский переулок, 15-а). Артист будет похоронен на Троекуровском кладбище.

2 июня на 72 году жизни скончался народный артист России Ярослав Павлович Барышев. Коллектив Малого театра скорбит и приносит глубочайшие соболезнования родным и близким Ярослава Павловича.

УТРАТА

На Малый театр обрушилось непоправимое горе – 2 июня 2013 года ушёл из жизни Ярослав Павлович Барышев. Народный артист России, лауреат Государственной премии России, – за этими регалиями стоит один из лучших мастеров отечественной сцены, отдавший ровно полвека служению нашему театру.
Ярослав Павлович родился 15 января 1942 года. В 1959 году поступил в ВТУ им. М.С.Щепкина. Курс, на котором он учился, давно уже стал легендой отечественного театра – Виталий Соломин, Виктор Павлов, Олег Даль, Михаил Кононов, Всеволод Соболев… Одной из ярчайших звёзд этой плеяды являлся Ярослав Барышев.
В Малом театре, славном своими традициями, издавна существуют две линии – щепкинская (бытовая) и мочаловская (героико-романтическая). Первые же роли Ярослава Павловича – его дебютом стал Шекспир («Человек из Стратфорда» С.Алёшина), затем последовали шиллеровские Карл Моор («Разбойники») и чуть позже Джанеттино Дориа («Заговор Фиеско в Генуе»), – чётко обрисовали амплуа, в котором с Барышевым могли сравниться очень и очень немногие, – он прирождённый романтический герой. В осуществлённой Юрием Соломиным постановке «Коварство и любовь» Шиллера Ярослав Барышев воплотил образ старого скрипача Миллера, любящего отца несчастной Луизы. А в 2005 году Барышев с блеском ввёлся на центральную роль в этом спектакле – Президента фон Вальтера. Его Президент для многих стал откровением: слабый, сомневающийся, порою, кажется, даже стыдящийся своих неблаговидных поступков, фон Вальтер шёл на преступления не из холодного расчёта и жажды власти, а чтобы обеспечить будущность своего сына Фердинанда, которого он безумно любил.
За 50 лет служения искусству Малого театра Ярослав Павлович Барышев сыграл более семидесяти ролей современного и классического репертуара. Среди них герои отечественной классики (Чацкий в «Горе от ума» А.С.Грибоедова, Андрей Шуйский и Иван Петрович Шуйский в «Царе Фёдоре Иоанновиче» А.К.Толстого, Муратов в «Зыковых» М.Горького, Пётр из «Господ Головлёвых» М.Е.Салтыкова-Щедрина, Стародум в «Недоросле» Д.И.Фонвизина, Ляпкин-Тяпкин из гоголевского «Ревизора», Вуланд из «Хищников» А.Ф.Писемского, Понтий Пилат в «Царе Иудейском» К.Р., Боев в «Дикарке» А.Н.Островского и Н.Я.Соловьёва, Беркутов в «Волках и овцах» А.Н.Островского, Дорн в «Чайке» А.П.Чехова, Крутицкий в «На всякого мудреца довольно простоты» А.Н.Островского, Кнуров в «Бесприданнице» А.Н.Островского) и современного русского репертуара (Шекспир в «Человеке из Стратфорда» С.Алёшина, Семёнов из «Русских людей» К.М.Симонова, Галецкий в «Вечернем свете» А.Арбузова, Андрон Русу из «Птиц нашей молодости» И.Друцэ, Николай из «Бесед при ясной луне» по В.Шукшину, Грозной из «Любови Яровой» К.Тренёва, Рамзин из «Выбора» Ю.Бондарева, Ришелье в «Плаще кардинала» П.Гусева), персонажи зарубежной драматургии (Освальд в «Привидениях» Г.Ибсена, Карл Моор в «Разбойниках» Ф.Шиллера, Мишель из «Госпожи Бовари» по Г.Флоберу, Родон Кроули из «Ярмарки тщеславия» У.Теккерея, Иван Крижовец из «Агонии» М.Крлежи, Джанеттино Дориа из «Заговора Фиеско в Генуе» Ф.Шиллера, Эрих Кламрот в «Перед заходом Солнца» Г.Гауптмана, Эдгар в «Короле Лире» У.Шекспира, Миллер и Президент в «Коварстве и любви» Ф.Шиллера, сэр Амиас Паулет из «Марии Стюарт» Ф.Шиллера). Ярослав Павлович Барышев был наделён мощным, неистовым артистическим темпераментом, великолепной фактурой и колоссальным сценическим обаянием. Как истинный трагик, он наполнял каждый создаваемый им образ яркими, сочными красками. Не заметить его присутствия на сцене было просто невозможно. Барышев мог проникнуть в глубочайшие пласты изображаемого характера, подчинить своей воле любую зрительскую аудиторию. Такие артисты в наше время являются «штучным товаром». И не случайно известный театральный критик Светлана Овчинникова в посвящённой Ярославу Павловичу книге назвала его последним русским трагиком.
У Ярослава Барышева не было проходных работ, но главным событием в его актёрской биографии стало исполнение роли Ивана Грозного сразу в двух спектаклях Малого театра по А.К.Толстому – «Князе Серебряном» и «Царе Иоанне Грозном». Иван Васильевич в трактовке Барышева опровергал пушкинское утверждение, что «гений и злодейство – две вещи несовместные». Он, безусловно, воплощение зла, но это зло настолько обаятельно, что не оставляло добру почти никаких шансов. В этой роли трагическое дарование Ярослава Барышева достигало своей кульминации. Артисту удалось разрушить сложившиеся стереотипы в трактовке образа Грозного и показать его живым человеком, раздираемым внутренними противоречиями, жестоким, своенравным, властным, страдающим… Создавалось впечатление, что Барышева особенно подкупала искренность его героя, который искренне грешил и так же искренне каялся.
Конечно же, он ушёл рано – что такое 71 год, если вспомнить, что педагог Барышева, Николай Анненков, дожил до ста с лишним лет! Актёр мощного, уникального дарования, Ярослав Павлович был тонким человеком, остро переживавшим несправедливость, находившим отдохновение в живописи и поэзии. Эта утрата невосполнима и для нашего театра, и для отечественного искусства в целом. Выражаем глубокие соболезнования родным и близким Ярослава Павловича Барышева.